Канатный цех и башня на заводе «Красный гвоздильщик» — самый известный проект Якова Чернихова. Это конструктивист, который сочинял здания будущего Собственник пытался продать постройки на «Авито» — но в итоге оплатил реставрацию
Летом в Санкт-Петербурге закончилась реставрация канатного цеха и водонапорной башни завода «Красный гвоздильщик». Оба здания построены в начале 1930-х по проекту Якова Чернихова — архитектора и графика, чьи идеи сегодня влияют и на архитектуру, и на современное искусство, причем не только в России. Однако до недавнего времени его имя было мало кому известно, а цех и башня стояли в запустении. Архитектурный критик Ася Зольникова рассказывает историю «Красного гвоздильщика».
В мае 2004 года архитектор Заха Хадид прилетела в Петербург на вручение Притцкеровской премии. Сразу из аэропорта она попросила отвезти ее к канатному цеху и водонапорной башне завода «Красный гвоздильщик». Вот как пересказывала эту историю Мария Элькина, петербургский архитектурный критик.
Встречавшие сначала оказались не в курсе, что это и где это. Когда же кортеж прибыл к заводским корпусам на Васильевском острове, то все пришли в еще большее недоумение, что особенного в этой бетонной каланче, напоминающей гвоздь.
Недоумение, о котором пишет Элькина, вполне закономерно. На старых фотографиях и панорамах видно, что здание не ремонтировали, хотя еще в 2001-м признали объектом культурного наследия. Окна заколочены или без стекол, штукатурка облетела и потрескалась.
Эти изъяны еще сильнее выделялись на фоне классицистических и барочных ансамблей Петербурга. Цех и башня появились в 1930–1931 году, на излете конструктивизма, который в отличие от исторической архитектуры не умеет стареть «красиво»: авангардистские здания выглядят хорошо, когда производят впечатление новой, только что сошедшей с конвейера вещи.
Основной автор построек — уроженец украинского Павлограда, советский архитектор Яков Чернихов. Как и другие архитекторы-деконструктивисты, Хадид искала вдохновение в советском авангарде: благодаря новым строительным технологиям она могла на практике воплотить идеи предшественников — в начале XX века те казались слишком смелыми, даже утопичными.
Сегодня значимость Чернихова подтверждают выставки и исследования. В 1991 году его внук Андрей Чернихов учредил архитектурный фонд, названный в честь деда. Но несколько десятилетий назад об архитекторе мало кто вспоминал даже в профессиональной среде — он считался «непонятым гением».
Что известно об авторе здания
Чернихов известен прежде всего не зданиями, а графикой — удивительными архитектурными композициями и пейзажами, которые предсказывали будущее. Его книги сегодня сравнивают с трудами «Альберти и Виньолы, только адресованными архитекторам, родившимся в XX веке», а его самого нередко называют «советским Пиранези». Его «Архитектурные фантазии» и другие рисунки хранятся в музеях, в том числе в Эрмитаже. Более тысячи из них сфальсифицировали и похитили в 2000-е; об их судьбе до сих пор ничего не известно.
Чернихов увлекся графикой и начертательным искусством в Одесском художественном училище. Позже он уехал в Петербург, чтобы учиться живописи в Академии художеств, но перешел на архитектурное отделение. На рубеже 1920–1930-х Чернихов издал семь книг по черчению, свободному рисованию, теории и практике архитектурной графики.
Исследователь авангарда Селим Хан-Магомедов писал, что в этих богато иллюстрированных изданиях «поражало графическое мастерство и изощренность фантазии». Самое известное из них — «Основы современной архитектуры». По выражению Хан-Магомедова, оно произвело «эффект разорвавшейся бомбы».
Уже первый просмотр книги убеждал, что ее автор — талантливый художник. Создавалось даже впечатление, что на небосклоне архитектурного авангарда взошла новая яркая звезда.
Книгу Чернихов закончил в 1930-м, почти одновременно со зданиями завода «Красный гвоздильщик». В те годы авангард все чаще критиковали: уже через год Ленинградское общество архитекторов, которое издало «Основы…», публично осудило книгу за вторичность и формализм. Вот что пишет об этих событиях арт-критик Ольга Рябухина:
Главный доклад читал профессор Андрей Оль, который просто предложил сжечь эту вредную книгу. Желая держать ответ, Чернихов поднялся на сцену, громко сказал: «Вот Андрей Андреевич Оль считает, что у меня все плохо! А я считаю — хорошо!» — и удалился.
