ООН призывает заключить соглашение о борьбе с проблемой беженцев, но многие страны категорически против. Что их так пугает?

ООН готовится принять Глобальный договор о безопасной, упорядоченной и легальной миграции. Для этого на 10–11 декабря в Марокко намечена специальная конференция. Черновик документа был опубликован еще в июле, но чем ближе конференция, тем больше стран отказываются подписывать его.

В середине ноября о своем отказе заявила Австралия. США вышли из переговоров еще в прошлом году. Австрия, Польша, Венгрия, Болгария, Чехия, Израиль тоже сообщили, что не планируют присоединяться к договору. Швейцария, Хорватия, Словакия, Словения, Эстония пока не определились с решением.

По данным на 2017 год, общее число иммигрантов в мире — 257,7 миллиона человек, или около 3,4% населения планеты. Из них 68,5 миллиона — вынужденные переселенцы. Разработчики договора исходят из того, что проблема стала очень большой и лучше решать ее совместными усилиями тех стран, откуда отправляются мигранты, и тех, которые принимают их чаще других.

Задуманное ООН соглашение развивает Нью-Йоркскую декларацию о беженцах и мигрантах, единогласно одобренную всеми 193 странами — членами ООН в сентябре 2016 года. Одним из главных сторонников декларации был президент США Барак Обама, который назвал тогдашний иммиграционный кризис в Европе «тестом на человечность».

Стороны обещали в 2018 году подписать полноценный многосторонний договор о координации миграционной политики. Его главные цели — ослабить нагрузку на принимающие страны, распределить ответственность за беженцев между государствами и создать условия для возвращения иммигрантов на родину. В Нью-Йоркской декларации перечислены обязательства, которые взяли на себя подписавшие страны, а в Глобальном договоре более конкретно расписан механизм их реализации.

Но и этот договор не имеет обязательной юридической силы и носит исключительно рекомендательный характер.

Страны-участницы договорились обмениваться самыми свежими, точными и детализированными данными о беженцах и для этого создавать специальные научные центры для сбора такой статистики на местах. И стараться бороться с обстоятельствами, которые заставляют людей покидать родные места: бедностью, войнами, стихийными бедствиями.

Кроме того, государства обещают вместе бороться против бизнеса по транспортировке нелегальных иммигрантов и особенно торговле людьми, а также облегчать условия легальной иммиграции. Помещение людей в центры временного содержания должно стать крайней мерой. Всем мигрантам, независимо от их правого статуса, обещана базовая социальная поддержка, защита от дискриминации и создание условий, обеспечивающих интеграцию в новое общество.

Все критики соглашения считают, что Глобальный договор угрожает их национальному суверенитету и ставит в зависимость от международных инстанций. Кроме того, по их мнению, документ фактически уравнивает легальных и нелегальных иммигрантов. Например, и тем и тем гарантируется равный доступ к «базовым услугам», к которым относится здравоохранение и образование для молодежи. «Независимо от миграционного статуса» обещана также поддержка любым беженцам, «находящимся в уязвимом положении», то есть страдающим от любых видов дискриминации.

По мнению австрийского правительства, договор фактически превращает иммиграцию в одно из базовых прав человека, а это неправильно. Венгерские власти упрекают авторов документа в том, что те, по их мнению, воспринимают нелегальную иммиграцию как необратимый и даже положительный в целом процесс, который заслуживает поддержки. Та же претензия и у руководства Чехии — там недовольны тем, что в соглашении не прописана принципиальная нежелательность нелегальной иммиграции.

Даже некоторые либеральные эксперты критикуют пакт за «наивность» и нежелание признать, что иммиграция может стимулировать не только развитие и взаимовыгодный культурный обмен, но также и рост преступности и социальной напряженности.

Нет. Другая часть критиков, наоборот, считает, что гарантий для беженцев в договоре недостаточно. Многие эксперты не верят, что люди будут по собственной воле массово покидать родные места без очень серьезных оснований типа гражданской войны или голода. Но они опасаются, что именно договор стимулирует иммиграцию, поскольку потенциальные мигранты, услышав о нем, поверят, что в развитых странах их действительно ждут. По их мнению, многочисленные льготы, обещанные иммигрантам, могут создать у беднейших граждан слаборазвитых стран впечатление, что бежать на Запад выгоднее, чем оставаться на родине, даже если дома им не грозит прямая опасность. Но ничего кроме деклараций о намерениях в договоре не содержится, а все обещания слишком расплывчатые. В результате договор может не решить существующие проблемы, а создать новые.

