В Петербурге продолжается суд над Дарьей Треповой, обвиняемой в убийстве «военкора» Владлена Татарского Что стало известно из показаний потерпевших, которые выступили на первых заседаниях

15 ноября в Петербурге началось рассмотрение уголовного дела 26-летней Дарьи Треповой, обвиняемой в убийстве «военкора» Владлена Татарского (настоящее имя — Максим Фомин). Пропагандист погиб 2 апреля 2023 года при взрыве на «творческом вечере» в петербургском кафе Street Food Bar № 1. Еще 52 посетителя мероприятия, по версии СК, пострадали, получив ранения различной степени тяжести. Следствие квалифицирует дело как теракт. Трепову обвиняют в том, что она принесла в кафе и передала Татарскому гипсовую статуэтку, в которой находилась взрывчатка. Подозреваемую задержали на следующий день на квартире ее знакомого Дмитрия Касинцева. Он предстал перед судом по обвинению в «укрывательстве преступления». В причастности к организации убийства обвиняют гражданина Украины Юрия Денисова и журналиста Романа Попкова, оба они объявлены в розыск. По делу уже прошли семь выездных заседаний Второго Западного окружного военного суда, который рассматривает все дела о терроризме. За ходом процесса следит «Медиазона» (онлайны: день первый, второй, третий, четвертый, пятый, шестой и седьмой). «Медуза» пересказывает, что произошло в суде за это время.

Дарье Треповой предъявлены обвинения по трем уголовным статьям: совершение теракта (пункт «б» части 3 статьи 205 УК), незаконный оборот взрывчатых веществ (часть 4 статьи 222.1 УК) и подделка документов (часть 4 статьи 327 УК). По версии гособвинения, преступление спланировала группа неустановленных лиц, несогласных с проведением СВО на территории Украины. Убийство Татарского было совершено для «устрашения общества» и «создания резонанса с использованием методов конспирации».

Трепова, как утверждается, осознавала цели группы и вступила в нее по доброй воле. Подсудимой сделали поддельное удостоверение: она должна была изображать студентку-скульптора, которая поддерживает войну и увлекается деятельностью Z-блогера. Трепова также якобы получала финансирование от Романа Попкова — в общей сложности 132 тысячи рублей в криптовалюте. Взрыв в кафе был произведен «дистанционно» с эстонской сим-карты, купленной в Украине, заявляло гособвинение.

На первом заседании суда Дарья Трепова отказалась признать вину по двум из трех статей: о теракте и незаконном обороте взрывчатки. Вину в использовании поддельного удостоверения она признала полностью. Дмитрий Касинцев, в квартире которого задержали Трепову, частично признал вину перед судом, но высказал несогласие с квалификацией обвинения: изначально его подозревали в «несообщении о преступлении», но затем утяжелили статью на «укрывательство особо тяжкого преступления».

На следующих заседаниях коллегия из трех судей во главе с Тимуром Жидковым заслушала доказательства по делу — показания десятков потерпевших. В основном письменные протоколы допросов зачитывала прокурор Надежда Тихонова, но некоторые из потерпевших лично явились в суд, попутно заявив гражданские иски к обвиняемым о компенсации морального и физического ущерба.

В большинстве показаний содержались примерно одни и те же свидетельства. Из них можно сложить следующую картину преступления.

В кафе Street Food Bar № 1 на Университетской набережной, которым владели структуры основателя ЧВК Вагнера Евгения Пригожина, дважды в неделю проводились «патриотические» мероприятия. Их организацией занималось сетевое объединение «Киберфронт Z». Его руководителем называют Егора Михайлова, который был ведущим «творческого вечера» Владлена Татарского.

О встрече с «военкором» ее участники узнавали из анонсов в соцсетях или от знакомых. Вход на нее был свободным. Повышенных мер безопасности на мероприятии не предпринимали. Охраны в кафе и металлодетекторов на входе не было. Посетителей только просили сдать верхнюю одежду в гардероб. По разным оценкам, на встречу с Татарским пришли от 60 до 100 человек — сторонники войны и представители организаций, связанных с ЧВК Вагнера. Мероприятие проходило в дружелюбной атмосфере, некоторые люди уже друг друга знали по предыдущим подобным встречам.

Дарью Трепову посетители запомнили как девушку со светлыми и кудрявыми волосами и в черном пальто. Она пришла в кафе с коробкой, в которой лежал гипсовый бюст. Коробку проверили на входе, но не позволили пронести в зал. Она осталась в подсобном помещении.

Во время «творческого вечера» Татарский около получаса рассказывал о себе, а затем стал отвечать на вопросы публики. Дарья Трепова представилась Настей и сказала, что раньше отправляла Татарскому открытки. Блогер вспомнил девушку. Затем она добавила, что у нее есть подарок — гипсовый бюст Татарского, но статуэтку не разрешают пронести внутрь, поскольку в ней якобы может быть взрывчатка. Собравшиеся посмеялись над этим, а блогер настоял, чтобы подарок все-таки занесли.

