Автофикшен — главный литературный жанр 2023 года в России «Медуза» выбрала 10 лучших книг, которые помогли своим авторам понять себя (пусть они помогут и вам)
В России расцвет автофикшена — прозы, сфокусированной на опыте и переживаниях автора. Вероятно, на популярность такой литературы повлияла и война: когда любое высказывание по главной теме последних двух лет может привести к преследованиям, писатели сосредотачиваются на своих личных историях — о теле, взрослении, отношениях с семьей или друзьями. При этом автофикшен позволяет авторам и читателям поговорить об общих травмах и найти утешение, когда оно особенно нужно. «Медуза» выбрала десять терапевтических книг, вышедших в России в 2023 году (редакция не влияет на выбор своих критиков; этот список составлен Лизой Биргер).
Чуть больше подробностей. Что такое автофикшен
В 1977 году автор первого автофикшен-романа «Сын» Серж Дубровски описал этот жанр как «вымысел абсолютно реальных событий и фактов». Понять смысл этого размытого определения поможет статья редактора издательства Ad Marginem Марии Левуновой. Центральной темой автофикшена она называет чувства автора, целью — преодоление через письмо некоей травмы, а основным приемом — монтаж флешбэков.
Автофикшен не всегда полностью автобиографичен: в таких романах важнее искренность авторского переживания, чем правдивое описание опыта. А вот терапевтичность — обязательная характеристика автофикшена: пережитый опыт приводит автора (а иногда и читателя вместе с ним) к излечению. Один из первых таких текстов на русском языке — «Памяти памяти» Марии Степановой, большой роман о поиске корней, вышедший в 2017 году и переведенный на несколько языков. Книгу Степановой отметили множеством престижных европейских премий. Чтобы понять «Памяти памяти», необходимо включить чувственное восприятие: подзаголовок «Романс» как нельзя лучше соответствует этой идее. Другой известный русскоязычный автофикшен-текст — «Рана» Оксаны Васякиной — изначально сопровождался похожим подзаголовком: «роман-поэма».
2022-й стал годом автофикшена во всем мире: Нобелевскую премию по литературе получила Анни Эрно — француженка, переупаковавшая весь свой жизненный опыт в книги «Событие», «Женщина», «Обыкновенная страсть», «Годы» и «Внешняя жизнь». Другие важные международные представители жанра — Оливия Лэнг, Рэйчел Каск, Мэгги Нельсон, Шила Хети.
Их русскоязычные коллеги — уже упомянутые Степанова и Васякина, а также Илья Мамаев-Найлз, Светлана Павлова, Мария Ныркова, Егана Джаббарова и Света Лукьянова. Автофикшен-прозу в России выпускают сразу несколько издательств: в 2023 году Оксана Васякина начала курировать секцию русскоязычного автофикшена в No Kidding Press; в издательстве Polyandria NoAge запустилась серия «Есть смысл», авторы которой ищут «новые способы осмысления актуальной российской действительности», в том числе через автофикшен-прозу.
На складе «Медузы» закончились все книги Елены Костюченко «Моя любимая страна»… Что делать тем, кто не успел ее заказать? Не все потеряно!
На складе «Медузы» закончились все книги Елены Костюченко «Моя любимая страна»… Что делать тем, кто не успел ее заказать? Не все потеряно!
10 лучших автофикшен-книг на русском языке. Выбор «Медузы»
Оксана Васякина «Роза»
М.: НЛО
Заключительная часть трилогии Оксаны Васякиной — до этого были «Рана» об отношениях с матерью (в 2022 книга получила литературную премию «НОС») и «Степь» об отношениях с отцом. В «Розе» писательница рассказывает о своей тете Светлане — хрупкой несчастливой женщине, чья жизнь, от рождения до заражения туберкулезом и смерти, прошла в маленькой квартире в Усть-Улимске. Там выросла и Васякина.
Никого из женщин, воспитавших рассказчицу, уже нет в живых — ни матери, ни бабушки, ни тети. Как и в прошлых книгах, писательница спрашивает себя, почему для истории ей обязательно нужна какая-то фигура извне. И отвечает: «Я — это основа отражающей поверхности зеркала. Металлическое напыление. Можно долго всматриваться в изнаночную сторону зеркала и ничего не увидеть, кроме мелкой поблескивающей пыли. Я отражаю реальность».
