Мы замучились бороться Как российское вторжение в Украину раскололо «Яндекс». Расследование Светланы Рейтер
В конце апреля «Яндекс» объявил о продаже своего новостного сервиса и блог-платформы «Дзен» корпорации VK, которую возглавляет Владимир Кириенко, сын замглавы администрации президента РФ Сергея Кириенко. Эти сервисы (как и «Яндекс» в целом) с первого дня российского вторжения находятся под шквалом критики — за то, что компания дезинформирует миллионы пользователей, показывая только лояльные Кремлю и отцензурированные медиа и скрывая достоверные сведения о войне в Украине. Спецкор «Медузы» Светлана Рейтер рассказывает, как некогда прогрессивный новостной сервис погубил репутацию «Яндекса», привел к массовому исходу топ-менеджеров из компании и подвел под санкции ее генерального директора.
На четвертый день российского вторжения в Украину, 27 февраля, когда президент Владимир Путин распорядился перевести силы ядерного сдерживания в некий «особый режим», руководитель сервиса «Яндекс.Кью» Тоня Самсонова переписывалась со своим отцом в вотсапе. Самсонова находилась в Брюсселе, отец — в Москве.
«Когда появляется новость о том, что Путин переводит ядерное оружие в режим особой готовности, любой человек начнет волноваться. [Но] оказалось, что папа не так обеспокоен, как я. Он не знал, что российские войска бомбят Украину, он считал, что ничего не происходит», — рассказывает «Медузе» Самсонова.
Тоня, только что прочитавшая в Financial Times новость под заголовком «Путин приводит российское ядерное оружие в режим повышенной боеготовности, пока Запад вводит санкции», вспоминает, как зашла на главную страницу «Яндекса» — и увидела там сообщение ТАСС: «Путин приказал перевести силы сдерживания армии РФ в особый режим несения службы».
«Из заголовка ТАСС, который отображался в топ-5 новостей на главной странице „Яндекса“, сделать вывод об угрозе ядерной войны было невозможно. Я увидела папину информационную картину и поняла, что мне лично ему предъявить нечего», — говорит Самсонова.
После этого она, по ее словам, написала «одному из ключевых акционеров» «Яндекса» сообщение, в котором просила «начать показывать информацию о войне» — тот перенаправил ее к топ-менеджменту. После этого, вспоминает Самсонова, она позвонила одному из своих друзей в «Яндексе», который «фактически мог публиковать новости на главной странице» (его имя Тоня не называет). Тот ответил: «Тоня, солнце мое, ты где, в Европе? А я в Москве. Не звони мне, пожалуйста, больше никогда с такими идеями. Такие разговоры для меня сейчас опасны».
Не найдя союзников внутри компании, Самсонова написала заявление об уходе: «Я понимала, что „Яндекс“ не поменяет свою позицию и продолжит скрывать информацию о войне. В этих условиях продолжать получать зарплату нельзя. Это соучастие в преступлении».
В разговоре с «Медузой» Самсонова вспоминает: «Я мужу говорю: так и так, увольняюсь. Он меня поддержал, сказав, что этически невозможно продолжать быть сотрудником „Яндекса“».
Токсичный актив
В 2019 году действующий сотрудник «Яндекса», специализирующийся на машинном обучении, случайно обнаружил удивительную вещь. Для формирования так называемого «топа» «Яндекса» — уже упомянутой пятерки новостных заголовков на главной странице — использовался негласный «белый список», состоящий из 15 изданий.
«Тогда еще работали нормальные российские СМИ — те же „Эхо Москвы“, „Дождь“, „Новая газета“. Они были зарегистрированы в России, нормально цитировались [другими медиа], но „Яндекс“ их на первую страницу в заголовки не выводил, а выводил, например, „Известия“, РИА Новости, ТАСС, „Интерфакс“, „Российскую газету“, „Коммерсант“, „Ведомости“, РБК, „Газету.ру“, RT и „Ленту“», — перечисляет собеседник «Медузы» (еще один бывший сотрудник компании отмечает, что в список также входили издания Regnum, «Независимая газета» и «Взгляд»).
Из-за закона об агрегаторах «Яндекс» может публиковать новости только зарегистрированных в России в качестве СМИ изданий (хотя иностранные медиа практически пропали из выдачи еще раньше, в 2014 году). Об этом компания открыто говорила. Однако то, что заголовки для новостных сюжетов на первой странице «Яндекс.Новостей», берутся только из ограниченного списка СМИ, не афишировали.
Знали об этом только сотрудники новостного сервиса. То, что такой список действительно есть и используется в алгоритмах отбора для формирования заголовков на главной странице, «Медузе» подтвердили трое бывших сотрудников компании. Введен он был по согласованию с администрацией президента России (АП), утверждают они.
«АП давно пыталась давить на „Яндекс“ и совершала пляски с бубном в попытках сделать свой список СМИ, из которого будет формироваться „пятерка“ на главной странице», — вспоминает один из бывших сотрудников «Яндекс.Новостей». О том, что на введении такого списка давно настаивала АП, подтверждает также источник, близкий к ведомству.
Впервые люди из администрации президента пришли в офис «Яндекса» летом 2008 года, вскоре после войны в Южной Осетии, рассказывал РБК бывший руководитель «Яндекс.Новостей» Лев Гершензон. Тогда его пригласили на встречу с первым заместителем руководителя АП Владиславом Сурковым и заместителем начальника управления внутренней политики президента РФ Константином Костиным.
