«А ты стоишь такой в тихой Латвии — и ты в шоке» С марта в Риге работает Common Ground — уникальный проект, где латвийцы и россияне помогают украинским беженцам налаживать жизнь. «Медуза» рассказывает, как он устроен
С начала марта в Риге работает проект Common Ground — культурный центр, где помогают украинским беженцам. Здесь можно не только получить еду и одежду, но и слушать лекции, изучать латышский язык и играть в настольные игры. До 24 февраля 2022 года команда проекта проводила в Риге биеннале современного искусства, однако из-за вторжения ее пришлось поставить на паузу. По просьбе «Медузы» журналистка Ирина Щербакова сходила в центр, который еще недавно был просто заброшенным зданием (а теперь там яблоку негде упасть и желто-голубое мороженое).
Войны Инесса Дабола боялась с детства. Даже повзрослев и решив, что война маловероятна («Все-таки XXI век на дворе, все конфликты можно решить мирно»), стратегический директор Рижской биеннале современного искусства все равно время от времени задавалась вопросом: что делать, если где-то поблизости случатся боевые действия?
«Думала, что соберу близких и мы уедем [подальше], — рассказывает Дабола „Медузе“. — Это все ведь не ко мне, не про меня. Но когда Россия напала на Украину, я поняла, что, конечно, никуда мы не уедем. Все, что мы можем, — это [постараться] как-нибудь помочь».
Дабола вспоминает, что, придя на работу в офис организаторов биеннале 24 февраля, она почувствовала, что не может продолжать заниматься показами, выставками и переговорами с художниками, словно ничего не произошло: «Это было физически невозможно. Поменялся контекст. Это уже не важно».
В первые же недели войны директор по развитию биеннале, петербурженка Анастасия Блохина, глава концертной площадки Hanza Иева Ирбина и Инесса Дабола запустили в Риге Сommon Ground — центр, где беженцы из Украины могут постирать одежду, поесть, найти работу (и поработать), поучить латышский или просто побыть в тишине.
«Нет, так не будет. Я придумаю собственный мир»
Анастасия Блохина и Инесса Дабола знакомы уже шесть лет — с тех пор, как Блохина оставила работу в галереях России и Азербайджана и переехала в Ригу, где она пригласила Инессу в команду биеннале.
Как рассказывает Дабола, помогать беженцам они начали уже в первые дни вторжения. Сперва поделились личными номерами телефонов в группах для эвакуирующихся из Украины — в телеграм посыпались десятки сообщений с вопросами о жизни в Латвии и о местах, где можно получить помощь. К субботе, 26 февраля, общими усилиями волонтеров из разных проектов появился сайт с адресами и номерами телефонов, куда могут обращаться украинские беженцы, и поток вопросов сократился.
«Тогда мы стали думать, что делать дальше, — вспоминает Инесса Дабола. — С учетом того, что лучше всего в жизни мы умеем организовывать процессы и мероприятия».
«Мы хотели сделать место, которое дополняет то, что делает государство, — объясняет Анастасия Блохина. — В [государственном] центре для беженцев можно оформить визы, карточки, записаться в школу или к врачу. А мы решили сразу, что мы будем делать такое… социокультурное направление».
«И это важно, — дополняет Инесса. — Человек попал в чужую страну, с другим языком. Да, сходил, помощь получил — а дальше что?»
Как помогают беженцам в Латвии
С начала войны Латвия приняла специальный закон о поддержке украинских граждан. Все украинцы могут три месяца оставаться в стране без документов, а затем бесплатно получить долгосрочную визу с правом на работу. Латвия также предоставляет украинским беженцам бесплатное проживание на 120 дней (обычно в гостиницах и на турбазах) и месяц бесплатного питания.
Еще беженцы могут получить пособие на себя и на ребенка, пользоваться общественным транспортом и получить лекарства, психологическую поддержку и медицинскую помощь. Украинские семьи могут устроить детей в детские сады и школы.
Common Ground открылся в здании бывшей железнодорожной станции на улице Андрейостас, в 15 минутах пешком от исторического центра Риги. В последние три года здание стояло совершенно заброшенным; пыль внутри лежала слоями. Инесса, Анастасия и Иева арендовали помещение — а чтобы привести его в порядок, позвали коллег, друзей и знакомых.
