У нас одна кровь, мы ничем не отличаемся Что думают сербы о войне в Украине — и как они встретили эмигрантов из России. Репортаж Ильи Азара из Белграда

Сербия остается одной из немногих стран, которые не присоединились к санкциям против России. Президент Александр Вучич, который 3 апреля выиграл очередные выборы, второй месяц жалуется, что Запад все сильнее принуждает его отречься от «братского народа». Сделать это он не может не только из любви к России, но и потому что большая часть сербского общества поддерживает войну с Украиной. При этом с начала марта в страну приезжает все больше эмигрантов из России, которые бегут от падающей экономики и политических репрессий. Журналист Илья Азар побывал в Белграде, где пообщался с сербами о России, а с россиянами — о Сербии.

Сербы и Россия

«Сербия и Россия — вместе навек»

Мы сидим за столом в номере отеля Apartmani Skadarlija в Белграде с его хозяином Зораном Радуловичем, который достает из пакета и с гордостью демонстрирует мне свои реликвии. Портрет президента Путина, флаг России с имперским орлом, бутылку белого вина «Русский Крым», кружку с президентом в темных очках и надписью «Самый вежливый из людей», а также наручные часы «Самара» лимитированной серии, которые ему подарил некий «высокопоставленный прокурор из России».

«Я когда понял, что русские и сербы — один народ? Когда несколько лет назад был в храме в Пскове, где услышал литургию. Я все слова понимал, как будто она была на сербском языке. Так что Сербия и Россия — вместе навек, у нас одна кровь, мы ничем не отличаемся», — говорит Радулович, который учил русский язык в школе и с тех пор, увы, свой уровень почти не улучшил. 

Он захватил с собой еще и сотни фотографий, которые — чтобы не обидеть радушного хозяина — мне пришлось смотреть минут двадцать. Вот Радулович с женой на Красной площади, вот он на фоне советской военной техники в парке «Патриот», а вот вместе с командиром группы высшего пилотажа «Стрижи» — на авиасалоне МАКС.

Демонстрирует Радулович и фотографию своего пса с георгиевской ленточкой, привязанной к ошейнику. «У меня даже собака русская», — хвалится дородный серб, пришедший на встречу в костюме и белой рубашке навыпуск.

Радулович наливает в кружку с Путиным вино (домашнее, а не ценный «Русский Крым», конечно) и с удовольствием позирует для фотографии. Он называет Путина царем, а его внешнюю политику — «отличной на 100%». Хотя к внутренней имеет вопросы: слышал, что «бизнес в России у чеченцев и таджиков».

«У меня есть вакцина „Спутник“, и мне сказали, что мне не можно на Запад, и я ответил: не можно — [значит] не нужно. Теперь я хочу прожить один год в России, чтобы увидеть русскую душу», — рассказывает Радулович.

Уже этой весной он планирует поехать через Румынию в Одессу, дальше в Крым и в Москву через Волгоград. Радулович надеется, что к 9 мая война в Украине закончится и ехать он будет уже только по «освобожденной» от «нацизма» территории. Приходится показать ему актуальную карту боевых действий в Украине и объяснить, что российские войска недавно ушли из Киевской области и от Николаева, поэтому уже вряд ли возобновят движение на Одессу. 

Радуловича эти новости заметно расстраивают, хотя кажется, до конца он мне не поверил. Он вообще довольно подозрителен: рассказывает будто невзначай, что у него в отеле жила русская журналистка, которая в какой-то момент пошла в американское посольство, а значит точно «шпионка».

Как и многие сербы, Радулович безоговорочно поддерживает Россию, развязавшую войну в Украине. «Если бы не было войны сейчас, они [украинцы и НАТО] пришли бы через 10 лет в Москву. Люди не понимают: это не агрессия», — повторяет Радулович тезисы российской пропаганды.

— А украинцам вы не сочувствуете?

— Мне жаль людей, я люблю православных украинцев так же, как русских. Я [в Белграде] видел на дороге две машины с украинскими номерами и показал им большой палец. Но я ненавижу «Азов», нацистов и Галицию, где все были за немцев во время войны, — отвечает Радулович и возмущается, что в украинских школах «запрещают говорить на русском».

