Как вышло, что в XXI веке женщинам опять приходится бороться за право на аборты? Рассказываем максимально подробно, почему это происходит по всему миру — и даже на Западе
Как вышло, что в XXI веке женщинам опять приходится бороться за право на аборты? Рассказываем максимально подробно, почему это происходит по всему миру — и даже на Западе
24 июня Верховный суд США отменил решение по делу «Роу против Уэйда», признававшее право на аборт конституционным. Теперь процедура может стать незаконной в значительной части штатов. Миллионы женщин будут вынуждены ехать в соседние штаты или делать аборт подпольно. Такой сценарий в основном стал возможен из-за того, что большинство судей Верховного суда (шестеро из девяти) — консерваторы, которые традиционно выступают за отмену права на аборт. Но право на аборт много лет было инструментом политической борьбы не только в США, но и в других странах. О том, как это происходило, «Медуза» попросила рассказать исследовательницу в области феминизма и гендера из Центра истории парижского института политических исследований Sciences Po Анну Сидоревич.
Вопреки распространенному убеждению, что аборт опасен для жизни и здоровья женщин, это не так. Ежегодно в мире совершается около 73 миллионов абортов. С их помощью прерывают шесть из 10 незапланированных беременностей. Процедура настолько распространена, что ВОЗ относит ее к категории «несложных (а значит, чаще всего безопасных) медицинских вмешательств», которые могут эффективно выполняться специалистами.
ВОЗ считает, что аборт безопасен, если проходит под присмотром персонала, обладающего необходимой квалификацией и знакомого с методами, рекомендованными организацией. По статистике США с 2013 по 2018 год, смертность от безопасных абортов, проведенных по рекомендациям ВОЗ, составляла всего 0,4 случая на 100 тысяч абортов, то есть из 200 тысяч женщин, которые совершили аборт, погибла только одна (при этом последние 50 лет смертность сокращается).
При этом, по данным ВОЗ, больше семи миллионов женщин попадают в больницы из-за осложнений после «небезопасных» абортов. К таким абортам, как правило, относят процедуры, выполненные на поздних сроках, в условиях антисанитарии или людьми без профильного медицинского образования. Такие практики куда больше распространены в странах, где право женщины на аборт жестко ограничивается. Опасным для женщин аборт делают государственные ограничения: высокая стоимость, стигматизация, оттягивание процедуры. И главное — законодательный запрет.
Феминистки годами пытаются объяснить эту проблему обществу и политикам и призывают к изменениям, но абортное законодательство, запрещающее или разрешающее аборты в разных странах, исторически почти никогда не было связано с заботой о здоровье женщин. На протяжении многих лет право на аборт — это инструмент, который для политической борьбы используют как правые, так и левые политики по всему миру.
Больная тема в США
С весны 2022 года тема абортов в Соединенных Штатах стала обсуждаться намного активнее, чем когда-либо. Выяснилось, что в стране, где право на аборт казалось давно завоеванным, миллионы женщин могут потерять его всего за несколько месяцев.
Кризис начался в сентябре 2021 года, когда в штате Техас был принят «закон о сердцебиении», который запрещает прерывание беременности после шестой недели (без исключений для случаев насилия и инцеста). Ранее срок, после которого делать аборт не разрешалось, составлял 20 недель. Авторы закона, консерваторы, считают, что именно на шестой неделе у плода появляется распознаваемая сердечная деятельность, а значит, аборт после этого срока должен быть запрещен.
В ответ на принятие техасского закона в 660 городах разных штатов прошли женские марши. Их организатором стал альянс из 200 правозащитных организаций страны. Самая крупная протестная акция состоялась в столице США Вашингтоне: тысячи женщин прошли по городу к зданию Верховного суда США с плакатами и лозунгами: «Следи за своей собственной маткой» и «Аборт — это личный выбор».
