«Видение бабочки» и «Памфир» — новое украинское кино в Каннах Трагедия военного времени и энергичная драма об отце-контрабандисте

Кинокритик Антон Долин рассказывает о двух украинских фильмах, показанных на Каннском кинофестивале 2022 года. В программе «Двухнедельник режиссеров» прошла премьера картины «Памфир» Дмитрия Сухолиткого-Собчука — о мужчине, который хочет поставить на ноги семью, занимаясь контрабандой. В «Особом взгляде» показали «Видение бабочки» Максима Наконечного — драму об украинской наводчице, освобожденной из плена в ДНР, где ее изнасиловали и она забеременела.

Этот Каннский фестиваль, идущий в разгар войны и ознаменованный речью Владимира Зеленского на церемонии открытия, особенно важен для украинцев. На кинорынке — сразу несколько питчингов, презентаций, круглых столов. В разных программах — так или иначе связанные с Украиной фильмы, включая «Естественную историю разрушения» Сергея Лозницы и «Маруполис-2» погибшего режиссера Мантаса Кведаравичюса. Но самое пристальное внимание уделяется двум дебютным картинам, снятым молодыми режиссерами.

С определенной долей условности можно сказать, что два этих фильма демонстрируют две версии, два взгляда, два ракурса — «мужской» и «женский». «Памфир» Дмитрия Сухолиткого-Собчука (программа «Двухнедельник режиссеров») буквально лопается по швам от энергии, носителем которой оказывается его мужественный заглавный герой. Драматичное «Видение бабочки» Максима Наконечного («Особый взгляд») ставит в центр событий тяжелую травму, пережитую женщиной. Парадоксальным образом, именно второй фильм о войне, а первый нет. 

«Памфир» снят на Западной Украине и глубоко укоренен в ее фольклоре: недаром кульминация интриги приходится на традиционный деревенский карнавал, а изготовленные для него костюмы и маски работают как страшноватый антураж в остальном реалистической картины. Боевитый, задиристый дух фильма даже в чем-то напоминает «Тараса Бульбу». Памфир (усатый харизматик Александр Яценюк) возвращается с заработков из Европы, его семья переживает финансовый кризис. Несмотря на многочисленные риски, герой решает взяться за старое — заработать нужную сумму контрабандой, причем в обход местного криминального авторитета. За это Памфиру, несмотря на его силу и бесстрашие, придется поплатиться, на кону окажутся и жизни его близких — жены Алены и сына Назара. 

Потрясающе снятый в интерьерах и на живописной натуре оператором Никитой Кузьменко, выстраивающим раз за разом сложные длинные планы, «Памфир» впечатляет и чуть ли не пугает неослабевающим драйвом. Его далекие от безупречности персонажи не уважают закон, но стараются жить по совести, воплощая мифологический архетип украинского героя — гордого и безрассудно отважного. Вероятно, сейчас, во время войны, в этом есть серьезная потребность.  

«Видение бабочки» — трагедия военного времени. Наводчица Лиля, позывной «Бабочка», провела два месяца в плену у сепаратистов из ДНР. В первой же сцене ее обменивают на нескольких пленных и счастливо возвращают домой, к матери и мужу-сослуживцу. Медицинский осмотр показывает, что Лиля (сильная и сдержанная игра Маргариты Бурковской держит весь фильм) подвергалась сексуальному насилию: она не только травмирована психологически и физически, но и беременна. Ребенок насильника — известный мировой культуре мотив, но здесь он обретает особый смысл: враг или, по меньшей мере, его след остался в твоем теле, каким же образом можно его победить? Сделать аборт? Оставить ребенка и попробовать полюбить? Жуткая ситуация вырастает до глобальной этической проблемы возможности или невозможности милосердия в неподконтрольных человеку обстоятельствах. 

Неброская будничная интонация «Видения бабочки» контрастно чередуется с интервенциями жанров «реального кино»: инстаграм-эфир с всплывающими комментариями, телевизионный репортаж, ютьюб-блог. Их оттеняют кошмарные сны Лили, в которых ее преследует огромная бабочка. Как при барахлящей интернет-связи, сознание и взгляд героини (а вместе с ней зрителя) иногда прерывается, будто в хорроре, экранной рябью, помехами и флешбэками, отрывочными и от этого лишь более страшными. А взгляд сверху уподобляет камеру оптическому прицелу, ищущему в общей панораме следы частной драмы. 

Картину Наконечного не назовешь пацифистской, но она определенно направлена против насилия, против войны в самом себе — и этим ценна. В съемочной группе с режиссером-дебютантом работали признанные кинематографисты его поколения: сценарий написан в соавторстве с документалисткой Ириной Цилык («Земля голубая, будто апельсин»), за монтаж отвечала Алина Горлова («Этот дождь никогда не закончится»), в одной из ролей занята сценаристка и постановщица Наталия Ворожбит («Плохие дороги»).

Война в Донбассе, идущая с 2014 года, уже сформировала новую волну украинского кино. В ближайшее время она — нет сомнений — будет лишь расширяться и эволюционировать под влиянием событий, случившихся после 24 февраля. Каннский фестиваль 2022 года стал первым, показавшим этот процесс настолько отчетливо.