Венеция-2023. «Дворец» Романа Полански 90-летний режиссер опять оскорбил публику — комедией о новогоднем апокалипсисе. Сам он на фестиваль не приехал
На Венецианском кинофестивале показали новый фильм Романа Полански «Дворец». Публика приняла работу режиссера, обвиненного в изнасиловании, неоднозначно (некоторые критики покинули зал). Сюжет комедии развивается в новогоднюю ночь 2000-го — постояльцы шикарного отеля в финале картины встречают праздник вместе. Кинокритик Антон Долин рассказывает о фильме 90-летнего режиссера, который игнорирует накопившиеся к нему вопросы.
Как ни говори о Романе Полански, игнорировать его уголовное дело об изнасиловании невозможно: отделить автора от его произведений получается все реже. Выдающийся фильм 2019 года «Офицер и шпион» (Гран-при Венеции) о деле Дрейфуса противники Полански прочитали как его попытку выставить себя невинно преследуемым — сам режиссер такую интерпретацию яростно отрицал. Теперь же неловко представить, как возмущение вокруг 90-летнего постановщика повлияет на прием его новейшей работы, «Дворца».
Роман Полански в 1977 году был обвинен в изнасиловании 13-летней Саманты Гейли (позднее сменила фамилию на Геймер) в Лос-Анджелесе. По версии следствия, Полански напоил ее шампанским и дал наркотическое вещество, а потом принудил к сексу. После ареста и предъявления обвинений Полански признал себя виновным, чтобы смягчить обвинение. Когда оказалось, что ему грозит реальный срок, Полански бежал из США в Европу. В 2009 году режиссера задержали в Швейцарии по требованию США, однако через год местные власти отказали в экстрадиции Полански. Впоследствии Саманта несколько раз просила американский суд снять обвинения с режиссера. Последнее ее прошение отклонили в 2017 году.
Сам классик в Венецию на премьеру не приехал, позволив фильму говорить за себя. И, как бывало в карьере Полански не раз, зритель оскорблен (в Венеции зрители уходили с показа) — причем неясно, чем больше: самим фактом участия режиссера в фестивале или его вызывающе легкомысленной, а временами попросту идиотской комедией, так непохожей на завещание респектабельного режиссера. Перед нами уже не судебная драма об узнике совести, а издевательский новогодний бурлеск с апокалиптическими мотивами.
Может быть, Полански прощается с кинематографом, рифмуя конец света с завершением карьеры? Или посылает к чертям солидную аудиторию — «после меня хоть потоп»? Самый правдоподобный вариант — самый же простой: Полански всего лишь продолжает делать то, что у него лучше всего получается и без чего ему невозможно представить свою жизнь. То есть снимает ироничное и захватывающее кино, пренебрегая иерархиями, запретами и общественным вкусом.
Впервые в несерьезности его обвиняли еще во времена «Ножа в воде» (1962), соавтор сценария которого, другой современный классик — 85-летний Ежи Сколимовский — вернулся к Полански, чтобы помочь с драматургией «Дворца». Потом возмущались — но и восхищались тоже — хулиганским «Балом вампиров» (1967), тень которого очевидно нависла над «Дворцом». И так всю дорогу вплоть до XXI века, наступление которого и стало центральным сюжетом новой картины.
Собственно, «Дворец» — на самом деле «Палас», легендарный пятизвездочный отель на горнолыжном курорте в швейцарском Гштаде, где сам режиссер отдыхал не раз. Пойманный момент — значимая смена цифр на календаре, наступление нового, 2000 года, который и встретят в «Паласе» его привилегированные гости. Единство места и времени обеспечены, и это позволяет Полански пренебречь единством действия.
Десяток сюжетных линий развивается параллельно, почти не пересекаясь. Единственное, что их связывает, кроме неизбежной встречи на финальном банкете и последующем фейерверке, — усилия любезного и внимательного ко всем метрдотеля Хансуэли (Оливер Мазуччи, прославленный не только сериалом «Тьма» на Netflix, но также ролью Гитлера в бурлеске «Он снова здесь») и остального обслуживающего персонала: портье, поваров, горничных, коридорных.
