Многие не могут решить, что делать с «обнулением». Бойкотировать? Или все же голосовать против? Мы попросили людей, чье мнение для нас значимо, дать нам совет Шевчук, Соболев, Собчак и многие другие

25 июня в России стартовало голосование по поправкам к Конституции. Они позволят Владимиру Путину оставаться президентом до 2036 года. Многие до сих пор не могут решить, что делать, если вы категорически против поправок и «обнуления» президентских сроков Путина. Бойкотировать голосование, которое устроено странным образом, или все-таки отправиться на участок и проголосовать против? По этому поводу спорят даже оппозиционные политики. «Медуза» попросила ответить на эти вопросы несколько десятков известных россиян, занятых в самых разных сферах (многие из них, к сожалению, отказались рассуждать о поправках к Конституции и «обнулении»). Для этого опроса мы выбрали тех, чье мнение значимо для наших читателей. Комментарии еще нескольких человек приведены по их публичным выступлениям.

Юрий Шевчук

Музыкант

Я против всего этого шоу с поправками. Я абсолютно не согласен с «обнулением» и так далее. Понятно, что все эти 206 поправок — они ради одного. Они направлены на то, чтобы нас окончательно придавила несменяемая власть, которая теперь уже будет оправдана в Конституции.

Я не пойду на голосование, потому что я в деревне сейчас, далеко от города. Я занимаюсь земледелием; моя еда растет из земли, а не в супермаркете. Вот такая песня у меня сейчас по жизни. В общем, обособился от всей этой хрени.

Жить по совести сейчас очень сложно всем нам, но крайне интересно. Отсюда вытекают наши поступки, жить по совести — это бороться с ложью в себе самом. А ложь приносит дивиденды, но разрушает нашу личность, ведет к банальным компромиссам по отношению ко злу, которое ничего не строит и не создает. Зло прекрасно размножается в инертности нашего сознания.

Налицо политтехнология Кремля во всей ее красе. Но сила все равно в правде.

Юрий Дудь

Журналист (цитата по инстаграму)

Голосование за поправки в Конституцию — это позор. Единственный смысл этого голосования — дать Владимиру Путину возможность остаться у власти до 2036 года. Можно привести много причин, почему все это очень плохо, но лучше всех это объяснил сам Владимир Путин. Ниже — отрывок из его пресс-конференции в 2008 году:

«С первого дня работы в качестве президента Российской Федерации я для себя сразу решил, что я не буду нарушать действующую Конституцию… Вы знаете, разные люди склонны западать на разные вещи. Кто-то попадает в зависимость от табака, кто-то, прости Господи, от наркотиков. Кто-то становится зависимым от денег. Говорят, самая большая зависимость — от власти. Я этого никогда не чувствовал. Я вообще никогда не был зависимым человеком от чего бы то ни было. Я считаю, что если Господь дал мне такое счастье — поработать на благо своей страны, связь с которой я всегда очень ощущал и ощущаю, то надо быть благодарным уже за это. Это само по себе является большой наградой. Выковыривать для себя еще какие-то награды или считать, что, однажды взобравшись в какое-то начальственное кресло, оно должно принадлежать тебе пожизненно, до гробовой доски, считаю абсолютно неприемлемым».

Я до сих пор не знаю, как в связи с этим поступать. 1. Бойкотировать голосование как совершенно незаконную и фиктивную херь, 2. Прийти и сказать ПРОТИВ. Лично я, скорее всего, дотяну до последнего дня голосования и выберу первое или второе в последний момент.

Не знаю, сколько еще заготовлено селебрити-патронов у тех, кто топит за поправки, но когда они будут снова свистеть в лентах, я буду вспоминать о цитате сверху.

Владимир Познер 

Телеведущий

Что касается «обнуления» — то, как это было сделано, мне кажется проявлением неуважения к умственным способностям людей. Это было сделано, на мой взгляд, очень нарочито.

Что касается поправок — их очень много. Среди них есть такие, которые я был бы готов поддержать, а есть такие, которые я не поддерживаю. К сожалению, все организовано так, что предлагают такой комплексный обед — либо нужно все блюда заказывать, либо ни одного. Мне это кажется не демократическим способом выбора поправок.

Я задавал этот вопрос [сенатору] Андрею Клишасу, который имеет прямое отношение к организации этого вопроса. Он мне ответил, что будто бы если одну поправку вынуть, то все посыпется, так как все поправки связаны. Мне это кажется неубедительным — я не понимаю, почему если вынуть, например, поправку о хорошем отношении к животным, может что-то посыпаться в отношении того, как должен работать парламент. Поэтому это положение, когда я должен либо все одобрить, либо ничего, мне кажется неприемлемым. 