Сомнение вызывает и предложенная авторами договора идея помогать потенциальным беженцам в их собственных странах. В подавляющем большинстве этих государств власти коррумпированны, а институты не работают, и нет никаких эмпирических доказательств, что такая помощь реально полезна. Две трети всех беженцев мира прибывают из таких стран, как Сирия, Афганистан, Южный Судан, Мьянма, Сомали.

Наконец, провозглашенный в документе принцип свободы передвижения рабочей силы на практике может привести к еще большей утечке мозгов и тому, что самые бедные регионы мира навсегда застрянут в своем нынешнем состоянии.

МИД РФ еще на стадии разработки договора говорил, что для России самое важное, чтобы будущее соглашение не имело обязательной силы, и признал, что не хочет связывать себя обязательствами по либерализации миграционного режима. Но договор Москва, скорее всего, подпишет.

Официально Россия еще недавно считалась пятой в мире страной по числу беженцев — почти 230 тысяч человек, по данным на 2016 год. Подавляющее число из них приехали с Украины. Через год цифра снизилась почти вдвое — до 125 тысяч (украинцы остались в большинстве).

Правозащитники из организации «Гражданское содействие» утверждают, что эти цифры включают всех, у кого есть временное убежище, выдаваемое сроком на один год. А полноценный статус беженца, то есть право на постоянное проживание в стране, по итогам 2016 года получили всего 39 человек — это в четыре раза меньше, чем, например, на Мальте. Общее число полноправных беженцев в России в этом году составляет 592 человека.

Для каждого из правительств, отказавшихся подписать договор, это вопрос принципа и верности собственной политике, иногда многолетней. Так, нелегалов, которые пытаются попасть в Австралию, как правило, отправляют на перевалочные базы в Папуа — Новую Гвинею. Условия содержания, которое иногда продолжается многие годы, крайне тяжелые. В докладе ООН от 2016 года говорится, что среди жителей таких баз нередки случаи суицида, люди часто наносят себе увечья, впадают в депрессию. Между тем Глобальный договор требует отправлять беженцев в пункты временного содержания только в самом крайнем случае.

Дональд Трамп с самого начала строил свою идеологию на борьбе с иммигрантами. Президент США все время повторяет, что эти вопросы каждая страна должна решать самостоятельно. К тому же Нью-Йоркская декларация, которая положила начало разработке Глобального договора, во многом была идеей Обамы, а нынешняя администрация последовательно сворачивает его инициативы.

Восточноевропейские страны, особенно Венгрия, пережили самый большой наплыв иммигрантов во время кризиса 2015–2016 годов, наряду с Германией. Они последовательно выступают против европейских инициатив по разделению ответственности за беженцев — если они стремятся в самые богатые страны, считают венгерские власти, те и должны ими заниматься. Для нынешнего австрийского правительства от позиции по нелегалам во многом зависит сохранение парламентского большинства: партнер правящей Народной партии — антимигрантская Партия свободы.

Наконец, Израиль ревностно оберегает национальный характер своего государства, и беженцам других национальностей, даже если они стали жертвами войн и гражданских конфликтов, там совершенно не рады. Никто из политиков перечисленных выше стран не хочет быть обвиненным в лицемерии и обмане избирателей.

От этих стран во многом зависит, удастся ли в ближайшие годы выработать согласованную мировую политику в отношении беженцев. Например, от подписания этого соглашения, во многом имеющего характер декларации, отказались почти все страны Восточной Европы. А это говорит о том, насколько трудно будет подписать какой-либо более обязательный к исполнению договор на уровне Евросоюза.

Проблема иммиграции — одна из ключевых не столько по реальному влиянию на мировые процессы, сколько по тому, смогут ли страны наладить международное взаимодействие и коллективное решение сложных вопросов. Пока договориться не получается — похоже, между странами, которые готовы массово принимать новых иммигрантов, и теми, которые видят для себя в этом большую угрозу, существует раскол.

Скорее всего, нет. Формально на конференции в Марокко еще возможно внесение поправок по существу подготовленного документа, но полноценные межправительственные переговоры закончились еще в июле.

Эксперты уверены, что на конференции не произойдет ничего, кроме формального одобрения Глобального договора, а несогласные просто не приедут. Соглашение будет считаться принятым, если за него проголосуют не менее двух третей от стран-участниц.