Байден выигрывает выборы президента США. Про него есть реально стыдные вопросы Почему он «сонный»? Правда, что не помнит имени жены? И планирует новую холодную войну?

На выборах президента США, прошедших 3 ноября, лидирует кандидат от Демократической партии 77-летний Джо Байден, который был вице-президентом при Бараке Обаме. Чтобы стать президентом, Байдену осталось победить в одном из нескольких штатов, где еще продолжается подсчет голосов. «Медуза» отвечает на самые стыдные и самые насущные вопросы о вероятном будущем президенте США. Правда ли, что он успел пообщаться с Брежневым? Почему демократы не смогли найти никого помоложе? Коррупционер его сын или нет?

Правда ли, что Байден так давно в политике, что даже с Брежневым встречался?

Джо Байден в политике, в том числе международной, действительно так давно, что помнит и Иосипа Броз Тито (он был последним западным политиком, видевшим маршала при жизни), и советского министра иностранных дел Андрея Громыко, и многих других деятелей времен холодной войны. 

А вот байку про Брежнева запустил сам Байден во время праймериз демократов в ходе предвыборной кампании 2008 года (он пытался выдвинуться в президенты сам, но снял кандидатуру из-за неважных результатов на предварительных выборах в Айове, где получил около 1% голосов; зато Байдена выдвинул своим кандидатом в вице-президенты Обама, который в итоге и победил). Споря со своим соперником по Демократической партии Биллом Ричардсоном по поводу того, у кого больше опыта в международной политике, Байден похвастался, что руководил делегацией из 19 сенаторов и обсуждал условия договора СНВ-I с самим советским генсеком.

Газета The Washington Post провела фактчек этого высказывания и установила, что в нем не так примерно все. Сенаторов было не 19, а шесть; условия договора были давно обсуждены уровнем выше — сенаторы приезжали поговорить про мелкие детали его ратификации конгрессом США (которая в итоге не состоялась из-за начала советской кампании в Афганистане); и вообще, это был не СНВ-I, переговоры по которому начались только в 1982 году, а другой договор — ОСВ-II. Да и Леонид Брежнев в 1979-м был уже совсем не в том состоянии, чтобы вести сложные международные переговоры о сокращении ядерных вооружений, поэтому советскую сторону на встрече с американскими сенаторами представлял премьер-министр Алексей Косыгин. 

Зато именно с Брежневым теперь сравнивают самого Байдена колумнисты, жалующиеся, что США превращаются в геронтократию по типу позднего СССР.

А почему его вообще выдвинули? Не могли помоложе никого найти? 

Именно опыт стал решающим фактором. Руководители Демократической партии посчитали, что на этих выборах им нужен кандидат, которого Трамп не мог бы, что называется, задавить авторитетом состоявшегося государственного мужа — а таковым, очевидно, был только Байден. Даже его ровесник Берни Сандерс, ставший вторым по числу голосов на праймериз 2020 года, высшие выборные должности занимает лишь с 1990-го (когда он вошел в состав палаты представителей от штата Вермонт). Байден же впервые избрался в сенат аж в 1972 году, оказавшись тогда шестым самым молодым сенатором в истории. Это стало поводом для многочисленных колкостей по поводу того, что Байден обещает дать дорогу молодым еще с середины 1980-х, — но не смогло лишить его массовой поддержки.

Конечно, на праймериз 2020 года — рекордных по числу кандидатов, конкурирующих внутри партии, — у него было немало соперников моложе даже его сына: например, Талси Габбард или Пит Буттиджич. Байден не пользуется большой популярностью среди активистов Демократической партии, зато, в отличие от остальных кандидатов, его равномерно поддерживают все ключевые группы избирателей-демократов. В итоге другим не хватило либо политического опыта, либо помощи партийного истеблишмента, который побаивается популярных, но слишком радикальных левых реформаторов вроде Габбард или Сандерса.

Почему Байдена называют «сонным Джо»?

«Сонным Джо» (Sleepy Joe) начал обзывать Байдена Дональд Трамп — после того, как в соцсетях появилось несколько видеороликов, на которых тот якобы засыпает прямо посреди телевизионного интервью. Все они — подделки.

В одном из роликов Байден на несколько секунд опускает глаза перед камерой: фрагмент закольцован так, будто он погрузился в сон. Для правдоподобности на звуковую дорожку добавлен храп — и голос телеведущей, которая смущенно говорит гостю: «Просыпайтесь!» (она это действительно говорила, но в 2011 году — и другому гостю, который и правда задремал, пропустив начало интервью).

