Сирия превратилась в государство-наркокартель, наладив производство амфетаминового коктейля из Европы. Как это произошло? «Медуза» кратко пересказывает историю каптагона — главного наркотика на Ближнем Востоке
За время гражданской войны Сирия стала центром производства каптагона — психостимулятора, востребованного как у вооруженных бойцов, так и у молодежи из богатых стран Персидского залива. Как уверены журналисты-расследователи, доходы от экспорта вещества в соседние государства остаются в основном у приближенных и даже родственников Башара Асада, а наркоторговля сближает сирийскую армию с «Хезболлой». Впрочем, одной только Сирией производство каптагона не ограничивается. «Медуза» попросила Нико Воробьева, автора книги «Мир под кайфом. Вся правда о международном наркобизнесе», рассказать о каптагоне и его роли в политике Ближнего Востока.
Сирия стала наркогосударством. И к этому напрямую причастна династия Асадов
В декабре 2018 года греческая береговая охрана задержала грузовое судно, подозрительно — без автоматической системы распознавания — дрейфовавшее вокруг острова Крит. На борту в контейнерах со специями и кофе силовики обнаружили груз гашиша и каптагона на сумму 100 миллионов долларов.
В июле 2020-го осведомитель из «Каморры» сообщил итальянской финансовой полиции о 84 миллионах капсул с каптагоном, спрятанных в контейнере в порту города Салерно. Задержанный груз тогда стал самой большой найденной партией амфетамина — популярного стимулятора, который может входить в состав каптагона, — в истории.
Оба груза попали в Европу из Латакии — главного сирийского порта на Средиземном море. К этому моменту город и регион уже прочно контролировала 4-я бронетанковая дивизия ВС Сирии — элитное подразделение одного из наиболее боеспособных и хорошо оснащенных формирований сирийской армии. Его возглавляет Махер Асад — младший брат Башара Асада и кадровый офицер, претендующий на статус второго по могуществу человека в стране.
Гражданская война в Сирии началась в 2011 году — после того как правительство Башара Асада отказалось от мирного урегулирования конфликта с гражданской оппозицией, требовавшей демократических реформ.
За 12 лет борьбы правительственных войск с вооружившимися оппонентами Сирия превратилась в поле боя для ряда конфликтов — в том числе с участием «Исламского государства», международной коалиции во главе с США, Вооруженных сил РФ и курдских отрядов народной самообороны.
На войне погибло не менее 300 тысяч мирных жителей. Последние несколько лет линии фронта практически не двигаются, а правительство Башара Асада вернуло контроль над крупнейшими городами страны. При этом вооруженные противники режима — радикальная исламистская оппозиция и протурецкие силы — сохраняют за собой регионы на севере.
Дамаск постепенно реабилитируется на международном уровне. В мае Сирию приняли обратно в Лигу арабских государств, откуда страну исключали за вооруженное подавление протестов и отказ от мирного урегулирования гражданского конфликта.
Дивизия напрямую контролировала наркотрафик из морского порта, указывают немецкие следователи, которых цитирует Der Spiegel. Главой операций по контрабанде собеседники немецких журналистов называют заместителя Махера Асада — генерала Хасана Биляля, который также отвечает за деловые связи с «Хезболлой». По данным издания, Асад-младший зарабатывал по 300 тысяч долларов на каждом судне с каптагоном, выходившем из Латакии.
Только в 2021 году, по оценке Института Нью-Лайнс, стоимость всех задержанных в мире грузов каптагона могла составить 5,7 миллиарда долларов — в разы больше суммарного продуктового экспорта из Сирии (860 миллионов долларов — по подсчетам The New York Times). В 2020 году в Сирию импортировали почти 50 тонн псевдоэфедрина — базового прекурсора каптагона, нужного для производства обычных лекарств от простуды.
Сирия служит перевалочным пунктом для регионального наркотрафика все 53 года, что ею правит династия Асадов. Через эту страну запрещенные вещества из Европы, Ливана и Турции попадали в Иорданию и Ирак, а дальше — в другие государства Аравийского полуострова. За 12 лет войны экономика страны обвалилась на 60%, а уровень инфляции на потребительские товары составил минимум 300%. В таких условиях экспорт каптагона стал эффективным способом получить иностранную валюту. Подпольные лаборатории, открываемые силовыми формированиями, появлялись одна за другой.