«Вопрос права на аборт никогда не был только про сам аборт», — писала газета The New York Times в сентябре 2021 года. Журналисты рассказывали, как отношение консервативно настроенных граждан Америки к аборту менялось с годами. Если в 1971-м резолюция Южной баптистской конвенции рекомендовала разрешить аборт в случае изнасилования, инцеста, серьезных нарушений развития плода или угрозы здоровью матери, то резолюция, принятая в 2021 году, уже называет аборт «убийством нерожденного ребенка» и «преступлением против человечества», которое должно преследоваться по закону, без всяких исключений.
По словам историка Джефферсона Коуи, на сегодняшний день среди адептов запрета абортов в США меньшинство тех, кому важны религиозные причины. Аборт стал частью политического противостояния, объяснял The New York Times Коуи. Позиция по запрету абортов, наряду с расовым вопросом и мнением о вакцинации от ковида, стала четким маркером принадлежности к одной или другой партии. Однако так было не всегда.
Первое движение против права на аборт в США появилось в середине XIX века — до этого процедура была распространена и не вызывала осуждения. Формально аборт был запрещен, но только на поздних сроках — после того как женщина начинала чувствовать движение плода, на четвертом — шестом месяце. Женщины чаще обращались к целителям и повитухам, чем к профессиональным медикам. Тогда, в борьбе за пациентов, доктора потребовали ужесточить законодательство. По другой версии, США просто повторили законы Великобритании. Тем не менее к началу XX века аборт был полностью запрещен и стал уголовным преступлением во всех штатах.
Запрет действовал до 1960-х, когда в США начали активно звучать требования о легализации абортов, в том числе в рамках зарождающегося феминистского движения второй волны.
В конце 1960-х жительница Техаса Норма МакКорви не смогла добиться права на аборт, так как штат разрешал прерывать беременность только в случае инцеста и изнасилования. Женщина попыталась обмануть суд и сказала, что ребенок был зачат в результате изнасилования, но доказать это не удалось. Тогда МакКорви под псевдонимом Джейн Роу подала иск о нарушении ее конституционных прав в окружной федеральный суд Техаса, ответчиком по делу стал окружной прокурор Генри Уэйд. Суд вынес решение в пользу женщины, но не стал запрещать действующее законодательство.
Тогда дело Роу против Уэйда (Roe v. Wade) дошло до Верховного суда США, который в 1973 году вынес историческое решение, подтвердив, что право на частную жизнь, гарантированное конституцией, включает право женщины на аборт по собственному желанию, а значит, никакие законы штатов не могут его ограничивать. Вердикт Верховного суда фактически легализовал аборты по всей стране.
Тогда тема абортов еще не была настолько политизированной. В 1984 году поддержка позиции «за выбор» (pro-choice, то есть сознательный выбор между беременностью и абортом) среди сторонников Республиканской и Демократической партий отличалась всего на 6% — в 2020 году эта разница составляла уже 48%. Тема абортов стала активно использоваться консервативными политиками США лишь в начале 1980-х, чтобы мобилизовать избирателей и привлечь на свою сторону больше сомневающихся. Республиканцы стремились выйти за рамки круга избирателей, которые не поддерживали Движение за гражданские права, боровшееся против расовой дискриминации. Тема абортов была удобна тем, что интересовала и тех людей, которых не заботил расовый вопрос.
Консерваторы разных штатов неоднократно пытались запретить аборт или усложнить доступ к процедуре для женщин, но на помощь годами приходило решение по делу «Роу против Уэйда». Так, в 2016 году Верховный суд признал противоречащим конституции техасский антиабортный законопроект, призванный ограничить деятельность клиник, делающих аборты.
Но так называемый закон о сердцебиении, принятый в сентябре 2021 года, был разработан таким образом, чтобы обойти препятствие «Роу против Уэйда». Обычно в американской практике для оспаривания закона необходимо подать иск против представителя власти, ответственного за его исполнение. Однако если в случае предшествующих антиабортных законов за их исполнением должны были следить представители власти, то, чтобы обойти конституцию в Техасе, решили, что за запрет будут отвечать не органы, а неравнодушные граждане: по закону штата, с 2021 года любой человек может подать в суд на того, кто «оказывает содействие» (aids and abets) в осуществлении «незаконного» аборта. Ответчик, проигравший дело, должен будет выплатить каждому заявителю по меньшей мере 10 тысяч долларов.