В полдень 1 марта 2022 года, в день начала ремонта, возле столетнего здания из желтого кирпича с высокими потолками и большими окнами неожиданно собрались около 80 человек — россияне, латыши, украинцы (как те, кто давно жил в Риге, так и беженцы). Беженцы, по воспоминаниям Инессы, узнали о центре «непонятно как» — но тоже хотели помочь.
«За первые три часа мы сделали все, что хотели успеть за целый день, — вспоминает Блохина. — Помню, прибегает ко мне технический директор проекта: „Мы не можем сейчас начинать красить стены!“ — „Почему?“ — „Мы же не планировали!“ — „Так вот же краска, вот валики!“ Было какое-то ощущение чуда».
Следующие две недели, вспоминает Блохина, они работали в здании на Андрейостас с восьми утра до 11 вечера: красили, отмывали, расставляли мебель.
«Удивительно, мы практически даже ничего не потратили, — говорит Блохина. — Нам все приносили. Когда мы объявили, что ищем растения, — через два дня Ботанический сад Риги нам говорит: „Мы пришлем вам 50 растений“».
Соседки принесли детские книги. Пожилая женщина — фикус, который сама вырастила. Мебельная компания отправила серый велюровый диван. Каждый хотел чем-то помочь.
«В какой-то степени это эгоистическая вещь, — рассуждает Дабола. — Ты хочешь что-то противопоставить тому ужасу, который происходит».
Помогла работа и самим организаторам: им удалось создать укрытие, чтобы справиться с потоком новостей от войны, который не останавливается ни на минуту. «Когда такое [война] происходит, ты или падаешь в апатию — потому что потерял возможность жить так, как привык. Или включается выживательный инстинкт, — рассказывает Дабола. — Думаешь: „Нет, так не будет, я придумаю свой собственный маленький мир“».
«Подожди таксовать, сейчас решим»
В маленьком саду, который разбили перед центром, растут васильки, подсолнухи, овощи и зелень — все это посадили во время одного из субботников. Еще на территории оградили небольшое футбольное поле и установили качели.
Внутри Common Ground — комнаты для детей, гардеробные, где беженцы могут взять любую одежду и обувь, которую приносят другие люди, а также пространства для занятий с психотерапевтом. В холле — два фортепиано. Одно из них поставили для украинского пианиста Артура Никулина, который часто приходит в центр (он тоже переехал в Ригу из-за войны).
В коридоре — большой холодильник с мороженым, которое могут взять все желающие. Мороженое — желто-голубое, в цветах украинского флага, — прислали в подарок местные бизнесмены.
Одна из комнат — прачечная, где стоят несколько подаренных центру стиральных машин. «Это особенно нужно, — объясняет Инесса Дабола. — Во многих гостиницах, где живут беженцы, возможность постирать одежду платная».
Рядом — будущая кухня. Еда в центре разлетается быстро. Некоторые волонтеры приносят печенье, организаторы постоянно заказывают пиццу — но все сходятся на том, что проще было бы готовить прямо на месте. Планируют взять на работу несколько поваров.
Сейчас в центре официально работают три человека: координатор и помощницы по хозяйству.
«Юридически, — говорит Инесса Дабола, — я считаюсь директором. Но по факту центру не нужен руководитель — хочется, чтобы он работал как community space. Ты приходишь, общаешься, получаешь то, что тебе нужно, если можешь — помогаешь».
Координатор Анна Тиан (Блохина называет ее «женщиной с ключами» и «маленькой хозяйкой большого дома») приехала в Латвию 3 марта — отдыхала с семьей в отпуске, а когда началась война, в Украину уже не вернулась. Там остались родители, которые живут недалеко от Киева.
Знакомая скинула Анне ссылку на анкету для волонтеров, которых набирал центр. «Я заполнила форму и поняла, что долго ждать не буду: пойду посмотрю, что происходит, — рассказывает Анна. — Когда я пришла, здесь все ремонтировали, собирали мебель, красили что-то. Я предложила помочь — я в принципе много умею делать руками».
Анну попросили собрать икеевскую мебель — она никогда этого не делала, но взялась за дело. Улыбнувшись, Анна добавляет, что белые шкафы из IKEA, которые стоят по всему центру, — ее работа.
«И как-то вот приходила каждый день сюда, всегда было что делать… В какой-то момент Настя [Блохина] спросила: „А что дальше планируешь?“ — „Работу надо искать“. Вариантов было немного — либо пойти где-то убирать, либо таксовать. А она мне: „Подожди таксовать, сейчас решим“».
