Журналистика в современной России — это преступление. И не одно Мы составили список законов, с помощью которых власти давят на «Медузу» и другие издания. Он получился длинным

Российские власти после начала полномасштабной войны окончательно разгромили независимую журналистику. Десятки изданий выдавлены из страны. Внутри РФ репортеры и редакторы пытаются обходить цензурные запреты, рискуя своей свободой и безопасностью. Система цензуры и давления на СМИ оформлена с помощью множества законов — мы постарались составить список, и он предсказуемо получился очень длинным.

Мы убеждены, что вы имеете право знать. А мы рады работать для вас. Но без вас мы точно не справимся. Пожалуйста, поддержите «Медузу». Это важно как никогда.

Ярлык «нежелательной организации» — не просто дискриминирующий статус. Это способ парализовать работу СМИ

Уже два с половиной года «Медуза» живет с ярлыком «нежелательной организации». В таком же положении находятся многие важные русскоязычные медиа — например, телеканал «Дождь», «Проект», The Insider, The Moscow Times и «Важные истории».

Для любого СМИ это тяжелый удар. Дело не только в дискриминирующем статусе, но и в прямой угрозе любому сотруднику, партнеру и читателю (зрителю, слушателю) такого медиа. «Участие в деятельности нежелательной организации» — это практически что угодно: штрафом (15 тысяч рублей) наказывают и за то, что вы пишете статьи для «нежелательных», и даете им интервью, и расшариваете ссылки на их материалы в соцсетях. «Повторное нарушение» в течение года после штрафа — и вот вы уже обвиняемый по уголовному делу (лишение свободы до четырех лет).

К сожалению, это не спящая статья УК, а, напротив, реальный репрессивный инструмент, который уже применяется, чтобы парализовать работу независимых СМИ и запугать читателей. По подсчетам «Медиазоны», к середине 2025 года в России выписали более 130 штрафов за связь с «нежелательными» СМИ. «Медуза» — рекордсмен: на наше издание приходится почти половина этих штрафов. А в июле наш военный обозреватель Дмитрий Кузнец стал фигурантом уголовного дела.

Руководители «нежелательной» организации — автоматически «преступники»

«Организация деятельности нежелательной организации» считается преступлением сразу, безо всяких штрафов. То есть руководители «Медузы» и других СМИ по умолчанию объявлены вне закона. Максимальное наказание, предусмотренное для них в Уголовном кодексе, — шесть лет лишения свободы с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью еще до десяти лет.

В 2025 году издатель «Медузы» Галина Тимченко была объявлена в розыск и заочно арестована в РФ по делу об «организации деятельности».

«Нежелательным» нельзя донатить. Это лишает СМИ любой надежды на краудфандинг в России

«Медуза» перестала принимать донаты из РФ сразу после начала войны — чтобы обезопасить наших читателей в России. И не зря: вскоре наше издание объявили «нежелательным». Пожертвования в адрес «нежелательных» — это преступление, которое грозит лишением свободы (до пяти лет). Собирать донаты, разумеется, тоже запрещено.

Хороший повод напомнить, что нам ОЧЕНЬ нужна поддержка читателей, которые находятся не в России. Пожалуйста, помогите нам выжить. А если вы в России, пожалуйста, продолжайте нас читать.

Власти объявляют «иноагентами» и целые издания, и отдельных журналистов. Цель все та же: заставить их молчать

В этой главке есть одно нецензурное слово. Если для вас это неприемлемо, переходите к следующему слайду!

Власти уверяют, что «иноагенты» не поражены в правах. Это не так. Они обязаны ставить унизительную «иноагентскую» плашку (она же ебала) и отчитываться перед Минюстом, с ними боятся разговаривать герои, они отрезаны от рекламы, «иноагент» в общественном понимании — это враг государства, «иноагента» можно преследовать по любым другим основаниям. Иными словами, внутри России «иноагент» фактически не может работать. 

Это действительно эффективный инструмент репрессий; неудивительно, что единый список «иноагентов» стабильно пополняется — в нем уже более тысячи позиций. «Медуза» стала «иноагентом» одной из первых среди крупных медиа, а в августе 2024 года «иноагентом» персонально объявили Галину Тимченко (у нас в редакции есть и другие «иноагенты»). Наших коллег — например, журналистку «Дождя» Юлию Таратуту и главного редактора «Важных историй» Алесю Мараховскую — за «уклонение от исполнения обязанностей иностранного агента» сделали фигурантами уголовных дел: им грозит наказание вплоть до лишения свободы на срок до двух лет.

