Путинизм — это чума. Как фашизм или большевизм Один из лидеров борьбы за независимость Польши, главный редактор Gazeta Wyborcza Адам Михник — об убийстве Алексея Навального

Адам Михник — польский диссидент, политзаключенный и журналист. Он был одним из лидеров движения «Солидарность» и участвовал демократизации страны в 1980-е. Уже много лет он — главный редактор Gazeta Wyborcza, важнейшего независимого издания, возникшего в Польше в момент демонтажа социалистической системы. Михник не раз называл себя «антисоветским русофилом», а в 2011 году даже выпустил книгу с таким названием. Он объяснял, что для него «русская литература была языком свободы и достоинства». Михник вспоминал, что первым в Польше получил текст «Архипелага ГуЛАГ» Солженицына — и не вставал с кровати две недели, пока не прочел книгу целиком.

В 2015 году Адам Михник и Алексей Навальный выпустили книгу «Диалоги». Она построена на беседах журналиста и политика. В предисловии в «Диалогам» Навальный писал: «Путь, который предстоит пройти нам, уже проходили многие страны бывшего Восточного блока, и они добились успеха. Теперь я, как никогда раньше, убежден, что и мы добьемся. Если научимся быть „свободными людьми в несвободной стране“, как научился Адам Михник и научил других».

Михник в том же предисловии к «Диалогам» описывал Навального как человека, с которым «можно спорить, но невозможно игнорировать», потому что «его голос — это голос другой России; той России, на которую внешний мир слишком редко обращает внимание, сосредоточившись на кремленологических экзерсисах, и на которую с надеждой смотрят все ее друзья».

Смерть Навального Михник назвал «ударом для демократии во всем мире». В этом тексте, написанном специально для «Медузы», легендарный диссидент сравнивает путинизм и другие автократические течения с «чумными крысами, заполонившими улицы мировых городов».

* * *

Прощай, Алексей!

«Больше, чем кто-либо из вас, поверьте, я люблю свою страну, желаю ей славы, умею ценить высокие качества моего народа; но верно и то, что патриотическое чувство, одушевляющее меня, не совсем похоже на то, чьи крики нарушили мое спокойное существование и снова выбросили в океан людских треволнений мою ладью, приставшую было у подножья креста. Я не научился любить свою родину с закрытыми глазами, с преклоненной головой, с запертыми устами. Я нахожу, что человек может быть полезен своей стране только в том случае, если ясно видит ее; я думаю, что время слепых влюбленностей прошло, что теперь мы прежде всего обязаны родине истиной», — так писал почти два века назад Петр Чаадаев в своей знаменитой «Апологии сумасшедшего».

Этот классический текст великого российского писателя кажется мне хорошим введением для размышления о судьбе и смерти Алексея Навального, человека, которого сегодня оплакивает весь демократический мир. Алексей стал еще одной — после Немцова, Политковской и многих других — жертвой войны Путина против гражданского общества в демократической России.

Об этом необходимо помнить сегодня. Бандитской агрессии Путина против Украины предшествовала агрессия Путина против независимого российского общества. Против России, которую сегодня убивают, сажают в тюрьму и на которую плюют. Алексей был лидером и символом этой России. Эта Россия не хочет войны с Украиной, не хочет убийств украинского народа, хотя и нет сейчас эффективного способа эту войну остановить.

Владимир Путин лично ненавидел Алексея Навального. Он не был в состоянии произнести его фамилию, называя, например, «берлинским пациентом». Он хотел вычеркнуть Алексея из сознания россиян — поэтому Навальный вызывал восхищение у одних и ненависть у других. А еще он вызывал ревность. Он обладал качествами, недоступными офицерам аппарата ФСБ/КГБ: он был чрезвычайно умным, очень отважным и умел слышать общество.

Это огромный политический талант. Он понимал россиян — их проблемы и мечты, их историю, полную страданий и иронии. Алексей обладал необыкновенной харизмой и политической интуицией. Харизму он брал из традиций Андрея Сахарова, а фантазию и смелость — у Владимира Буковского, автора книги «И возвращается ветер».

Отдельная тема, заслуживающая размышления, — сравнение Навального с Александром Солженицыным. Я думаю, что в судьбе Солженицына, как и в судьбе Навального, соединилось все лучшее в России — но и все самое опасное в ней.

Алексей Навальный не был непогрешимым, но умел учиться у других. Зато непогрешимым себя считал и считает убийца Навального — Владимир Путин. У него тоже были свои учителя среди палачей КГБ. Навальный же был прекрасным аналитиком и умел слышать российское общество. Еще, мне кажется, он был прилежным читателем Герцена, Тургенева, Чехова. И он на самом деле был по-настоящему героическим конституционным демократом. Он предложил России свои талант, страсть и храброе сердце — да и просто всю свою жизнь… В то время как Владимир Путин ведет Россию к катастрофе. Он делает все, чтобы убить не только Украину, но и Россию. Алексей защищал Россию от Путина и в этой борьбе отдал свою жизнь. Без него Россия будет беднее, но он станет маяком для России будущего.

Путин убивает надежду так же, как убил Навального, ведь Навальный пробудил и дал эту надежду. Мне повезло: я имел честь знать Алексея. Вместе мы сделали книгу «Диалоги».

Гуляя по улицам Москвы, я видел, как каждые несколько метров к Алексею подходили молодые люди, жали ему руку, заявляли о своей поддержке и просили сфотографироваться. Это был знак того, что Россия, стоящая за Навальным, пойдет по его пути. Напротив него стоит паршивый мерзкий путинский режим, который постепенно трансформируется из авторитарной диктатуры в сталинский тоталитаризм. Алексей чувствовал эту угрозу. Однако, будучи талантливым политиком, он понимал, что политическая деятельность — это не борьба за престол, а постоянное свидетельствование. И это было очень важное свидетельствование для всего мира.

Путинизм — это чума. Точно так же, как были чумой и фашизм, и большевизм. Великий французский писатель Альбер Камю писал в своем романе «Чума» так: «Микроб чумы никогда не умирает, никогда не исчезает, <…> он может десятилетиями спать где-нибудь в завитушках мебели или в стопке белья, <…> он терпеливо ждет своего часа в спальне, в подвале, в чемодане, в носовых платках и в бумагах, и <…>, возможно, придет на горе и в поучение людям такой день, когда чума пробудит крыс и пошлет их околевать на улицы счастливого города».

Смерть Алексея показала, что крысы заполонили улицы наших городов. Выпустив этих крыс, Путин бросил вызов демократии по всему миру. Алексей и сам говорил об этих крысах перед своим последним арестом, размышляя о том, что будет, если его убьют: «Если это произошло, это означает, что мы необыкновенно сильны в этот момент, раз они решили меня убить. Нужно использовать эту силу. Не сдаваться».

Путин мечтает об аншлюсе Украины — и это напоминает нам, разумеется, о Гитлере. Смерть Алексея — тревожный звонок. Но жизнь Алексея — это еще и доказательство, что даже после самой долгой ночи наступит рассвет. После смердящей путинской ночи будет свободная, суверенная Украина и будет свободная Россия.