По профессии Анна артистка. В Украине у нее свое шоу мыльных пузырей, но сейчас, по ее словам, работы там для нее нет: «Ну кому сейчас нужны эти праздники?»
Теперь она координирует все процессы в центре: составляет расписание смен для волонтеров, следит за порядком, ведет соцсети, придумывает идеи для программы.
По круглому столу в комнате для волонтеров раскиданы канцтовары: бумага, карандаши, ножницы, ящики с фломастерами и скотчем. Увидев это, Анна сразу бросается приводить все в порядок. «Перфекционизм у меня, — говорит Анна, — с которым надо как-то жить».
Разобравшись с беспорядком на столе, она тут же начинает обсуждать с одной из волонтерок Ириной идеи для мастер-класса по рисованию на следующую субботу.
«Место понимания»
Ежедневная работа центра держится на волонтерах. Люди говорят на разных языках — украинском, английском, латышском, русском, — но все хотят помочь. Национальность для создателей проекта не имеет значения. «Хотелось бы, чтобы Common Ground действительно было местом понимания, поддержки — как вложено в название центра», — говорит Инесса Дабола.
«Было очень много волонтеров из России — и у всех огромное чувство вины, — делится наблюдением украинка Анна Тиан. — И знаешь, когда мы знакомились, мы все друг другу помогали. Я помогала им, говорила: вы ни в чем не виноваты. А они помогали всем».
Журналистка «Русской службы Би-би-си» Анастасия Стогней устроилась волонтером в центре в марте, как только переехала в Латвию, и приходит сюда почти каждую субботу (несколько редакций независимых российских СМИ после 24 февраля эвакуировали всех сотрудников из соображений безопасности).
«Мы в первый раз были здесь с коллегами, бибисишниками, — вспоминает она. — Нас спрашивают: „Вы откуда?“ И мы молчим. „Молчите — значит, русские, понятно. Нормально, не переживайте“. При этом, если мне кто-то начнет говорить — мол, какой ужас, из-за вас все происходит, я тоже могу это понять — ну да, вот так, действительно. Мои ментальные страдания — это меньший ущерб, чем дом, который разбомбили».
Анастасия вспоминает разговор, который случился у нее в «бесплатном магазине» — комнатах центра, где любой беженец может взять нужные вещи: «Я часто разбираю магазин — очень люблю сортировать вещи. Там такой милый вайб — стоишь, ковыряешься [в вещах], приходят люди, начинают что-нибудь рассказывать».
Недавно в этот «магазин» пришла за наволочками женщина из Мариуполя. «И выясняется, что у нее от дома ничего не осталось. Один сын погиб, муж погиб, второй сын на „фильтрации“, — пересказывает Анастасия Стогней их беседу. — Как ты в этот момент себя чувствуешь? Конечно [плохо]. Потому что это все устроила твоя страна».
«Мы скоро поедем обратно, у нас сливы растут»
До войны Евгения Насонова была певицей и преподавала йогу в Киеве. Теперь — ведет занятия по йоге в Common Ground для всех желающих и уже успела дать несколько совместных концертов с пианистом из Латвии.
В центр Евгения ходит почти каждый день — несмотря на то, что дорога занимает у нее не меньше часа в одну сторону. «Здесь у меня моя компания из Киева, Аня [Тиан] — моя близкая подруга, плюс новые друзья и знакомые стали появляться», — говорит она.
Многие беженцы приходят сюда не только за общением, но и за финансовой и другой помощью. Например, киевлянке Алене, приехавшей в Ригу с двойняшками и отцом-диабетиком, помогли купить коляску для детей (после этого ей стало проще ходить в тот же Common Ground). Позже Алена вернулась в Киев, но регулярно пишет Инессе Даболе и Анастасии Блохиной — передает весточки, что с ней все в порядке.
Некоторые беженцы на какое-то время остаются дома у Даболы и Блохиной. «Но ты не всем можешь помочь, — замечает Инесса. — Сейчас, к сожалению, такой момент, что помощь государства заканчивается. Некоторые люди хотят вернуться обратно [в Украину] — просят деньги на бензин, еще на что-то».