Это не совсем честный ответ. Текст Васякиной никогда не состоит из одних отражений. Это предельно ясное и концентрированное письмо, в котором безнадежная жизнь женщины в российской глубинке (самогон, аборты, нищета, дешевая косметика) описана изнутри. Смонтированные друг с другом флешбэки и наблюдения — есть здесь и размышления о работах современных художниц, и описания лесных прогулок — приводят рассказчицу к обретению внутренней свободы, где «оказалось столько пространства, сколько я не могла себе представить». Примерно так же устроены и книги самой Оксаны Васякиной.
Анна Лукиянова «Это не лечится»
М.: Альпина фикшн
Анна Лукиянова родилась в 1993 году в Кирове, окончила факультет менеджмента НИУ ВШЭ и никогда не обучалась писательскому мастерству. По словам Лукияновой, ее дебютный роман — итог десятилетней работы с психологом, что сразу подчеркивает возможный терапевтический эффект этого текста. Хотя книга написана от третьего лица и вплоть до послесловия не подает признаков автобиографии, это история самой писательницы.
Героине по имени Аня 17 лет, она живет в Кирове и всего боится. Ей постоянно кажется, что вот-вот случится нечто страшное: в море обнаружат кишечную палочку, мама умрет от заражения крови, папа разобьется на самолете по пути в командировку. Чтобы справиться с этими мыслями, Аня придумывает магические ритуалы: например, считает все окна в здании напротив, наматывает круги вокруг дома, по несколько раз включает и выключает свет или моет руки.
За год, в который укладывается действие романа, с героиней как будто ничего особенного не происходит. Она выпускается из школы, ходит по врачам, дружит с мальчиком (он тоже не такой, как все), а главное — начинает понимать, что «в отклонении от нормы и есть человеческая норма». В послесловии писательница подтверждает, что рассказала о собственном опыте жизни с обсессивно-компульсивным расстройством. И признается, что после терапии ей стало гораздо легче радоваться «простому, человеческому».
Светлана Павлова «Голод. Нетолстый роман»
М.: Издательство Елены Шубиной
Светлана Павлова — выпускница школы литературного мастерства ВШЭ — называет свой первый роман «метафорическим описанием долгого и трудного пути к принятию своего отражения в зеркале». Но ее книга далеко не только об этом. Героиня «Голода», тридцатилетняя москвичка Лена, страдает от бессмысленности «нормальной жизни» в столице: с ипотекой, психотерапевтом раз в неделю и выставками в «Гараже». «Я сортирую мусор, ношу носки с надписью „Feminist“ и недурно говорю по-английски. Я обещаю себе поменьше ездить на такси и больше ходить пешком, убираюсь перед клинингом и свято верую в то, что страдания курьеров-мигрантов окупают мои чаевые».
А еще у Лены серьезное заболевание — булимия. Отправившись на групповую терапию, она встречается с Ваней, который пришел лечиться от клептомании. С этого момента Павлова довольно удачно сочетает два очень разных жанра. С одной стороны, это веселый чиклит о том, как в большом городе встретились странные одиночки, у которых в итоге все обязательно будет хорошо. С другой — это полноправный автофикшен с глубоким проживанием личного опыта и пристальным наблюдением за реальностью. Но главное, что общей терапевтической цели это странное сочетание жанров совсем не мешает.
Мария Ныркова «Залив терпения»
СПб.: Поляндрия NoAge
Мария Ныркова — студентка филфака и дебютантка в литературе. Героиня ее романа — тоже студентка филфака и тоже Мария. Она едет на Сахалин, чтобы продать наследственную квартиру. С самого начала это вполне бытовое путешествие подается практически как схождение в потусторонний мир: у гейта в аэропорту Марию встречают странные персонажи, героиня даже сравнивает дорогу на остров с путешествием «в смутную реку сознания».
С одной стороны, текст Нырковой — это классический автофикшен, основанный на личном опыте и плотном переживании реальности, по сути дневник. Все, что описывает рассказчица, оставляет отметины на ее теле, которое отказывается есть и спать и дрожит от адреналина. С другой стороны, каждое действие в романе по силе и масштабу напоминает мифы, и провести грань между реальностью и вымыслом оказывается невозможно.
Погружаясь в географию страны и трагическую историю своей семьи, героиня находит родину. То есть две. Первая «ссылала своих детей в лагеря», «поила радиационными отходами», «гнобила за мечты». Вторая — это семья, дом предков, собственное место героини. Последние страницы «Залива терпения» превращают сам процесс поиска — текста, места, семейной памяти — буквально в манифест сопротивления: «Нельзя отнять то, чего еще не коснулась наша рука».