Я, несомненно, буду голосовать. Считаю, что бойкотирование голосования — это бессмысленное дело. Я призвал бы максимальное количество людей голосовать и выражать свое мнение, чтобы власть имела реальное представление об отношении населения к этим поправкам. Либо большинство их одобряет, либо не одобряет, но чтобы это мнение было основано на большом количестве голосов, а не на небольшом. 

Что будет после голосования? Принципиально ничего в стране не изменится. Она не станет ни более демократической, ни менее демократической. Думаю, для того, чтобы страна стала более демократической, нужно, чтобы больше людей были готовы изменить свои взгляды. У нас довольно консервативное население, и нежелание изменить точку зрения, мне кажется, одно из препятствий на пути к демократизации.

Любовь Соболь

Политик

Я считаю, что «обнуление» Путина — это преступление перед россиянами. 20 лет было достаточно, чтобы реализовать все, что Путин хотел реализовать, и провести все необходимые реформы для нашей страны. И мы видим, что он не справился. В стране процветает коррупция, низкий уровень образования, медицины, не восстановлена промышленность. Должна быть смена власти, и на честные выборы должны быть допущены все кандидаты в президенты, которые имеют на это право. И народ должен сделать свой выбор. Я выступала и выступаю против «обнуления» Путина.

Что касается голосования — то это недоголосование, это фактически обман. Каким образом оно сделано и проведено, говорит о том, что невозможно доверять результатам этого голосования ни в коей мере. Оно может быть сфальсифицировано на сто процентов. Проконтролировать такое голосование невозможно. Там нет независимых наблюдателей, все согласованы Общественной палатой.

Появилась куча фотографий и свидетельств, как организовано это неголосование в регионах. Люди голосуют на лавочках, из автобусов, из багажников автомобиля, у пенька. Урны можно заменить легко. Доверия к членам избирательной комиссии нет. Если на стандартных выборах есть способы проконтролировать голосование, фальсифицировать там сто процентов голосов невозможно, то на этом — фейковом — это проще простого. Лично я не буду участвовать и не пойду на избирательный участок. Тем, кого принуждают голосовать за поправки, стоит попробовать избежать этого, потому что это уголовная ответственность — принуждение к голосованию. Если не получается и наказывают лишением премии или работы, то лучше голосовать против.

2 июля жизнь не заканчивается, и мы будем продолжать бороться и использовать все возможные законные механизмы. Будем стараться добиться демократических изменений в нашей стране, чтобы были независимые профессиональные суды, чтобы люди могли защитить свои права, тот обещанный экономический рывок, который Путин обещает 20 лет, по-настоящему произошел. Я буду участвовать в выборах по Центральному административному округу города Москвы в качестве кандидата в Госдуму. Мы участвуем в уличных акциях протеста, записываем видеопризывы к нашим сторонникам.

Максим Кац

Политик, урбанист

Сама процедура, думаю, понадобилась Путину, так как зашаталась легитимность и рейтинги. Хочет показать, что он на волне народной поддержки. Я, конечно, пойду и проголосую против него.

Если не проголосую, то мой голос точно не засчитается. А если проголосую, то еще нужно постараться, чтобы его украсть. Думаю, что никогда нельзя отказываться от высказывания своей позиции, ведь аполитичность и неучастие в голосованиях недовольных граждан — цель власти. Когда бюллетеней тех, кто против, нет в урнах, можно честно посчитать бюллетени тех, кто за, и заявить о всенародной поддержке.

Кристина Вазовски

Авторка подкастов

Это какой-то сюр, какая-то жесть. Каждый раз, когда слышишь новости, думаешь, что хуже уже быть не может. А потом приходит новый пуш, и ты понимаешь, что в целом может. И по поводу поправок к Конституции такие же ощущения. Складывается ощущение, что Конституция — это шапка профиля в инстаграме, которую ты можешь менять каждый день. Хотя не должно быть так.  

Поправка по поводу ЛГБТ и браков между людьми одинакового пола меня трогает. Я представитель ЛГБТ-комьюнити — и для меня все это жестко. У меня нет российского паспорта, я отказалась от него [два года назад], и живу я не в России. Мне окей, но мне больно, грустно и страшно за друзей в России. Если бы у меня был паспорт, меня бы накрыла дикая тревога. 

Поскольку я не гражданка России, я не могу голосовать. Но в таких ситуациях непонятно, что делать. С одной стороны, это цирк и «давайте не будем ходить», с другой — нужно обязательно пойти и голосовать. Я бы пошла и проголосовала против. Акции с точки зрения протеста неявкой показали свою неэффективность. Возможно, проголосовать против тоже будет неэффективно, но я сейчас в жизни выбираю действие против бездействия.