Создатель видео не скрывает, что это творческая обработка реальных записей. 

Правда, что он путает Флориду с Миннесотой, думает, что его противника на выборах зовут Джордж, и забывает, как зовут собственную жену? 

Большинство подобных утверждений — это тоже выдумки и манипуляции трампистов, если называть вещи своими именами. На видео, где Байден во время предвыборного митинга обращается к собравшимся словами «Привет, Миннесота!», кто-то подрисовал на плакате у него за спиной код Флориды (FL) вместо Миннесоты (MN), где на самом деле все и происходило.

Видео, где Байден якобы предполагает, что на выборах выступает против какого-то из двух Джорджей Бушей, не подделано, но, скорее, вырвано из контекста: в действительности Байден обращается к собеседнику по имени Джордж.

А вот с женой вышел прокол: во время публичного выступления он и правда перепутал ее со своей сестрой, стоявшей рядом.

Но почему Байдену любую чушь прощают, а Трампа ловят на каждой неточности?

То, что Байдена часто подводит его несдержанный язык, не секрет давным-давно. Он мешал ему и во время предвыборной кампании 1988-го (Байден тогда впервые баллотировался в президенты), когда политик приписал себе участие в борьбе за гражданские права в юношеские годы, и особенно в 2008-м, когда он назвал своего соперника по праймериз, сенатора Барака Обаму, «умным, симпатичным и чистеньким афроамериканским парнем». Тогда комментаторы критиковали его за «маниакально-одержимое речевое недержание» и говорили, что его главный враг — собственный рот.

При этом нельзя сказать, что Байдену все сходит с рук: обе кампании он проиграл. Хотя в 2008 году политик все-таки добрался до всенародного голосования — как кандидат в вице-президенты при Обаме.

Другое дело, что Байден уже немолод, а состояние его здоровья вызывало вопросы уже в 2008-м. К тому моменту, писала газета The New York Times, у него было уже как минимум две операции на мозге — одна срочная и одна плановая — по удалению аневризмы. Насколько это опасно, сказать трудно: при благоприятном сценарии это вообще не должно повлиять на продолжительность жизни (но бывают и не благоприятные).

Что будет, если он не досидит до конца первого срока?

Если Байден станет президентом, но не доживет до конца первого срока, умерев своей смертью (как Уоррен Хардинг), на этот случай есть закон «О преемственности президентства» (Presidential Succession Act) от 1947 года. Его подписал Гарри Трумен — вице-президент, который сам стал действующим президентом после смерти Франклина Делано Рузвельта.

Этот закон предусматривает очередность наследования президентской должности, если президент умрет, тяжело заболеет или по другой причине утратит способность исполнять свои обязанности. Первым в списке идет вице-президент, так что если Джо совсем сдаст, действующим президентом станет Камала Харрис.

Кстати, кто такая Камала Харрис?

Камала Харрис — опытный политик с практически безупречной репутацией, не склонная к оговоркам на публике и не отягощенная родственниками с трудной биографией (о родственниках Байдена — ниже).

Харрис не раз публично и довольно жестко критиковала своего будущего партнера по избирательному списку, а сама ее номинация в качестве кандидата в вице-президенты открыто обсуждается как компромиссная — чтобы угодить сразу нескольким категориям избирателей. Если Байден победит, Харрис станет первой в истории США женщиной — вице-президентом и первой же из этнического и расового меньшинства (ее мать индийского происхождения, а отец — ямайского).

Когда Харрис получила номинацию на роль кандидата в вице-президенты, к ее биографии, разумеется, начали присматриваться особенно тщательно. Но все отдаленно скандальное, что удалось обнаружить, — всего лишь давний роман с официально женатым мужчиной в два раза старше ее.

Другое дело — послужной список Харрис. Правозащитникам и оппонентам есть за что ее критиковать: в качестве генерального прокурора Калифорнии (эту должность она занимала с 2011-го до своего избрания в сенат в 2017-м) она выступила с несколькими жесткими инициативами. Одна заключалась в больших штрафах и наказаниях вплоть до года тюрьмы для родителей хронических прогульщиков. Другую ей припомнила на дебатах конкурентка по демократическим праймериз Талси Габбард: мол, Харрис на должности генпрокурора штата потребовала уголовного наказания для более полутора тысяч задержанных с марихуаной. На это Харрис ответила, что в то время поступала так, как считала нужным на этой должности, — и с тех пор успела поменять свою позицию, так что теперь выступает за легализацию каннабиса на федеральном уровне.