Марина Кочан «Хорея»
СПб.: Поляндрия NoAge
В «Хорее» Марина Кочан описывает, как она, узнав о своей беременности, стала читать о генетических заболеваниях — и в итоге поняла (и подтвердила впоследствии), что ее отец умер от хореи Гентингтона , а не от болезни Альцгеймера, как считалось в семье. Теперь генетический тест должен выявить, может ли героиня заболеть сама или передать болезнь ребенку.
Важнее сюжета мысленное возвращение героини в детство, в родной Сыктывкар, переосмысление сложных отношений с отцом, сестрой и матерью, размышления о собственном грядущем родительстве. «Хорея» целиком состоит из описаний мелких сцен — будь то покупка праздничного торта, общение с медсестрами или изучение семейных фотографий. Воспоминания о болезни отца открывают возможности для примирения: и с семьей, и с собственным несовершенством.
Это повторяющийся сюжет российского автофикшена: прошлое было ужасным, но, если проживать и осознавать настоящее, окажется, что сейчас лучше. Семьи становятся крепче, герои — здоровее, жизнь — счастливее.
Света Лукьянова «Я ничего плохого не делаю»
Цифровое издательство «Папье-маше»
Книга соосновательницы курсов писательского мастерства Write Like A Girl Светланы Лукьяновой — это история взросления в Татарстане 2000-х и долгого пути героини к признанию своей сексуальной идентичности. Поскольку из-за новых российских законов выложить такой роман на полки книжных магазинов уже невозможно, книга вышла только в электронном виде — ее выпустило новое цифровое издательство «Папье-маше». Литература предсказуемо уходит в сетевое полуподполье.
При этом в своей книге Лукьянова выходит за рамки истории о квир-становлении. Ее автофикшен — это смесь стихотворений, переписок, эссе и диалогов, которые позволяют в полной мере пережить вместе с героиней открытие истинной себя — свободной, творящей, влюбленной. «Мой писательский принцип, — говорит авторка, — идти туда, где страшно». Лукьянова смело описывает неловкие опыты первого секса, жизнь с расстройством пищевого поведения, долгую историю ухода от мужа к возлюбленной. А метод автофикшена позволяет ей вглядываться в себя почти до бесконечности.
Илья Мамаев-Найлз «Год порно»
СПб: Polyandria NoAge
О дебютном романе Ильи Мамаева-Найлза «Медуза» рассказывала весной. Герой книги, Марк из Йошкар-Олы, ушел из родительского дома, чтобы начать новую жизнь. Теперь он работает бариста, изучает историю родного края, переводит порнофильмы и тоскует по бывшей девушке, которая время от времени к нему возвращается.
По словам Мамаева-Найлза, добиться искренности ему помогает метод автописьма. Откровенный рассказ обо всем, будь то секс, болезнь отца или непростые отношения в семье, позволяет писателю найти точку, в которой пересекаются поколения. В ней они могут если не договориться, то хотя бы разделить некоторые переживания.
В «Годе порно» сошлись сразу несколько сюжетных линий: и поиск героем своих марийских корней, и современная история становления молодого человека в российской глубинке, и война («Год порно» — одна из немногих российских книг, ее отражающих). Конечно, она показана в романе намеками: некая катастрофа разрушает хрупкое взаимопонимание между героем и его близкими и отныне они могут встречаться разве что в Стамбуле во время пересадки.
«Год порно» и «Спрингфилд» — два романа на русском языке, действие которых заканчивается накануне войны Герой первого — переводчик порно из Йошкар-Олы. Персонажи второго — гей-пара, живущая в Самаре
«Год порно» и «Спрингфилд» — два романа на русском языке, действие которых заканчивается накануне войны Герой первого — переводчик порно из Йошкар-Олы. Персонажи второго — гей-пара, живущая в Самаре
Егана Джаббарова «Руки женщин моей семьи были не для письма»
М.: No Kidding Press
Первый деколониальный автофикшен в России (в книге марийца Ильи Мамаева-Найлза эта тема тоже есть, но именно у Еганы Джаббаровой она становится главной). Писательница рассказывает историю своей семьи, «путешествуя» по собственному телу. Каждая его часть — волосы, руки, нос или живот — отправная точка для рассказа о судьбах матерей, бабушек и теть, азербайджанок и грузинок, наученных молчать, жить под постоянным наблюдением общества (в том числе его привилегированной части — россиян), бесконечно готовить и слушаться мужей.