СМИ-«иноагенты» в принципе не могут зарабатывать деньги

«Иноагентский» ярлык почти всегда означает уход денег: бизнес боится связываться с такими компаниями и людьми. А с марта 2024 года на любых информационных ресурсах «иноагентов» российским компаниям прямо запрещено размещать любую рекламу. Наказание — штраф до полумиллиона рублей.

Этот запрет ударил по индустрии русскоязычного общественно-политического ютьюба: значительной доли доходов лишились самые популярные блогеры — Юрий Дудь, Катерина Гордеева, Максим Кац и другие.

Журналистов в России принуждают называть «экстремистами» людей, которых преследуют за политические взгляды или сексуальную идентичность

Российские власти требуют, чтобы СМИ каждый раз упоминали в материалах, что та или иная организация была объявлена «экстремистской».

С помощью этого статуса (он еще более опасный, чем «нежелательность») государство преследует политических оппонентов и «идеологических врагов». Еще до войны в список «экстремистов» внесли Фонд борьбы с коррупцией — это был важный этап в разгроме структур Алексея Навального. После войны государственная гомофобия окончательно оформилась через объявление «экстремистами» «международного движения ЛГБТ». Кроме того, «экстремисты» в РФ — даже корпорация Meta вместе со всеми своими социальными сервисами (Facebook, Instagram, WhatsApp).

За отказ соблюдать это требование организациям грозит штраф в размере до 50 тысяч рублей. Копить любые штрафы опасно: это ведет к их кратному увеличению и даже создает риск административного ареста для должностных лиц. В случае передачи дела судебным приставам организации грозит арест счетов и имущества, а должностным лицам — запрет на выезд из страны.

Даже не всякий «террорист» в России — настоящий. Журналистов под угрозой штрафов заставляют называть так и политических оппонентов Кремля

Российские власти требуют от СМИ каждый раз упоминать в материалах, что та или иная организация была объявлена «террористической». Но даже это слово используется в России для манипуляций и преследования политических оппонентов. Например, «Форум свободной России» — тоже якобы «террористическая» организация. Издания, которые не хотят маркировать их этим статусом, могут заплатить штраф до 50 тысяч рублей.

Власти официально запретили искать «экстремистский контент». Вероятно, это шаг в сторону «криминализации чтения»

«Поиск заведомо экстремистских материалов и получение доступа к ним» теперь считается в России административным правонарушением. В списке «экстремистских материалов» Минюста с недавних пор можно найти даже книгу Навального «Патриот». За работу с «экстремистским» контентом для граждан (в том числе для журналистов) предусмотрен штраф до пяти тысяч рублей.

Этот закон кажется очень опасным — он выглядит шагом в сторону «криминализации чтения» по примеру соседней Беларуси, где уже за одну только подписку на оппозиционный телеграм-канал можно сесть в тюрьму.

Послушайте отрывок из «Патриота» (но если вы в России, будьте осторожны)

Российским СМИ запретили рекламировать надежные VPN — с их помощью аудитория читает независимые медиа

Закон «О рекламе» с осени 2025 года запрещает рекламировать те VPN, что позволяют обходить блокировки Роскомнадзора. Именно они остаются самым надежным инструментом доступа к независимой информации. Сервисы же, которые сверяются с российским списком запрещенных сайтов и не пускают туда своих пользователей, едва ли могут быть полезны нашим читателям. Штраф за нарушение запрета на рекламу VPN — до полумиллиона рублей.

Кроме того, VPN — это теперь «отягчающее обстоятельство» при совершении любых преступлений. Даже тех, что связаны с работой журналистов

Само по себе использование VPN (пока) не считается в России ни преступлением, ни правонарушением. Но с осени 2025 года российский суд в теории может счесть использование VPN отягчающим обстоятельством при совершении любых преступлений — например, связанных с деятельностью «нежелательной» организации или «иноагента».

В России в принципе запрещено рассказывать, как бороться с блокировками Роскомнадзора

Российские власти запрещают рассказывать «о способах, методах обеспечения доступа к информационным ресурсам и (или) информационно-телекоммуникационным сетям, доступ к которым ограничен на территории РФ». Интернет-ресурсы с такой информацией попадают в единый реестр запрещенных сайтов; операторы связи обязаны блокировать к ним доступ.