Что там с сыном Байдена? Он правда коррупционер?

У Джо Байдена довольно трагическая семейная история. В 1972-м его первая жена Неилия погибла в автокатастрофе вместе с дочерью Наоми, которой тогда еще не исполнилось и года. Вместе с ними в автомобиле находились два сына Байдена — старший Бо и младший Хантер. Оба серьезно пострадали, но остались живы. Однако Бо, у которого складывалась блестящая политическая карьера, умер от глиобластомы мозга в 2015 году.

В самом начале предвыборной кампании Джо Байдена СМИ называли его сына Хантера главной опасностью, грозящей подорвать политические планы отца. В биографии Хантера есть и многолетняя алкогольная и наркотическая зависимость (а его отец — как и Трамп — убежденный трезвенник, говоривший, что не пьет, поскольку в его семье достаточно алкоголиков), и участие в спорных лоббистских проектах.

Один из них бросает серьезную тень на фигуру его отца: Хантер Байден с 2014 по 2019 год работал в совете директоров украинской нефтегазовой компании Burisma, не имея никакого опыта в отрасли. Джо Байден при этом в администрации Обамы отвечал именно за украинское направление.

Тогда же, в 2014 году, правоохранительные органы Великобритании начали расследование против создателей этой компании, подозревая их в отмывании денег. Свое расследование вела и украинская генпрокуратура, но США обвиняли ее в недостаточных усилиях. В итоге Байден настоял на увольнении генпрокурора Украины Виктора Шокина (о чем сам рассказывал публично, обвиняя его самого в коррупции). А еще через некоторое время украинское расследование против Burisma прекратилось. Противники Байдена считают, что так он хотел вывести из-под удара своего сына — и, возможно, себя самого.

Защитники Байдена напоминают, что расследование продолжалось еще полтора года после увольнения Шокина. Они также ссылаются на интервью заместителя генпрокурора Виталия Касько, который утверждает, что на самом деле именно при Шокине никаких следственных действий фактически не проводилось. Наконец, напоминают они, в США были недовольны не расследованием, а его отсутствием.

В любом случае многочисленные родственники Трампа, получающие высокопоставленные посты в правительстве безо всякого опыта в государственном управлении (самый известный пример — его дочь Иванка и ее муж Джаред Кушнер, которые заняли посты его советников), выглядят ничуть не лучше Хантера.

Трамп говорит, что Байден — ультрарадикальный анархист, который поднимет налоги до 110%. Тут есть хоть слово правды? И что там у него с программой?

Несмотря на весь накал предвыборной борьбы, Байден не планирует (почти) никаких радикальных перемен. Его программа укладывается в рамки политики, которую проводили последние президенты-демократы — Билл Клинтон и Барак Обама.

• Первым делом Байден (если Демократическая партия в результате довыборов 3 ноября получит большинство в сенате) планирует повысить налоги «для богатых» — тех, кто получает больше 400 тысяч долларов в год, — и корпораций. Это стандартная мера для политики демократов, которые в последние десятилетия выступают за «большое государство» — альтернативу «малому государству» республиканцев.
• Полученные благодаря этой налоговой реформе (за 10 лет) 3,75 триллиона долларов Байден предлагает потратить на инфраструктуру: скоростные железные дороги, «зеленую» энергетику, миллионы новых домов, широкополосный интернет, школы и т. д. Улучшить инфраструктуру планировал и Трамп, но не преуспел.
• Важно, что часть трат будет профинансирована в долг. Байден говорит, что стратегической целью должно быть сокращение дефицита бюджета — и, следовательно, госдолга, который во время пандемии достиг рекордных 122% ВВП, — при этом планирует во время первого срока увеличить дефицит еще на 16% ВВП.
• Кроме того, Байден наверняка вернет многие меры регулирования экономики — прежде всего, экологические ограничения, — отмененные Трампом; для этого ему не нужно большинство в сенате, такие изменения вводятся президентскими решениями.

Оценка этой программы, как обычно в современных США, зависит прежде всего от партийной принадлежности. Подсчитано, что 1% самых богатых американцев из-за налоговой реформы за 10 лет потеряет 7,7% своих доходов; общие потери всех налогоплательщиков составят 1,9%. Главный спорный момент — что приобретет (или потеряет) от повышения налогов экономика США.

Некоторые крупные частные аналитические компании (например, рейтинговое агентство Moodyʼs) и инвестбанки (например, Goldman Sachs) уверены, что план Байдена приведет к большему росту ВВП и создаст больше рабочих мест, чем продолжение политики Трампа. В случае уверенной победы демократов, пишет Moodyʼs, экономика в первый срок Байдена будет расти более чем на 4% в год (отчасти такие высокие темпы будут обусловлены восстановлением после коронакризиса). 