Каждая из микроинтриг «Дворца» не стоила бы отдельного фильма, но хорошо работает в комплексе — не из-за какого-то особо выдающегося остроумия или актерских усилий, а исключительно за счет умения Полански держать ритм и не терять темп. 97-летний миллиардер Артур Уильям Даллас III (смешнейший выход комика из «Монти Пайтон» Джона Клиза) пытается порадовать 22-летнюю жену-хохотушку Магнолию (Бронвин Джеймс) живым пингвином к годовщине свадьбы. Постоялицы всех возрастов восхищаются статью вышедшей на пенсию порноактрисы Бонго (Лука Барбарески). Постаревший загорелый плейбой Билл Краш в своем неправдоподобном парике (Микки Рурк) пытается развести скромного клерка Каспара Телля (Милан Пескел) на аферу. Чуть ли не каждая из этих историй кажется автопародией: самоиронии у Поланского и сегодня не отнять.
Но этим наполнение фильма — и «Паласа» — не ограничивается. Здесь и Маркиза (Фанни Ардан), чья собачка нагадила прямо на простыни роскошного люкса. И всемирно известный специалист по пластической хирургии доктор Лима (Жоакин де Алмейда), вынужденный собачку и ее хозяйку консультировать. И семейство провинциалов из Ческе-Будеёвице, внезапно приехавших к отцу, который их не признает, — тому самому Крашу. И развеселый коллектив «новых русских» на своих бронированных джипах, в компании нетрезвых моделей и угрюмых охранников (возглавляет красочную группу Александр Петров собственной персоной). Одним словом, Полански говорит о том же, что Рубен Эстлунд в «Треугольнике печали», но его лексикон элементарнее и понятнее.
Интересное совпадение. В Венеции, так же вне конкурса, свой первый за 20 лет игровой фильм показала другая 90-летняя суперзвезда европейской режиссуры — итальянка Лилиана Кавани. Ее «Срок времени», основанный на научном эссе Карло Ровелли, поразительно перекликается с «Дворцом» Полански. В картине Кавани представители современной интеллектуальной элиты — юрист, переводчица, врач, психоаналитик, ученый — собираются на вилле у моря, чтобы отметить день рождения, а заодно, как выясняется, и апокалипсис: к Земле несется смертоносный метеорит. У Кавани тоже есть российское актерское участие — красивейшей из гостей оказывается Паола, роль которой безупречно исполняет Ксения Раппопорт. Но тон «Срока времени» — задумчиво-элегический, а суд над цивилизацией заканчивается оправдательным приговором и примирительным купанием в морских волнах. Полански же традиционно саркастичен и беспощаден.
Он бесстрашно вторгается в благородную традицию «гостиничного кино», известную шедеврами в диапазоне от «Гранд Отеля» Эдмунда Гулдинга до «Гранд-отеля „Будапешт“» Уэса Андерсона, заодно нажимая на новогоднюю клавишу: ее навязчивый гул в иные моменты «Дворца» напоминает не столько о голливудской классике, сколько о «Елках». Однако беззаботности здесь нет в помине. «Проблема 2000», она же Y2K, наполняет фильм фирменными для Полански двусмысленностью и тревогой. Это, несомненно, комедия, но отнюдь не святочный рассказ. Впереди разочарования, обиды, даже смерть. Когда отключение электричества в «Паласе» оказывается не признаком глобальной катастрофы, а всего лишь эффектным трюком менеджмента (из темноты фейерверки смотрятся лучше) — все испытывают понятное облегчение.
Это чувство преждевременно. Даже включение в «Дворец» документальных кадров — обращений к «дорогим россиянам» сперва уходящего в отставку Ельцина («Был бухой, может, завтра протрезвеет?» — робко предполагает один из зрителей), а потом молодого Путина, за которого безымянный герой Петрова тут же поднимает тост, — недвусмысленно доказывает: конец света не отменили, его всего лишь перенесли на пару десятков лет. И выход, казалось, совершенно необязательной комедии Полански именно сейчас, в 2023-м, наполняется новым смыслом.
Режиссер, однако, верен себе. Никаких нравоучений — и финальный кадр с чихуа-хуа, которая наутро занимается сексом с несчастным пингвином (нарисованным на компьютере, так что ни одно животное не пострадало). Решайте сами, считать ли это хеппи-эндом.
Антон Долин