Домашний кинотеатр: Кира Муратова Антон Долин рассказывает о пяти фильмах выдающегося режиссера (специально для тех, кто хочет научиться ее смотреть)

Каждые выходные в рубрике «Домашний кинотеатр» на «Медузе» выходят рекомендации для всех, кто хочет изучить историю кино. Этот выпуск посвящен фильмам Киры Муратовой — выдающегося режиссера и радикального художника, обладающего уникальным стилем. Кинокритик «Медузы» Антон Долин рассказывает о пяти знаковых картинах Муратовой — о жизни, любви и смерти.

Короткие встречи

1967 год

Невероятный феномен, постановщица-трансформер, которую невозможно причислить ни к одному направлению, течению или волне, Кира Муратова была заложником своей уникальности. Ее часто недопонимали, почти всегда недооценивали и никак не могли научиться смотреть — хотя ее экспериментальный кинематограф никогда не был заумным или элитарным, а всегда говорил напрямую о насущном и важнейшем.

Сменив несколько манер и стилей, Муратова всегда оставалась бескомпромиссной и верной себе. Различные по жанру и киноязыку фильмы хранили ее узнаваемый почерк. Муратову трудно определить даже с точки зрения национальной культуры. Называть ее «советским режиссером» смешно — слишком она была несоветской, слишком настрадалась от цензуры. Российским — нечестно: жила и работала большую часть жизни в Одессе, родилась в Бессарабии, хотя всегда была предана русской культуре и языку (училась на филфаке МГУ). Украинским — законно, но у Муратовой нет ни одного фильма на украинском языке, которым она не владела. Можно было бы назвать ее частью европейской культуры; так и есть, да только Европа до сих пор плохо знает ее имя и почти не видела ее кино. 

Поставленные на Одесской киностудии «Короткие встречи» — дебютный самостоятельный фильм Муратовой, сделанный ей после совместной работы с первым мужем Александром Муратовым. Формально наследуя кинематографу романтиков-шестидесятников, она предлагает непривычно рваную структуру и иронически переосмысляет центральный образ, мужественного геолога с гитарой (одна из лучших киноролей Владимира Высоцкого, слегка пародирующего свое прилипчивое амплуа). Он здесь — ускользающая натура, мужчина-мечта, которого никогда нет. История сфокусирована на двух женщинах, каждая из которых по-своему любит невидимку Максима — и каждая обманывается на его счет: это доверчивая буфетчица Надя и приземленная советская чиновница Валентина Ивановна. Надя приезжает к Максиму, но находит только Валентину Ивановну, к которой устраивается домработницей. 

Особенности жесткой и точной муратовской психологии, ее одновременный идеализм и беспощадность, уже видны в филигранной драматургии «Коротких встреч», сценарий которых написан в соавторстве с шестидесятником Леонидом Жуховицким. За музыку (если не считать песен Высоцкого) отвечает Олег Каравайчук. Оператор-дебютант здесь — тончайший Геннадий Карюк, оставшийся верным Муратовой вплоть до последних ее картин. В роли Нади — юная, незабываемо молчаливая Нина Русланова, для которой это было началом карьеры. Валентину Ивановну сыграла сама Муратова и сделала это потрясающе убедительно и внятно, без единой фальшивой ноты. Актрисой она себя не считала, в собственных фильмах больше не снималась и настаивала, что в «Коротких встречах» оказалась исключительно в результате стечения обстоятельств. 

Познавая белый свет

1978 год

Второй фильм Муратовой «Долгие проводы» (1971) — сделанную с той же командой на той же студии пронзительную драму болезненных отношений матери со взрослым сыном (многие считают ее лучшей работой Зинаиды Шарко) — постигла катастрофа. Фильм лег на полку, откуда его сняли только в конце 1980-х. В том числе и эта мрачная история обеспечила картине культовый статус. На этом фоне нередко несправедливо забывают о первой цветной ленте Муратовой — единственной, которую она сняла на «Ленфильме». Именно в картине по Григорию Бакланову, получившей причудливое название «Познавая белый свет», сформировался зрелый стиль режиссера.  