Мнение аналитиков поддержали в открытом письме 13 нобелевских лауреатов по экономике. Еще один нобелевский лауреат — Пол Кругман, последовательно поддерживающий политику демократов, — объясняет выгоды плана Байдена так: экономика США многие годы пребывает в состоянии «избыточных сбережений»; частный сектор сберегает больше, чем тратит на инвестиции. Так, у крупнейших корпораций, например у Apple, есть постоянная кубышка из миллиардов долларов кеша. Если государство возьмет часть этих сбережений в виде налогов и потратит на инвестиции, это приведет к ускорению роста экономики.

Критики демократов указывают, что частные инвестиции эффективнее государственных. Если забрать деньги у граждан и корпораций и распределить их через бюджет, это приведет к общим долгосрочным потерям. Потери при этом не будут большими: называется цифра в 1,6% ВВП. Но вероятны и потери, которые непросто описать через показатели роста ВВП. Оппоненты Байдена уверены, что повышение налогов (корпоративных и на зарплаты — аналог наших социальных платежей) приведет к росту себестоимости американской продукции и, как следствие, к ускорению вывода производств за границу.

Чтобы остановить вывод производств за пределы страны (или хотя бы успокоить встревоженных избирателей), Байдену нужно было предложить какую-то альтернативу торговым войнам Трампа. И он ее нашел — запретить тратить расширенные государственные инвестиции в инфраструктуру на иностранные товары и услуги. Эта мера противоречит правилам Всемирной торговой организации, которая считает ее субсидированием национального производителя.

Впрочем, не стоит преувеличивать возможности президента влиять на экономику, социальные и этические нормы США. Это показывает и пример Трампа, который в первые два года мог проводить почти любые реформы, пользуясь большинством республиканцев в обеих палатах конгресса; однако глубокие изменения ему осуществить не удалось. Значительная часть финансовых решений принимается независимым органом — Федеральной резервной системой, аналогом Центробанка. Трамп пытался давить на ФРС, чтобы та смягчила финансовую политику (обычно за смягчение выступают демократы, а не республиканцы). Однако возможности влияния исполнительной власти на ФРС по-прежнему ограничены. 

Что касается социальных изменений, тут большая часть полномочий принадлежит властям штатов; кроме того, на реформы в федеральном масштабе может влиять Верховный суд, а там большинство за время правления Трампа получили консервативно настроенные судьи.

Правда, что Байден считает Россию, а не Китай главной угрозой США? Это просто предвыборная риторика или нас ждет новая холодная война?

Незадолго до выборов Байден действительно назвал Россию «главной угрозой для американской безопасности», а Китай — конкурентом. И Владимир Путин успел ему заочно ответить. Он сказал, что Россия готова работать с любым президентом, которого выберут американцы, к «антироссийской риторике» в Кремле уже привыкли, а в работе Хантера Байдена на украинскую нефтегазовую компанию Burisma в России не видят ничего плохого. На вопрос, правда ли, что на кампанию Байдена Россия направила три с половиной миллиона долларов, Путин ответил: «Без комментариев».

Но это не очень похоже на реальную оценку ситуации. На самом деле возможный приход к власти Байдена — вызов для Кремля уже потому, что он был вице-президентом при Обаме, на президентство которого пришелся пик конфронтации двух стран — после присоединения Крыма и начала войны в Донбассе. 

Даже по сравнению с другими чиновниками администрации Обамы Байден считался сторонником жесткого курса по отношению к Владимиру Путину. В начале 2011 года, когда пост президента России занимал Дмитрий Медведев, Байден встречался с российскими оппозиционерами и заявил, что на месте Путина не стал бы баллотироваться на третий президентский срок. Несколько лет спустя он рассказывал, что во время того же визита в Москву виделся с самим Путиным и сказал ему, что не обнаружил в его глазах души, на что тот рассмеялся и заявил: «Мы друг друга понимаем». 

Но, возможно, важнее этих киношных подробностей (именно такими они показались корреспонденту журнала The New Yorker, которому Байден поведал эту историю) то, что именно Байден отвечал за украинское направление американской политики после 2014 года — и совсем не показал себя сторонником уступок и компромиссов.

Судя по всему, внешняя политика должна стать одним из приоритетов Байдена в случае его победы на выборах. По данным журнала Foreign Policy, выработкой нового курса занимаются свыше двух тысяч экспертов, разделенных на 20 рабочих групп.