«Больше всего на торговле наркотиком заработали приближенные к режиму фигуры из бизнеса и силового аппарата, — объясняет „Медузе“ исследовательница Кэролайн Роуз, директор Института Нью-Лайнс. — Некоторые подсанкционные бизнесмены восприняли трафик каптагона как чуть ли не главную лазейку для вывода капитала. В любом случае прибыль от торговли веществом осела в карманах лояльных режиму фигур или ушла на вооружение милитаризированных групп вроде 4-й дивизии».
Джоэль Рейберн, бывший спецпосланник США по Сирии, называет систему наркотрафика в стране картелем и считает, что режим Асада «не пережил бы потерю прибыли от [продажи] каптагона».
Каптагон изобрели в Германии, а Ближний Восток для него «открыли» болгарские спецслужбы
В 1961 году дочерняя компания западногерманского химического концерна Degussa синтезировала фенетиллин — соединение, которое распадается на амфетамин и теофиллин в организме человека и оказывает мощный стимулирующий эффект на центральную нервную систему. Фенетиллин повышал тонус и концентрацию, придавал уверенности и вызывал ощущение эйфории. Под товарным знаком «Каптагон» Degussa рекламировала вещество как лекарственный препарат от нарколепсии, синдрома дефицита внимания и гиперактивности.
«Каптагон действует мягче амфетамина, но зато таблетки дешевле и доступнее, что провоцирует зависимое потребление, — объясняет „Медузе“ психиатр из Ливана Рамзи Хаддад. — Список потенциальных угроз организму можно перечислять долго. Во-первых, наркотик влияет на поведение и адекватность суждения, усугубляет психиатрические диагнозы. Во-вторых, бьет по сердечно-сосудистой и нервной системам».
В 1986 году ООН внесла фенетиллин, побочные эффекты от которого включают панические атаки, галлюцинации и депрессию, в список психотропных веществ, производить которые можно только по гослицензии, а продавать — по рецепту. Правда, это не помешало КГБ социалистической Болгарии заняться нелегальным изготовлением и экспортом каптагона на Ближний Восток, продавая его там намного дороже, чем раньше.
Болгарский трафик каптагона пережил и обвинения Международного комитета по контролю над наркотиками, и падение социалистического режима. В начале 2000-х правительство страны, готовившейся вступить в Евросоюз, разгромило подпольные лаборатории. С тех пор производство наркотика окончательно перебралось поближе к рынкам сбыта — на Ближний Восток.
Сейчас каптагон считается любимым наркотиком арабской молодежи и вооруженных повстанцев
К 2009 году, когда запас произведенного в Европе по лицензии каптагона закончился, самые разные вариации стимуляторов под его названием заполонили черный рынок — и стали одним из самых популярных стимуляторов в странах Персидского залива. Неофициальный лидер по употреблению каптагона — Саудовская Аравия, страна, в которой за хранение наркотиков можно получить наказание плетьми и пожизненный тюремный срок, их продажа в крупных размерах карается смертной казнью.
Каптагон относительно недорогой: стоимость таблеток на улицах Эр-Рияда варьируется от 10 до 12 американских долларов за штуку. Наркотик популярен среди самых разных слоев: низкооплачиваемым рабочим мигрантам он помогает заглушить голод и взбодриться, а местной молодежи, как отмечает Кэролайн Роуз из Института Нью-Лайнс, — побороть скуку в консервативной стране с высоким уровнем безработицы.
«Каптагон компактный, — объясняет анонимный потребитель, который предпочитает это вещество популярному в стране гашишу. — Родители дают тебе 25 риалов (примерно 6,5 доллара, — прим. »Медузы«), и на них уже можно купить одну таблетку». Для сравнения: один грамм кокаина обойдется жителю Саудовской Аравии в 266 долларов.