Конфликт в Украине Радулович, как и многие сербы, считает войной между Россией и НАТО, но высказывает и более оригинальную идею: «Это война католиков и протестантов из Европы и США против православия. Так они хотят победить православие: греческое, сербское и российское». 

Через час задушевной беседы к нам присоединяется друг Радуловича — пожилой интеллигентный адвокат в очках. Они быстро скатываются к банальностям: во всех бедах, по их мнению, «виноваты евреи и гомосексуалисты». Они напоминают, что президент Украины Владимир Зеленский и бывший премьер страны Владимир Гройсман — евреи, «что очень плохо», а нынешний премьер Сербии Ана Брнабич — первая открытая лесбиянка на этом посту. «Мы нормальные люди, у меня трое детей, у него двое! Как вообще ЛГБТ может быть нашим премьером? Никто ее не выбирал, ее Европа выбрала», — кричит разгоряченный алкоголем Радулович.

Смеясь и попивая вино, Радулович и его друг включают мне русскую песню «Казачья воля» и вспоминают, как странно на них посмотрели в отеле в Будапеште, когда они протянули свои паспорта в обложках с флагом самопровозглашенной Донецкой народной республики. Адвокат показывает мне мем, где российский танк со знаком Z сравнивается с югославской машиной марки Zastava, и хохочет. 

С флагом ДНР и портретом Путина за лобовым стеклом Радулович на своем «Гелендвагене» участвовал в белградском митинге в поддержку России. Он с гордостью демонстрирует мне сюжет RT, в который попала его машина. Хотя он ездит на «Мерседесе», купить мечтает «Волгу» или хотя бы «копейку», но говорит, что их не найти в Сербии.

Хозяин отеля боится, что Сербия из-за своей дружбы с Россией может пострадать: «Они [Запад] на нас смотрят как на маленькую Россию, и если не могут ударить Россию, то ударят по Сербии». Сам он, тем не менее, убеждает меня, что между бизнесом, который в Сербии завязан на Европе, и любовью к России всегда выбирает второе: «Я готов только воду пить, лишь бы вместе с Россией быть».

Радулович спускается меня проводить и демонстрирует свой «Гелендваген», на котором почему-то не осталось ни буквы Z, ни других признаков русофилии хозяина. «Раньше тут был мой ресторан „Арбат“, но потом я отдал помещение в аренду», — говорит Радулович, указывая на соседнюю с его отелем дверь. Теперь на месте «Арбата» — китайский ресторан, но кажется, серб не видит в этом ничего символичного.

«Мы не националисты, а патриоты Сербии»

На улицах Белграда много граффити — бывают, конечно, и симпатичные муралы с сербскими футболистами, но в основном это примитивные корявые надписи, часто оскорбительные. Кое-где встречается и актуальная буква Z, хотя знакомая эмигрантка из России рассказывает, что ведет с ними борьбу и превращает в песочные часы — или просто закрашивает. Много граффити про ненависть к НАТО, братство России и Сербии, есть даже большой портрет Путина — а вот надпись «Нет войне» я видел только однажды. 

Постоянно натыкаешься на сообщения про генерала Ратко Младича — автор этих посланий считает его героем. Десятки, если не сотни этих надписей сделаны одинаковым синим цветом и очень похожим почерком. Местные считают, что власти заказывают их футбольным фанатам-националистам, ведь, несмотря на частое упоминание Младича на стенах белградских домов, сербские радикалы с годами поумерили пыл, да и популярность их упала. 

Самый известный из тех радикалов, кто остался в живых и не сидит за решеткой, — Воислав Шешель, который был осужден Гаагским трибуналом за преступления против человечности, провел в заключении более 11 лет, но вернулся в сербскую политику. До выборов 3 апреля он оставался председателем Сербской радикальной партии и накануне голосования говорил, что Сербии надо вступать не в Евросоюз, а в ОДКБ, ведь только союз с Россией — «путь к сохранению нашей территориальной целостности и нашего неба». Общаться со мной Шешель отказался.

