Пока ты в школе, свобода слова прекращается Как проходят уроки патриотизма в российских школах

Оппозиционные митинги в России заметно помолодели: как отмечали наблюдатели и исследователи, на антикоррупционную акцию 26 марта вышло много школьников и студентов. Вслед за этим многие учителя начали проводить воспитательные беседы с подростками — «Медуза» публиковала записи нескольких таких встреч и уроков. А 4 апреля стало известно, что депутаты от нескольких фракций подготовили законопроект о патриотическом воспитании в России. Специально для «Медузы» Юлия Дудкина («Секрет фирмы») рассказывает, как уже сейчас обстоят дела с патриотическим воспитанием в школах и что об этом думают преподаватели, ученики и их родители.

Смотри молча

«Встал, быстро! Ты любишь агрессию?» — с этими словами учительница толкнула восьмиклассника в плечо и продолжила: «Ты экстремизм любишь? Агрессию? Встал быстро!» Все это ученик снимал на телефон. Камера была направлена в потолок, поэтому на видеозаписи не видно, что именно происходит, но отчетливо слышен звук удара и последовавший диалог:

— Что сейчас произошло? — спросил ученик.

— Ты мешаешь смотреть фильм.

— Я просто сказал два слова.

— А не надо просто. Надо смотреть молча. Тебе нравится, когда с тобой так разговаривают? Я с тобой так разговариваю. Получай удовольствие. Отвернись и смотри молча.

— Что вы меня сейчас тронули?

— Чтобы ты принял какое-то решение, либо не трогал, либо сидел спокойно. Ясно?

В тот день — третьего апреля — ученики восьмого класса средней самарской школы № 114 вернулись с каникул и учительница географии Ирина Горбатенко решила поговорить с ними про политику и показать фильм «Экстремизму нет», выпущенный одним из самарских телеканалов. Она постоянно отвлекалась на одного из учеников — Антона (имя изменено по просьбе его родителей). Недавно Антон стал волонтером в местном штабе Навального, и в классе его стали называть «Навальный-мэн». Все знали, что 26 марта он выходил на митинг против коррупции. «Что ты улыбаешься? Я догадалась, что ты там [на митинге] есть», — говорила она ученику. Антону не хотелось смотреть фильм про экстремизм, и в итоге учительница решила применить силу.

Дома Антон рассказал родителям (они попросили не публиковать их имена), что случилось, и сообщил, что собирается выложить видео в интернет. «Мы не советовали ему этого делать, но и не отговаривали, — говорит отец Антона. — Это было его решение». На следующий день они поехали в школу, чтобы обсудить случившееся с директором. По словам матери Антона, директор им не поверила: «Ответила, что в нашей школе такого просто не может быть». Ничего не добившись, они уехали домой — учительницы, которая толкнула их сына, все равно в тот день не было в школе, и супруги решили вернуться на следующий день, чтобы с ней поговорить.

Родители Антона вспоминают, что за сутки запись, которую их сын выложил во «ВКонтакте», успели посмотреть многие школьники и учителя, а директор и преподавательница географии были ошарашены и как будто напуганы. В итоге учительница извинилась перед Антоном. «Я надеюсь, что больше такого не повторится и нам не будут показывать фильмы сомнительного содержания — и уж тем более кричать и пинать меня или кого-нибудь еще», — написал школьник у себя на стене во «ВКонтакте» 6 апреля. Но его родители продолжают переживать. «Многие поддержали его в соцсетях, — говорят они. — Но было и очень много негатива: люди пишут, что он подставляет учителя. Причем кое-кто из этих людей учится с ним в одной школе. А еще директору пришел запрос из прокуратуры по поводу случившегося. Так что мы боимся, что эта история еще не закончилась».

Уроки политинформации

Фильм «Экстремизму нет» показали не только в школе № 114. До этого губернатор Самарской области Николай Меркушкин собрал студентов и сотрудников местных вузов на молодежный форум «Экстремизму — нет», где продемонстрировал запись. Позже депутат губернской думы Михаил Матвеев написал в твиттере, что этот фильм показывали и в лицее, где учится его сын, и во многих других самарских школах.

Проводить воспитательные беседы с политически активной молодежью решили не только в Самаре: директор брянской школы № 1 Кира Грибановская рассказывала ученикам о том, что Владимир Путин — лидер «с высоким рейтингом за счет внешней политики», а в Томске учитель истории и ОБЖ из русской классической гимназии № 2 прочитал лекцию по противодействию экстремизму, где назвал участников митингов «холопами англосаксов». В одной из сельских школ Ростовской области завуч вызвала ученика, участвовавшего в митинге, к себе в кабинет и провела беседу о том, что ему еще рано вмешиваться в политику и отстаивать свободу слова: «Пока ты в школе, эта свобода слова прекращается».

