«Банши Инишерина» Мартина Макдоны Лучший фильм автора «Трех билбордов» — о ссоре двух друзей. У режиссера вновь сыграли Колин Фаррелл и Брендан Глисон

В стримингах (HBO Max, Apple TV+) идет фильм ирландского режиссера Мартина Макдоны «Банши Инишерина». Автор «Трех билбордов на границе Эббинга, Миссури» и «Залечь на дно в Брюгге», кажется, снял свой лучший фильм. В ролях — уже знакомый по «Брюгге» дуэт Колина Фаррелла и Брендана Глисона (последний также написал музыку, играющую важную роль в сюжете). Их герои — старые друзья, которые внезапно перестают общаться по необъяснимым причинам. Кинокритик Антон Долин рассказывает, как несостоявшаяся пьеса Макдоны превратилась в его самую значительную и индивидуальную кинокартину.

Примечание. Впервые этот текст был опубликован в сентябре 2022 года — после премьеры на Венецианском кинофестивале.

Этот фильм неотвратимо и безоговорочно прекрасен — как старинная ирландская баллада. Так же загадочно он называется: в аллитерации — двойном «ш» — уже звучит музыка. Основан «Банши Инишерина» на характерно рудиментарном, не нуждающемся в реалистической мотивации сюжете: закадычные друзья становятся врагами, поскольку один из них внезапно решил прервать отношения. Помещен будто бы вне времени (хотя эпоха обозначена — 99 лет тому назад) и пространства — ведь острова Инишерин не существует. Поэтичен в каждой детали, от деликатного движения камеры по невероятному пейзажу до диалогов, в которых слышится не столько остроумие автора, сколько своеобразная мелодика и ритм. Неудивительно, ведь режиссер Мартин Макдона прославился как драматург задолго до того, как дебютировал в кино. Тут он достиг высшей точки своего мастерства, где значимой единицей становится не только слово, но и пауза. Золотой стандарт, заданный его великим соотечественником-абсурдистом Беккетом.  

Знатоки театра презирают киноманов за то, что Макдона для них — лишь автор «Залечь на дно в Брюгге» и «Трех билбордов на границе Эббинга, Миссури» (снятые между ними экспериментальные «Семь психопатов» такого культового статуса не снискали). Они-то помнят его по первым знаменитым пьесам — в частности, «Калека с острова Инишмаан» и «Лейтенант с острова Инишмор». Именно пьеса «Банши с острова Инишир» должна были завершать трилогию Аранских островов, особенно дорогих автору: там он провел детство. Но Макдона неожиданно заупрямился и не стал ни публиковать третью пьесу, ни отдавать для постановки. По его словам, она была попросту «недостаточно хороша». Прошло четверть века, и мы увидели ее в форме фильма. Впрочем, не совсем ее. Во-первых, место вполне реального Инишира занял воображаемый Инишерин. Во-вторых, драматург утверждает, что от первой версии осталось одно только видоизмененное название. 

Тем не менее для него это возвращение домой. У большинства пьес Макдоны, знаменитых черным юмором, всплесками жестокости и едкими издевками над национальным колоритом, — отчетливый ирландский акцент, и это касается не только места действия. А вот в фильмах Макдона предпочитал уезжать подальше от Ирландии. Его герои сначала добрались до бельгийского Брюгге, потом прописались в США. Помните, как мечтал о голливудской карьере бедолага из «Калеки с острова Инишмаан»? Что ж, за минувшие годы Макдона, в отличие от своего героя, многого добился. Получил «Оскара» уже за первый короткий метр «Шестизарядник», несколько премий BAFTA и «Золотой глобус» за «Залечь на дно в Брюгге» и «Три билборда…», за них же — сценарный приз в Венеции. Лишь после этого он вновь оказался на Аранских островах и снял там свой четвертый, лучший фильм. 

Наконец-то гротескный мир и язык пьес Макдоны обрел оригинальное кинематографическое воплощение. Какими бы нашумевшими ни были предыдущие картины режиссера, все-таки в первых двух ощущалось сродство с Квентином Тарантино и Гаем Ричи, а в третьем грандиозная работа Фрэнсис Макдорманд и музыка Картера Бервелла настойчиво напоминали о братьях Коэн. «Банши Инишерина» не похожи ни на кого, кроме Мартина Макдоны. И уже поэтому заслуживают стать его визитной карточкой. Ощущение фирменного стиля усиливает и новая экранная встреча заклятых друзей Колина Фаррелла и Брендана Глисона — звезд «Залечь на дно в Брюгге».

Фильм начинается с ерундовой, казалось бы, предпосылки. Простак Падриак (Фаррелл) заходит к своему закадычному другу и собутыльнику Колму (Глисон) спросить, придет ли тот в паб. Но тот почему-то не открывает дверь. Падриак в недоумении идет к младшей сестре Шивон (замечательная Керри Кондон, чьей карьере в 19 лет дала старт нашумевшая роль в «Лейтенанте с острова Инишмор»), та в шутку предполагает: «Может, ты ему просто разонравился?» Как ни странно, Шивон попала в точку.

При встрече Колм сухо объясняет Падриаку, что больше не желает с ним ни дружить, ни общаться. Когда ошеломленный друг пытается добиться объяснений, Колм отвечает ультиматумом: за каждую попытку с ним заговорить он будет отрезать себе палец на руке. Угроза звучит веско — ведь по профессии и призванию Колм музыкант, скрипач. 