Не отказался поговорить представитель молодого поколения сербских националистов — 45-летний лидер партии «Двери» Бошко Обрадович. В центральном офисе его партии на стенах висят фотографии, на которых запечатлены ключевые моменты из 20-летней истории «Дверей». Нашлось тут место и для России: вот Обрадович позирует вместе с режиссером Никитой Михалковым, а рядом фотография Путина на Селигере (правда, на ней с президентом России не сам Обрадович, а активист партийной молодежки). 

Называть себя националистом Обрадович почему-то отказывается: «Мы не националисты, а патриоты Сербии. Мы защищаем свои национальные интересы, принадлежим к старому христианскому европейскому народу, который много страдал и отдал миллионы жизней за свободу Европы. Мы всегда были антифашистами и такими останемся». Время Радикальной партии Шешеля, по его мнению, прошло (и действительно, на выборах в парламент Сербии она получила лишь 2% голосов). 

Но любовь к России Обрадович не отрицает: он поддерживает Москву как из-за общей веры и исторических связей, так и в благодарность за то, что Россия всегда занимала сторону Сербии по вопросу Косова. «Мы любим Россию и русский народ, это наши братья по вере и культуре, Россия нам всегда помогала в разных исторических ситуациях, — говорит улыбчивый и подтянутый Обрадович. — Но мы не пророссийская партия, а просербская, и для нас на первом месте всегда стоят интересы нашей страны». 

Войну, которую Россия ведет с Украиной, Обрадович преступной не считает и избегает говорить про тысячи погибших мирных жителей. «Эта война происходит в основном из-за желания НАТО прийти к российским границам, но я думаю, что между Европой и Россией нет реального антагонизма и они должны начать сотрудничать», — считает он.

Схожести между бомбардировками НАТО Белграда в 1999 году и Россией — украинских городов он не видит или не хочет видеть. «Это нельзя сравнивать, потому что Россия — мировая держава, которая имеет право защищать свои границы, и это не тоже самое, что интервенции НАТО в разные страны [Сербия, Афганистан, Ирак]. Россия защищает своих собственных людей и территории, которые исторически принадлежали России до распада Советского Союза. В Крыму Россия была крещена, а Киев был первой столицей Руси!» — говорит Обрадович.

Хотя политик считает, что войну нужно остановить, он настаивает: «Украинские граждане — жертвы президента Зеленского, который правит страной в интересах НАТО, а не собственных граждан». Про ОДКБ, в отличие от Шешеля, Обрадович не вспоминает, но и возможное вступление Сербии в Евросоюз не приветствует. 

— А если будет холодная война и Сербии придется выбирать, с кем она будет — Россией или Западом, — то что делать?

— Мы верим, что великие державы найдут возможность избежать холодной войны, мы считаем, что мир должен признать, что есть новые мировые державы — Китай, Индия, Бразилия и Россия, и в новом многополярном мире Сербия должна найти свое место, но нейтральное. Мы столько раз были жертвой [чужих войн], что хотели бы остаться в стороне от новой конфронтации, — снова уходит от прямого ответа на вопрос лидер партии «Двери». 

Как и другие сербские националисты и сторонники России, Обрадович любит повторять мантру: «Косово — это Сербия, Крым — это Россия». Вроде бы сербам логичнее было бы сравнивать себя с украинцами, которые тоже потеряли территорию (Крым), но Обрадович считает иначе: «Коммунистические партии СССР и Югославии создали искусственные границы, поэтому люди из России и Сербии остались за пределами страны. Сейчас Россия собирает свои земли, не обращая внимания на границы, как и Сербия [должна] делать. Косово — это духовная родина Сербии. Так же у России есть сильная историческая и духовная связь с Крымом». 

Раз Россия вернула себе Крым и Обрадович это поддерживает, то я интересуюсь, не нужно ли, по его мнению, Сербии сделать то же самое с Косовом или с Республикой Сербской (часть Боснии и Герцеговины, населенная сербами). «Мы не хотим никакой новой войны на Балканах, да и Косово по-прежнему часть Сербии по Конституции, международному праву и резолюции ООН 1244», — снова осторожно отвечает политик. Республике Сербской, по его мнению, стоит получить независимость, «как и любой другой республике бывшей Югославии», но только мирным путем.