От конструктивистских приемов архитектор отказался, но графикой занимался до самой смерти в 1951 году. В 1930-е он создал «Дворцы коммунизма» — это рисунки ступенчатых высоток, которые напоминают Дворец Советов архитектора Бориса Иофана. Иофан, в свою очередь, руководствовался наработками Чернихова, когда проектировал маскировку Москвы в годы Второй мировой войны: в 1941-м Чернихов выпустил работу «Военная маскировка», где подробно описал, как цвет и рисунок могут менять облик зданий.
К графическим работам архитектора обращаются и наши современники. Сергей Чобан, автор башни «Федерация» в «Москва-Сити», опирался на метод эксприматики Чернихова, когда проектировал павильон России на ЭКСПО в Дубае. Архитектурный критик Григорий Ревзин считает, что композиция № 89 — прообраз и дубайского павильона, и скульптуры Николая Полисского «Угруан» в Николе-Ленивце. Одна из самых известных работ Бернара Чуми, деконструктивистский парк Ла Виллет в Париже, тоже перекликается с графикой Чернихова — к ней отсылает ярко-красный цвет парковых павильонов в сочетании с их формами.
«Красный гвоздильщик» и другие проекты Чернихова
О Чернихове до сих пор принято говорить как об авторе чуть ли не единственного проекта — тех самых зданий «Красного гвоздильщика». Однако в мемуарах архитектор упоминает «свыше 60 объектов — жилых, учебных, транспортных, металлообрабатывающих, химических, общественных и прочих сооружений». Все они спроектированы за короткий период с 1927 по 1936 год, причем не только в Ленинграде, где Чернихов тогда жил и работал, но и на Урале, в Беларуси, Крыму и Туркменистане. Большинство из них, согласно тому же источнику, «осуществлено в натуре».
Путаница возникает в том числе потому, что объекты Чернихова в основном промышленные; они плохо изучены, снесены или же реконструированы до неузнаваемости, нередко авторство Чернихова не доказано. Помимо «Красного гвоздильщика», в Петербурге сохранился Ленинградский карбюраторно-арматурный завод имени Куйбышева — Чернихов создал для него четырехэтажный корпус с широкими окнами и ленточным остеклением. Сейчас в нем мастерские и склады. Кроме того, по его проекту — с существенными изменениями — построили клеевой завод «Клейкость». Его арендуют под офисы разные фирмы.
А еще в автобиографии «Мой творческий путь» Чернихов упоминает здание по адресу Малоохтинский проспект, 36. Сейчас там пятиэтажный жилой дом в стиле сталинской неоклассики. Был ли Чернихов автором проекта — неизвестно.
«Красный гвоздильщик» построили в первую пятилетку на базе чугунного завода Феликса Шопена. Этот проект примечателен по двум причинам. Во-первых, авторство Чернихова полностью доказано — существуют его подлинные чертежи. Во-вторых, это здание построено максимально близко к авторскому замыслу — хотя архитектор Марк Фельгер и инженер Константин Сахновский все же несколько упростили проект, когда готовили его к стройке.
Как и в графических работах, Чернихов использовал контраст легких и массивных форм, горизонтальных и вертикальных линий. Башня поднимается почти на 30 метров. Ее скругленный бак опирается на тонкий ствол и две опоры, еще более тонкие, — построить такую конструкцию стало возможно благодаря использованию железобетона, на тот момент нового материала.
К башне примыкает вытянутый по горизонтали канатный цех. Конструктивизм не подразумевал классического декора и орнамента: главным выразительным средством были формы и конструкции сами по себе. На фасаде эту роль выполняли окна: в цеху это большие проемы в два ряда, которые чередуются с пилонами, а в башне — ленточное остекление, один из главных приемов ранней модернистской архитектуры. Силуэт башни в виде «гвоздя» — перекличка с названием производства.
Здание цеха сильно пострадало во время Второй мировой войны. Когда его восстанавливали, большую часть оконных проемов заложили, а торцевые фасады перестроили. Деревянные фермы на крыше заменили на металлические. Практически без изменений остались только фасад со стороны 25-й линии и водонапорная башня, которая, впрочем, не работала.
Мы запустили «Плот» — телеграм-канал, где говорят о культуре в эпоху плохих новостей. Каждый день редакторы «Медузы» Софья Воробьева и Антон Хитров рассказывают о кино, сериалах, музыке, литературе и современном искусстве. Подписывайтесь: будем вместе спасаться в бурю.