О появлении политически активной молодежи заговорили сразу после прошедших митингов, но политинформацию в школах обсуждали и до этого. За несколько дней до всероссийской антикоррупционной акции на сайте The Question опубликовали вопрос: «Что вам в школе рассказывают про российскую политику — перескажите подробно и близко к тексту?» Выяснилось, что многие учителя проводят в школах классные часы о патриотизме.

«В основном говорят о величии Путина, восхваляют его. Любых оппозиционеров сразу же зовут агентами США», — рассказал на The Question пользователь Антон Антонов, представившийся учеником десятого класса. Пользователь под ником Евгений Колфилд написал, что 1 сентября 2014 года «на классном часе классрук в подробностях рассказала о присоединении Крыма и „преимуществах“ данного события. Все это было подкреплено презентацией». Пользователь под ником Луи Остин рассказал, что в его школе учительница говорит, что «Путин лучший президент! Если бы не он, везде было бы все американское! Весь мир против него, а мы должны быть за, ведь он такой сильный и честный человек!»

Учителя из разных городов и школ подтверждают: политинформация в школах появилась задолго до того, как школьники вышли на митинги. «У нас в городе уже третий год проводятся классные часы, где рассказывают про воссоединение Крыма с Россией, — рассказал „Медузе“ Андрей Рудой, учитель истории из Дзержинска. — Это рекомендованная тема для классных руководителей — рекомендации, как правило, направляются директорам из местных департаментов, так что мы, учителя, не знаем всех тонкостей. Но в нашей школе никто не ходит по кабинетам и не проверяет, обсуждают ли со школьниками Крым, так что можно потратить классный час на что-то более важное. Я, например, так и делаю. Вообще в школах сегодня есть патриотическое воспитание, но это очень индивидуально. В моей школе, например, удается обойтись без ура-патриотического угара, но от коллег я знаю, что в другие школы приезжают чиновники с лекциями или даже священники. Кстати, пару лет назад к нам в город приезжал Нижегородский митрополит Георгий — и школьников согнали слушать лекцию о том, что нужно любить родину и запретить аборты. Но мой одиннадцатый класс просто не стал в этом участвовать».

Анна Инютина — учительница русского и литературы из Ижевска — говорит, что в ее городе школьников тоже растят патриотами: «Сейчас я временно не работаю в школе, занимаюсь репетиторством. Но год назад успела застать, как ученики поют гимн России и маршируют после уроков целыми классами — и мальчики, и девочки. Я видела это и в Камбарке, где преподавала много лет, и в Ижевске». Анна Бабушкина из Самары преподает английский, она тоже заметила, что в последние годы в учебном процессе что-то изменилось: «В нашем учебнике по английскому есть раздел, который называется „Spotlight on Russia“ — там все про Россию, английские названия российских праздников и так далее. Так вот, недавно к нам в город приезжал автор учебника и проводил семинар для учителей. Нам сказали, что мы можем пожертвовать любыми другими разделами, но тот, что связан с Россией, пройти должны обязательно и посвящать ему каждый пятый урок. Вообще-то патриотическим воспитанием занимаются классные руководители и учителя ОБЖ, которые регулярно возят старшеклассников на военные сборы. Но теперь и нас, преподавателей иностранных языков, это немного коснулось».

Родина в опасности

В марте психолог Ирина Катин-Ярцева рассказала в фейсбуке, что в московской школе, где учится ее сын, второклассников без ведома родителей фотографировали в военной форме. Позже выяснилось, что школа участвует во всероссийской акции «Бессмертный полк» и учеников не только фотографируют. «Мой ребенок пришел из школы и начал с жаром рассказывать мне, как это круто — защищать родину, — вспоминает Катин-Ярцева. — И что им, детям, нужно привыкать к мысли, что родина в опасности и, может быть, однажды придется отстаивать ее с оружием в руках. Он точно не мог услышать этого дома, да и я ведь могу отличить, когда мой ребенок высказывает собственные мысли, а когда повторяет чужие слова».

По словам Катин-Ярцевой, когда школьников сфотографировали в военной форме, большинство родителей были в восторге. И только в другом, закрытом чате, где нет классного руководителя, несколько родителей возмутились. «На следующий день классная руководительница в общей рассылке очень сухо сообщила нам, что наш класс прекращает участие в проекте „Бессмертный полк“, — рассказала психолог „Медузе“. — Большинство родителей стали бурно об этом сожалеть, так что в итоге решили, что участвовать класс все-таки будет, но кто не хочет, может отказаться».