С тем, что военное решение проблемы Косова исключено, согласен и главный редактор белградского еженедельника «Время» Филип Шварм: «Восторг по поводу Путина не связан с желанием, чтобы у нас была Великая Сербия или новая Югославия. Вучич недавно заговорил о „сербском мире“, но после того, как началось вторжение России в Украину, это сразу прекратилось — чтобы Запад не подумал, что они готовы так же сделать в Косове, Черногории или Боснии. Даже у России нет сил воевать в Украине, а у Сербии, поверьте, сил еще меньше».

На президентских выборах 3 апреля Обрадович набрал чуть больше 3% голосов избирателей. Столько же получила его партия «Двери», но это обеспечило ей 10 мандатов в парламенте (всего там 250 мест).

«Я поддерживал русских, но никогда не думал, что может быть война»

На сайте Донецкого национального университета (ДонНУ) можно найти новость, в которой говорится, что 19 января 2019 года сербский экономист и дипломат Сречко Джукич провел для студентов экономического факультета онлайн-занятие «Экономические аспекты глобализации». 

«Да, я с 2014 года был на стороне русских. В Сербии была информация, что в Донбассе происходят гонения на русских, в СМИ говорили, что им угрожают, не дают пользоваться русским языком и убивают», — признается Джукич, интеллигентный пожилой мужчина в розовом свитшоте и шарфе.

Джукич не сербский националист, он бывший кадровый дипломат, работал в посольстве Югославии в Москве, потом был послом Сербии в Беларуси и главой департамента МИД Сербии по России и Евразии. Мы встречаемся в Starbucks, напротив которого в сувенирной палатке я нашел футболку с надписью «Российская армия Z» (в похожей сфотографировался вероятный новый лидер Радикальной партии Мильян Дамьянович после ухода Шешеля). 

Но теперь его позиция радикально поменялась: «Я поддерживал русских, но никогда не думал, что может быть война. Даже когда это все начиналось, я не верил в это, ведь Путин и Лавров сто раз говорили, что планов нападения на Украину нет. Оказалось, что они всех обманули, и сейчас уже понятно, что Россия очень давно готовилась к этому».

Дипломат сравнивает нападение России на Украину с гипотетической атакой Сербии на Черногорию, которая получила независимость от Белграда 15 лет назад. «Мы знаем, что сербы там сейчас находятся не в лучшем положении. Мы считаем, что им надо дать больше прав и так далее, но это одно дело, а война — совсем другое», — говорит он. Джукич уверен, что в случае сербского вторжения (которое он, конечно, исключает) воевать против интервентов будут не только черногорцы, но и черногорские сербы и мусульмане. 

Недавно Джукич выступал на телевидении и говорил, что «украинцы защищают себя, свои семьи, свои дома, свою страну, а русские солдаты [воюют ни за что]». «Я сказал, что русские очень ошиблись, ведь русский солдат [хорошо] воюет только в ходе отечественных войн. [Если Кремль опасался нападения], то почему не подождали, чтобы на них напала Украина или НАТО? Ведь тогда русская армия уже была бы сейчас „под Берлином“», — рассуждает Джукич. 

Сербский дипломат с трудом подбирает полузабытые русские слова, но видно, что он до сих пор шокирован решением Кремля воевать: «Россия — одна из пяти стран — членов Совета Безопасности ООН. На ней лежит ответственность за мир во всем мире!»

Он вспоминает резолюцию ООН 1244 по Косову, которая оказалась «нежизнеспособной», и сравнивает ее с Минскими соглашениями по Донбассу. «Мы начали с албанцами новые переговоры, которые почти никакого отношения не имеют к той резолюции, но мы получили мир, мы не воюем. Зачем же Россия настаивала, что каждая буква „Минска-2“ должна соблюдаться, как будто это Библия? Киев и Европа были готовы адаптировать документ, и только Москва настаивала, что ничего не должно меняться, что в конце концов вылилось в войну», — рассуждает дипломат. 

— Почему сербы не сравнивают то, что делало НАТО в Белграде, с бомбежками Россией Мариуполя, Киева и других городов? Ведь это то же самое, — задаю я Джукичу вопрос, ответ на который искал, но так и не нашел в Белграде.