Данила Поперечный

Комик (цитата по видеоблогу)

Наблюдая за многочисленными подтасовками, «каруселями» и статьями, как всех агитируют или заставляют голосовать за «Едро» в прошлом, у людей, естественно и абсолютно логично, потерялась вера хоть в какую-то честность выборов… И рассчитывать, что на голосовании об «обнулении» сроков Путина (а это главная поправка), где власти исключили любую возможность наблюдения, а уж тем более проверки честности голосования и отсутствия подтасовки, особенно учитывая инновационное голосование онлайн, — это просто смехота ****** [полная].

Поэтому сейчас споры о выражении негативного мнения выглядят как: «А что мне делать: не ходить в парикмахерскую или прийти туда и сказать, что я не буду стричься?» Результат будет один и тот же. Стригись, не стригись — все равно Путин будет править вечно.

Лично я постараюсь максимально себя обезопасить, приду на участок и брошу бумажку в урну с галочкой напротив «Нет». Если так и так ***** [ничего] не изменится, то какая разница? Я хотя бы попробую, хоть и с риском для своего здоровья.

Кирилл Иванов

Музыкант, лидер группы «Самое большое простое число»

Когда я думаю про это голосование, я представляю себе жестокие пытки, смерти невинных, несправедливые суды, тупую цензуру, трусливое безволие и бесконечную ложь. Я вспоминаю «Норд-Ост», «Курск», Беслан, войны в Грузии и в Украине. И тысячи бессмысленных смертей. Это легко забыть, любая память старается спрятать такие воспоминания. 

Нынешнее голосование за то, чтобы все это продолжалось еще очень долго. За то, чтобы позволить власти и дальше выжигать все живое. За то, чтобы и дальше власть могла не брать на себя ответственность, могла не извиняться, могла не уходить, что бы ни случилось. Тем омерзительнее, что истинная цель принятия этих поправок прикрывается заботой о больных, детях и животных. 

Это проповедь среди обращенных, возможно, бессмысленная. Но все-таки важно помнить: голосуя за эти поправки, вы голосуете не просто за то, чтобы Путин и дальше мог оставаться у власти. Вы выбираете систему взаимоотношений государства и его граждан. 

Наверняка при подсчете голосов будет много фальсификаций и обмана. Но сходить и проголосовать против я могу. Мне кажется, это самое малое, что я могу сделать. Мне кажется, странно не воспользоваться этой возможностью. Надеюсь, так мой голос будет сложнее украсть.

Залина Маршенкулова

Медиаменеджер, активистка

Что касается поправок, очевидно, что это еще одна попытка превратить Россию в Северную Корею или православный Иран. Не знаю, что из этого ближе к истине. Самое страшное даже не в том, что хотят внести [в Конституцию] понятие бога, и не в том, что отменяются все союзы, кроме разнополых пар. Самое страшное — это очередная попытка отменить главенство международного права, отменить вмешательство ЕСПЧ, а это последняя надежда для политзэков в нашей стране. Политзэком можно стать в любой момент, и пугает меня больше всего это. 

Я бы с удовольствием проголосовала против поправок. Наверное, попробую сделать это электронным способом, чтобы хоть как-то выразить свой протест. Не знаю, есть ли в этом какой-то смысл, но мне кажется, что если в каком-то движении нет смысла, то лучше это движение сделать, чем не сделать. Это скорее такая процедура для очищения совести.

Как дальше с этим жить? Я понятия не имею. Запрет на союз однополых пар, с учетом того, что у нас большинство детей выращены бабушкой и мамой, довольно бредовый. У меня есть только одна надежда — что все остальные поправки будут косметическими. И что делаются они все ради одной некосметической поправки — это вечное правление нашего царя. Наверно, только такая есть надежда, а так их особо нет. 

Хотела бы отметить совершенно чудовищную агитацию этих поправок, это какой-то сюрреализм. Начиная с гомофобного ролика, который сделало РИА ФАН, заканчивая последним сексистским роликом, который сделал ЦИК. Даже не знаю, какой еще уровень отсталости можно продемонстрировать. Не очень понимаю, кто будет действительно голосовать за такую отсталую, гомофобную и сексистскую Россию — мне непонятно, кому она такая нужна. Мне кажется, что даже по меркам совсем непросвещенных людей такой уровень сексизма и гомофобии — это уже неприлично.

Илья Яшин

Политик

Я не думаю, что слово «бойкотировать» уместно, так как бойкотировать можно только реальное голосование, а здесь просто фейк.

Я никого не отговариваю голосовать. Если кому-то хочется это сделать, чтобы совесть была спокойна, это нормально. Но я призываю граждан не воспринимать это голосование всерьез, потому что это заведомо неправовая процедура с голосованием в багажниках машин, под кустами и при полном отсутствии контроля за подсчетом бюллетеней. Разумный подход — игнорировать это «голосование» и публично разоблачать его фальшивую суть. 