В комментариях к статусу Катин-Ярцевой другие родители вспомнили, что сталкивались с подобными ситуациями. Создатель сообщества для детей и взрослых «Потомучка ТВ» Родион Соловьев рассказал, что еще восемь лет назад обратил внимание на милитаристский уклон в школе, где учился его сын. «Кроме военной подготовки там еще много говорили про православие, — вспоминает он. — Периодически наш класс организованно посещал церковь, и батюшка сам приходил в школу. В итоге мы перевели ребенка в другую школу, а теперь он уже окончил одиннадцатый класс и патриотическое воспитание ему не грозит. Правда, теперь мне предстоит отправить в первый класс младшего, но я уже обо всем позаботился и нашел школу с театральным кружком и музыкой, где не будут ходить строем».

Пусть покажут про Димона

С официальной трактовкой патриотизма часто не согласны не только ученики и родители, но и сами учителя. Преподаватель Андрей Краснов (имя изменено) пригласил журналистку «Медузы» в московскую школу, где он работает, чтобы показать, проводится ли там политинформация.

Перед учениками десятого класса экран проектора, на нем крупным планом — известная фотография с московского митинга 26 марта: несколько омоновцев в шлемах за руки и за ноги несут в автозак безоружную девушку в белом пальто. Краснов ходит перед экраном и рассуждает: «Обратите внимание. Один омоновец в тот день пострадал. Его ударили очень сильно по голове, он две недели будет лежать в больнице с сотрясением мозга. Я вот помню, у меня было сотрясение мозга, меня, конечно, тошнило, но к вечеру я оклемался. А ведь я был без шапки и без шлема. А смотрите, ведь мальчики-то молодые. Они когда присягу давали, они родину хотели защищать. А здесь они что, преступника поймали? Вот сзади люди стоят нормальные, а эти ублюд… Простите, стражи порядка — они кого охраняют?»

Школьники переглядываются, иногда вставляют замечания: они обсуждают, можно ли выходить на политические акции, если тебе еще нет 18. Учитель выводит на экран сайт «Сторонники „Единой России“». Там говорится, что заявление на вступление в сторонники партии может подать любой гражданин РФ, которому исполнилось 16 лет и который поддерживает «программные цели и практические действия Партии». Учитель возмущается: «Вот говорят, что ходить на митинги и поддерживать Навального подросткам еще рано. А что, в едросню вступать не рано?» Позже Краснов скажет мне, что специально так активно заявлял на уроке о своей политической позиции — «чтобы было видно, что не во всех школах пропагандируют. А вообще-то я белый и пушистый».

Сами десятиклассники, оставшись наедине с журналисткой, первым делом просят пообещать, что никто не узнает ни номера школы, ни их имен. После этого они, перебивая друг друга, начинают рассказывать, что учительница истории призывает всех верить в Бога и отмечать Пасху. «Мы ей говорим: „Религия — личное дело каждого, зачем вы настаиваете?“ — а она нам: „Пусть каждый останется при своем мнении, но Бог все-таки существует“. И еще говорит, что не надо с ней спорить, потому что она учитель, а мы еще дети».

Про Краснова, рассказывавшего про «едросню», они объясняют, что «он учитель хороший, но слишком радикальный и объясняет все не слишком объективно. Но его тоже можно понять, у него сына забрали на митинге». По словам школьников, они хотели бы, чтобы никто из учителей не рассказывал им о своей политической позиции — пусть лучше подробно и без эмоций объяснят, что происходит в мире.

«Андрей Михайлович перегибает палку, но кроме него никто даже не пытается поговорить с нами про теракты или обсудить эти митинги, — жалуются школьники. — Наверное, учителям опасно это делать. Мы слышали, что один учитель показал на уроке расследование „Он вам не Димон“ и его уволили. Есть столько мнений, и у всех учителей они разные, и все пытаются нам рассказать о своих взглядах. А лучше бы просто показали про Димона и объяснили, как проводилось это расследование. И пусть на обществознании про это расскажут с точки зрения закона, а не про Бога говорят. А как к этому всему относиться — мы уже сами как-нибудь разберемся».

Высокая гражданская ответственность

Власти, впрочем, считают, что в формировании взглядов подрастающему поколению нужно помочь. 30 декабря 2015 года правительство РФ утвердило государственную программу «Патриотическое воспитание граждан Российской Федерации на 2016–2020 годы». Ее основными исполнителями стали министерство образования, министерство обороны, министерство культуры и Федеральное агентство по делам молодежи. Причем, как говорится в документе, к моменту его принятия в России уже были реализованы три такие программы. К 2015 году в стране было две тысячи оборонно-спортивных лагерей — их составители программы называют одной из эффективных форм работы с «молодежью допризывного возраста». По приведенным в документе данным, в мероприятиях по патриотическому воспитанию к 2015 году участвовали 21,6% «молодых граждан».