— Это даже хуже. Я на телевидении говорил, что Мариуполь — это Хиросима, что НАТО у нас так не делало, ни один город не был полностью уничтожен. Но [власти Сербии] показывают войну с Украиной как войну с НАТО, как реванш за 1999 год. И народ это принимает, забывая, что украинцы тоже православные, что они тоже славяне, — отвечает дипломат, разводя руками.

По словам Джукича, про Украину сербы вообще мало знают, несмотря на то, что украинцы до последнего времени принимали участие в работе контингента KFOR (силы НАТО, обеспечивающие порядок в Косове), а русская армия ушла домой еще в 2002 году. «Тогда ваш глава МИД Игорь Иванов сказал, что у России нет денег, чтобы это финансировать, и хотя сербы в Косове говорили „Пусть останутся — мы будем их кормить“, русские ушли», — говорит Джукич. 

Дипломат убеждает меня, что многие сербские политики разделяют его позицию по поводу войны России с Украиной, но публично никогда этого не скажут. «Большинство сербов поддерживают политику Сербии в отношении России, и, если хочешь попасть в парламент, лучше вообще избегать этой чувствительной темы», — говорит Джукич. 

«Думаю, все в Сербии тайно опасаются России»

На президентских выборах в Сербии, конечно, победил действующий глава государства Александр Вучич. В этом никто и не сомневался, в том числе сам президент: уже в понедельник утром на электронных билбордах вместо его предвыборной рекламы появились слова «Спасибо, Сербия. Александр Вучич».

Большинство оппозиционеров и независимых журналистов называют Вучича авторитарным правителем, которому удалось подчинить себе Сербию с помощью пропаганды в государственных СМИ. По словам журналиста Шварма, чуть ли не 90% СМИ в Сербии «находятся в руках правящего режима» и в стране установилась «псевдодемократическая авторитарная система».

«Вучич — фанат Путина, и ему хотелось бы стать таким же мощным и таким же мачо, как Путин, ему тоже хочется, чтобы оппозиции в Сербии не было», — говорит Шварм.

Националист Обрадович, впрочем, считает, что Вучичу до Путина как до луны: «Если Путин обращается к корням российской идентичности: православию, семейным ценностям и консерватизму, — то Вучич работает на Запад и ведет либеральную политику, хоть и в авторитарном ключе».

В середине 2000-х, когда Сербией управляла действительно либеральная и прозападная Демократическая партия (президентом был Борис Тадич), Марко Крунич работал фотографом. Перед очередными выборами мэра Белграда в 2004 году местный Playboy решил написать материал про каждого кандидата и отправил Крунича вместе с репортером к выходцу из Радикальной партии Александру Вучичу. Теперь уже бывший фотограф вспоминает, что, во-первых, дома у кандидата было безумно жарко, потому что он принципиально не ставил кондиционер, а во-вторых, на полках стояли книги вроде «Как манипулировать людьми» или «Как стать миллионером». Он явно намекает, что этот факт объясняет всю дальнейшую карьеру Вучича. 

— Когда мы пришли, он меня сразу спросил, буду ли я за него голосовать. Я поддерживал тогда Демпартию и ответил резко отрицательно. «Думаете, у меня есть шанс?» — спросил он, а я ответил: «В Белграде точно нет». Мы провели в его квартире часов пять, и на самом деле он умный и образованный человек, с ним интересно говорить, и мы правда хорошо пообщались, — вспоминает Крунич.

На прощание Вучич спросил фотографа, не передумал ли он по поводу голосования, и Крунич ответил: «Вы кажетесь нормальным человеком, но я все равно не буду за вас голосовать». Тогда будущий президент спросил потенциального избирателя, не заставит ли его передумать какая-нибудь должность, что просто шокировало Крунича.

В итоге Вучич, который на фотографии в Playboy ел виноград, получил, по словам бывшего фотографа, «неожиданно хороший результат в Белграде». «Демпартия сама виновата, что ударилась тогда в коррупцию. Сейчас, после 10 лет у власти, Вучич думает, что это навсегда, государственные СМИ промывают мозги, а все министры купили себе дипломы», — говорит Крунич.