Попытка федерального правительства оспорить закон в начале 2022-го не удалась. Прецедент начали использовать и другие штаты. Так, 3 мая губернатор соседней Оклахомы республиканец Кевин Ститт подписал законопроект, составленный по модели техасского закона.
Подобное изменение законодательства стало возможным благодаря Дональду Трампу, который назначил в Верховный суд трех консервативных судей — и республиканцы в суде оказались в большинстве, а демократы, выступавшие против криминализации абортов, его утратили. Хотя президент-демократ Джо Байден выступает против техасского закона, возможности федерального правительства в том, что касается законотворчества на уровне штатов, ограничены, а попытка закрепить право на аборт в законодательстве, как было предложено Демократической партией, не удалась. В результате голосования в конце февраля в сенате проект был отклонен.
Более того, в мае 2022 года под ударом оказалось и историческое решение «Роу против Уэйда». 3 мая 2022 года СМИ опубликовали черновик решения Верховного суда США, которое предлагает отменить вердикт 1973 года. 24 июня суд действительно отменил решение, и теперь штаты смогут свободно регулировать аборты на уровне местного законодательства. По оценке Института репродуктивного здоровья Гутмахера, аборты могут запретить 26 штатов, 13 из них — уже в ближайшее время, а в семи запрет на аборты вступил сразу после решения Верховного суда. Если это произойдет, количество легальных абортов упадет как минимум на 14%, а многие женщины, лишившиеся доступа в клиники, будут вынуждены прерывать беременность подпольно.
В ответ на публикацию черновика решения в мае тысячи американцев вышли на демонстрации против принятия нововведений, их поддержали члены правящей Демократической партии.
Аборты уже стали одним из важнейших пунктов в привлечении граждан на выборы в конгресс, которые состоятся в ноябре 2022 года. Демократы пытаются привлечь избирателей на участки, превратив голосование за места в конгресс в референдум по поводу решения «Роу против Уэйда». Да, вернуть решению силу демократы не смогут, но, если у них будет большинство, они смогут закрепить право на аборт в федеральном законе.
У этой стратегии есть поддержка. Согласно опросам, каждый второй американец (еще до решения 24 июня) считал, что решение 1973 года не стоит полностью отменять, причем среди считавших так были как демократы, так и неопределившиеся (и даже некоторые республиканцы). Если хотя бы часть колеблющихся людей отдаст голос демократам, партия может получить большинство.
Правда, даже если демократам удастся победить и позже повлиять на антиабортное законодательство (то есть принять закон, который закрепит право на федеральном уровне), эффект от этого наступит только через полгода. Тогда как сотни тысяч женщин остаются без возможности сделать аборт прямо сейчас.
Это вызывает недоумение у рядовых демократов и активистов, которые помогают женщинам. По мнению исполнительного директора организации Pro-Choice Missouri Мэллори Швац, федеральное правительство делает недостаточно. «Ждать выборов, чтобы принять меры, — это трусость», — говорила активистка в интервью Politico.
Ограничения в первую очередь вредят самым социально незащищенным группам: бедным, несовершеннолетним, относящимся к меньшинствам; тем, у кого нет денег ехать в другой штат, где аборты более доступны, или тем, у кого нет доступа к информации о контрацепции и прерывании беременности.
Администрация Байдена старается обеспечить доступ женщинам к необходимой помощи. Например, федеральное управление по контролю за продуктами питания и лекарствами (The Food and Drug Administration) легализовало почтовую пересылку абортивных таблеток (мифепристон и мизопростол), таким образом предоставив женщинам доступ к аборту в домашних условиях, но на этом меры помощи практически заканчиваются. Основной силой, помогающей женщинам, становятся другие женщины.
Активистские организации помогают получить необходимые документы или добраться до клиник в соседних штатах и даже странах.