Патриотическое воспитание россиян с 2016 по 2020 год будет стоить более полутора миллиарда рублей, большую часть которых выделят из федерального бюджета. Одна из целей новой программы — растить солдат и полицейских («содействие формированию условий для успешного комплектования Вооруженных сил Российской Федерации, правоохранительных органов и иных структур подготовленными гражданами, обладающими высокой мотивацией к прохождению военной и государственной службы»).

В планах программы — всероссийский сбор руководителей клубов и организаторов, занимающихся историческими реконструкциями, проведение по всей России акции «Георгиевская ленточка», «литературный патриотический фестиваль», фестиваль военно-патриотической песни «Крымская волна», всероссийский конкурс военного плаката «Родная армия». А также молодежно-патриотическая акция «День призывника», всероссийский слет казачьей молодежи «Готов к труду и обороне» и еще десятки мероприятий, в которых Минобрнауки выступает исполнителем наравне с Минобороны и Центром патриотического воспитания.

Один из главных координаторов программы — «Росмолодежь» (на запрос «Медузы» о комментарии пресс-служба агентства не ответила). Александр Бугаев, назначенный руководителем агентства 21 марта, рассказал в интервью «Известиям», что собирается работать «с протестной, с провластной и особенно с аполитичной частью молодого населения», потому что «в нашей стране плохой молодежи не бывает». По его словам, представители ведомства в последнее время «осознали значение видеоконтента для современной молодежи».

По мнению Бугаева, России не хватает закона о молодежной политике, чтобы «систематизировать работу с молодежью со стороны органов власти в регионах». Такой закон, возможно, и правда появится — в начале апреля депутаты Госдумы подготовили законопроект «О патриотическом воспитании в Российской Федерации», который, по мысли авторов, должен «установить единообразие в системе патриотического воспитания на всей территории Российской Федерации».

Инструменты советского образования

Пока что учителя, которым нравится идея патриотического воспитания, сами разрабатывают планы занятий и рассказывают о своих достижениях коллегам. Например, на сайте социальной сети работников образования «Наша сеть» учитель ОБЖ и физкультуры Александр Гордеев из лицея № 17 в городе Сухой Лог рассказывает о проекте «Будь готов!», который под его руководством разработали ученики из военно-патриотического клуба «Знамя». Гордеев пишет, что, по его мнению, общество утратило «традиционное российское сознание» и теперь ему необходимо «обновление духовных начал» и «высокая самодисциплина, воля и гражданское мужество». Поэтому Гордеев проводит в своем юнармейском отряде «Зарницу» — он считает, что так у подростков повышается мотивация «к службе в Вооруженных силах Российской Федерации».

Впрочем, и среди учителей — сторонников патриотического воспитания находятся те, кто считает, что любовь к родине нельзя воспитывать слишком усердно. Например, преподаватель казанского IT-лицея КФУ Константин Болгарский рассказывает, что пытается воспитать в детях патриотизм и «активную гражданскую позицию», — он готовит для школьников конкурсы и вывозит их на ролевые игры, посвященные русской истории. Но развивать в школе патриотизм, по его словам, он старается «не так навязчиво, как спускается сверху». Болгарский объясняет, что, по его мнению, школьники действительно любят свою страну и край, но слишком формальное отношение к этому вопросу детям не интересно. «У нас в норме исполнение гимна каждую неделю на линейке, но далеко не все проникнуты духом патриотизма», — объясняет Болгарский.

Учителя, которые столкнулись с патриотическим воспитанием, уточняют: даже если в школу присылают рекомендации из вышестоящих инстанций, их соблюдение — личное дело администрации и учителей. Некоторые считают, что при желании классные часы можно провести и без лекций о присоединении Крыма. «Никакого конкретного приказа насаждать в школах патриотизм нет, и меня, например, никто не пытался заставить это делать», — говорит директор московской школы № 109 Евгений Ямбург.

По его словам, есть тренд, который «задается с самого верха». В основе тренда — наивная вера в то, что сработают инструменты советского образования. А есть энтузиазм отдельных педагогов и региональных властей — они пытаются ловить сигналы, которые подаются через телеканалы. «Это как социалистическое соревнование между мясокомбинатом и винзаводом, — говорит Ямбург. — К тому же многие педагоги считают, что патриотическое воспитание — самое правильное. Они вспоминают собственную советскую молодость, когда трава была зеленее, и пытаются повторить опыт, с которым знакомы. Хотя лично я считаю, что бездумной и картонной пропагандой мы скорее заставим подростков выйти на митинги. А я вообще-то против этого — мне как педагогу просто страшно за детей».