Дарья Серенко

Художница, активистка

Я считаю, что предложенные поправки состоят из двух блоков: первые нужны для маскировки вторых, а вторые нужны для расширения полномочий и сроков Путина. Считаю, что новые поправки противоречат нашим правам — правам человека, правам гражданина. 

Я прочитала много дискуссий разных политиков и политологов, но по итогу приняла решение идти 1 июля и голосовать против на участке. Знаю, что многие сейчас в таком состоянии, что кажется, что бесполезно абсолютно все. И я тоже не верю ни в голосование, ни в бойкот голосования. Но я чувствую, что даже в состоянии, когда опускаются руки, для многих из нас важно совершить коллективное действие и высказывание против, пусть оно пока и не конвертируется из символического в реальное — в такое реальное, которого бы нам хотелось. 

Кроме расширений полномочий Путина меня отдельно выводит из себя поправка про брак как союз мужчины и женщины. В России поощряют ненависть к ЛГБТ-людям, чтобы прикрыть при помощи этой ненависти другие вещи, — это такое обращение к поддержке конкретного электората и игра на их страхах и мифах. Я не знаю, как нам жить, я молодая активистка, я всю жизнь живу при Путине и в государстве, где постоянно нарушаются права человека. Я считаю, что нам нужен, наконец, по-настоящему большой и мощный протест, что нужна совсем другая культура протеста. И это точно не культура обсуждения в фейсбуке разбитых витрин бутиков в США.

Дмитрий Глуховский

Писатель

Совершенно очевидно, что речь идет об узурпации власти человеком, который просто не хочет с ней расставаться. Типичный для мировой истории случай — и именно такой, от которого должна была оберегать нас действующая Конституция. Оберегать, потому что вслед за узурпацией власти обычно следует сгущение авторитаризма, уничтожение гражданских свобод и остановка развития общества и страны в целом. Но совершенно типично и то, что автократы и узурпаторы, сконцентрировав достаточно фактической власти в своих руках, подтираются существующими законодательными ограничениями. Истеблишмент, боясь потерять ренту или оказаться репрессированным за «предательство», рукоплещет, а мужикам швыряют алтын, чтобы купили ребятишкам сушек или напились в кабаке за здравие царя. Оформлено это как дешевый балаган, но оформлено так нарочно: потому что могут. Пренебрежение к действующей Конституции есть признак силы людей, ее меняющей. К сожалению, ничего нового не происходит — и теперь уже, видимо, довольно долгое время не произойдет. 

Среди всех поправок имеет значение только та, которая разрешает Путину править нами до 2036 года — читай: вечно. Остальные, предписывающие траве быть зеленой, а солнцу светить, можно было и не вписывать, но людям, видимо, приятно знать, что покуда путинская Конституция есть, солнце не погаснет.

Лично меня затронет именно отсутствие надежды на сменяемость власти в России, на отсутствие динамики в нашей политической жизни. Поздний Путин окружает себя душными персонажами: охранителями из Охранки, православными фантазерами, культурой поручено заниматься цензорам. Все направлено на то, чтобы подморозить жизнь общества, остановить его развитие, потому что только замороженная почва сможет выдержать тяжелую, избыточную и неуклюжую конструкцию путинского режима, храма Комитета государственной безопасности.

Буду бойкотировать, потому что процедура голосования по проекту новой Конституции не предусмотрена нынешней Конституцией. 

Поправки примут, но это будет уже не моя Конституция и не мой президент. Дальше нас ждут двадцать лет медленного сползания по осыпающимся стенкам на дно ямы — которую нам будут выдавать за Котлован — в пасть к муравьиному льву. Если, конечно, не случится дворцовый переворот или революция.

Федор Людоговский

Священник 

Люди обсуждают поправки — кто-то рад упоминанию Бога, кто-то не рад. Мне кажется, что главное не конкретика, а сам подход. Речь идет о Конституции. Если посмотреть на американскую Конституцию, то там есть поправки, но они все наперечет и принимались в течение двух столетий. И я уверен, каждая обсуждалась много раз. А здесь подход такой: давайте все пакетом, а потом разберемся. Сам этот подход вызывает глубокий протест.

Конкретно «обнуление» — это, с одной стороны, абсолютно безнравственно. С другой — у каждого своя точка отсчета. Для меня она началась в 2011 году, когда Медведев сказал: «мы с Владимир Владимировичем поговорили и решили, что я больше выдвигаться не буду». Тогда стало понятно, что этот человек власть не отдаст. Стало понятно, что вся элита загоняет себя в весьма узкий коридор, из которого хорошего выхода не будет. 