Необъяснимость завязки, над которой тут же начинают ломать головы не только Падриак с Шивон, но и остальные жители Инишерина, а вслед за ними зрители, обеспечивает фильм не только интригой, но и неразрешимой тайной. Но кино не об этом. 

Прежде всего, «Банши Инишерина» — психологическое и философское исследование дружбы, довольно сложного материала для драматургии: обычно она возникает на сцене или экране как данность и не оспаривается (а если она прекращается, то моментально теряет ценность для зрителя или читателя). Что объединяет друзей, кроме общего стажа, соседних домов, тысяч литров темного пива, выпитого за десятилетия? Могут ли быть друзьями те, у кого нет общих интересов — просто жизнь прибила друг к другу, не спросив ни у кого разрешения? Какого рода симпатия связывает людей, в чьих контактах нет и никогда не было корысти? 

Задумчивый угрюмый интроверт Колм и болтливый простодушный Падриак действительно совершенно разные. Но что-то же держало их вместе столько лет? Или это было иллюзией, автоматизмом, который принимался за чувства? Дуэт уязвимого и трогательного Фаррелла с флегматичным и значительным Глисоном — актеры в самом деле давно дружат — придает вес блестящей драматургии, помогает фильму обрасти плотью, сделать живым и правдивым. 

В неменьшей степени «Банши Инишерина» — аллегория Гражданской войны в Ирландии, во времена которой (апрель 1923 года) помещено действие. Об этом же снимал свой «Ветер, который качает вереск» Кен Лоуч: в его значительно более кондовом и лобовом фильме война ссорила родных братьев. Макдона поступает тоньше: в его интонации слышится джойсовская усмешка. На придуманном им острове не воюют, на взрывы и выстрелы с материка стараются не обращать внимания. Однако распря глубоко оскорбленного Падриака с непримиримым Колмом заставляет вспомнить о совсем близком — рукой подать — кровопролитии, заодно задумавшись о его мотивах.

Не так же ли абсурдны любые войны, как ожесточенная дуэль двух бывших друзей, не готовых простить друг другу обиды — поначалу пустячные, но с каждым шагом все более жестокие и веские? Естественно, Макдона, который много лет вынашивал этот замысел, вряд ли думал о нынешней войне в Украине — однако будет полезно показать его фильм участникам конфликта. Особенно гражданам России, где всегда так любили его пьесы, что даже учредили театральный фестиваль Макдоны в Перми. 

Наконец, самая неожиданная сторона «Банши Инишерина» — причина, которая развела Колма и Падриака. Колм, старший из двоих, однажды почувствовал конечность своего существования — и тут же осознал его бессмысленность. Тогда он решил не тратить время на посиделки с другом и бессодержательный треп, всецело посвятив себя музыке. Собственно «Банши Инишерина» — название мелодии, которую пишет Колм (на самом деле ее, и этот факт поражает отдельно, создал и сыграл сам Брэндон Глисон, профессионально владеющий скрипкой и ставший таким образом полноправным соавтором Картера Бервелла, отвечающего за саундтрек). Так что перед нами — фильм о бескомпромиссности и радикализме в искусстве, требующем жертв и от автора, и от его аудитории. А еще об одиночестве, обязательном условии для рождения шедевра. Как было сказано когда-то, каждый человек — остров. 

Крик банши — пугающего создания из ирландских мифов — предвещает смерть. Этот крик, только в музыке, пытается создать и воспроизвести Колм. Меж тем по острову бродит настоящая банши — местная старожилка миссис Маккормик (Шейла Флиттон, ради участия которой режиссер на время ее болезни специально откладывал съемки: роль небольшая, но ключевая). Она предупреждает, что до конца недели на Инишерине кто-то непременно умрет. Ни мягкие упреки Шивон — самой образованной островитянки, любящей читать книги и потому хотя бы отчасти понимающей мотивы упрямца Колма, ни здравый смысл деревенского дурачка Доминика (восхитительный Барри Кеоган) не смогут предотвратить грядущую трагическую развязку. 

Вполне законно трактовать «Банши Инишерина» как притчу об убийственной силе искусства и простодушия обывателей, не способных ее оценить. Однако у Макдоны нет ни малейшей страсти к назидательности. Он любит даже самых идиотических своих персонажей, умея заразить этой любовью публику. Например, наивному Падриаку медведь на ухо наступил, зато он умеет находить общий язык с животными. Это важная тема для Макдоны, когда-то построившего кровавый конфликт «Лейтенанта с острова Инишмор» на смерти любимого кота ирландского террориста. 

В «Банши Инишерина» на экране целый зверинец: у Падриака — две коровы с теленком, пони и любимая карликовая ослица Дженни, у Колма единственный член семьи — умный пес Сэмми. На полюсе, противоположном суровому служению искусству, — способность разговаривать с ослами и собаками, учиться у них смирению, восхищаться их неспособностью враждовать, воевать, причинять другим боль. В финале кажется, что симпатии автора на их стороне. По меньшей мере, животные умеют то, о чем Колм безуспешно умоляет своего бывшего закадычного друга: помолчать.