«У нас, конечно, нет ощущения, что возвращаться безопасно, но мы не чувствуем себя вправе отговаривать, — объясняет Анастасия Блохина. — Мы не психологи, не социальные работники».
В начале войны эта мысль — о возвращении, как только все закончится, — была у многих. «„Мы скоро поедем обратно, у нас же все цветет, сливы растут“, — вспоминает Инесса эти разговоры. — Но сейчас уже есть осознание того, что быстро это не закончится. И люди пытаются понять, как в этом ужасе жить долго».
Некоторые беженцы быстро находят себе работу — «в основном разработчики или работники креативных сфер». Есть те, кто едут дальше — в Германию или в Канаду.
Чтобы помочь беженцам с трудоустройством, Common Ground совместно с другими организациями устраивает нетворкинг-события: компании, которые ищут сотрудников, рассказывают о себе — украинцы могут подойти, познакомиться и задать вопросы.
«В Латвии сейчас тысячи свободных вакансий для украинцев, — говорит Инесса Дабола. — Иногда к нам приходят компании — например, прачечные, — и говорят: у нас есть столько-то рабочих мест, нам нужны люди. Что-то не работает, если эти вакансии до сих пор есть».
Объявления о работе висят на доске в коридоре — одна компания, к примеру, ищет финансиста. Внизу доски — объявление на украинском о наборе в хор.
«Найти желание жить»
По субботам в центре шумно — приходит особенно много людей. Столы засыпаны блестками: младшие дети собрались на мастер-класс по изготовлению браслетов. Девочки постарше выгуливают в саду центра собаку корреспондента «Медузы»; собака не возражает.
Волонтеры по очереди распределяют по порциям желто-синее мороженое: постоянно находятся те, кто хочет его попробовать. Некоторые берут упаковки домой, чтобы угостить близких.
— Пацаны, в «Монополию» все умеют играть? — спрашивает 10-летний мальчик своих друзей.
В холле некоторые из постоянных гостей устроили небольшой концерт по случаю недавнего Дня Конституции Украины: они поют песни, играют на гитаре и читают стихи.
После концерта в зале с большой белой стеной и проектором устроили караоке для желающих.
— Пойдемте попоем! — созывает всех Анна.
Беженцы и волонтеры собираются вместе. 15-летняя дочь Анны — ее зовут Алока — поет песню «Океана Эльзи».
Первые несколько недель в центре было еще более многолюдно. Волонтерами тогда записались по меньшей мере 500 человек. Инесса Дабола замечает, что сейчас есть «некоторый всеобщий спад в активности». «Спустя четыре месяца все вспоминают, что у них есть своя жизнь», — полагает Анастасия Блохина.
«Очень трудно подписаться на постоянную волонтерскую деятельность на год, на полгода, — соглашается Инесса. — Плюс некоторые люди понимают, что они не могут, им тяжело. Ты ведь постоянно общаешься с людьми. Они тебе рассказывают, что видели».
«Бывают ситуации, когда украинец, который прошел через все эти ужасы, тебе говорит: „Все нормально, не переживай“, — рассказывает Анастасия Блохина. — А ты стоишь такой в тихой безопасной Латвии, и ты в шоке».
Инесса Дабола говорит, что Common Ground старается не перегружать волонтеров: «Пусть каждый делает то, что хочет и что ему по силам. Хочешь в саду посадить что-нибудь? Отлично. Хочешь прислать настольные игры? Замечательно».
В конце июня в центре отмечали Лиго — латышский национальный праздник. «К нам обратились фолк-группы, которые предложили устроить празднование. Они пришли, мы вместе украсили здание цветами, они пели песни», — рассказывает Дабола.
Она надеется, что в центр будут приходить не только беженцы из Украины — а в целом все, кому пришлось уехать из-за войны. «На самом деле, все сюда приходят за поддержкой, — говорит Дабола. — Всем нужно, чтобы был человек, который тебя поддержит. Надо найти в себе ресурсы, радость. Найти желание как-то жить».
Дабола и Блохина делают центр, продолжая заниматься основной работой: Рижская биеннале современного искусства, запланированная на 2022-й, все-таки состоится — но только в следующем году. Ее тема — «Exercises in Respect» («Упражнения в уважении»). Дабола считает, что сейчас она звучит особенно своевременно: «Именно уважение нам всем сейчас так нужно — к стране, природе, человеку, просто друг к другу».
Ирина Щербакова, Рига