Если в первых двух фильмах Муратова еще как-то осмысляет советский мир, то здесь от него решительно освобождается. Колоритные сцены митинга или комсомольской свадьбы кажутся чем-то вроде шутливых сюрреалистических этюдов. Строительство тракторного завода и городка вокруг него — даже не фон, а абстрактная среда, в которой рождается любовь. Тут, как и в «Коротких встречах», складывается треугольник, но с возможностью разрешения и хеппи-энда: ухажер-балагур Николай (изумительная работа Алексея Жаркова) уходит к горизонту, оставляя наедине свою зазнобу, штукатурщицу Любу (говорящее имя «Любовь» Нина Русланова получила в нескольких муратовских фильмах — к слову, по первой профессии она и правда штукатурщица), с застенчивым хромым водителем Михаилом (Леонид Попов, принявший псевдоним «Сергей»).

Полный ложных отражений и ночных бликов света, построенный на парадоксальном монтаже и свободном повествовательном ритме, включающий цитаты из Лермонтова и камео Людмилы Гурченко, «Познавая белый свет» стал самым нежным и светлым из фильмов Муратовой, интимной и универсальной историей любви. Операторская работа Юрия Клименко — одна из самых изобретательных и изысканных в его карьере. За кадром и в кадре звучат фортепианные романсы выдающегося украинского композитора Валентина Сильвестрова, которые он сам называет «слабой музыкой». 

Астенический синдром

1989 год

В 1980-х Муратова пережила еще одну трагедию. Фильм по прозе Владимира Короленко «Среди серых камней», где главную роль сыграл Станислав Говорухин, подвергся сокращениям и цензурной правке, в результате чего Муратова потребовала убрать свое имя из титров: там она значится как «режиссер Иван Сидоров». Снятая после этого в перестройку «Перемена участи» по Сомерсету Моэму ознаменовала стилистический поворот к постмодернизму. «Астенический синдром» превратил это в настоящий манифест. 

Оглушительный фильм, масштаб которого мало с чем сопоставим (и не только в творчестве Муратовой). В своем художественном радикализме, эмоциональной пронзительности, концептуальной строгости и формальной свободе «Астенический синдром» стоит особняком. Сравнивать с ним хочется разве что лучшие тотальные инсталляции Ильи Кабакова, циклы фотографий Бориса Михайлова, «Очередь» или «Норму» Владимира Сорокина, одновременно описывавшие, воспевавшие и уничтожавшие рушившуюся на глазах советскую вселенную. Неудивительно, что именно с «Астеническим синдромом» наконец случился профессиональный прорыв: Муратову пригласили в конкурс Берлинале, откуда она увезла заслуженного «Серебряного медведя». 

«Астенический синдром» состоит из двух неравных частей. Первая, черно-белая, это «фильм в фильме» (до поры до времени зритель не подозревает об этом), мучительно тягостная хроника жизни женщины, которая только что овдовела. Неожиданно это зрелище заканчивается, и мы оказываемся в зрительном зале, откуда расходятся недовольные граждане, пока модератор со сцены тщетно пытается уговорить их остаться и задать вопросы исполнительнице главной роли (Ольга Антонова). Те продолжают уходить, по пути кляня «грустное кино», — они и так на работе устали, а их еще и расстраивают. Лучшей и более язвительной иллюстрации того, как обыватель реагирует на «кино Германа, Сокурова, Муратовой» (слова модератора на сцене), не придумать. Но сама Муратова лишь изобразила среднестатистический «арт-хаус».

Основное повествование — история единственного зрителя, оставшегося в зале, поскольку он заснул (вновь Сергей Попов). Собственно, «астенический синдром» — это хроническая усталость, способность засыпать на ходу. В полусне школьный учитель Николай Алексеевич проходит девять кругов советского ада: очередь за рыбой, конфликт с завучем, урок у старшеклассников, общение с тещей, богемная тусовка — и так вплоть до психушки и символического умирания в метро. Это гомерически смешно и болезненно печально, безумно странно и моментально узнаваемо. В «Астеническом синдроме» впервые в советском кино с экрана прозвучал мат, были провокационные сцены с обнаженной натурой, мужской и женской. Однако сильнейшим эпизодом остается документальная съемка живодерни, куда свозят бездомных собак. Его сопровождает титр: «На это не любят смотреть. Об этом не любят думать. Это не должно иметь отношения к разговорам о добре и зле». После выхода фильма живодерня была закрыта.  