Я не знаю, нужно ли принимать участие в этом голосовании. Это наперсточники, и переиграть их на собственном поле, думаю, занятие бесперспективное. С точки зрения бытовой, нравственной мне не хочется к этому совершенно прикасаться. Если я могу где-то на что-то локально повлиять, кому-то где-то копейку подкинуть или петицию подписать, такие вещи я делаю.

Рома Зверь

Музыкант (цитата по видео)

По идее, идти надо, но ты опять же понимаешь, что твой голос могут засчитать в любую сторону. В сторону понятно какую можно засчитать голоса. Тем более если ты голосуешь онлайн. Здесь тоже доверия нет никакого.

Мои друзья и общество разделились: идти или игнорировать? Я, если честно, не знаю. Игнорировать можно. Я всегда игнорировал выборы президента, потому что это бессмысленно — идти и тратить свое время. Здесь, по идее, тоже нужно бойкотировать, игнорировать. И вообще постановка вопроса «Пойдешь голосовать за или против?» не так важна, потому что само голосование является не совсем правильным. Власти у нас в стране вообще мало кто доверяет. У нас в стране люди боятся полиции. О чем это говорит? О том, что у нас в стране власть запугивает людей при помощи силовых структур. Потому что много поколений жило в страхе и до сих пор живет — особенно старые поколения. Они до сих пор говорят: «Не высовывайся, не надо. Ты что, самый умный? Сейчас ты скажешь, а тебя потом накажут за это».

Элла Панеях

Социолог

Я думаю, что голосование — это ход, который по мере своего исполнения изменил свой смысл примерно на 100%. Из демонстрации власти он превратился в жест отчаяния. Когда это затевалось до эпидемии и экономического кризиса, предполагалось, что общество это примет практически без всякого сопротивления — в худшем случае были бы люди, которым все равно. Но настроения в стране сильно изменились в результате экономического кризиса, падения нефтяных цен, за счет того, как власти вели себя во время эпидемии, показав не очень высокую дееспособность.

Выиграть это голосование — это такой принципиальный вопрос. Властям нужно показать, что режим не сдулся. Я думаю, что это удастся сделать очень дорогой ценой, так как сейчас приходится проталкивать совершенно нелегитимные ни в чьих глазах правила голосования. Еще никогда такое количество людей не загоняли на участки административным давлением, никогда это не происходило настолько не вовремя для людей и так далее. Так что это будет победа с большими издержками. 

Я не хотела бы призывать идти голосовать, потому что эпидемия еще не закончена. Думаю, что дальнейшая политическая ситуация зависит от того, какие результаты будут показаны и насколько это будет расходиться с тем, какие результаты представляют себе участники голосования. Конечно, у людей нет возможности оценить, насколько результаты сфальсифицированы. Но мне кажется, что если будут показаны очень красивые результаты, то будет очень много людей, которые в них не поверят. 

Сергей Гуриев

Экономист

Я считаю так называемые поправки конституционным переворотом. Эти поправки в явном виде противоречат первой и второй главе Конституции, девятая глава требует созыва Конституционного собрания. Так называемое всенародное голосование, очевидно, нелегитимно. 

Кроме того, назначение голосования в разгар эпидемии — это не просто преступление против здоровья и жизней людей, а еще и доказательство понимания властями непопулярности «обнуления». Для того, чтобы провести голосование без наблюдателей и без возможностей для оппозиции организовать агитацию и протестные митинги. И для того, чтобы на фоне падающих рейтингов Владимира Путина успеть до того, как это снижение приведет к провалу конституционного переворота. Не только соцопросы, но и само поведение властей показывает, что «обнуление» поддерживается не большинством, а меньшинством наших сограждан. Все больше людей понимает, что нахождение у власти в течение 36 лет может привести только к стагнации и деградации.

В нынешней эпидемиологической ситуации трудно поддержать призывы приходить на участки — это приведет к рискам для жизни и здоровья не только самих избирателей, но и их родственников, друзей и коллег. На всякий случай я зарегистрировался на сайте электронного голосования, но с каждым днем все яснее, что электронное голосование, как и голосование на участках, будет полностью сфальсифицировано. 

Ни сами «поправки», ни «всенародное голосование» не имеют никакой юридической силы. Они будут отменены сразу после демократизации российской политической системы.

Ничего особенно 1 июля не произойдет. Даже до выступления Владимира Путина 15 января [2020-го] было очевидно, что он постарается остаться у власти и после 2024 года. Это не первый и не последний раз, когда российские власти нарушают законы и Конституцию. Жить в недемократической стране неприятно, но в таких странах живет около 40% населения нашей планеты.

Елизавета Осетинская

Медиаменеджер

Когда я впервые прочитала, что нужно проголосовать за 200+ поправок в формате да/нет одним пакетом, я в принципе утратила интерес к теме, поняв, что мне предлагается играть в игру без выигрышной стратегии. Как следствие, играть в такую игру я не буду.