Разговор, вспоминал Гершензон, шел о том, чтобы в новостных заголовках в качестве источников использовались только одобренные Кремлем СМИ. Некоторые медиа — в частности, грузинские — Сурков и вовсе назвал «врагами». Чиновники также просили дать им доступ к интерфейсу главной страницы «на случай войны».
Тогда от вмешательства властей «Яндексу» удалось «как-то отболтаться и отшутиться», вспоминал Гершензон. Однако после 2008 года визиты представителей АП продолжились. Так, в 2014-м список СМИ для топа новостей на главной странице обсуждали снова — уже с Тимуром Прокопенко, в то время — замначальника управления по внутренней политике АП, рассказывает сотрудник «Яндекса», участвовавший в составлении списка.
«Люди из АП настаивали, чтобы мы выбирали для заголовков максимум три-пять одобренных ими источников. Переговоры были долгими и шли много лет. В итоге договорились о 15 позициях: взяли топ-50 самых цитируемых СМИ и из них согласовали полтора десятка. Причем часть из них не была в первой двадцатке, но нравилась АП. Из этих СМИ составили „заголовочный список“», — вспоминает он.
Прокопенко, говорит собеседник «Медузы», так же, как Сурков и Костин, требовал дать ему «кнопку доступа» к главной странице «Яндекса». Но от этого вновь удалось «отболтаться» — составив, наконец, тот самый «заголовочный список из 15 СМИ», который решили пустить в работу «при необходимости».
Необходимость возникла в 2016-м, когда в России начал действовать закон об агрегаторах. «Руководство компании сказало, что больше от АП отбиваться не может. Просто достали список 2014 года, стряхнули с него пыль, прошлись еще раз и запустили», — вспоминает бывший сотрудник новостного сервиса «Яндекса».
«С РБК были проблемы, они в АП считалась нелояльными — но мы пободались и в заголовки их втащили. А „Новую газету“ и „Эхо Москвы“ — нет», — рассказывает «Медузе» бывший сотрудник «Яндекс.Новостей». «Новую» и «Эхо» действительно «не пустили» в заголовки, подтверждает бывший топ-менеджер «Яндекса» Григорий Бакунов, который ушел из компании в 2018 году.
То, как стала в итоге выглядеть «морда» (так часто называют главную страницу) «Яндекса», мало кого смущало. Однако сервис «Яндекс.Новости», который изначально собирал информацию по шести тысячам СМИ, и был специально устроен так, чтобы демонстрировать разные точки зрения от нескольких изданий в каждом новостном сюжете, в результате стал неполным, рассказывает Бакунов. Его не читали даже сотрудники самой компании. «[Но] в „Яндексе“ долгие годы был такой слоган: „Я не репрезентативен“. Это значит, что мы делаем продукты не для самих себя», — вспоминает Бакунов.
«Топ новостей на главной формируется полностью автоматически с помощью алгоритма. Согласно закону о новостных агрегаторах, туда попадают только новости, полученные от зарегистрированных СМИ. На попадание в топ новостей влияют следующие параметры: число и скорость появления публикаций в сюжете, а также динамика интереса пользователей к этой теме. То есть сервис учитывает скорость появления новых сообщений по теме в СМИ, а также общее число изданий, среагировавших на событие. Кроме того, если новость интересна пользователям и они много о ней читают, это добавляет ей значимости», — сказал «Медузе» представитель «Яндекса» в ответ на вопрос про список источников.
«Новости были таким Грегором Замзой, про которого семья предпочла забыть и ничего не исправлять. Он, конечно, превратился в насекомое и в нем гнило яблоко, но как-то надо же было жить. Ничего личного, просто бизнес, не мы такие, жизнь такая», — рассказывает один из сотрудников компании.
«Я не ходила на „морду“ „Яндекса“. Это настолько далекая от меня штука, что я предпочитала не обращать на нее внимания. Я просто приняла тот факт, что новости — несуществующий для меня сервис, не является отражением ничего и забила на это», — вспоминает в разговоре с «Медузой» один из менеджеров «Яндекса», общавшийся на условиях анонимности.
Похожей позиции придерживаются и другие собеседники «Медузы» в «Яндексе» (в процессе подготовки материала «Медуза» пообщалась с 20 действующими сотрудниками).
«Медуза» заблокирована в России. Мы были к этому готовы — и продолжаем работать. Несмотря ни на что
Нам нужна ваша помощь как никогда. Прямо сейчас. Дальше всем нам будет еще труднее. Мы независимое издание и работаем только в интересах читателей.
Зато эти новости внимательно читают власти: их регулярно обсуждают в администрации президента, куда ходят сотрудники отдела по взаимодействию с госорганами «Яндекса», рассказывают пятеро источников «Медузы» в компании. В администрации президента «Яндекс» «курирует» замглавы ведомства Сергей Кириенко, говорит источник в компании — и подтверждает источник, близкий к АП. Также представители «Яндекса» общаются с начальником управления президента РФ по общественным проектам Сергеем Новиковым и начальником управления президента по развитию информационно-коммуникационных технологий и инфраструктуры связи Татьяной Матвеевой.
«Наши приходят из админки, рассказывают, что опять „Новости“ обсуждали и посты наших топов [руководителей] в соцсетях», — комментирует один из сотрудников «Яндекса».
