Венеция-2022. «Блондинка» Эндрю Доминика Монументальная драма о борьбе Мэрилин Монро с самой собой — и выдающаяся работа актрисы Аны де Армас (вы точно помните ее по последнему Бонду)
28 сентября на Netflix выйдет почти трехчасовой фильм «Блондинка» о жизни Мэрилин Монро — одной из самых знаменитых голливудских актрис. Ее сыграла Ана де Армас, известная по хитам «Бегущий по лезвию 2049», «Достать ножи» и «Не время умирать». Еще до стриминг-релиза «Блондинку» показали на Венецианском кинофестивале. Кинокритик «Медузы» Антон Долин рассказывает, вышло ли у Аны де Армас примерить на себя образ Монро, что роднит картину Эндрю Доминика с Дэвидом Линчем и какую историческую несправедливость она исправляет.
Режиссер Эндрю Доминик не стесняется, делая центральным образом многослойной, тревожащей и незабываемой картины самый избитый кадр с Мэрилин Монро — сценку из «Зуда седьмого года» Билли Уайлдера, где белое платье актрисы взлетает над вентиляционной решеткой от проходящего внизу поезда. Логично: сама Мэрилин — воплощенный штамп, Банальность с большой буквы Б. Джентльмены предпочитают блондинок, некоторые любят погорячее, лучшие друзья девушки — бриллианты… Не женщина, а общее место. Ее попытки преодолеть этот имидж, стать собой, а главное — понять, в чем заключается ее «я», и становятся сюжетом «Блондинки».
Если посмотреть знаменитый эпизод целиком, то вспомнится важная деталь: героиня и ее кавалер только что вышли из кино, где смотрели «Тварь из Черной Лагуны» — популярный хоррор о земноводном, похищающем девушку. Рассуждая о его сюжете, блондинка проявляет неожиданное сочувствие к монстру. Можно вспомнить и о чудовище Франкенштейна, с которым не раз сравнивали Мэрилин. Она тоже была искусственным созданием и страдала от этого, мечтала о взаимной любви, но была одинока и несчастна. Во всяком случае, так гласит миф, с которым имеет дело Доминик.
Вместо того, чтобы видеть в Монро шаблонную блондинку из анекдотов, режиссер предлагает рассмотреть в ней трагическую фигуру, а истинной причиной ее ранней гибели видит раздвоение личности — не столько в клиническом смысле, сколько в экзистенциальном.
Она не Красавица, попавшая в лапы к Чудовищу (например, бейсболисту Джо Ди Маджо, который ее бил). Она Красавица и Чудовище в одном лице, Мэрилин и Норма Джин. Поп-икона, главный секс-символ планеты, под глянцевую оболочку которой не пробиться даже самым близким людям, и одновременно травмированная девочка, дочь абьюзивной матери и отсутствующего отца, воспитанная в сиротских приютах. Какая ипостась из двух прекрасна, а какая ужасна, сказать непросто. Но одна разрушает другую, не дает ей спокойно спать, любить, жить.
Доминик с деятельной помощью оператора Чейза Ирвина — незнакомое имя, но исключительно сильная работа — постоянно переключает регистр с цветного (приглушенного, чуть неестественного, будто раскрашенного вручную) на черно-белый. Цветные сцены — из приватной жизни Нормы Джин, черно-белые — из биографии Мэрилин Монро. Особенно забавно, когда в ч/б воспроизводятся общеизвестно цветные сцены из старых фильмов — того же «Зуда седьмого года». Однако к середине «Блондинки» граница начинает размываться, флешбэки — нарушать монолитность изобразительного решения. Различить, где кинозвезда, а где женщина, становится невозможно.
Тема двойничества позволяет помянуть всуе Дэвида Линча — как известно, влюбленного в Мэрилин Монро, чуть не снявшего о ней фильм и посвятившего ей песню собственного сочинения. Доминик явно не обошелся без его влияния. Вообще-то режиссер довольно приземленный, формалист и любитель красивостей, он использовал героиню как ключ к изменчивому измерению, которым управляют не факты, а сновидения.