Жить после поправок будем так же, главное — долго.

Максим Трудолюбов

Журналист

Для меня лично вопрос не столько в Путине и его сроках, сколько в том, что Путин делает свой любимый ход, а именно откладывает вопрос передачи власти и собственности на неопределенное время. Путин не знает, как передавать свою систему следующим поколениям. Нельзя также исключать, что он опасается за свою безопасность. По-моему, он считает очевидным, что если объявит о своем уходе, то спровоцирует возвращение 1990-х — в смысле войны всех против всех, когда люди хотят все переделить. Путин не верит, что решение вопроса передачи власти — это просто открытые и честные выборы. Он считает, что на эти выборы придут агенты иностранной разведки, которые потом захватят «Роснефть» и «Газпром».  

Но вопрос о преемственности все равно придется когда-нибудь решать, вполне возможно, уже не ему самому. Сейчас он просто сообщает всем, что решение отложено на неопределенное время. 

Скорее всего, я не пойду на голосование, потому что, с моей точки зрения, это неправильная процедура в неправильном деле. Но у каждого здесь должно быть свое мнение.

Думаю, что после принятия поправок продолжатся те процессы, которые уже начались, ведь поправки не создают новой реальности, а стремятся зафиксировать старую. Те, кто находится у власти — политической и экономической, — будут и дальше держаться за свои места. Представители более молодых поколений будут стремиться подсидеть старых, но работающей процедуры передачи власти и собственности нет, поэтому смена будет медленной и мучительной, пока вдруг не станет быстрой.

Александра Митрошина

Блогер, предпринимательница

Я пойду голосовать против поправок и буду агитировать своих подписчиков и друзей не бойкотировать это голосование. К самим поправкам отношусь негативно, для меня категорически неприемлема, например, узаконенная гомофобия. В то время как другие страны с этим позором борются, у нас его закрепляют, еще и выпуская мерзкие пропагандистские ролики.

Ну и, конечно, «обнуление» — та самая поправка, ради которой все и затеяно, то самое действие, которое поможет избежать принципа сменяемости власти, — это то, что возмущает меня больше всего.

Как жить после принятия поправок, я не знаю. Сама эта ситуация оскорбительна для граждан Российской Федерации. В чем я точно уверена, так это в том, что не нужно бойкотировать голосование и надо постараться проголосовать всем и не думать, что никто ничего не решает и все равно все будет принято. По крайней мере, свою гражданскую позицию лучше продемонстрировать. Единственное, сделать это безопасно, возможно, лучше дистанционно.

Карен Шаинян

Журналист

Несменяемость власти — это чудовищно. Когда человек будет править на семь лет больше Сталина — это страшно. Я приду ногами и проголосую против. Я сам переболел коронавирусом и уже безопасен для общества. И если я приду ногами, то буду уверен, что мой голос будет засчитан. Это максимум, что я могу сделать. С онлайн-голосованием нет такой уверенности. По нему никто не может ничего обещать и проверить. 

Если поправки примут, то нужно делать все, что от тебя зависит, чтобы институты работали, власть сменялась, нужно продолжать делать все, что мы делали раньше. 

Некоторые поправки меня касаются. Официальная невозможно жениться на человеке своего пола — я не вижу большой прямой трагедии в этом. Как говорит [политолог] Катя Шульман, все понимают, что поправки так же легко можно будет отменить. И такая поправка не помешает организовывать гражданские формы однополого брака. Поэтому прямого ущерба я не вижу. Но это унизительно, как и в 2013 году, когда появился закон о пропаганде [гомосексуальности среди несовершеннолетних]. Основной вред был не от того, что запретили пропагандировать и за это стали наказывать. Этот закон убеждает радикально настроенных граждан в том, что они правы и люди должны молчать. А молчание всегда вредно. Прямого ущерба не будет, но непрямой состоит в том, что это дополнительная стигматизация и вытеснение из нормального поля. Нам снова говорят, что мы не нормальные люди. А моя развлекательно-просветительская деятельность состоит в том, что мы говорим, что небо синее, а мы нормальные люди. Теперь это будет сложнее доказывать и нужно будет больше это делать, ведь сейчас говорят, что это не так. 

Илья Соболев

Комик

Я не люблю, когда меня обманывают. И не верю тому, что происходит. Знаю, что нам недоговаривают многие вещи, и чувствую ложь. Весь процесс, который сейчас происходит, для меня пропитан ложью, неправдой, манипуляцией сознанием людей. Недосказанность напрямую связана с ложью. Поэтому как только для себя лично я ощущаю неправду, все это отвергает мое нутро.