Три истории

1997 год

Многие знаменитые при СССР кинематографисты после распада империи почувствовали растерянность, обиду, потерю равновесия. Кира Муратова к их числу не относилась. Ее не смущала разрушенная система проката, зато радовала творческая свобода. За 23 года советской карьеры она сняла шесть самостоятельных картин, две из которых пострадали от цензуры. За 22 года постсоветского творчества поставила девять полнометражных фильмов и три коротких метра. Воля к творческому поиску и бескомпромиссность вели ее от одних съемок к другим.

Из фильмов Муратовой в 1990-х трудно выбрать один. По-своему интересны и снятый в копродукции с Францией «Чувствительный милиционер» (1992) — сентименталистская сказка о младенце, найденном в капусте, и сюрреалистические «Увлечения» (1994), благодаря которым мир узнал об уникальном даровании Ренаты Литвиновой. Однако разнообразнее и богаче других картин, пожалуй, «Три истории» — макабрический трагикомический триптих о трех убийцах. 

Если «Познавая белый свет» — главный фильм Муратовой о любви, то «Три истории» — ее окончательное высказывание о смерти. В первой новелле «Котельная № 6» закомплексованный интеллигент притаскивает к знакомому кочегару-поэту обнаженный труп убитой им соседки, которая разгуливала по квартире голой (завернутое в полиэтилен тело — возможная цитата из «Твин Пикса»). Во второй, «Офелии», задумчивая красавица-медработница Офа методично разрабатывает план убийства собственной матери, которая отказалась от нее в детстве. В третьей, лапидарной «Девочке и смерти», маленькая девочка убивает вредного деда-инвалида, на чью жилплощадь претендует ее мать. У трех сюжетов было три сценариста, среди них муж и художник-постановщик картин Муратовой Евгений Голубенко, сыгравшая роль Офы Рената Литвинова и Вера Сторожева. Кроме прочего, жуткие и трогательные, смешные и кошмарные «Три истории» — самый «звездный» фильм Муратовой по актерскому составу: кроме Литвиновой, здесь сыграли Сергей Маковецкий, Иван Охлобыстин и Олег Табаков. 

Чеховские мотивы

2002 год

«Этой планете я поставила бы ноль», — говорила Офелия в «Трех историях». Нулевые оказались самым плодотворным десятилетием в карьере Муратовой. Тогда же она обращается к «народным» жанрам, снимая жизнерадостный фарс о злоключениях трупа «Второстепенные люди» (2001) с комиками из труппы «Маски-шоу» и интеллигентского элегически-плутовского «Настройщика» (2004) с потрясающими ролями Аллы Демидовой, Нины Руслановой и Ренаты Литвиновой. А в парадоксальном диптихе «Два в одном» (2007) дарит выдающуюся роль Богдану Ступке. 

Самым необычным и новаторским произведением поздней Муратовой становятся «Чеховские мотивы» — сложный коллаж из не самых известных текстов писателя, с которым ее сравнивали на протяжении всей жизни. В черно-белых «Чеховских мотивах» сходятся перенесенные в наши дни «Тяжелые люди» — мещанская драма внутри одного семейства (конфликтующих отца и сына играют Сергей Попов и Филипп Панов, один из любимых артистов Муратовой в ее последних фильмах) — и превращенная в фарс одноактная пьеса «Татьяна Репина»: переданный во всех деталях ритуал церковного венчания, на которое заявляется призрак покончившей с собой возлюбленной жениха (роли новобрачных исполнили другие артисты-фавориты режиссера, Жан Даниэль и Наталья Бузько). Это картина о повседневных ритуалах и суровой прозе жизни, о жажде невозможного чуда, неосуществимого взаимопонимания и взаимной любви — по-чеховски щемящая и абсурдная одновременно. За кадром вновь звучит музыка Сильвестрова. 

Последними для Муратовой стали два разножанровых фильма-прощания — трагический и условный святочный рассказ «Мелодия для шарманки» (2009) об участи двух детей-сирот в предновогоднем мегаполисе и «Вечное возвращение» (2012), легкая, воздушная и поэтичная комедия в вариациях, собравшая в кадре многих постоянных муратовских актеров.