Реставрация со сносом
С 1996 по 2007 год предприятием владело ОАО «Сталепрокатный завод». Затем его закрыли, а в 2011 году территорию выкупила финская строительная компания Lemminkäinen Group — она планировала построить жилой комплекс «Илматар». Снесли большинство промышленных корпусов и особняк Шопена; последний воссоздали в 2020-м. Черниховские здания собирались «частично использовать под культуру» — они уцелели, поскольку в 2014 году их признали памятниками регионального значения.
В 2015-м территорию перекупил крупный петербургский застройщик Setl Group, который начал строить на ней ЖК «Палацио». Из башни и цеха собирались сделать торгово-развлекательный центр, но весной 2019-го их выставили на «Авито» за 328,5 миллиона рублей. Объявление предлагало приспособить заводские здания «под супермаркет, фитнес-центр, креативное пространство или другие цели». Покупателей не нашлось, и тогда собственник решил реставрировать здания сам.
На реставрацию Setl Group потратили три миллиарда рублей собственных средств — в два раза больше, чем планировали изначально. Работы шли с 2021 года по 2024-й. Проект разрабатывали совместно с ООО «Кант» — петербургской фирмой, которая специализируется на строительстве и реставрации; сейчас она реставрирует и перестраивает дореволюционные корпуса «Невского завода».
В рекламном материале застройщик рассказывает, что самой сложной частью работ были хрупкие стены из шлакобетона. Чтобы отремонтировать их, разрушенные фрагменты заменяли на новые, соответствующие оригиналу. Арматуру и железобетонные каркасы укрепили современным металлом. Петербуржцы при этом заявляли, что цеха сносят. В Setl Group на это ответили, что проект согласован с КГИОП (Комитетом по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры) и экспертизой; он включает «снос аварийных конструкций при сохранении водонапорной башни» «с последующим восстановлением в исторических габаритах здания».
Внешне канатный цех действительно выглядит так, как на фотографиях при жизни Чернихова: фасадам вернули оригинальную компоновку, а также расстекловку окон и дверей. На кровле вновь появился продольный световой фонарь. Внутреннее пространство, вопреки изначальному проекту, разделили на три этажа, но центральную часть оставили свободной — по замыслу реставраторов, так посетители смогут прочувствовать масштаб промышленного здания. Похожим образом изменилась и башня. Ей вернули первоначальный облик, а внутри оборудовали лифт, которого не было в проекте Чернихова. На лифте (или по металлической лестнице) можно подняться на верхнюю смотровую площадку — ее планируют использовать как выставочное пространство. Работа реставраторов получила несколько наград.
В канатном цеху будет учебный корпус петербургского кампуса НИУ ВШЭ: там разместятся лаборатории, факультет физико-математических и компьютерных наук, Школа дизайна. Как пояснили в институте, новые учебные площади понадобились, потому что в 2023 году ВШЭ решила увеличить число учебных мест в два раза — до 15 тысяч студентов. Setl Group и НИУ ВШЭ не раскрывают условия аренды; известно, что в 2023-м компания сама предложила вузу въехать в здание цеха. Петербургский кампус ВШЭ и Setl Group связывают партнерские отношения, председатель совета директоров компании Максим Шубарев входит в попечительский совет университета.
* * *
«Красный гвоздильщик» на Васильевском не единственный объект петербургского авангарда, который отреставрировали за последние годы. В прошлом году открыли культурно-деловой центр в бывшем Левашовском круговом хлебозаводе по проекту инженера Георгия Марсакова. В 2020-м обновили Круглые бани советского архитектора Александра Никольского. А в 2019-м — корпуса трикотажной фабрики «Красное знамя» по проекту знаменитого модерниста Эриха Мендельсона. Еще одни круглые бани — «Гигант» — собираются реставрировать в ближайшие годы.
При этом исследователь ленинградского авангарда Маргарита Штиглиц, которая участвовала в экспертизе «Красного гвоздильщика», говорит, что Петербург может утратить многие другие объекты конструктивизма — в городе их порядка восьмидесяти:
Из промышленных объектов самую большую тревогу вызывает судьба мясокомбината имени Кирова на Московском шоссе, построенного под руководством Ноя Троцкого. Мы давно добиваемся его перевода из категории выявленного объекта культурного наследия в категорию памятника. Потом тоже встанет вопрос о новом функциональном наполнении.
Ася Зольникова