Некоторую надежду на улучшение отношений дает только то, что конфронтация с Россией при Обаме и Байдене на самом деле не была запрограммирована. Более того, придя к власти, они тут же занялись так называемой перезагрузкой в отношениях двух стран, а ее план разрабатывали эксперты, многие из которых и сегодня работают на Байдена. Дальнейшее осложнение отношений стало следствием резких действий России (присоединение Крыма, поддержка сепаратистов на востоке Украины) и явно не готовилось США заранее.

Но что спровоцировало эти резкие действия? Безусловно, внутриполитические процессы, но также и относительно мягкая (с американской точки зрения) политика США на постсоветском пространстве — поддержка независимых НКО в России и плотное взаимодействие с элитами соседних с ней государств. И едва ли администрация Байдена захочет отказаться от этих политических практик, считающихся в США вполне нормальными. Тем более, что никуда не делся, возможно, наиболее раздражающий для США фактор — президент России Владимир Путин.

Более реальный шанс дают переговоры по Договору о стратегических наступательных вооружениях (СНВ-III). Это основополагающее соглашение и вообще последнее, регулирующее наращивание вооружений двух стран. Срок его действия должен истечь 5 февраля 2021 года, то есть через пару недель после инаугурации президента. Байден уже заявил, что готов обсудить его продление; Путин подтвердил, что готов отсрочить его разрыв — по меньшей мере на год без предварительных условий. Если стороны достигнут первоначального компромисса, а потом закрепят его, это может придать импульс российско-американским отношениям на несколько лет вперед.

Но даже в лучшем случае речь скорее будет идти о замораживании отношений в их нынешнем состоянии, чем о каком-то прорыве. Чтобы США отменили или смягчили санкции, Россия должна допустить какие-то серьезные уступки на украинском направлении, а ничего не указывает на то, что это в ближайшее время возможно (хотя, судя по настойчивым призывам отменить санкции, звучащим с начала эпидемии, жить с ними не очень удобно). При этом команда Байдена обещает восстановить отношения с союзниками в Европе (порядком испортившиеся при Трампе) и сохранять приверженность демократическим принципам, то есть всему тому, что особенно раздражает и, по-видимому, откровенно пугает окружение Путина.

На дебатах Трамп заявил, что ни один президент не был с Россией так жесток, как он. Это не так уж далеко от истины — в том смысле, что он не отказался от санкционного курса Обамы. Однако новые санкции его администрация вводила, когда отвертеться было уже невозможно (как после отравления Скрипалей) или когда это было явно коммерчески выгодно США (как в случае со строительством трубопровода «Северный поток — 2»). 

Коммерческими же соображениями во многом диктовались и действия Трампа на постсоветском пространстве — например, налаживание отношений с Беларусью в 2019 году, после того, как Россия отказалась продавать ей нефть по льготным ценам. Подход администрации Байдена наверняка будет более системным и идеологическим, а потому менее комфортным для РФ.

А как же Китай? Торговым войнам конец?

Вряд ли Байден будет спешить восстанавливать торговые отношения с Китаем на том уровне, на котором они были до начала торговой войны с Трампом. Да, торговые войны не помогли изменить торговый баланс со всем миром в пользу США (многие производства после введения Трампом высоких тарифов на китайскую продукцию переехали в другие страны, а не вернулись в Америку). Но это не значит, что тарифы нужно отменить безо всяких переговоров: Вашингтон может попытаться выторговать у Пекина важные уступки, например, касающиеся пресечения воровства американской интеллектуальной собственности китайскими компаниями. О том, что с возвратом к либеральной торговой политике не нужно спешить, говорят и советники Байдена по экономике и торговле.

Байден уже заявил, что новые торговые соглашения подождут: сначала Штаты должны увеличить инвестиции в собственную экономику. При этом, увеличивая госинвестиции, он планирует закупать на них только американские товары и услуги. План похож на тот, что претворяет в жизнь сам Китай (программа Made in China 2025). С точки зрения законов международной торговли, которые были основой мирового роста многие десятилетия, план Байдена (равно как и действия Китая) — это нарушение: он представляет собой субсидирование внутреннего производства на бюджетные деньги и ограничение международной конкуренции.

Учитывая масштабы американской экономики и масштабы запланированных госинвестиций (всего — более пяти триллионов долларов), план Байдена может подействовать на мировую торговлю даже более разрушительно, чем торговые войны Трампа, считают критики демократов.