«Медуза» отправила Сергею Новикову вопросы, касающиеся взаимодействия «Яндекса» и администрации президента, но не получила ответов. «Медуза» также направила запрос пресс-секретарю президента Дмитрию Пескову — он остался без комментариев.
Письмо Гершензона
1 марта 2022 года бывший руководитель «Яндекс.Новостей» Лев Гершензон опубликовал в фейсбуке пространный пост. Он начинался так (орфография и пунктуация сохранены):
Сегодня шестой день войны России с Украиной, в который ракетами и залповыми системами огня обстреливаются жилые кварталы Харькова, общежития, роддома… Сегодня шестой день, когда на главной странице «Яндекса» минимум 30 млн российских пользователей видят, что никакой войны нет, тысяч погибших российских солдат нет, десятков погибших под российскими бомбежками мирных жителей нет, нет десятков пленных, нет огромных разрушений в разных украинских городах. То, что значительная часть населения России может считать, что войны нет, является основой и движущей силой этой войны. «Яндекс» сегодня — ключевой элемент в сокрытии информации о войне. Каждый день и час таких «новостей» — это человеческие жизни.
В публикации Гершензон отметил своих бывших коллег — главу бизнес-группы поиска, рекламы и облачных технологий «Яндекса» Андрея Стыскина, гендиректора «Яндекса» Елену Бунину и управляющего директора компании Тиграна Худавердяна, которым напомнил о том, что «нет таких российских законов, которые не позволяют выбрать в качестве заголовка сюжета материал „Новой газеты“», как нет и уголовной ответственности «за то, что на главной „Яндекса“ появятся заголовки русскоязычных СМИ, не имеющие лицензии».
«Помните, вы отвечаете не только перед тысячами ваших коллег, но и перед десятками миллионов ваших пользователей. И перед миллионами ваших не-пользователей в Украине тоже», — написал Гершензон.
Сейчас Гершензон живет в Берлине и руководит компанией Detectum — она занимается развитием системы поиска для интернет-магазинов. Месяц назад он вместе с бывшей главой новостного сервиса «Яндекса» Татьяной Исаевой начал разрабатывать «некоммерческий [русскоязычный] новостной агрегатор», основные задачи которого — «дать представление о самых важных событиях дня».
«Мне говорят: „Да что ты привязался к этим новостям [на главной странице „Яндекса“], их давно никто не читает“, — рассказывает Гершензон. — Это такая снобская позиция: мы вот белые люди, а есть быдло, они этот продукт едят, кто ж нормальный будет РИА Новости и „Известия“ читать? Но на этом „быдле“ „Яндекс“ зарабатывает в России».
«Мне никто не поверит, но, когда я написал свой пост про новости, которые реально уничтожают компанию, у меня не было идеи сказать: вы преступники, я вас обвиняю. Был некоторый call to action [призыв к действию] — вот сейчас оно так выглядит, как будто вы поддерживаете войну, этот новостной блок поддерживает войну, но у вас есть возможность это изменить. Не можете менять [новостной сервис] — закрывайте», — говорит Гершензон «Медузе».
Этот пост, рассказывают источники «Медузы» в «Яндексе», активно обсуждали внутри компании. Один из ее действующих сотрудников рассказывает:
Идея, что надо что-то сделать с «Яндекс.Новостями», витала с самого начала войны. Стало понятно, что цензура в России будет все жестче и «Яндекс» будет принимать в этом участие, поскольку соблюдает российские законы, вычищает из поиска то, что заблочено РКН, цитирует только зарегистрированные СМИ, которых становится все меньше. Это плохо. Становиться частью этого не хочется даже мне, хотя, грубо говоря, то, чем я занимаюсь, максимально далеко от «Яндекс.Новостей» и ничего плохого наш отдел не делает.
Вскоре после заявления Гершензона на еженедельном общем собрании «Яндекса» (в компании они почему-то называются «хуралами» — как парламент некоторых монгольских народов), сотрудники, раньше вообще не интересовавшиеся «Новостями», стали спрашивать, можно ли убрать их с главной страницы. Руководство на встрече представляли гендиректор Елена Бунина, управляющий директор Тигран Худавердян и глава бизнес-группы поиска, рекламы и облачных технологий Андрей Стыскин.
Пятеро присутствовавших на «хурале» сотрудников «Яндекса» пересказали «Медузе» их выступления. На вопрос, что будет с «новостной пятеркой» на главной, Бунина ответила так: «Скажу эмоционально, но коротко: если мы [сейчас] уберем [с главной страницы] новости, то мы получим 10 минут славы. Глобально от этого ничего не поменяется, только через 10 минут все вернется на круги своя, и „Яндекса“ не будет».
Ее поддержал Худавердян: «Я не готов разменять минуту славы на судьбы всех нас». «Мы не имеем морального права использовать сервисы „Яндекса“ для высказывания моральной позиции», — подытожил Стыскин («Не будем комментировать», — ответили в «Яндексе» на вопрос «Медузы» об этой встрече. Бунина заблокировала корреспондента «Медузы» после просьбы об интервью; лично связаться с Худавердяном нам не удалось. Стыскин перенаправил корреспондента «Медузы» в пресс-службу).
При этом с начала войны количество заходов главную страницу «Яндекса» резко увеличилось. «Технари руками сервера держали, люди валом шли за новостями», — рассказывает один из сотрудников «Яндекса». По данным сервиса «Яндекс.Радар», дневная аудитория «Яндекс.Новостей» в марте составила 14 миллионов уникальных пользователей против 8,9 миллиона в январе.