Я отношусь к голосованию и поправкам как к той ситуации, где меня лично обманывают. Когда нам говорят, что мы поддержим животных или дадим возможность существовать волонтерам, думаешь: «А почему раньше нельзя было заниматься волонтерами, животными и детьми?» Прикрываются разными нужными для обычных людей вещами, но про «обнуление», голосование и вечного президента не говорят. Я глобально не против одного человека у власти. Дело не в человеке, а в том, что он делает. И для меня этот человек, ради которого все развернулось, все, что делают для него разные люди, — все пропитано неправдой, неприятно наблюдать за этим. 

Я пока еще не социализируюсь. Считаю, что цифры по коронавирусу не правдивы и есть шанс заболеть. Но если пойду, то буду голосовать против неправды. Сейчас жду внутреннего голоса.

Если поправки примут, то все будут жить так же, как и жили. Ничего не изменится. Все все понимают. Дураков мало.

Михаил Гельфанд

Ученый

Мое отношение в том, что к голосованию в одном пакете предлагается несколько дюжин разнородных поправок. В этом смысле вопрос, который поставлен на голосование, корректным не является потому, что к разным поправкам у разных людей разное отношение. И более адекватная процедура состояла бы в том, чтобы по каждой поправке был отдельный пункт бюллетеня, обсуждать их вместе бессмысленно.

Я пойду голосовать. Мне интересно посмотреть, как это будет устроено. Буду голосовать против, как раз из-за того, что вопрос, который поставлен, поставлен некорректно. В этой ситуации голосовать за это бессмысленно. В ситуации, когда мне предлагается пакетом голосовать за разнородный винегрет, у меня нет стимула интересоваться каждым конкретным пунктом. Если бы те же самые поправки были предложены в виде списка по каждой из них, я бы внимательно изучил.

Анна Саранг

Правозащитница

Мне кажется, не надо направо и налево чиркать Конституцию, потому что некоему патриархальному альфа-самцу захотелось зафиксировать свою безоговорочную победу над демократией в России в нашем общем договоре о сосуществовании в рамках одного государства. Поправки стоит вносить, когда очевидно, что условия, мировоззрение, договоренности изменились и теперь договор не отвечает той демократической логике, в рамках которой он был написан. Но мы не в XVIII веке живем, и наша Конституция отразила и включила в себя основные достижения демократической мысли. Конечно, многое изменилось, но логика этой демократической мысли осталась.

Возможно, демократические принципы управления уже не всех устраивают и нужен более глобальный пересмотр, но это уже другой, более широкий вопрос. С другой стороны, очень неприятно это ощущение полного диземпаурмента, ловушки агентности и отсутствия удовлетворительных ходов. Просчитать это все логически — участвовать, не участвовать, отдавать свою цифру или нет, какой исход, какой процесс — просто невозможно. Ситуация всегда будет lose/lose. У меня нет горячего убеждения о том, стоит ли принимать участие в данном мероприятии, но мне кажется, размышления об этом важны для каждой из нас и для наших дальнейших разговоров об обустройстве общества после освобождения от диктатуры.  

К нашей работе имеют отношение все поправки. Про право людей заключать брак, с кем они хотят, говорить не буду — все понятно. С одной стороны, предлагается усилить роль НКО, с другой — вносится понятие «внутренней угрозы», и можно не сомневаться что в рамках современных идеологических и пропагандистских совсем неэлегантных конструктов, работа моего НКО будет относиться именно к последним. Ведь мы занимаемся проблемами наркотиков, а говорить об этих проблемах сейчас стало приравниваться к той самой «внутренней угрозе».

Про формальное устранение независимых судов говорить не буду — мы работаем с самой криминализованной группой населения, оказываем юридическую помощь людям, проходящим по наркостатьям, и так никогда не приходилось рассчитывать на справедливое судебное разбирательство внутри России. Суды давно уже просто формально обслуживают исполнительную власть в нашем случае. Менту нужно поймать «наркоманку», чтобы «крутиться», работа судьи — посадить эту «наркоманку», ведь иначе придется сажать мента. Работа и так не творческая, а сейчас лишение независимости судов будет просто формально закреплено. К лишению авторитетности судебной власти это не приведет, так как авторитетностью она давно не обладает.

Влади

Музыкант

Считаю, что власть открыто называет население придурками, предлагая в одном комплекте для голосования «обнуление» сроков и пожизненную неприкосновенность Путина. И вдобавок тост: чтоб дети считались приоритетом политики, русский язык считался государствообразующим, и что предки передали нам веру в бога. Только перед придурками можно так примитивно маскировать закрепление в Конституции авторитаризма Путина с помощью сентиментальных украшалок про детей и семью. Это все совсем разные вещи, и предлагать мне голосовать за или против всего этого вместе — это предлагать поучаствовать в унизительной затее.  

