«Курск»: фильм о гибели российской подводной лодки, который вряд ли когда-то покажут в России

На кинофестивале в Торонто показали фильм «Курск» — драму датского режиссера Томаса Винтерберга о гибели российской подводной лодки в 2000 году. Главные роли в ней сыграли Колин Ферт, Леа Сейду и Маттиас Шонартс. Кинокритик Егор Москвитин считает, что этот фильм, хорошо принятый фестивальной публикой и зарубежными кинокритиками, вряд ли понравится российским зрителям — впрочем, они, скорее всего, его никогда и не увидят.

6 мая 2019 года Минкульт РФ выдал фильму прокатное удостоверение. Его премьера в России состоится 27 июня.

Почему об этом фильме все говорят?

В июле 2017 года The Hollywood Reporter опубликовал статью о том, что из сценариев сразу двух независимых друг от друга фильмов пропали упоминания Владимира Путина. И «Красный воробей» компании Fox, и «Курск» компании Люка Бессона EuropaCorp основаны на книгах, в которых неоднократно упоминался российский президент.

В случае со сценарием «Красного воробья» загадочное исчезновение президента носило скорее творческий, чем политический характер. Кинематографисты сначала перенесли действие современного романа в 1970-е, а затем вернули в наши дни. В случае с «Курском» все было иначе: по словам источников The Hollywood Reporter, президент России фигурировал в первой версии сценария. То, что его вырезали из фильма, журналисты связывают со страхом кинокомпаний перед русскими хакерами: у всех еще свежи воспоминания о том, как взломщики из Северной Кореи выпотрошили корпоративную почту сотрудников Sony из-за фильма «Интервью» Сета Рогена и Эвана Голдберга, где по сюжету убивали Ким Чен Ына.

В 2018 году «Красный воробей» и «Курск» наконец-то добрались до кинотеатров. Первый фильм оказался заурядным шпионским триллером про холодную войну — с соответствующими стереотипными представлениями о России. Второй в начале сентября показали в Торонто — и он оказался куда интереснее. Кстати, по иронии судьбы, в обеих картинах играет Маттиас Шонартс — бельгийский актер, про внешнее сходство которого с Путиным не шутил только ленивый кинокритик.

Как фильм объясняет гибель подлодки «Курск»?

Чуть более развернуто, чем Владимир Путин в печально известном интервью Ларри Кингу. Фильм, как и книга журналиста Роберта Мура «Время умирать», на которой он основан, придерживается официальной версии: в торпедном аппарате произошел взрыв торпеды, после которого начался пожар. Второй взрыв стал результатом столкновения лодки с морским дном. По версии фильма, часть экипажа удалось бы спасти, если бы российское командование раньше допустило к спасательным работам норвежские и британские суда. В кино последние моряки умирают за несколько часов до того, как адмиралтейство соглашается принять помощь иностранцев.

После премьеры в Торонто режиссер Томас Винтерберг (один из соавторов манифеста «Догма-95» и автор таких фильмов, как «Дорогая Венди» и «Охота») несколько раз повторил, что его задачей было не только рассказать о трагедии людей, обреченных на смерть вдали от родных, но и показать столкновение героев-одиночек с бюрократической машиной. Поэтому в сюжете появляется реальный британский моряк Дэвид Рассел (его играет Колин Ферт) и русский капитан, которого отстраняют от спасательной операции из-за его готовности принять помощь британца. У этих героев, согласно фильму, есть общая предыстория: как-то раз они вместе ездили на рыбалку и выпили много водки.

Хорошее ли это кино?

Пожалуй, что да. Зарубежная публика отреагировала на фильм положительно: его рейтинг на сайте IMDb уже составляет 7,4 из 10, а на официальной премьере был шквал оваций. Леа Сейду, Матиас Шонартс, Колин Ферт и легедарный Макс фон Cюдов — отличные актеры, да и недостатки сценария заметны лишь зрителям из России. Иностранцам «Курск» покажется такой же универсальной историей, как недавние «Отель Мумбаи» (премьера Торонто о теракте в Индии), «22 июля» и «Утойя 22 июля» (ленты из Венеции и Берлина, посвященные одной и той же теме — теракту в Норвегии) — политический контекст для них быстро отойдет на второй план, а на первый выйдет человеческая трагедия.

Томас Винтеберг — режиссер, известный радикальными экспериментами, но на этот раз он снял очень традиционный фильм-катастрофу. Выразительных приемов, которыми когда-то славился создатель «Догмы-95», здесь почти нет. Разве что экран все время сужается, усиливая тревогу у зрителя и символизируя схватку героев со временем.

Фильм начинается со свадьбы одного из моряков. Чтобы организовать праздник, капитан Михаил Калеков (его прототип — погибший на «Курске» капитан-лейтенант Дмитрий Колесников) продает свои офицерские часы. Наутро «Курск» уходит в рейд. События фильма завершаются там же, где и начались, — в церкви, но уже не на венчании, а на поминках. Самый пронзительный момент в сценарии — встреча пожилого адмирала и маленького сироты. Адмирал (его играет Макс фон Сюдов) проходит мимо детей моряков и жмет каждому руку. Один мальчик вдруг сопротивляется и руку не протягивает. Его примеру следуют остальные. Ощущение предательства и недоверия к представителям власти, заключенное в этой короткой сцене, наверняка потрясет российских зрителей. Но почти все остальное их, увы, рассмешит.

А что с ним не так?

2018 год, возможно, войдет в историю как переломный для кино: благодаря Netflix и его вынужденным конкурентам скоро станет хорошим тоном рассказывать универсальные истории локальными языками. Аутентичность личного опыта и разнообразие интонаций становятся ключевыми ценностями кинематографа и телевидения. Но европейский фильм «Курск» сделан по старинке.

Все моряки говорят на английском языке, но с чудовищным акцентом в духе фильма «Красная жара». Быт жителей Мурманска собран из запчастей от «Икеи». Актриса Леа Сейду загримирована под «типичную русскую женщину» так, что кажется пародией на образ Аллы Михеевой из «Вечернего Урганта», который и сам по себе пародиен.

При этом, в отличие от приключенческих американских фильмов вроде «Глубоководного горизонта», в европейском «Курске» не продумана такая важная составляющая любого блокбастера, как череда испытаний. Герои почти не перемещаются по лодке — потому что авторы не вполне представляют, как она устроена изнутри.

Фильмы-катастрофы могут или держать зрителя в напряжении, или вызывать у него сострадание, — но добиться хотя бы одной из этих эмоций в российском прокате «Курску» было бы сложно. С другой стороны, этого проката — особенно в свете нового закона о кинофестивалях — с большой вероятностью не будет вовсе.