Закрыть «Новости» было нельзя, считают опрошенные «Медузой» бывшие и действующие сотрудники «Яндекса». «Никто напрямую не говорит: „Мы вас посадим“, но [закрытие „Новостей“] штука, которая навредит государству и вряд ли оно будет благосклонно смотреть на подобные поступки. Оно может вставить вам такие палки в колеса, что у вас бизнес остановится», — уверен Григорий Бакунов.
«Тигран [Худавердян] не мог прийти [в АП] и сказать, что „Яндекс“ закроет новостной сервис — а если не дадите, то у вас такси ездить не будет и продукты из „Лавки“ не доставят», — рассуждает один из бывших топ-менеджеров «Яндекса». В противном случае, полагает он, АП может «подключить следователей и прокуроров и устроить массовые проверки».
Один из топ-менеджеров компании объясняет «Медузе»: «Это страх ползучей национализации: если „Новости“ закроют, Тиграна выпрут, руководство сменят и тогда все сломается». Другой собеседник «Медузы», близкий к администрации президента, подтверждает: «Если допустить, что будет демарш и весь топ-5 новостей будет в лозунгах против войны, то дальше будет национализация».
То, что национализация возможна, подтверждает источник, близкий к администрации президента.
Через месяц после поста Гершензона в фейсбуке должность гендиректора «Яндекса» внезапно покинула Бунина. Перед этим стало известно о ее переезде в Израиль — по данным The Bell, в письме сотрудникам Бунина сообщила, что не собирается возвращаться в Россию, поскольку «не может работать в стране, которая воюет со своими соседями». Ее пост тут же занял Худавердян — но не продержался и дня, поскольку попал в санкционный список Евросоюза.
В обосновании к введению против него санкций говорится: «Бывший глава новостей „Яндекса“ обвинил компанию в том, что она является ключевым элементом сокрытия информации от россиян о войне в Украине». Также в документе сказано, что Худавердян попал в список из-за своего присутствия на встрече представителей бизнеса с Путиным 24 февраля 2022 года, когда началось российское военное вторжение.
Ушла из «Яндекса» не только Бунина. Глава бизнес-группы поиска, рекламы и облачных технологий Андрей Стыскин в апреле написал заявление с просьбой предоставить ему трехмесячный отпуск, рассказал «Медузе» источник в HR-отделе «Яндекса» и подтвердили два действующих сотрудника компании. Из отпуска Стыскин в компанию уже не вернется, считают два собеседника «Медузы» в «Яндексе». Вместо него пост официально занял бывший топ-менеджер «Яндекс.Технологий» Петр Попов. Стыскин переадресовал вопрос «Медузы» в пресс-службу. В «Яндексе» официально заявили, что Стыскин находится в отпуске, но «остается в компании и помогает по ключевым вопросам».
«По-человечески Андрей [Стыскин] очень сильно переживал за происходящее и непонятно, за что сильнее — за всеобщую катастрофу или за ситуацию, в которой лично оказался», — говорит один из сотрудников «Яндекса».
На решение Стыскина, рассказывают собеседники «Медузы» в компании, повлияла резонансная история, случившаяся из-за Бучи. Несмотря на новости о массовых убийствах в украинском городе, которые потрясли весь мир, поисковый сервис выдавал по запросу «Буча» изображения туристических достопримечательностей. «В картинках приоритет недавно опубликованных изображений для прямых запросов про топонимы низкий, так как по прямым запросам пользователям обычно нужны базовые изображения городов», — оправдывалась пресс-служба «Яндекса».
Поисковый сервис не был привязан к новостям, выдача картинок за ними не успевает, пояснил «Медузе» сотрудник поискового сервиса, несколько лет проработавший в «Новостях».
Вся эта «шумиха вокруг политики изрядно задолбала всех сотрудников», которые «хотят просто работать», жалуется он: «У нас почти 20 тысяч человек в компании, большинство закончили технический университет, пишут код и мечтают, чтобы их не трогали. Никто не хочет лезть в политику, все хотят заниматься IT, все скандалы из-за новостей на „морде“ достали уже».
«Новости» — это репутационная ловушка, в которую попал «Яндекс», сходятся во мнении собеседники «Медузы» в компании.
«Хотели спасти то, что можно спасти»
Закрыть «Новости» «Яндекс» не мог. Но мог их продать. Заодно решили избавиться и от сервиса «Яндекс.Дзен» — с началом вторжения он начал вызывать раздражение властей.
Среди прочего, в «Яндекс» теперь приходят письма от АНО «Диалог». Эту организацию, учрежденную департаментом информационных технологий Москвы, до недавнего времени возглавлял Алексей Гореславский — бывший замруководителя управления президента по общественным проектам и куратор интернета в Кремле. После того, как Гореславский ушел в поддерживаемый АП «Институт развития интернета», «Диалог» возглавил Владимир Табак — создатель эротического календаря со студентками журфака МГУ ко дню рождения президента и руководитель молодежного движения «Сеть сторонников Путина».
Сотрудники «Диалога», ссылаясь на просьбу Гореславского, просили сотрудников «Яндекса» убрать «фейки» из блогов «Яндекс.Дзена», рассказали «Медузе» три собеседника в компании.