Другая группа лояльных потребителей каптагона — участники многочисленных вооруженных формирований, воюющих в регионе. СМИ даже используют термин «джихадистский наркотик», говоря о популярности каптагона как у бойцов «Исламского гocударства», так и у военнослужащих ВС Сирии. В 2015 году сирийский солдат так описывал ощущения от этого стимулятора в документальном фильме «Би-би-си»: «Ты все время бодрствуешь. Никаких проблем, ты вообще не задумываешься о сне».
Ливан — каптагоновая долина под контролем «Хезболлы»
Ливан еще в середине ХХ века стал важной точкой на карте трансатлантического наркотрафика. Местные дилеры закупали опиум у турецких фермеров и переправляли его в Марсель, где корсиканская мафия изготавливала из сырья героин на экспорт в Соединенные Штаты. О «французском пути» режиссер Уильям Фридкин даже снял одноименный неонуар.
В 1975 году в Ливане началась гражданская война — и вскоре необходимость в турецком сырье отпала: в плодородной долине Бекаа на востоке страны, рядом с сирийской границей, появились обширные поля каннабиса и мака. Контроль над долиной и ключевыми для трафика портами переходил от одной воюющей стороны к другой, пока в 1976 году Хафез Асад, отец нынешнего президента Сирии, не ввел в Ливан войска. Почти 30 лет сирийские военные получали долю прибыли от ливанского наркотрафика — они ушли из долины Бекаа только в 2005-м, под международным давлением и после принятия резолюции ООН.
Долгое время Бейрут не мог ничего поделать с происходящим в долине Бекаа. После того как ее покинули сирийские военные, контроль над стратегически важным для наркотрафика регионом перешел к «Хезболле».
Военизированная шиитская партия, выступающая за создание в многоконфессиональном Ливане исламского государства, до сих пор действует в долине. «Хезболлу» неоднократно обвиняли в организации трафика опия и гашиша. Начиная со второй половины 2000-х, когда ливанское правительство по требованию ООН уничтожило маковые поля в долине, партию все чаще связывают с торговлей каптагоном. По версии The Jerusalem Post, иранские оперативники завезли первые аппараты по производству наркотика в Бекаа еще в 2006-м — с тех пор ливанские правоохранители периодически проводят рейды по местным лабораториям. Однако война с каптагоном в регионе далека от завершения.
В 2021 году в Бейруте задержали Хасана Мухаммада Даку — сына влиятельного контрабандиста. Он скупил 13 тысяч квадратных километров земли в долине Бекаа, вырубил 450 тысяч фруктовых деревьев и построил ангары, вокруг которых установил круглосуточную вооруженную охрану. Журналисты панарабской независимой платформы Daraj уверены, что под землевладениями Даку вырыты туннели для транзита наркотика в Сирию, до границы с которой всего несколько десятков километров. По версии расследователей, ключевым партнером ливанского «каптагонового короля» в Сирии стала все та же 4-я бронетанковая дивизия под командованием Махера Асада.
На связь Даку с «Хезболлой» указывают его фотографии с представителем партии в ливанском парламенте и случай, когда бойцы организации похитили местного жителя, подавшего судебный иск против компании бизнесмена под названием «Цезарь», обращает внимание Вашингтонский институт ближневосточной политики. Сама компания оформлена на жену Даку, которая, предположительно, приходится родственницей главе службы безопасности «Хезболлы».
На суде Даку отверг обвинения в торговле наркотиками, но признал факт сотрудничества с сирийскими военными, а также рассказал, как помог ливанским спецслужбам найти контрабандистские грузы. В декабре 2022 года «каптагонового короля» приговорили к семи годам лишения свободы, а 28 марта 2023-го внесли в санкционные списки США вместе с двумя двоюродными братьями Башара Асада — Самером Асадом и Халидом Каддуром. Американский минюст полагает, что Даку до сих пор руководит сетью наркотрафика из тюрьмы, а значит, альянс между «Хезболлой» и сирийской 4-й дивизией продолжает работу.
Еще один характерный случай контрабанды
В 2015 году в аэропорту Бейрута задержали принца Саудовской Аравии Абдула Мухсина бин Абдульазиза. Член королевской семьи с дипломатическим статусом попытался пронести в багаже на свой частный джет 10 миллионов таблеток каптагона.