Аборты в Латинской Америке
Мексика
7 сентября 2021 Верховный суд Мексики признал антиконституционным запрет абортов в штате Коауила, где, по закону 2017 года, нелегальные аборты карались тюремным сроком до трех лет. Иск против нескольких положений уголовного кодекса штата был инициирован в 2017 году бывшим тогда генеральным прокурором Мексики Раулем Сервантесом на том основании, что они нарушают автономию и репродуктивную свободу женщин. Двумя днями позже Конституционный суд также признал недействительной часть конституции штата Синалоа, в которой речь шла о защите жизни с момента зачатия.
Для мексиканского общества это большое достижение. Как и в США, абортное законодательство в Мексике регулируется на уровне штатов. В четырех из них аборт был разрешен, в 28 по-прежнему оставался под запретом.
Мексиканки выступали с требованием либерализации закона об абортах 1931 года с начала 1970-х, когда процедура была успешно легализована в соседних США. Однако добиться изменений удалось только в 2000-х, когда в парламенте впервые ослабли позиции правящей Институционно-революционной партии.
Поворотным моментом в борьбе за аборты стало дело «Паулины Рамирез против Мексики», которое широко освещалось в СМИ. В 1999 году 13-летняя девушка из штата Нижняя Калифорния забеременела в результате изнасилования, однако консервативные чиновники и врачи отговорили ее делать аборт, пустив в ход бюрократические препоны. В 2000 году мексиканские феминистские группы подали иск против Мексики в Межамериканскую комиссию по правам человека, которая в 2007 году признала, что правительство нарушило свои обязательства по обеспечению доступа женщинам к услугам по охране репродуктивного здоровья.
В то же время опросы, проведенные в стране в рамках исследования в 2000 году, показали, что 69% мексиканцев были согласны с тем, что аборт должен быть разрешен при определенных обстоятельствах. В Мехико эта цифра достигла 80%. Общественный резонанс, вызванный «делом Паулины», запустил процесс либерализации закона. Его возглавила первая женщина на посту мэра Мехико — Росарио Роблес.
В 2000 году в столице страны аборт был разрешен в случае порока развития плода, риска здоровью и жизни беременной. Кроме того, «закон Роблес» впервые в истории мексиканского законодательства уточнял процедуру разрешения и проведения аборта в случае изнасилования. Но главного достижения сторонницам абортов удалось добиться только в 2007 году, когда законодательное собрание города легализовало аборты на территории федерального округа Мехико при сроке беременности до 12 недель (46 голосов за и 19 против), что создало прецедент для всей страны.
Сегодня аборт для Мексики — по-прежнему поляризующая тема. По данным опроса, проведенного в марте 2021 года, которые опубликовало издание El Financiero, 53% мексиканцев придерживаются антиабортной позиции, в то время как 45% выступают за легализацию аборта. Причем люди младше 30 лет в большинстве своем поддерживают идею декриминализации аборта, а поколение старше 50 выступает против.
Аргентина
30 декабря 2020 года улицы Аргентины заполнили счастливые женщины с зелеными флагами, повязками, символизирующими поддержку абортов. Празднования в столице продолжались всю ночь — после победы на президентских выборах оппозиционного кандидата, левоцентриста Альберто Фернандеса, в стране наконец легализовали аборт «по запросу» вплоть до 14-й недели беременности. Нижняя палата парламента страны одобрила законопроект большинством голосов (131 голос за, 117 против, шестеро воздержались), а вскоре за легализацию проголосовали и сенаторы (38 голосов за, 29 против, один воздержался).
Аргентина — одна из немногих стран на континенте, разрешившая аборт. Долгие годы Южная Америка остается регионом, где действуют одни из самых жестких законов в области репродуктивных прав. Раньше в Аргентине действовал закон 1921 года, который разрешал аборты лишь при угрозе здоровью матери, а также в случаях изнасилования.
Однако даже беременные, имеющие право на законный аборт, продолжали сталкиваться с препятствиями. Доктора могли трактовать закон по своему усмотрению, информация об абортах была труднодоступна, а женщины скрывали истории об абортах из-за того, что тема оставалась табуированной. Все это привело к росту количества подпольных абортов. Только в 2016 году после осложнений, вызванных подпольными абортами, было госпитализировано 39 025 женщин, 16% из которых — девочки и девушки от 10 до 19 лет.