В частности, «Диалог» просил отредактировать блог оппозиционного политика Ильи Яшина, рассказали «Медузе» два сотрудника «Яндекса». Недовольство вызывал также блог журналиста, главного редактора Republic Дмитрия Колезева, рассказал «Медузе» один из сотрудников «Яндекс.Дзена».
«Нам об этом ничего не известно», — написал «Медузе» в ответ на соответствующий запрос представитель «Яндекса». «Не знаю, не работаю в АНО „Диалог“ уже полгода», — сказал «Медузе» Гореславский. «Про запрос в „Яндекс.Дзен“ я впервые слышу», — заявил «Медузе» глава АНО «Диалог» Владимир Табак.
«Мы устали бороться с властями и хотели избавиться от токсичных активов. О том, почему эти активы стали такими, в компании уже никто не думал — хотели спасти то, что можно спасти», — комментирует продажу «Дзена» и «Новостей» один из менеджеров «Яндекса».
28 апреля было официально объявлено, что «Новости» и «Дзен» купит VK — корпорация, которую возглавляет Владимир Кириенко, сын первого заместителя руководителя администрации президента Сергея Кириенко. Ровно в этот же день в твиттере появилось сообщение о взломе поискового сервиса «Яндекса»: на сайте в ответ на поисковый запрос появлялись сообщения о войне в Украине со словами «Почему вам лгут и как мы можем это доказать».
Источник «Медузы», близкий к руководству VK, вспоминает, что речь о продаже сервисов зашла уже после начала вторжения; это же подтверждает собеседник «Медузы», близкий к руководству «Яндекса».
Представитель VK отказался официально комментировать эту тему. Представитель «Яндекса» эту информацию отрицает: «Возможность сделки начали обсуждать в конце 2021 года». По его словам, компания решила сконцентрироваться на развитии других сервисов.
Один из менеджеров «Яндекса» называет сделку с VK «вынужденной с радостью продажей». Худавердяну «удалось уболтать» Владимира Кириенко купить сервисы, считает источник, близкий к руководству «Яндекса» (подтвердить эти сведения «Медузе» не удалось). В результате этой сделки VK как монополист сможет «формировать новостную картину» в России — так источник «Медузы» в VK объясняет интерес компании к сделке. «Кириенко-старший создает из VK холдинг, в котором будут показывать только подкрученные новости», — уверяет топ-менеджер «Яндекса».
До 1 июля 2022 года «Дзен» и «Яндекс.Новости» должны выйти из состава компании и перейти в VK, рассказали «Медузе» два собеседника в «Яндексе». По их словам, когда сделка завершится, сотрудники сервисов получат по три ежемесячных оклада в качестве бонусов — если останутся.
При этом пятеро собеседников «Медузы» в «Яндексе» рассказывают, что даже после продажи сервисов администрация президента не сразу позволит «Яндексу» убрать «новостную пятерку» с главной страницы.
«„Яндекс“ сейчас отчаянно хочет убрать новости с „морды“. Поскольку пока это сделать не дают, наши пытаются договориться с VK о переходе: несколько месяцев новости будут висеть у нас на главной странице, а потом их „перевесят“ к ним. Потому что гайки будут закручиваться и дальше, цензуры будет все больше — а значит, ты пойдешь за любыми новостями куда угодно, даже в VK. Чем-то же должны миллионы россиян пользоваться», — объясняет источник «Медузы», близкий к руководству «Яндекса».
«Будет переходный период, в течение которого новости будут на главной странице „Яндекса“», — подтверждает собеседник «Медузы», знакомый с деталями сделки. Официальный представитель «Яндекса» не ответил на вопрос «Медузы» о существовании таких условий в сделке. Пресс-служба VK отказалась от комментариев.
Исход
После «хурала», на котором руководство «Яндекса» объясняло, почему не будет закрывать «Новости», старший разработчик интерфейса сервиса «Яндекс.Практикум» Сергей Захаров понял, что пора увольняться.
«Если руководители [„Яндекса“] считают, что не стоит отключать „Новости“, если они кормят пользователей пропагандой, если они не называют войну войной, то для меня это удивительно», — рассказывает Захаров «Медузе».
Он уехал в Ереван, где уже обосновались многие сотрудники «Яндекса» (и десятки тысяч других россиян, бежавших из страны после вторжения). Среди них есть и уволившиеся, и те, кто покинули Россию — но продолжают работать в «Яндексе» дистанционно. Собеседник «Медузы» в компании рассказывает, что из РФ уехали порядка пяти тысяч сотрудников — то есть примерно четверть всего коллектива (18 тысяч человек). Источник «Медузы» в отделе кадров «Яндекса» называет другое число — три тысячи. Правда, уточняет он, некоторые уехавшие — порядка 10% — уже вернулись в Россию. «Многие уезжали на панике, на страхе о мобилизации, но не справились с заграничным бытом», — говорит сотрудник «Яндекса».
Несмотря на это, в восьми чатах по релокации, в которых состоят исключительно сотрудники «Яндекса», тысячи людей и сейчас обсуждают переезд в Грузию, Турцию, Израиль и даже Узбекистан, обмениваются адресами детских садов и школ, ищут съемные квартиры. В самом большом — стамбульском — чате порядка 1300 сотрудников. Кроме того, из 20 действующих сотрудников «Яндекса», с которыми общалась «Медуза» в процессе подготовки текста, только трое остались в России.
