«Твин Пикс», 3 сезон, 18 серия. Финал сериала Дэвида Линча: что это было? Антон Долин пытается разобраться в самом невероятном телефильме сезона

3 сентября показали последнюю серию «Твин Пикса» режиссера Дэвида Линча и сценариста Марка Фроста. Кинокритик «Медузы» Антон Долин убежден, что, несмотря на небрежно прописанную систему персонажей, чрезвычайно запутанный сюжет и низкие рейтинги, Линчу и Фросту снова удалось преобразить сериальную индустрию — и, возможно, телевидение в целом.

Внимание! В тексте есть спойлеры. Если вам это почему-то не по душе, посмотрите каверы на «Despacito» и «Shape of you», записанные на калькуляторах!

Совы — не то, чем кажутся; вас же предупреждали. Нас всех предупредили, еще четверть века назад. Мы вызубрили красивую фразу и научились использовать ее направо и налево. Но чтобы понять, что имел в виду Дэвид Линч, придется досмотреть «Твин Пикс». Кстати, сов там не будет вовсе, не считая «совиной» иконки с зеленого перстня, переносящего своего владельца, подобно артефакту из «Тысячи и одной ночи», в параллельные миры. Или будут, только мы их не узнаем. 

Когда третий «Твин Пикс» только начался, мы оказались в начале длинного пути в 18 серий, не время было претендовать на умопостигаемые трактовки. Теперь он завершился, но по-прежнему хочется прикусить язык. Чтобы разобраться во всем увиденном всерьез, надо пересмотреть сериал еще как минимум два-три раза, с блокнотом и чашкой успокаивающего чая в руке (столько кофе никому не выпить). А потом написать об этом увесистую книгу. Однако никто не подтвердит нашей правоты. Сам же Дэвид Линч если и прочтет наши теории, то скажет привычное: «Вы опять все неправильно поняли». 

Так было еще в «Голове-ластике», а после того, первого «Твин Пикса», — в каждом фильме Линча. Они похожи на пазлы, которые невозможно сложить в цельную картинку. То ли автор спрятал или выбросил недостающие детали, то ли их не предполагалось изначально. Все, что говорится и пишется вокруг нынешнего «Твин Пикса», сводится к попыткам объяснить произошедшее на экране. Но эта задача невыполнима в принципе. Беда в том, что, при всей невыполнимости, она неизменно соблазнительна. Кинематограф Линча — та задумчивая черепаха, за которой не угонится никакой Ахиллес-интерпретатор, будь он хоть сам Славой Жижек.

Для успокоения нервов можно поговорить о формальной стороне вопроса. В начале 1990-х Линч и его соавтор Марк Фрост совершили революцию в сериальном ремесле: доказали делом, что многосерийный фильм может быть одновременно абсурдным, соблазнительным и авангардным, оставаясь доступным огромной аудитории. Нынешние разоблачители со смаком утверждают, что второй революции Линч с Фростом совершить не смогли: рейтинги скромнейшие, критика в замешательстве. И не будут же HBO всерьез следовать самоубийственным рецептам нового «Твин Пикса». Однако торопиться с выводами не следует. Линч уже во второй раз сделал невозможное: алхимически преобразил сериальную формулу, добавив в нее щепоть кинематографа. Просто с тех пор изменились и сериалы, и кино. Как знать, не повлияет ли это на телевидение завтрашнего дня, как бы ни морщились от этого предсказания на сегодняшнем телевидении. 

В новом «Твин Пиксе» множество сюжетных линий, но большинство из них лишь намечены, не получают никакого развития и обходятся вовсе без кульминации. Главный герой большую часть сериала проводит в состоянии ходячего овоща; к тому же он един в трех очень разных лицах. Финал практически каждой серии не содержит намека или зацепки на будущее — наоборот, последние пять минут режиссер с удовольствием отдает музыкальному номеру, лишь в редком случае исполненному относительно звездным артистом (Nine Inch Nails, Эдди Веддер, знакомая по старому «Твин Пиксу» Джули Круз), а обычно — кем-то малоизвестным. С особым кайфом автор пренебрегает невероятными возможностями современного телевидения. В самом начале сериала радует зрителей эротической сценой, а дальше ударяется в тинейджерское целомудрие (правда, за парой значимых исключений). Делает насилие игрушечно-условным, без физиологии и натурализма. Спецэффекты и вовсе напоминают экспериментальное кино 1970-х. И неудивительно: тогда Линч начинал свою карьеру и искал стиль. 

Вообще, демонстративную небрежность Линча в некоторых областях не назовешь иначе как величественной. Он добивается невероятного качества изображения, которое гипнотизирует и завораживает игрой света, тьмы и электричества; фантастически тщательно работает над дизайном звука. При этом, кажется, вообще плевать хотел на стройность интриги и системы персонажей. Одни важные герои старого «Твин Пикса» не появляются на экране и в сюжете вовсе, как, например, лучшая подруга Лоры Палмер Донна. Другие носят функции сугубо служебные — как Джеймс (когда-то чуть ли не центральный романтический герой сериала), устроившийся охранником в отель, или доктор Джакоби, наладивший торговлю золотыми лопатами. Третьи элегантно заменены на двойников: так, исчезнувший шериф Гэри Трумен «заболел» и превратился в своего брата Фрэнка Трумена, тоже шерифа городка Твин Пикс. Наконец, для четвертых вовсе не придумано никакого образа: Моника Белуччи сыграла роль Моники Беллуччи. 