«Медуза» заблокирована в России. Мы были к этому готовы — и продолжаем работать. Несмотря ни на что
Нам нужна ваша помощь как никогда. Прямо сейчас. Дальше всем нам будет еще труднее. Мы независимое издание и работаем только в интересах читателей.
Требования повлиять на ситуацию и легализовать аборты феминистки и активистки женских организаций выдвигали с 2005 года. В то время у власти находилась левоцентристская перонистская партия Альберто Фернандеса. Перонисты сохраняли власть почти 14 лет, пока на выборах 2015 года президентом Аргентины не стал консерватор Маурисио Макри.
В 2018 году активистам удалось провести закон о праве на аборт через конгресс. Проект получил больше половины голосов (129 за и 125 против), но был отклонен сенатом с перевесом семь голосов (38 голосов против, 31 за, двое воздержались).
Вопрос разделил общество на тех, кто для обозначения своей позиции носит голубые (против аборта) платки, и тех, кто носит зеленые (за аборт), и сразу же стал одной из главных тем президентской кампании 2019 года. В то время как консерватор Маурисио Макри занял антиабортную позицию, левоцентрист Альберто Фернандес выступил с предложением о легализации аборта в первый же день президентских дебатов. После своего избрания президентом Фернандес направил в парламент законопроект о легализации аборта, который и был принят в декабре 2020.
Европа между правыми и левыми
19 июля 1979 года первой женщиной — председательницей Европейского парламента избрали Симону Вейль, министра здравоохранения Франции, ответственную за принятие легендарного закона о декриминализации аборта в стране в 1975 году. Тогда победа права распоряжаться своим телом казалась неоспоримой. Но почти полвека спустя, в 2022 году, место Вейль заняла другая женщина — правоцентристский депутат с Мальты Роберта Метсола, которая выступает против абортов.
Избрание Метсолы — один из примеров тех процессов, которые происходят в современной Европе. Пока одни страны (и институции) пытаются стать более либеральными и демократическими, чтобы соответствовать европейским ценностям, в других происходит консервативный поворот, который неизменно затрагивает и право женщин на аборты. Так, например, произошло в Польше.
Польша
В конце января 2021 года в Польше вступило в силу решение Конституционного суда, которое запретило аборты по причине неизлечимой болезни или серьезной патологии плода.
С тех пор официально аборт можно сделать лишь в случае угрозы жизни и здоровью беременной, а также если беременность наступила вследствие изнасилования или инцеста. Для аборта требуется не только заключение врача, но и разрешение прокурора. В опубликованном письменном обосновании запрета судьи Конституционного суда написали, что «каждый человек имеет право на жизнь с момента зачатия», и сослались на 38-ю статью Конституции Польши.
Массовые протесты против ужесточения абортного законодательства начались еще в октябре 2020 года, когда стало известно о решении Конституционного суда, и продолжились в январе 2021-го, когда закон вступил в силу. Но повлиять на решение судей и депутатов протестующим не удалось.
В ноябре 2021 года, после новости о смерти от сепсиса 30-летней женщины по имени Изабелла, случившейся на 22-й неделе беременности, протестовать на улицы польских городов вышли тысячи женщин. Близкие умершей были уверены, что смерть стала результатом промедления докторов, которые не решались совершить аборт из страха нарушить закон.
По существующему законодательству Польши, незаконное проведение абортов грозит врачам тюремным заключением на срок до восьми лет. Поэтому, если женщине нужно врачебное вмешательство, связанное с течением беременности, врачи дожидаются смерти плода — чтобы операция перестала считаться абортом. Так и произошло в случае Изабеллы: врачи до последнего ждали остановки сердцебиения плода, что в итоге привело к смерти самой женщины.
Абортное законодательство Польши, с ее особенно сильным влиянием католической церкви, остается одним из самых консервативных в Европе на протяжении последних 30 лет. Первые попытки либерализации были предприняты с 1929 по 1932 год в рамках реформы уголовного кодекса. Тогда предложение легализовать аборт по социально-экономическим причинам (к ним относили, например, бедность или плохие жилищные условия) было отклонено, а новая версия кодекса 1932 года разрешала аборт лишь в тех случаях, когда беременность наступила в результате насилия или угрожала жизни и здоровью женщины.