«В „Яндексе“ давно можно работать удаленно. Полноценно такой формат появился два года назад во время пандемии. Мы не контролируем, откуда работают удаленные сотрудники», — официально прокомментировали эту ситуацию «Медузе» в «Яндексе».
Из топов «Яндекса» — помимо Елены Буниной и Андрея Стыскина — в мае компанию окончательно покинул руководитель сервиса «Яндекс.Лавка», бывший издатель «Медузы» Илья Красильщик. О своем увольнении он объявил сразу после того, как стало известно о возбуждении против него уголовного дела о «фейках» про российскую армию — из-за поста Красильщика, посвященного событиям в Буче. Сейчас он живет в Тбилиси и вместе с бывшими сотрудниками «Яндекса» и «Медузы» запускает новый некоммерческий проект, который, по его словам, будет помогать тем, кто «пострадал от действий российских властей».
Компанию готовятся покинуть глава геосервисов Роман Чернин, сейчас он находится в Израиле; туда же переехала директор по рекламным продуктам «Яндекса» Вера Лейзерович, рассказали «Медузе» два источника в компании.
«Роман Чернин и Вера Лейзерович продолжают работать в „Яндексе“», — официально прокомментировали «Медузе» в компании. Сам Чернин подтвердил «Медузе» свой переезд и сообщил, что в настоящий момент «передает ответственность» за свои российские проекты. Останется ли он в «Яндексе», зависит от того, будет ли для него «работа вне российских проектов», уточнил он. Лейзерович не стала отвечать на вопросы «Медузы».
Уходит также продюсер блогеров сервиса «Яндекс.Дзен» Никита Белоголовцев: по словам двух источников «Медузы» в компании, решение об увольнении он принял после того, как компания объявила о продаже «Дзена» и «Новостей». Белоголовцев не ответил на вопросы «Медузы».
Заложники
«Они себя внутри компании считают заложниками ситуации, в которой не могут ничего сделать. Мне кажется, что всегда можно и нужно что-то делать, пока тебя не расстреливают», — возмущается в разговоре с «Медузой» Тоня Самсонова.
Трое собеседников «Медузы» в «Яндексе» действительно называли себя именно так — заложниками.
«Это раньше все было хорошо, а теперь я даже не знаю, как получить опционы, которые мне компания обещала. На бирже акций „Яндекса“ нет, но компания обещает их выплачивать рублями. Если я уйду с работы, то все потеряю, а тут мне хотя бы платят», — жалуется «Медузе» один из действующих сотрудников компании.
Дело в том, что в «Яндексе» существует программа мотивации RSU — Restricted Stock Units, — дающая сотрудникам право на бесплатное получение акций компании (это и есть упомянутый выше опцион). Программой, как сообщили «Медузе» в «Яндексе», охвачены 60% сотрудников. А поскольку акции «Яндекса» с начала вторжения не торгуются на бирже NASDAQ, продать их там нельзя — можно только вернуть их обратно «Яндексу» и получить выплату в рублях, рассказали «Медузе» два источника, близких к руководству «Яндекса».
«Из-за невозможности продажи RSU в текущих условиях мы перешли на схему денежных выплат. Расчет производится по зафиксированному курсу доллара (выше текущего) и цене акций в долларах, которая использовалась во время выплаты гранта конкретному сотруднику. Таким образом мы продолжаем поддерживать совокупный доход сотрудников на конкурентном уровне», — так прокомментировали эту ситуацию «Медузе» представители «Яндекса».
По словам другого собеседника «Медузы» в «Яндексе», многие топ-менеджеры компании, включая Елену Бунину и Андрея Стыскина, ушли «не до конца»: формально они будут числиться в «Яндексе», пока компания не выплатит им эти опционы (при увольнении право на них теряется). У топ-менеджеров сумма опционов составляет до нескольких сотен тысяч долларов, следует из разговоров корреспондента «Медузы» с менеджерами «Яндекса».
Несмотря на обещанные выплаты в рублях, большинство сотрудников, как объясняет «Медузе» Григорий Бакунов, чувствуют себя «обманутыми»: «Это была очень хорошая система: есть зарплата, поверх нее — набор стоков [акций], опцион, как ни назови. У топ-менеджеров до 40% оклада платили опционами. И ты рассчитывал так: на зарплату я живу, а накопления у меня в долларах, в стоках, которые прекрасно растут. И чем ценнее для компании сотрудник, тем больше опцион. А теперь — все, американские брокеры акциями не занимаются; когда они появятся на бирже, непонятно — а Тигран [Худавердян] под санкциями. И ребята-технари вообще не понимают, почему так, если они вообще ничего плохого не сделали. Они серьезно считали, что если компания как бы не лезла в политику, то у них-то точно все будет хорошо».
Руководство компании, говорят собеседники «Медузы», всегда было «максимально аполитично» — несмотря на то, что «Яндекс» кажется очень либеральной организацией (например, к одному из ее основателей и гендиректору группы компаний «Яндекс» Аркадию Воложу любой «яндексоид», как они сами себя называют, может обратиться по имени и на «ты»; дресс-код настолько свободный, что некоторые сотрудники даже ходили на работу в шотландских килтах). «Мы считали, что у нас в офисе Швейцария, все нейтрально», — рассказывает одна из действующих сотрудниц «Яндекса».
И даже к походам в администрацию президента там относились, как к «неизбежному злу», говорит один из сотрудников «Яндекса»: «Типа мерзко, но жить-то как-то надо, вот и приходится с ними общаться».