Персонажи новые чаще всего не получают шанса на развитие — такова участь практически всех представителей молодого поколения Твин Пикса, среди которых есть признанные звезды (Аманда Сейфрид, Майкл Сера). Эффектная пара наемных убийц — герои Тима Рота и Дженнифер Джейсон Ли — выглядят как неожиданный оммаж Тарантино. Пара братьев-мафиози (Роберт Кнеппер и Джеймс Белуши) очаровательны в своем дисфункциональном добродушии, которое остается необъясненным, как и их аутичный девичий эскорт. Больше других повезло женщинам Купера — его супруге Дженни И (изумительная роль Наоми Уоттс) и ассистентке Дайане (любимица и муза Линча Лора Дерн). Они обе воплощают интуитивный — вероятно, рекомендуемый режиссером, — подход к происходящему: принимай на веру все и ничему не удивляйся. 

Чувствительные зрители тут могут усмотреть и осознанное оскорбление. У них столько вопросов, а ответов так и не появится. Кто такая таинственная Джуди? Как и почему агент Филипп Джефрис превратился в гигантский чайник, а карлик — в говорящее дерево? В чем была функция женщины без глаз и с шрамами на лице? Почему для защиты сил добра была необходима зеленая резиновая перчатка на руке приехавшего из Великобритании паренька? Какова связь чумазых инфернальных Дровосеков (или они все-таки Лесники?) с атомным взрывом? И это лишь «мистический» пласт фильма. Ведь кому-то наверняка любопытно было бы посмотреть на Билли — таинственного любовника Одри Хорн, о котором говорят на протяжении нескольких серий, так его и не показав.

Нет сомнений, у фанатов найдется убедительный ответ на каждый из этих вопросов. Нюанс в том, что это будут ответы фанатов, а не Линча. 

Еще в большей степени, чем «Шоссе в никуда», «Малхолланд Драйв» и «Внутренняя империя», новый «Твин Пикс» — интерактивный лабиринт, устроенный с кажущейся простотой (зигзаги на полу и красные занавески вместо стен, что может быть проще) и именно от этого настолько непроходимый. Каждый должен будет самостоятельно и добровольно в нем заблудиться, чтобы получить шанс найти выход — опять же, собственный и уникальный. Такой кинематограф — конструктор для воображения. И гениальное противоядие от потребительского отношения к кино как развлечению. Из чего не следует, будто «Твин Пикс» недостаточно увлекателен: непредсказуемость делает его безумно интересным, не чета «Игре престолов».  

Также может показаться, что весь приведенный выше текст — лишь кинокритическое мошенничество, способ сбежать от объяснений, заболтав читателя (как Линч заболтал зрителя). Отнюдь: это лишь попытка оттянуть момент, в котором неизбежно придется прибегнуть к спойлерам. Итак, вот они. В итоге выясняется, что Купер все это время не был Купером, а его возлюбленная Дайана не была Дайаной. Более того, и Лора Палмер была официанткой с совершенно другим именем и из другого города, а Твин Пикс если и существовал, там жили другие люди. Не было ни Боба, ни убийства, ни найденного поутру тела в полиэтилене. Путем невероятных усилий тысячеликий герой отменил трагические события и перевел стрелку на рельсах истории, приведя нас всех на параллельные пути. И если финал второго сезона 26 лет назад выводил нас из иллюзии реальности в сюрреалистическое пространство чистой абстракции, то сейчас, вроде бы, проделана противоположная операция. Изо сна — в реальность.

Неужели все так просто — Линч вышел из собственной западни при помощи банального приема «…и тут они все проснулись»? Да нет же, наоборот. Нет никакой реальности, кроме сна, и поэтому возможно все. Не только смерть, казавшаяся точкой невозврата, но и воскрешение. Не только проклятие, но и искупление. Не только черная магия, не только Черный Вигвам, но и Белый. Именно поэтому мужчина с женщиной, которые долгие двадцать пять лет искали друг друга, но не могли встретиться за пределами общей галлюцинации, наконец-то оказались рядом и взялись за руки в неузнаваемом городке под названием Твин Пикс. Объяснить, о чем были эти десятки завораживающих часов, одним словом? Запросто: о любви. 

Любовь эта, конечно, далека от чинных матримониальных отношений Даги Джонса с его женой или романа Купера с Дайаной. Перед нами — идеальная куртуазная верность рыцаря даме сердца, с которой он может и не быть знаком, но готов ради нее сложить голову: многоликая, неуловимая Лора Палмер — Принцесса Греза, не иначе. Если подумать, то вся логика «Твин Пикса», авторы которого перестали играть в детектив, напоминает рыцарский роман: заколдованные герои путешествуют «из замка в замок», меняют обличия, сражаются с чудовищами и разбойниками, но стараются не забывать о своих миссиях. Даже временное безумие Купера, ставшего страховым агентом Даги Джонсом, подозрительно напоминает невменяемость «неистового Роланда» (или подражавшего ему Дон Кихота). Штаб ФБР — чем не двор короля Артура, на которого так похож мудрый и при этом сохраняющий детскую наивность шеф Гордон Коул? Вы можете ответить, что такая трактовка ни в какие ворота не лезет, но тут же вспомните, что дом Даги Джонса расположен на улице Ланцелот-Коурт, близ Мерлин-маркета. Совпадение? Не думаю. 

И все-таки финальная цель всех приключений — она: невидимая, спрятанная любовь, как в еще одной ключевой средневековой книге — «Романе о Розе», как в ее позднейшем парафразе, «Имени розы». Вы же помните, что секретный проект ФБР в «Твин Пиксе» называется «Голубой розой». Впрочем, попробуйте только рассказать Линчу о своей версии: он покрутит колесико на слуховом аппарате и сделает вид, что не расслышал. А когда вы растолкуете ему результаты своего расследования, снисходительно улыбнется, пожмет плечами и констатирует очевидное: «I am the FBI». Попробуйте поспорьте.