Он тоже не понимает, почему сербы не сравнивают действия России с НАТО в Белграде, хотя сам использует этот аргумент в спорах со знакомыми: «Все вроде со мной соглашаются, но тут же говорят, что Украина своими планами вступить в НАТО сама засунула палку в глаз России. Но это же как сказать изнасилованной женщине про юбку! Украина — независимое государство, и она может вступить хоть в Китайскую империю». По мнению журналиста Шварма, за 20 лет сербы уже забыли про жертвы бомбардировок Белграда, но желание ответить и ударить по Западу осталось, и население поверило Путину, что он воюет с Западом, «наемниками» которого являются украинцы.

«Россия не бомбила Белград, поэтому, когда Россия пошла против всего мира, ее поддерживают, ведь все знают, каково это — быть изгоем, — говорит Крунич. — Я помню, что говорил с мамой и она сказала: „Одна православная страна атаковала другую, а ведь там 45 миллионов человек живут. Что же тогда будет с нами, ведь нас Запад защищать не будет?“ Думаю, все в Сербии тайно опасаются России, понимая теперь, что религия не является защитой». Бывший фотограф уточняет, что не поддерживает и НАТО, которое стоило бы «распустить». 

По словам журналиста Шварма, сербам через государственные СМИ «вливают» российскую версию событий в Украине. «Обычный гражданин Сербии мало знает о России и русской культуре, но сюжет, который Вучич все время продвигает, строится на том, что НАТО бомбило Сербию в 1999 году и только Путин способен отомстить НАТО, поэтому мы его поддерживаем. Желтая пресса и государственное ТВ пишут полную ерунду: например, была новость про то, что Путин дал название подлодке имя „Белгород“ из уважения к Белграду», — говорит он.

На выборах 3 апреля Крунич голосовал за экологическую коалицию Moramo («Мы должны») — его очень беспокоит зеленая тема. Он рассказывает о массовых протестах против строительства в Сербии шахты компании Rio Tinto. Протестующие добились своих целей, а мотором протестов были как раз люди из Moramo. По итогам выборов им удалось получить 13 мандатов в парламенте.

В 2010 году Крунич уехал в Нью-Йорк работать с сербской художницей Мариной Абрамович, а после начала пандемии увидел, сколько стоит земля в Сербии, купил ферму по выращиванию голубики и вернулся на родину. Всю продукцию он экспортирует в Голландию, потому что для сербов голубика слишком дорогая, тут едят яблоки. «Сербская голубика поспевает в июне — после испанской, но до польской. В июне в Европе все садятся на диету, а голубика считается суперфудом. В Амстердаме хотят свежую голубику в течение суток после того, как ее собрали, поэтому наши грузовики без задержек пропускают на границе», — хвастается своими успехами фермер-неофит. 

«Мы все, молодые люди, хотим прогресса»

Музыкант Неманье Чирич играет в группе Sveta Pseta инструментальный панк. Он родился и вырос в России, где работали его родители, поэтому неплохо говорит по-русски. Чирич рассказывает, что вернулся с родителями в Сербию в 1998-м, незадолго до начала операции НАТО «Милосердный ангел».

— Не вовремя вы переехали, — говорю я, и Чирич усмехается. 

— Мне кажется, что в этом конфликте [России и Украины] не все так чисто, не все черное и белое, и кажется, Запад вовлечен в эту ситуацию. Но то, что Россия делает в плане боевых действий, — это просто ужас. Я сам здесь находился в укрытиях, помню, насколько это ужасно, и то, что [проблемы] решаются бомбежками, — это просто пипец, потому что страдают невинные люди. Политики играются людьми как фигурами в шахматах.

— Вы имеете в виду, что Запад спровоцировал Россию?

— Россия не хотела, чтобы НАТО оказался в Украине, потому что это прямая угроза для России. Она говорила, что лучше этого не делать, потому что может возникнуть конфликт, но мне просто не верится, что в XXI веке война может идти в двух тысячах километров от моей страны, — говорит он и сетует, что на войну в Йемене вообще всем наплевать. 

Несмотря на молодость и отношение к происходящему, Неманье не назовешь прозападным сербом. «Мы все, молодые люди, хотим прогресса, у нас проевропейские взгляды, и классно было бы жить без границ, но на примере Болгарии и Румынии понятно, что Евросоюз просто высасывает из них ресурсы. К тому же условием вхождения в ЕС является (по мнению Неманье, — прим. „Медузы“) членство в НАТО, а это как будто ты сам себе, извините за выражение, насрал в тарелку, из которой ты ешь», — говорит он. 

