Политолог Демури Воронин, освобожденный при обмене заключенными, рассказал о своей роли в деле Ивана Сафронова Следователь назвал точный приговор журналисту за год до окончания суда
Политолог Демури (Дитер) Воронин, который был освобожден из российской колонии в результате обмена заключенными между Россией и Западом, рассказал изданию «Агентство», как ФСБ сфабриковало его дело и какую роль он сыграл в деле журналиста Ивана Сафронова.
Бывший журналист «Коммерсанта» и «Ведомостей». На момент задержания по обвинению в «госизмене» в июле 2020 года Сафронов был советником главы Роскосмоса.
В сентябре 2022 года Мосгорсуд приговорил его к 22 годам колонии строгого режима. По версии ФСБ, в 2015 году Сафронов сообщил политологу Демури Воронину, имеющему гражданство России и ФРГ, информацию о российских войсках в Сирии, а в 2017 году через своего друга, чеха Мартина Ларыша передал секретную информацию чешским спецслужбам. Журналист не признал себя виновным.
Защита Сафронова подчеркивала, что «секретная» информация, в передаче которой обвиняли журналиста, находилась в свободном доступе. Следствие утверждало, что преследование Сафронова никак не связано с его профессиональной деятельностью. При этом ему предлагали смягчение обвинений в ответ на раскрытие своих журналистских источников.
Журналист-расследователь Христо Грозев, который принимал участие в подготовке обмена, рассказывал, что в изначальном списке фигурировал Сафронов. Однако Кремль предложил заменить его на Воронина, о котором власти Германии к тому моменту ничего не знали.
Воронина — гражданина России и Германии — задержали и затем арестовали по делу о «государственной измене» (статья 275 УК РФ) в феврале 2021 года, когда он приехал в РФ из Германии по личным делам. Сразу после ареста политолога прокремлевское издание «Лайф» в качестве одной из версий преследования Воронина называло его знакомство с Сафроновым, который к тому моменту уже больше полугода находился под стражей по обвинению в «госизмене».
Политолог утверждает, что после возвращения в Россию замечал за собой слежку, но не переживал об этом, потому что уже сталкивался с наружным наблюдением в 2018–2019 годах. Тогда он считал, что это «обычное дело» для людей его профессии, рассказал Воронин журналистам.
По его словам, первые восемь месяцев после задержания следователи почти не упоминали Сафронова на допросах. Воронину говорили, что деятельность его консалтинговой компании «Ресост» угрожала безопасности России, потому что аналитические материалы, которые он продавал клиентам, в итоге оказались у Федеральной разведывательной службы Германии (BND). При этом следователи так и не предъявили ему доказательств этих утверждений.
На одном из допросов ему объяснили, как ФСБ определяет «угрозу безопасности»: «Например, вы написали статью в газету. В результате этой статьи одна из российских госкорпораций потеряла контракт. Государство недополучило денег, могут быть сокращены социальные выплаты, что может привести к бунтам. Вот вам и угроза безопасности».
Воронин также пересказал объяснения следователей относительно того, как они определяют, с какой разведкой сотрудничает подозреваемый: «Говорили, что принадлежность к разведке определяется исключительно по паспорту. Потому что установить, была ли разведка вообще, и что-то понять про деятельность за пределами России, очень сложно. Они исходят из того, что если информация прошла за рубеж, то рано или поздно она куда-то попадет».
Воронин утверждает, что следователи с самого начала дела настаивали на том, чтобы он подписал досудебное соглашение, точные условия которого при этом не были обозначены. Такое соглашение позволяет провести суд в особом порядке — без исследования доказательств. Воронин рассказал журналистам, что следователь ФСБ Александр Чабан, который вел его дело и дело Ивана Сафронова, заявил, что Россия готовит обмен. Из-за этого Воронин, пишет «Агентство», был заинтересован в том, чтобы максимально быстро получить приговор, и пошел на сделку со следствием через три месяца после задержания — в апреле 2021 года.
По словам Воронина, подобным образом им манипулировали сотрудники государственного пропагандистского телеканала «Россия 24», выпустившего фильм про дело Сафронова. Они, утверждает политолог, обманом взяли у него интервью, скрыв, что снимают фильм про Сафронова, и заявив, что самого политолога «чуть ли не завтра должны обменять».
Воронин заявил, что на момент его сделки со следствием Сафронов никак не фигурировал в его деле, а следователи не назвали показания политолога на Сафронова частью соглашения. Первый раз его спросили о журналисте осенью 2021 года, когда следствие нашло на одном из изъятых у Сафронова носителей несколько текстов, которые тот готовил по заказу Воронина. В одном из них, про Сирию, якобы обнаружили сведения, составляющие гостайну, рассказал политолог. В августе 2022 года издание «Проект» исследовало материалы дела Сафронова и обнаружило, что почти все «секретные» сведения, которые журналист якобы передал сотрудникам западных спецслужб, можно найти в интернете. За этот текст Воронин заплатил Сафронову 248 долларов.
«Был вопрос: „Это все было — статья, переписка, оплата?“ Было, это любой специалист докажет. Они говорят: „Ну и все“. Вот и весь допрос. Иван после моего задержания тоже подтвердил, что меня знает и писал мне статьи. Он никогда этого не скрывал», — пересказал «Агентству» ход допроса Воронин.
При этом защитник Сафронова Евгений Смирнов утверждает, что, согласно материалам дела, условием досудебного соглашения Воронина было изобличение журналиста. В обвинительном заключении, которое публиковал «Проект», приводятся показания Воронина. В них утверждается, что он работал на иностранную спецслужбу и привлек к этой работе Сафронова. После этих показаний, отмечает «Агентство», ФСБ возбудила в отношении Сафронова второе дело (вероятно, речь идет о втором эпизоде дела о «госизмене» — прим. «Медузы»).
Сам политолог не считает, что его показания могли навредить Сафронову. По его словам, ни на следствии, ни на суде он не говорил, что журналист знал, что в той статье есть гостайна, или что Сафронов знал о его «сотрудничестве с разведкой».
Следователи, сообщил Воронин, пытались скомпрометировать журналиста в его глазах, в том числе ставили ему аудио разговоров Сафронова, показывали материалы его дела и говорили, что журналист дал показания на политолога. «Но ужасного ничего я там не увидел. Так и не понял, за что он сидит. Думаю, у них система, как дискредитировать одного в глазах другого», — рассказал Воронин.
Когда прокуратура вызвала Воронина на суд по делу Сафронова, перед допросом гособвинитель угрожал политологу сроком от 18 лет, если тот не скажет, что журналист знал, что в статье есть гостайна и что статья предназначается для разведки. После того как Воронин не стал этого говорить, к нему почти не допускали адвоката, утверждает он.
Хотя Воронин заявил «Агентству», что до осени 2021 года его не спрашивали на допросах о Сафронове, он также рассказал, что за несколько месяцев до этого — в июне 2021 года — следователь Чабан сообщил ему, что суд приговорит Сафронова к 22 годам. При каких обстоятельствах следователь сделал это заявление, из публикации неясно. Судя по словам Воронина, Чабан знал точный срок, который в итоге дали журналисту, за десять месяцев до начала суда над Сафроновым и больше чем за год до приговора.
Воронин также рассказал, что дававшие показания по его делу засекреченные эксперты ФСБ были обозначены под псевдонимами Исаев, Штирлиц и Тихонов. В деле Сафронова «Проект» ранее обнаружил засекреченного эксперта под псевдонимом Владимир Шарапов.