Мы не раз видим на экране спящую Мэрилин и гадаем, кем она проснется. Не снится ли ей то, что мы сейчас видим на экране? В этом «Блондинка» отчетливо следует «Малхолланд Драйву». А оригинальная инструментальная музыка Ника Кейва и Уоррена Эллиса явственно отсылает к сновидческим саундтрекам Анджело Бадаламенти. Три часа фильма Доминика — вовсе не подробный байопик, в который автор пытался впихнуть все ключевые факты биографии Монро: многие из них даже не упомянуты. Скорее, перед нами трехчасовая галлюцинация — репортаж из параллельной вселенной, видение суккуба, обретающего плоть. Чем выше градус галлюцинаторности, тем увлекательнее смотреть.
В этом немалая заслуга Аны де Армас. Без ее выдающейся работы фильм бы просто рассыпался на череду более или менее удачных сцен. Кубинская актриса в одиночку разыгрывает пьесу на двоих и делает это настолько темпераментно и тонко, что любые партнеры — а это не последние звезды, Бобби Каннавале и Эдриан Броуди, — выполняют роль декораций.
Именно интенсивность экранного существования де Армас позволяет поверить в глубину и сложность ее героини, поражающей своего будущего мужа Артура Миллера уже при первом знакомстве: она сравнивает себя с Наташей из «Трех сестер». Пусть в этот момент станет стыдно всем тем, кто находит смешным известное фото Монро с томиком Джойса. Ведь Мэрилин в самом деле много читала, особенно любила русскую классику и мечтала сыграть Грушеньку из «Братьев Карамазовых».
Но как бы Монро ни заботилась о душе, окружающих куда больше волновало ее тело. Об откровенности фильма ходили упорные слухи, от «Блондинки» ждали скандала, но по меньшей мере на премьере в Венеции его не случилось: то ли Доминик существенно порезал и смягчил эротические сцены, то ли американская индустриальная пресса привычно все преувеличила. Впрочем, по нашим временам само появление на экране без одежды вновь, как было в эпоху Мэрилин, может считаться рискованным жестом. Тем не менее эпизодов, способных кого-то шокировать, в «Блондинке» всего два. Один снят нарочито размыто, а второй — в самом деле неприличный, еще и с участием президента Кеннеди, — восхитительно смешон. В остальном же «Блондинка» — весьма деликатное и грустное кино.
Непосредственные предшественники «Блондинки» — «Манк» Дэвида Финчера и «Элвис» База Лурмана, с которым картина Доминика наверняка схлестнется на грядущем «Оскаре». С первым фильмом, также трехчасовым упражнением в радикальном авторском кинематографе по заказу Netflix, «Блондинку» объединяет желание разоблачить, в том числе буквально раздеть догола, гламурный и лицемерный Голливуд золотого века: многие небезосновательно считают, что он закончился со смертью Мэрилин. Со вторым — исследование судьбы поп-икон через призму детских травм и скрытой от мира уязвимости. Любопытно, что обе картины о величайших звездах Америки сняли австралийцы. Видимо, необходим взгляд со стороны, издалека.
Однако в тех двух фильмах явился портрет мужского мира (таким и был шоу-бизнес в 1930–1960-х), а «Блондинка» показывает траекторию женщины, выросшей за короткий срок карьеры из стереотипа в архетип. Нелишне держать в уме и то, что фильм основан на толстом романе писательницы-интеллектуалки Джойс Кэрол Оутс и, хотя отступает от первоисточника, получил от нее высокую оценку.
Наступило время для феминистской ревизии образа крупнейшей фигуры американской мифологии. Из недавнего вспоминается как минимум спектакль Кэти Митчелл, поставленный в нью-йоркском пространстве The Shed по пьесе Энн Карсон «Норма Джин Бэйкер Троянская», где Монро становилась Прекрасной Еленой. А в Венеции одновременно с кинофестивалем, где показали «Блондинку», идет выставка южноафриканской художницы Марлен Дюма — и на ней представлены трагические, далекие от гламурности образы Мэрилин: якобы сыгранная ею роль в порнофильме и леденящий посмертный портрет.
«Блондинка» — не ода и не деконструкция. Это любовное письмо, исправляющее историческую несправедливость. На протяжении десятилетий считалось, что Мэрилин Монро имела больше отношения к рекламе, моде, таблоидам, чем к так называемому серьезному искусству. Сегодня старейший кинофестиваль мира воздает ей посмертные почести как крупнейшему деятелю и произведению искусства одновременно: женщине, создавшей немеркнущий шедевр — саму себя. Авторы и актеры «Блондинки» не то чтобы смогли доказать этот тезис (все-таки фильм не диссертация), но показали его и позволили публике в него поверить.