Цель власти — авторитаризм, цель явная, неприкрытая, унизительная. Мне придется пройти через унижение. И проголосую против, конечно, ведь авторитаризм — это главная историческая проблема нашей страны. Хотя вижу, что власть так организовала голосование, что нужный результат для принятия поправок будет получен хоть будь против, хоть бойкотируй. Нужно поддерживать оппозиционные политические силы, которые борются с авторитаризмом в России. И не молчать об этом.

Клим Шипенко 

Режиссер

Я считаю, что власть должна быть сменяемой и больше двух сроков у власти — это неправильно. Я постараюсь голосовать соответствующе, так как думаю, что голосовать нужно. Право голосовать само по себе ценно, и им нужно пользоваться.

Как жить после того, как поправки примут? Думаю, что при любом голосовании жизнь продолжится, а какая она будет — будем жить и смотреть, что еще делать?

Ксения Собчак

Журналист

Эти поправки уже приняли без нас де-факто. Голосовать за то, что уже принято, странно. Лично я решила, что не пойду голосовать. Мне кажется, что неважно, что написано в документе, если он не исполняется. Предыдущая версия Конституции при всей своей неидеальности у нас не исполнялась, и многие законы так и остались на бумаге.

Понятно, что все это принимается ради единственной поправки об «обнулении». Честно говоря, у меня только одна претензия: почему не сказать об этом прямо? Почему надо как-то маскировать это и делать вид, что мы голосуем за русский язык? Жизнь после поправок никак не изменится вообще. 

Катерина Гордеева

Журналист

Я считаю, что все это противозаконно. Конституция — документ, который хорошо бы пореже менять, это такая светская Библия любого государства.

Конституция 1993 года меня очень устраивает. Она не по всем статьям соблюдается, и лучше бы соблюдать ту Конституцию, которая существует, чем менять ее в зависимости от конъюнктуры.

Я уже проголосовала через «Госуслуги» — сначала были технические работы, потом сервис был недоступен, а потом все отвисло. Надеюсь, что я проголосовала один раз и больше за меня никто не проголосует.

Думаю, ни у кого нет иллюзий, что эти поправки не примут, и Путин будет у власти до 2036 года. Из этих 37 лет, что он у власти был и будет, я прожила уже 21 год, времени осталось меньше, чем уже прошло. Основные претензии у меня не персонально к Путину, а к его системе и людям, которые его окружают.

Илья Азар

Журналист, политик

Для меня Владимир Путин перестал быть президентом в 2008 году. Предложив сейчас убрать из Конституции слово «подряд», то есть лишив президента права избираться на третий срок, он сам признал, что с 2012 года де-факто стал узурпатором. Поправки в Конституцию, которые «обнуляют» Путина и дают ему право баллотироваться на пятый и шестой сроки и тащить Россию в бездну еще целых 16 лет, окончательно подтверждают узурпацию власти в России Путиным. Этого уже никто не стесняется. 

С каждым месяцем Россия становится все более дремучим, жестоким и авторитарным государством. Только за последние месяцы мы увидели, как уничтожили очередное независимое СМИ («Ведомости»), сделали незаконными одиночные пикеты, забили еще один гвоздь в процедуру выборов, протестировали систему тотальной слежки за гражданами, а потом плюнули на здоровье людей и объявили «референдум» в разгар пандемии коронавируса. 

Да, очень хочется с чувством собственного морального превосходства проигнорировать «народное голосование», результаты которого все равно посчитают как надо. Но я не могу просто с грустью смотреть, как Россия погружается в болото. Только действуя — голосуя «Нет», выражая свое несогласие с поправками в соцсетях и протестуя на улице — мы сможем сохранить шансы на спасение нашей страны.

Алена Долецкая

Редактор

Учитывая все высказывания нашего президента о его отношении к Конституции и изменениям в ней, мне кажется «обнуление» собственных 20 лет во власти если не парадоксальным, то странным.

Я, разумеется, буду голосовать. После: жить, писать, работать, наблюдать, участвовать.

Роман Волобуев

Режиссер

К поправкам я отношусь спокойно. Конституция последние 20 лет у нас особо не исполнялась, так что не дико важно, что туда впишут. Когда станет важно — нужно, конечно, будет принять новую. Голосовать я не буду, так как голосовать в России — это ритуальное действие, а в ритуалы я не верю.

Я думаю, после того как поправки будут приняты, страна продолжит плавно впадать в маразм вместе с первым лицом, а закончится все примерно как в Португалии при Салазаре: старенькому Путину будут с утра приносить газету, напечатанную в единственном экземпляре, где будет написано, что в стране все хорошо и он по-прежнему президент. Своим долгом как гражданина в этой ситуации я считаю постараться не впасть в маразм самому.