Когда сотрудник кафе принес коробку «военкору», Трепова попыталась уйти, но Татарский попросил ее остаться и сесть рядом. Девушка сказала, что стесняется, и села чуть поодаль — примерно в трех метрах от него. Татарский осмотрел бюст, назвал его «золотым Владленом» и пошутил, что у его гипсовой копии нет живота. Когда он убирал статуэтку обратно в коробку, произошел взрыв.

Татарский погиб на месте. По свидетельству очевидцев, ему оторвало руку. Посетители, многих из которых задело осколками взрывного устройства, сразу же стали выбираться из зала. Вместе с ними на улицу вышла и Трепова.

«Она нервничала, много жестикулировала и дергала ногами»

О поведении Треповой потерпевшие в своих показаниях отзывались по-разному. Например, Никита Ананичев сообщил, что подсудимая «выделялась среди всех и заискивала» перед Татарским, «давала понять, что он ей нравится». «Я не сомневался, что взорвалась именно статуэтка. Она не отошла от него, когда вручила статуэтку, потому что это было бы подозрительно», — говорится в его показаниях.

Владислав Китаев заявил, что Трепова «вела себя подозрительно». Он заметил, что та сильно волновалась и не могла внятно сформулировать свой вопрос Татарскому. По словам Сергея Малофеева, Трепова «нервничала, много жестикулировала и дергала ногами».

В показаниях Василисы Гуляевой говорится, что Татарскому, «кажется, было приятно общаться» с Треповой. После вручения статуэтки девушка хотела пойти обратно на свое место, но «военкор» ее окликнул. «Она вернулась и села рядом. Вид у нее был испуганный, будто что-то должно произойти», — сообщила Гуляева следствию.

Потерпевший Сергей Чиулин выступил в суде лично. По его словам, в момент взрыва Дарья Трепова находилась рядом с ним: он предложил ей присесть к нему, когда Татарский попросил девушку остаться после вручения подарка. «Все нормально было, не было ощущения, что она мотивирована… актриса. Вот сейчас понимаю, что она… это надо нервы железные иметь, чтобы так себя вести», — рассказал он.

Анастасия Милославова запомнила, что после взрыва девушка «с каменным безэмоциональным выражением лица завязывала пояс пальто».

Другой потерпевший, пришедший в суд, — главный редактор петербургского телеканала СОК Марат Арнис — рассказал, что перед взрывом Трепова «вытягивала руки, заулыбалась, потом закрыла руками лицо». Здание она покинула одной из последних, при этом кому-то звонила. 

На это адвокат Треповой спросил у подзащитной, зачем она поднимала руки. «Статуэтку поставили на край стола. Я боялась, что она упадет, хотела ее поймать», — ответила подсудимая. На уточняющий вопрос судьи, как она рассчитывала поймать статуэтку с расстояния трех метров, Трепова сказала, что сделала это «инстинктивно».

Потерпевший Эдуард Омельченко на допросе в суде заявил, что после взрыва Трепова «спокойно встала, поправила плащ, посмотрела на Максима, подошла к Егору, ведущему, посмотрела, нагнулась к нему — у Егора глаза живые». «Она развернулась, подошла ко мне, посмотрела на меня и пошла к выходу», — рассказал он.

Другая потерпевшая Алиса Смотрова, выступая в суде, вспомнила, что «напряглась», когда в зал заносили подарок Татарскому, а ее брат «скривился», посчитав, что это «нездоровая какая-то тема». По собственным словам, она вздохнула с облегчением, когда бюст достали из коробки и ничего не произошло.

Иван Адамко рассказал, что Трепова «непроизвольно закрылась», подняла руки за пару секунд до взрыва, отчего у него «сложилось странное ощущение». «Казалось, что она что-то хочет сказать, но сдерживается. И тут — хлопок, пыль, крики», — пояснил он.

В свою очередь Татьяна Голодовая заявила, что Трепова на встрече задавала Татарскому глупые вопросы, а судя по подаренной статуэтке, «у девушки совсем нет вкуса». «Мне показалось, что это похоже на вброс, очень очевидный вопрос. Она сидела за мной — я поворачивалась к ней, но из-за света я ее не разглядела. Потом она второй раз взяла микрофон, и я подумала, что сейчас она снова задаст какой-то глупый вопрос», — рассказала Голодовая.

Диана Королева сообщила суду, что видела Трепову от начала до конца встречи, поскольку они сидели за одним столом. «Она выглядела как фанатка, никто не был так нарядно одет. Она выглядела чрезмерно. Для любых патриотических встреч это несвойственно, плюс она была одета в верхнюю одежду», — рассказала потерпевшая.

«Она что-то сказала: что они сделали серию скульптур и одна из них посвящена Владлену, и она ему ее хочет презентовать. И Владлен сказал: „Давайте приносите“. И это тоже было несвойственным, потому что подарки обычно дарили после мероприятия. Потому что люди от сердца дарят, люди хотят сфотографироваться со звездами. То есть когда она подарила скульптуру и побежала обратно — это была непроходная вещь. Она должна была попросить сфотографировать ее с Владленом. Она ничего такого не сделала, ни фотографии, ничего. Она попыталась уйти», — отметила Королева.