Этот закон действовал и во время немецкой оккупации, и после того, как в стране установился просоветский режим. В 1955-м аборт легализовали в СССР, всего через год закон приняли и в других странах соцблока — в том числе в Польше. Советский закон разрешал аборт по социально-экономическим причинам.
В 1959 году процедуру в Польше сделали доступнее, фактически женщины имели право сделать аборт без каких-либо требований со стороны государства. При этом, как и в СССР, аборт рассматривался как необходимость для предотвращения риска жизни женщины и вреда ее здоровью, а не как ее право распоряжаться своим телом.
Но в 1980-х в Польше начался обратный процесс — на фоне протеста против всего советского в стране впервые заговорили о том, что закон, регулирующий аборты, нужно ужесточить.
Изменения лоббировали члены антикоммунистической оппозиции, которые обладали поддержкой Римской католической церкви и лично папы Иоанна Павла II, который сам родился в Польше. В 1993 году право на аборт было вновь законодательно ограничено — из причин, по которым женщинам разрешалось делать аборт, убрали «сложные жизненные обстоятельства». По мнению профессора антропологии в Университете Северной Каролины Мишель Ривкин-Фиш, которая изучает аборты в постсоветских странах, криминализация аборта в постсоциалистической Польше была платой со стороны антикоммунистической партии «Солидарность», сформировавшей первое правительство, католической церкви, которая ее поддерживала.
Благодаря усилиям польских феминисток новое положение, принятое в 1993 году, было все же мягче по сравнению с выдвигаемыми в начале 1990-х. Но аборты по социальным причинам были запрещены. Дискуссия продолжалась еще несколько лет: закон пытались отменить, но со второй половины 1990-х изменения были закреплены решением Конституционного суда — и в стране появился рынок дорогих и небезопасных подпольных абортов. С тех пор консерваторы не раз пытались еще сильнее ограничить доступ женщин к абортам. В 2016 году предложение о полном запрете абортов, принятое депутатами в первом чтении, привело к массовым протестам — и законопроект был отклонен.
Всего через три года ситуация изменилась. После победы на парламентских выборах в 2015 году правой партии «Право и справедливость» (37,5% голосов), которая завершила период власти либеральной партии «Гражданская платформа», законодательство об абортах все же ужесточили. Из и без того строгого закона об аборте 1993 года было исключено положение о проведении аборта в случае обнаружения у плода тяжелого и необратимого нарушения или неизлечимой болезни, угрожающей его жизни. Именно на этом основании в 2019 году в стране делали 98% всех абортов. Фактически в силу вступил почти полный запрет.
Законы, принятые в Польше, вызывают опасения в Евросоюзе. Еще до ужесточения законодательства об абортах, в 2017 году, еврокомиссия заключила, что независимость судов Польши под угрозой. По мнению комиссии, правящая партия «Право и справедливость» имеет рычаги контроля над Конституционным судом. Это значит, что суд не может объективно оценивать законность мер, которые предлагают законодатели.
В октябре 2021 года в Польше отказались и от верховенства европейского права, объявив, что страна не обязана выполнять законы, противоречащие своей конституции. Евросоюз ответил на это урезанием дотаций из общего бюджета ЕС.
По словам соосновательницы польского фем-движения Strajk Kobiet («Забастовка женщин») Марты Лемпарт, принятие закона об абортах — это «пример того, что происходит, если власти подрывают верховенство закона и независимость судебной системы». По ее мнению, суд, принявший решение об абортах, — «незаконный» и «политизированный».
В ноябре 2021-го, спустя год после принятия закона, криминализовавшего большую часть абортов в Польше, депутаты Европарламента приняли резолюцию, в которой осудили решение польского Конституционного суда и призвали польское правительство дать право всем женщинам на безопасный, законный и бесплатный аборт.
За первые 10 месяцев действия ужесточенного закона в Польше лишь 300 польских женщин смогли сделать аборт в больницах страны по причине угрозы их жизни и здоровью. При этом до 120 тысяч гражданок Польши ежегодно проходят эту процедуру за границей.
