«Вооруженные восстания, наравне с тоталитарной антиутопией, — последнее, что мне хочется видеть в России» Оксимирон объяснил, почему защищает фигурантов «московского дела»
Рэпер Оксимирон опубликовал в инстаграме длинный пост, в котором объяснил, почему вышел на акцию протеста 10 августа на проспекте Сахарова, призвал прекратить «московское дело», а также поручился и предлагал внести залог за одного из фигурантов этого дела, студента ВШЭ Егора Жукова. «Медуза» приводит пост Оксимирона с незначительными правками и сокращениями.
Я редко пишу длинные посты, но не могу устоять перед символизмом даты и желанием хотя бы частично сформулировать то, из-за чего я не мог спать всю последнюю неделю (привет, круги под глазами). Вчера вечером фейсбук автоматически напомнил мне, что ровно восемь лет назад, 15 августа 2011 года, первая полоса «Московского комсомольца» выглядела вот так.
Фотография горящей машины где-то в Кройдоне, сенсационный и вырванный из контекста заголовок «Режут, давят и насилуют каждый день» (про лондонские гетто), подзаголовок «Лондонские погромы глазами очевидца» и моя маленькая фотография в прикиде из клипа «Я Хейтер». Это было мое первое появление в прессе и сразу на первой полосе, но попал я туда не в качестве рэп-исполнителя (хотя это и было нехотя указано), а как очевидец творившегося тогда в Лондоне апокалипсиса. На проблемных районах — в Кройдоне, Люишеме, Пэкхэме, моем родном Кэннинг Тауне — осатаневшая от социального неравенства и бесперспективняка молодежь жгла машины, била витрины, грабила магазины и прохожих.
На второй день погромов я как раз пригнал в Кройдон записать на домашней студии трек «Russky Cockney». Улицы выглядели, как зона военных действий, в небе кружили вертолеты, по улицам шатались группы людей в масках и капюшонах. Было стремно и совершенно не круто. Я вел трансляцию о происходящем в твиттер, чем и привлек внимание журналистов, пытавшихся разобраться в происходящем. Официальной причиной погромов российские СМИ тогда называли волнения на расовой почве, что крайне слабо соответствовало реальности. Скорее они были спонтанным выплеском накопившихся в беднейших слоях общества проблем, которые британские власти не хотели решать. Ну а непосредственным поводом послужило убийство полицейскими некого уличного, но, судя по всему, безоружного джентельмена в [лондонском районе] Тоттенхэм, точнее, их нежелание признать ряд ошибок в этом деле и назвать виновных.
Прошло восемь лет. Вскоре я вернулся домой в Россию после 18 лет на Западе, и вот уже семь лет живу здесь. У нас тут совсем не Англия, но человеческая психология, особенно психология толпы, везде схожа. И когда меня спрашивают, зачем я поддерживаю Егора Жукова и других фигурантов абсурдного «московского дела», зачем хожу на митинг и в суд, поручаюсь и пытаюсь внести залог, мол, «неужели я хочу массовых беспорядков в России», я отвечаю: я поддерживаю подсудимых именно потому, что не хочу массовых беспорядков. Ведь если вместо того, чтобы выйти из создавшегося кризиса путем диалога и компромисса, суды продолжат сажать невиновных на большие сроки по надуманным поводам, чтобы только не дать заднюю, то рано или поздно эта бочка рванет. А я как любой нормальный человек, тем более видевший хаос вблизи, этого не хочу. Какой бы поток пропагандистской дезинформации не выливали на меня впредь, я, как и подавляющее большинство людей, пришедших 10 августа на согласованный митинг на Сахарова, хочу именно порядка, а не хаоса.
Порядок вокруг — это когда ты уверен в завтрашнем дне, что у тебя и твоих близких не отожмут бизнес, не прикроют концерты, не подбросят наркотики, чтобы отомстить или закрыть статистику; не будут выбивать пытками признание в отделе; не сломают ногу при задержании на мирной акции или если ты просто шел мимо; не посадят за идеи, видеоблоги, посты в соцсетях и так далее.
К сожалению то, что постепенно стало частью окружающей реальности — не порядок, а его полная противоположность. И те, кто действительно, а не на словах, хочет порядка в стране, вынуждены мирно сопротивляться этому дестабилизирующему все вокруг беспределу. Эти люди не маргиналы, не экстремисты и не тунеядцы. Кому может хотеться подвергать себя опасности на митингах, таскаться с утра по судам, ставить на кон свою репутацию и получать угрозы? Люди делают это не потому, что хотят, а потому, что чувствуют ответственность за свою страну. Отсюда все попытки привлечь внимание к полицейскому и судебному произволу, так как завтра на месте новых политосужденных может быть любой — реально любой. В том числе те, кто сегодня выносит и исполняет приговоры.
Как бы разобщено и разделено общество ни было в данный момент, нам всем предстоит жить в одной стране, а значит, надо пытаться услышать друг друга. Потому что иначе мы можем увидеть уже не мирные, пусть и несанкционированные, митинги, а что-то такое, по сравнению с чем лондонские погромы 2011 года покажутся детской игрой — тем более, что у нас гораздо больше людей за чертой бедности, а значит и злобы накоплено в разы больше. Но вооруженные восстания, наравне с тоталитарной антиутопией — последнее, что мне хочется видеть в России. Именно поэтому я не вижу иного пути, кроме как привлечь внимание к «делу 212». Это не игра во власть, не политика — в нее я как не хотел лезть, так и не хочу, я там абсолютно чужой по духу и складу характера. Это просто гражданская позиция человека с российским паспортом.
Неважно, кто вы и какого мнения придерживаетесь сейчас: я гарантирую, что непредвзято и тщательно изучив суть дела Егора Жукова и других обвиняемых (как это в последнюю неделю заставил себя сделать я), вы согласитесь с тем, что задержанных нужно отпустить, отделавшись в паре случаев административными штрафами. И таким образом вернуть людям веру в правосудие.
Пока дописывал это, все-таки отрубился и заснул, будто кто-то нажал «reset» — видимо у всего есть естественный предел. Спасибо, что дочитали.