Даже неполитические темы в России цензурируются. Например, журналистам запрещено раскрывать детали самоубийств

Российские власти запрещают рассказывать «о способах совершения самоубийства». Под этим предлогом Роскомнадзор выносит предупреждения СМИ. Нарушителей могут внести в единый реестр запрещенных сайтов и заблокировать.

В 2019 году за отказ удалить статью, в которой описывались «способы совершения самоубийства», доступа к российской аудитории лишилось норвежское издание The Barents Observer.

СМИ в России запрещено рассказывать о нарушениях прав квир-людей. Журналистов вынуждают участвовать в дискриминации ЛГБТК-сообщества

Российские власти запрещают распространять информацию, «пропагандирующую нетрадиционные сексуальные отношения и (или) предпочтения». А «международное движение ЛГБТ» (формулировка чиновников) в принципе объявлено «экстремистским»: интернет-ресурсы, рассказывающие о квир-людях, отправляют в единый реестр запрещенных сайтов.

Тем не менее независимые медиа продолжают писать об ЛГБТК-сообществе, которое находится в России в кране уязвимом положении. Только по «экстремистскому» основанию вынесено уже более 100 обвинительных постановлений и приговоров.

Трансгендерные люди в России фактически объявлены вне закона. Материалы СМИ о них могут посчитать «пропагандой смены пола»

Российские власти запретили не только совершать трансгендерный переход, но и распространять информацию, «пропагандирующую смену пола». Интернет-ресурсы с такой информацией также подвергаются блокировке.

Журналистам нельзя писать о чайлдфри

В 2025 году российские власти запретили распространять материалы, «пропагандирующие отказ от деторождения». Интернет-ресурсы с такой информацией тоже попадают в единый реестр запрещенных сайтов.

В России введена военная цензура. И не будем забывать, что запрещено даже само слово «война»

С 2022 года в России наказывают за «дискредитацию» и «фейки» о российских вооруженных силах и властях. Административный штраф за «дискредитацию» для журналистов начинается с 30 тысяч рублей, для СМИ — с 300 тысяч. Если «дискредитацию» сразу посчитают уголовным преступлением, журналиста или редактора могут посадить — до семи лет. Распространение «фейков» всегда считается преступлением: минимальное наказание — штраф в 700 тысяч рублей, максимальное — 15 лет лишения свободы.

Счет уголовным делам по этим статьям идет на сотни. Многие обвиняемые или осужденные — наши коллеги.

Журналистам запрещено рассказывать, каким количеством жизней Россия заплатила за вторжение в Украину

«Сведения, раскрывающие потери личного состава в военное время, в мирное время в период проведения специальных операций» — это государственная тайна. Очевидно, что власти не хотят раскрывать, какую цену российское общество платит за вторжение в Украину.

Независимые журналисты игнорируют это требование. «Медиазона» совместно с «Русской службой Би-би-си» и командой волонтеров составляют поименные списки. А «Медуза» совместно с «Медаизоной» исследует потери российской армии в Украине на основе открытых данных.

СМИ запрещено рассказывать об операциях спецслужб, если в материалах раскрываются имена силовиков (соблюдение этого требования не позволило бы узнать отравителей Навального)

К государственной тайне относятся и «сведения, раскрывающие принадлежность конкретных лиц к кадровому составу» российских спецслужб. Если бы независимые расследователи и журналисты подчинялись этому цензурному требованию, читатели не узнали бы, кто отравил Алексея Навального.

И конечно, никакого мата! Хотя без него трудно описывать реальность

За матерные слова в материалах главного редактора могут оштрафовать на 20 тысяч рублей, а само издание — на 200 тысяч. Звучит вроде бы не страшно, но для небольших редакций такой штраф вполне может быть серьезной проблемой. Кроме того, власти могут использовать нарушение этого запрета, чтобы выносить предупреждения — и затем закрывать СМИ.

Как бы выглядела «Медуза», если бы мы соблюдали все эти ограничения? Нам и самим было интересно — поэтому мы решили это представить. Цензура отвратительна. Вы имеете право понимать, что на самом деле происходит. И мы рады обеспечивать вас информацией, которая помогает принимать взвешенные решения. Но нам ОЧЕНЬ нужна ваша помощь. Пожалуйста, поддержите «Медузу».