Раньше, вспоминает Лев Гершензон, ситуация была другой: покойный сооснователь «Яндекса» Илья Сегалович ходил на протестные митинги и открыто поддерживал оппозицию — но после его смерти в 2013 году многое изменилось.
«Когда в „Яндекс“ в 2017 году приезжал Путин, Волож написал всем извинительное письмо: ребята, я понимаю, многим из вас может показаться, что мы очень дружим с властью, но если бы ко мне постучался [тогдашний президент Украины Петр] Порошенко, я бы с тем же успехом дал ему к нам приехать и посмотреть. Если вы чувствуете резкое несогласие с приездом Путина, можете не приходить на работу», — вспоминает один из бывших сотрудников «Яндекса».
Другой сотрудник «Яндекса» после этого отправил в общую корпоративную рассылку письмо о том, что придет на работу только для того, чтобы «плюнуть Путину в лицо». В итоге в тот день его на входе почему-то развернула президентская служба безопасности (хотя никаких санкций в самом «Яндексе» в отношении сотрудника не ввели).
Уволившийся разработчик «Яндекс.Практикума» Сергей Захаров вспоминает, как в конце февраля 2022 года предлагал тогда еще своим коллегам «высказать позицию и выступить против войны» — и даже написал по этому поводу обращение в рабочий мессенджер Slack. «Мне ответили ноль человек. Кажется, большинству долго было все равно, что снаружи „Яндекса“ происходит — все как бы ждали, пока все закончится, и продолжали по инерции дальше работать, тем более, деньги платят», — говорит он.
Быть «ни нашим, ни вашим», взаимодействовать со всеми «башнями» Кремля одновременно и, несмотря на внутриполитическую ситуацию, развивать бизнес — эту модель в «Яндексе» «пролоббировал» Александр Волошин, уверены собеседники «Медузы» в компании. Глава администрации президента при Борисе Ельцине, Волошин с 2010 года входит в совет директоров «Яндекса» и представляет интересы компании в Кремле. В администрации президента он общается напрямую с Сергеем Кириенко, рассказывает близкий к нему источник в «Яндексе».
Сам Волошин сказал «Медузе», что не помнит, чтобы «что-то такое лоббировал». «Интересы компании везде представляют ее менеджеры, делают это вполне успешно и в посредниках не нуждаются», — добавил он.
До определенного времени позиция «Яндекса» «просто делать бизнес» и держаться подальше от политики работала, считает его бывший топ-менеджер Григорий Бакунов.
«А сейчас уже эмоционально очень сложно отделить плохие чувства от того, что живешь в России, от плохих чувств из-за того, что твоя компания с самого начала войны держит на главной странице пропаганду, которую видят десятки миллионов человек в день», — объясняет действующий сотрудник «Яндекса».
Раскол
С началом вторжения «Яндекс» испытывает не только репутационные трудности: каршеринговый сервис «Яндекс.Драйв» может, как писал «Коммерсант», потерять до 35% автопарка — лизинговые контракты истекают, а продлевать их «Яндексу» отказываются из-за дефицита машин на рынке.
Компания отозвала финансовый прогноз по инвестициям на 2022 год — из-за «высокой степени неопределенности в отношении геополитических событий», ей угрожает дефолт, а совет директоров «Яндекса» покинули Эстер Дайсон (одна из старейших членов совета, которая была там с основания компании) и профессор финансов Высшей школы бизнеса Стэнфордского университета Илья Стребулаев. «По „Яндексу“ ее [Дайсон] уход может сильно ударить — компания публичная», — уверен Григорий Бакунов.
Из-за того, что Тигран Худавердян попал в санкционный список Евросоюза, у компании также начались проблемы с закупкой компьютерной техники за границей, рассказывает «Медузе» сотрудник «Яндекса»: «Возможно, поставщики просто перестраховываются, потому что [сама] компания [пока] не под санкциями. Может, это в какой-то момент разрешится».
В конце апреля 2022 года сотрудники получили письмо: в нем говорилось, что в дата-центре «Яндекса», который расположен в финском городе Мянтсяля, в ночь на 25 апреля отключили электричество. «В настоящее время дата-центр работает на дизельных генераторах… К сожалению, даже если нам удастся вернуть питание дата-центра, пока политическая ситуация не стабилизируется, нет никаких гарантий, что его не отключат еще раз тем или иным способом», — говорится в письме, с которым удалось ознакомиться «Медузе». Дата-центр в Мянтсяля компания построила за несколько лет с нуля. Всего у «Яндекса» пять таких дата-центров; этот, по данным компании, «отвечал за работу с зарубежными рынками» .
В перспективе компанию может ждать «жизнь без» финского дата-центра, указано в письме. «Сейчас мы находимся в процессе перезаключения договора с поставщиком энергии, временно дата-центр работает на собственных генераторах», — прокомментировали «Медузе» эту новость в «Яндексе».
Руководство компании «очень сильно боится санкций и всего, что с ними связано», признается один из топ-менеджеров «Яндекса»: «Мы живем в непонятной ситуации, в которой мы всеми силами пытаемся сохранить то, что было — а на нас давят с обеих сторон: если мы будем работать по правилам России, влетим всей компанией в список Штатов и Евросоюза. Если нет, российские власти перекроют нам кислород».