Обрести себя и свободу героине помогает болезнь, из-за которой она чуть не оказывается парализованной. Для нее это означало бы потерю не только способности двигаться, но и доступа к семейной памяти. Поначалу тело героини на наших глазах разрушается, но со временем она находит силы собрать себя заново. Как и для многих других представителей жанра, для Джаббаровой автофикшен с его практикой пристального наблюдения за миром вокруг становится способом говорить о сходствах и различиях: у всех нас, по сути, одинаковые тела, но наш опыт жизни с ними может отличаться самым драматическим образом.
Маша Гаврилова «Ужасы жизни»
М.: No Kidding Press
В аннотации сказано, что книга Маши Гавриловой — это «магический автофикшен». Действительно, рассказ писательницы начинается как описание авторского опыта, но вскоре перерастает в сказочный сюжет. Так, история о потерявшей ребенка подруге, с которой героиня сблизилась во время просмотра «Игры престолов», заканчивается рождением и воспитанием мальчика из плесени, что завелась в кастрюльке из-под грибного соуса. В другом рассказе на прогулке в Стамбуле героиням помогают кошки — показывают, куда сбежать от погнавшихся за ними нарисованных женских ног, и приносят в зубах новые айфоны. В третьем героиню похищает дракон, который оказывается типичным абьюзером. И так далее — постоянная игра между знакомым и незнакомым, повседневность, на которую всегда можно взглянуть как-нибудь иначе.
Дарья Серенко «Я желаю пепла своему дому»
Тель-Авив. Издательство книжного магазина «Бабель»
Дарья Серенко — поэтесса, акционистка и соосновательница «Феминистского антивоенного сопротивления». Ее первая проза, «Девочки и институции» (2021), рассказывала о столкновении молодых женщин с российскими культурными учреждениями: до войны Серенко несколько лет работала кураторкой в галереях и библиотеках, откуда ее не раз увольняли за активизм. При этом она описывала индивидуальный опыт как общий, знакомый многим (если не всем) женщинам. Героини ее книги — это собирательные «девочки», целый хор, как в античной трагедии.
«Я желаю пепла своему дому» — логичное продолжение этой идеи. Бо́льшую часть книги авторка написала в СИЗО, где в феврале 2022-го провела 15 суток за пост с символикой «Умного голосования».
Важно! Книга Дарьи Серенко «Я желаю пепла своему дому» стала первым цифровым релизом в издательстве «Медузы». Это значит, что ее можно прочитать совершенно бесплатно в нашем приложении. Кстати, оно умеет обходить блокировки. Скачайте его себе и помогите своим близким установить его.
Теперь коллективные «девочки» Серенко стоят на пикетах, разбирают передачки с воли, готовятся к неизбежному отъезду из страны и бегают от сотрудников ФСБ. А сама активистка искренне рада, что в ее тексте нет ничего исключительного, никакого нового опыта — это «просто еще один текст в ряду женской лагерной и тюремной прозы».
Предвоенные дни, о которых Серенко рассказывает в книге, — последние, когда «девочки» едины. 23 февраля героиня выйдет из спецприемника, 24-го начнется война, 25-го начнется история «Феминистского антивоенного сопротивления». А дальше кто-то, включая саму Серенко, уедет из России, другие останутся, и некогда общий опыт обеих сторон станет радикально разным.
«Я желаю пепла своему дому» Дарьи Серенко — автофикшен о 15 последних днях накануне войны Это первый цифровой релиз в издательстве «Медузы». Книга есть только в нашем приложении
«Я желаю пепла своему дому» Дарьи Серенко — автофикшен о 15 последних днях накануне войны Это первый цифровой релиз в издательстве «Медузы». Книга есть только в нашем приложении
Лиза Биргер
«Медуза» — это вы! Уже три года мы работаем благодаря вам, и только для вас. Помогите нам прожить вместе с вами 2025 год!
Если вы находитесь не в России, оформите ежемесячный донат — а мы сделаем все, чтобы миллионы людей получали наши новости. Мы верим, что независимая информация помогает принимать правильные решения даже в самых сложных жизненных обстоятельствах. Берегите себя!