Потерпевшая добавила, что после взрыва столкнулась с Треповой на улице. «Она выходит прямо на меня. Для меня это был временной разрыв, и я не связывала случившееся со статуэткой. Я понимала, что выходят люди в крови, и из глаз течет кровь. И выходит одна [Трепова] — и на ней нет ни одной царапины. Все люди из первого зала в крови, а она нет», — вспомнила Королева.

Мать убитого: «Думаю, что теракт совершили спецслужбы Украины из мести»

21 ноября в суде зачитали показания матери Татарского — она рассказала следствию биографию своего сына.

Максим Фомин (он же Владлен Татарский) родился в 1982 году в Макеевке Донецкой области. Учился в техникуме в Донецке, но отчислился и пошел работать на шахту. В 2004 году «торговал и делал мебель». В 2011–2012 годах у него были долги и материальные трудности, поэтому он вместе с другом ограбил банк. Отбывал наказание в колонии в Горловке.

Во время конфликта в Донбассе в 2014 году колония попала под обстрел ВСУ. Фомина приняли служить в вооруженные силы самопровозглашенной ДНР. Когда Фомин получал паспорт «народной республики», его снова задержали, поскольку он числился сбежавшим. Потом его помиловали. Фомин служил в разведке «народной милиции» ДНР и участвовал в боевых действиях в Донбассе до 2019 года.

После этого переехал в Москву, завел телеграм-канал и стал принимать участие в пропагандистских телеэфирах. Написал три книги. Жена Фомина уехала с детьми в Бельгию. Сам он жил в квартире в Люберцах. Позже женился на девушке из Новоазовска, которая тоже принимала участие в военных действиях.

О гибели сына мать Фомина узнала из новостей. Сама она тогда находилась в Макеевке. После она нашла в его вещах открытки от Треповой, о которых прочитала в СМИ. «Думаю, что теракт совершили спецслужбы Украины из мести за его участие в боевых действиях в ЛДНР», — говорила мать блогера на допросе.

22 ноября на процессе выступила жена Татарского Валерия Фомина, уроженка Омска 1987 года рождения. Она рассказала, что познакомилась с будущим мужем в 2020 году. По ее словам, они вместе вели телеграм-канал Татарского и с начала полномасштабной войны в Украине получали угрозы, хотя сам блогер «угрозами это не считал».

О «творческом вечере» в Петербурге Татарский договаривался несколько месяцев. Анонсы подобных мероприятий он обычно «в целях безопасности» выкладывал за сутки до начала, но телеграм-канал «Киберфронт Z» в этот раз «сделал это раньше», не согласовав с ним.

На встречу 2 апреля Фомина приехала вместе с мужем, но села в конце зала, поскольку впереди все места уже были заняты. За Треповой в кафе Фомина не наблюдала, поскольку «она была ей неинтересна». По ее словам, подсудимая «сначала задала длинный и непонятный для обычного мозга вопрос» и только потом попросила вынести статуэтку. В момент взрыва Фомина «первая убежала из кафе», но потом через окно вернулась в зал к Татарскому «посмотреть, что с ним».

«Были двое подозрительных мужчин. Они сидели у стены»

Некоторые из выступивших в суде вспомнили о «подозрительных» людях на встрече с Татарским.

Так, Иван Адамко заметил мужчину, который ни с кем не разговаривал, но при этом снимал все происходящее на телефон. В ухе у него был наушник, а на рукаве нашивка с российским триколором. «На перекуре мы с товарищами обсудили, что его никто не знает», — сказал он.

Татьяна Голодовая тоже рассказала следователям про мужчину, который сидел перед сценой, но «прямо перед взрывом встал и ушел», что ей показалось подозрительным.

Сторонник «Киберфронта» из числа организаторов встречи Иван Санков (именно он дежурил на входе и не пропустил Трепову с коробкой, но затем вынес статуэтку на сцену по просьбе Татарского) сообщил о двух мужчинах, показавшихся ему подозрительными.

«Они сели сразу во второй зал, я предложил им сесть в первый зал, где еще было много места. Через некоторое время пришла девушка Анастасия, которая двумя руками несла коробку. Я ее открыл и увидел золотой бюст из глины, тяжелый, около 5–7 килограммов. Спросил, не взорвется ли он, девушка сказала, что нет, что учится в художественной академии и сделала его сама. Девушка была улыбчива и внушала доверие. Она села за стол и хорошо просматривалась двумя подозрительными мужчинами. Они сидели у стены. Мне показалось подозрительным, что они за весь вечер не задали вопросов Татарскому», — говорилось в показаниях Санкова.

На заседании 24 ноября судьи рассмотрели вопрос о продлении меры пресечения Дарье Треповой. Прокурор попросила продлить содержание подсудимой под стражей на шесть месяцев. Адвокат Треповой настаивал на ее переводе под домашний арест.

Коллегия судей постановила оставить Трепову под стражей до 18 апреля 2024 года. Следующее заседание по делу об убийстве Татарского пройдет 27 ноября.