Поэтому после продажи «Дзена» и «Новостей» компания, предположительно, разделится на две части: руководство «Яндекса» постарается вывести все сервисы, которые только возможно, на международный рынок.
«Будет российский „Яндекс“, который станет процветать в России, и будет международный „Яндекс“ — другой бренд, другое название, просто построен выходцами из „Яндекса“, скажем так», — рассказывает «Медузе» источник, близкий к руководству компании.
По такому принципу работает, например, американская Clickhouse, платформа для управления базами данных, в которую «Яндекс» до последнего времени активно инвестировал. 31 марта Clickhouse выпустил заявление в поддержку Украины, отдельно указав, что у компании «нет российских инвесторов и операций в России».
На международном рынке, говорит собеседник «Медузы» в компании, «Яндекс» планирует развивать сервисы «Яндекс.Облако» и беспилотники: это «классные сервисы, которых до войны явно ждал успех». Предсказать, ждет ли их удача сейчас, сложно, в то же время отмечает он. «Развивать их так, как хотелось, просто невозможно. Ну, будут развиваться так, как можно. Над этим сейчас и думаем», — рассказывает корреспонденту «Медузы» один из топ-менеджеров компании.
У компании уже есть крупный офис в Тель-Авиве — там работают порядка тысячи сотрудников «Яндекса», заявили «Медузе» в пресс-службе. Но есть те, кто живут за границей и числятся в российском офисе, продолжая получать рублевую зарплату на заблокированные в большинстве стран мира карты. Им приходится выводить деньги через «крипту» и сервисы «Юнистрим» и «Золотая корона». Чтобы они могли без труда получать зарплату, работая и дальше на «Яндекс» не из России, нужны юрлица за границей, говорит один из сотрудников компании; пока их нет.
«Руководство столкнулось с ситуацией, когда люди просто говорят: все, мы уезжаем, нам все равно, если мы не сможем работать удаленно на „Яндекс“ — мы уйдем в другую компанию», — рассказывает один из бывших топ-менеджеров «Яндекса», которому пишут бывшие коллеги.
На вопрос о планах по выводу из компании отдельных сервисов с последующей регистрацией в зарубежных юрисдикциях в «Яндексе» «Медузе» ответили, что некоторые сервисы компании «и так уже работают в разных юрисдикциях»: например, Yango (в России — «Яндекс Go») в Африке и в Европе.
Григорий Бакунов уверен, что новые юрлица сейчас вряд ли помогут «Яндексу». Он указывает, что отдельное юрлицо было также у «Яндекс.Такси», «но в марте его Прибалтика легко убрала с рынка». Сервис заблокирован Латвией и Эстонией «в целях безопасности»— потому что хранит данные клиентов на серверах в России. Премьер-министр Эстонии Кая Каллас добавила, что «запрет деятельности „Яндекса“ — это сигнал о том, что компаниям, сотрудничающим с российскими спецслужбами, не место в Эстонии» (имея ввиду, судя по всему, законопроект Минтранса, обязывающий агрегаторы такси передавать данные ФСБ в режиме онлайн).
«Не бомбят — уже хорошо»
Уволившись из «Яндекса» в 2018 году, Бакунов занялся производством протеинового мороженого и развитием телемедицины, а два с половиной года назад перебрался из Москвы в Киев, где работал техническим директором в киевском офисе технологической компании, специализирующейся на букмекерском рынке, в которую сам инвестировал.
С началом вторжения, объясняет Бакунов, управляющую позицию ему пришлось оставить. «Очень плохо, если россияне управляют украинцами в Киеве. Никто никаких предъяв не кидает, все знают мою позицию, но ребятам все равно тяжело. Я остался в компании вице-президентом, остаюсь акционером, но решения не принимаю», — объясняет Бакунов «Медузе».
На вопрос, как ему сейчас живется в Киеве, Бакунов отвечает: «Знаете, у нас теперь так: ночь не бомбили, значит, все хорошо».
— Вы считаете, «Яндекс» мог бы как-то по-другому делать «Новости»?
— Не знаю. Я задаю себе вопрос иначе: если бы я до сих пор работал в «Яндексе», смог бы я продолжать там работать, глядя на войну и на то, что висит на главной странице?
— Смогли бы?
— У меня есть однозначный ответ: нет, я бы не стал работать в этой компании, я бы встал и ушел. Без шума, без скандалов — просто потому, что, условно говоря, не готов ставить свое имя под этими новостями. Знаете, в какой-то момент правительство Москвы собирало экспертов, чтобы обсудить онлайн-голосование, меня туда активно звали. Я для себя выработал простую формулировку: я не готов своим присутствием легитимизировать онлайн-голосование, потому что <…> мы знаем, как эти голосования проводятся — всегда будет огромное количество фейков. Присутствие меня [на этой дискуссии] как медийной личности легитимизировало бы весь процесс… Так вот, наличие бренда «Яндекса» на «Новостях» в каком-то смысле легитимизирует весь процесс. И да, пока не было войны, это не воспринималось так остро.
* * *
На главную страницу «Яндекса», в котором он проработал полтора десятка лет, Бакунов не заходит: «Я прекрасно представляю, что сейчас происходит на „морде“, никаких вопросов не возникает. У меня тесть, которому далеко за 70 лет, смотрит телевизор — и российский, и украинский. И то, что сейчас показывается на „Яндексе“, — это ровно то, что показывает российский телевизор».
Светлана Рейтер