Его отпустили пять лет спустя, в 2020-м. После этого арестовали начальника ливанской таможни Бадри Дахера, который выпустил саудовского принца из страны, «забыв» взыскать с него штраф 65 миллионов ливанских фунтов (43,5 миллиона долларов).
Помимо этого, Дахера обвинили в преступной халатности за взрыв в порту Бейрута, в котором погибло 200 человек.
Наркодипломатия Башара Асада
Непрерывный поток дешевых стимуляторов из Сирии и Ливана осложнил отношения обеих стран с соседями. В апреле 2021 года саудовские силовики обнаружили пять миллионов таблеток каптагона, спрятанных в гранатах из Ливана, — в ответ королевство ввело эмбарго на весь ливанский импорт фруктов и овощей. Учитывая, как наркотрафик способен подстраиваться под меняющиеся условия, запрет вряд ли мог оказать серьезное влияние — аналитики сочли его мерой политического давления.
Иордания, которая делит с Сирией 362 километра сухопутной границы, и вовсе перешла к прямым боевым интервенциям. В январе 2022 года группа контрабандистов из Сирии столкнулась с приграничным иорданским патрулем: военные убили 27 перевозчиков, изъяв 3,4 миллиона таблеток каптагона и 2,5 тысячи пакетов с гашишем. Через четыре месяца на дом наркобарона Мерхи Рамтана в деревне Шуаб на юге Сирии сбросили авиабомбу — он сам, его жена и шестеро детей погибли на месте. Одновременно другой удар уничтожил лабораторию в соседней провинции Даръа.
Власти Иордании никак не прокомментировали произошедшее, хотя за несколько дней до этого министр иностранных дел Айман Сафади пригрозил использовать военную силу на территории Сирии, если руководство страны не займется проблемой самостоятельно. Всего за неделю до инцидента сирийский МИД пообещал коллегам из Иордании и Ирака «предпринять необходимые шаги для устранения наркотрафика».
По версии бывшего офицера иорданской разведки Сауда аль-Шарафата, убийство Рамтана — самого известного наркобарона в регионе и публичного сторонника Асада — не могло произойти без санкции Дамаска: «Асад заверил [представителей других арабских государств], что его режим перестанет поддерживать и защищать сети контрабандистов».
Дамаск активно и не без успехов пытается реабилитировать собственную легитимность на международном уровне. В мае 2023-го Сирию вновь приняли в Лигу арабских государств, а Башар Асад позировал с наследным принцем Саудовской Аравии Мухаммедом бин Салманом. По информации Reuters, за свертывание каптагоновой индустрии Эр-Рияд пообещал Сирии четыре миллиарда долларов прямой поддержки.
«Асад, несомненно, использует свое влияние на трафик каптагона как рычаг в переговорах о нормализации [международных отношений], многие называют это наркодипломатией, — считает Кэролайн Роуз из Института Нью-Лайнс. — Сирийский режим пытается создать впечатление, что способен одной командой перекрыть весь поток в обмен на важные уступки соседей по региону. Но на самом деле у нас нет никаких свидетельств того, что сирийские власти всерьез взялись за борьбу с каптагоном. Пока мы скорее наблюдаем эпизоды демонстративных облав и арестов».
Но даже если сирийский лидер всерьез решит прикрыть каптагоновую индустрию в собственной стране, элементарный в производстве стимулятор вряд ли исчезнет с черного рынка. По крайней мере пока контроль над регионом сохраняют вооруженные формирования с родственными связями в правящих элитах.
К тому же одним регионом дело может не ограничиться: 20 июля немецкая полиция отчиталась о рейде на подпольную лабораторию на востоке Баварии — правоохранители обнаружили сырье для изготовления трех тонн каптагона. А летом 2022 года над тремя гражданами Сирии, обвиненными в контрабанде каптагона, состоялся суд в немецком Эссене — городе, где сейчас располагается компания, «дочка» которой 60 лет назад впервые синтезировала фенетиллин.
«Медуза»