Он вспоминает, как сербы жили под санкциями с 1991-го по 2011-й, как часами стояли в очередях за хлебом и бензином. «Сейчас сказали, что не будет нефти и пшеницы из-за конфликта в Украине, и люди сразу бросились в магазины закупать муку и бензин. Это все травмы от той трагедии», — говорит Чирич.

Музыкант яростно ненавидит любую пропаганду и в качестве примера приводит мнение сербов о Косове. «Как раз когда началась война, мы ехали с группой играть концерт в Приштине. Когда я сказал родителям, что еду туда, они испугались, что меня там зарежут или повесят. Но мы сыграли концерт, на который пришло 300 человек, и из них сербов было человек 10–15. Косовары даже покупали наш мерч, где все на кириллице, — рассказывает Неманье. — Думаю, что все ребята просто хотят развлекаться и никто не обращает внимания на сербов. Это все пропаганда». 

Правда, влияет она и на Неманье, потому что он признается, что боялся оставлять на улицах столицы Косова Приштины машину без присмотра, чтобы не остаться без колес и стекол (говорить музыканту, что спокойное отношение к сербам в Приштине объясняется практически полным отсутствием там таковых, я не стал).

Он немало прожил в России и поэтому не поддерживает не только проявления cancel culture в отношении некоторых россиян, но и критику жителей России за то, что те все время выбирают Путина — и не выходят на массовые протесты. «В России непросто убрать от власти президента. Люди просто не имеют понятия о том, что происходит в России, что на протестах полицейских целая армия, что людей сажают за митинги на 5–10 лет», — демонстрирует свои знания российских реалий Чирич.

Несмотря на лютый авторитаризм Вучича, в Белграде митинги и шествия проходят постоянно и без каких-либо помех. Правда, музыкант говорит, что в 2020 году на протестах из-за коронавируса применяли слезоточивый газ, а его друга сбили с велосипеда и избили. «К нему потом даже приходили домой, показывали бабушке его фотографии с акции и спрашивали, знает ли она, чем ее внук занимается», — рассказывает Чирич. 

— Не жалеешь, что из России уехал? — спрашиваю я напоследок Чирича.

— Россия для меня немного депрессивная, если честно. Когда я был в командировке в Ростове, то подумал, что русский народ на протяжении истории реально страдал и в его менталитете и образе жизни это очень заметно. Правда, и по сербам видно, что люди боятся, что у них последний кусок хлеба отберут, поэтому они готовы делать зло, чтобы себя обеспечить, — отвечает Чирич. Он признается, что до войны собирался учиться в России, потому что уехать в Европу намного сложнее.

«Вучич не такой мощный, как кажется»

Каждый день с середины января несколько десятков человек приходят на протесты перед зданием скупщины (парламент Сербии). Журналисты российской редакции одного из покинувших Москву иностранных СМИ поселились неподалеку — и в унисон жалуются мне, что регулярно просыпаются раньше, чем хотели бы, от громкого исполнения на площади песни: «Вставай, страна огромная». 

На тротуаре напротив здания парламента стоят несколько палаток, а на небольшой сцене рядом постоянно кто-то выступает перед немногочисленными зрителями. Над помостом висят сербский и российский флаги. Когда я пришел узнать, что же все-таки тут происходит, со сцены вещал харизматичный мужчина с большими усами. Общий смысл его речи понять было сложно, но отдельные слова я узнавал: «Хаос, катастрофа, свобода, заслуга предков, великий братский народ, истина, НАТО, Россия и Украина».

Объяснить смысл происходящего согласилась одна из постоянных участниц протестов брюнетка Юлия, которая 10 лет назад приехала в Сербию из Омска и уже с трудом подбирает русские слова: «Я очень хотела из России уехать (теперь Юлия поддерживает войну, — прим. „Медузы“), хотя в принципе у меня там все было. Теперь я уже думаю по-сербски, поэтому русский язык стала забывать».

Она рассказывает, что 16 июня 2021 года оппозиция провозгласила