В этих условиях женщины ищут помощи у некоммерческих организаций, независимых групп и инициатив, которые помогают им получить медицинскую помощь за границей. Им остается только надеяться, что финансовое давление со стороны Евросоюза повлияет на решения консервативного правительства в будущем и поможет преодолеть влияние католической церкви.
Сан-Марино
В сентябре 2021 года в Сан-Марино, одном из самых маленьких государств Европы, полностью окруженном Италией, прошел референдум, на котором был поднят вопрос, стоит ли разрешить аборты. В референдуме приняли участие 40% граждан страны с населением 33 тысячи человек. 77% голосовавших поддержали легализацию. По словам участниц активистского сообщества «Союз женщин», которые собрали подписи, чтобы организовать референдум, бо́льшая часть молодежи страны разделяет позицию «за аборт», что могло оказать значительное влияние на результаты референдума.
Республика Сан-Марино была одним из последних европейских государств, где аборт был полностью запрещен. Аборт регулировался законом от 1865 года, по которому прерывание беременности каралось тюремным сроком от трех до шести лет для докторов и от трех до шести месяцев для пациенток. В случае нежелательной беременности женщины были вынуждены ехать в Италию, где аборт был легализован после референдума 1978 года, и платить за процедуру от полутора до двух тысяч евро.
По итогам референдума аборт в Сан-Марино был полностью легализован на сроке до 12 недель, после него — только в случае угрозы здоровью и жизни беременной, а также при нарушениях в развитии плода, которые могут нанести физический или психологический вред матери.
Республика Сан-Марино — традиционно консервативное государство под сильным влиянием католической церкви: женщины здесь получили право голоса только в 1964 году (на 18 лет позже, чем в Италии), а развод был официально разрешен лишь в 1986-м. Последние 20 лет у власти в стране находится Сан-Маринская христианско-демократическая партия — главный противник легализации абортов.
Тем не менее активистки Сан-Марино сумели вытеснить идею права на аборт из привычных политических споров и представить проблему общей для всех женщин. Важным примером для активисток Сан-Марино стали прецеденты католической Ирландии, где референдум по абортам прошел в 2018-м и закончился их легализацией, и Гибралтара, где аборты были декриминализованы в результате референдума в июне 2021-го.
А что в России?
В современной России аборт проводится по желанию женщины при сроке беременности до 12 недель, в случае изнасилования — до 22 недель, а по медицинским показаниям — независимо от срока беременности. Абортное законодательство в России пока по-прежнему остается одним из самых либеральных в мире (в этом можно убедиться, посмотрев на карту Центра репродуктивных прав). Это напрямую связано с историей права на аборты в СССР.
В 1920-м Советский Союз стал первой страной в Европе, которая легализовала аборты. Однако законодательство было либерализовано не для того, чтобы дать женщинам выбор, а для того, чтобы обезопасить их от подпольных абортов — до тех пор, пока условия при социализме не привели бы к постепенному исчезновению потребности в аборте. Таким советские руководители видели идеальное будущее.
Аборт по социальным причинам был вновь криминализирован уже в 1936 году. Тогда власти объявили, что социальные условия значительно улучшились и женщинам больше не нужно прибегать к аборту. Это привело только к росту количества подпольных абортов, которые женщины совершают самостоятельно, без присмотра врачей, а также повышенной насильственной детской смертности.
Второй раз аборт был декриминализирован в 1955 году, по одной из версий, в рамках пронаталистской политики советского правительства. Оно стремилось повысить рождаемость и приняло решение разрешить аборты, чтобы женщины могли сделать их официально, а значит, не вредили себе и имели возможность родить в будущем. Важную роль в этом решении сыграла инициатива Марии Ковригиной, возглавлявшей Министерство здравоохранения с 1954 по 1959 год.
В таком состоянии законодательство досталось в наследство постсоветской России. Правда, с распадом СССР ему стало активно противостоять антиабортное движение.
В Союзе такое было невозможно: открыто критиковать государственные законы люди практически не решались. А вот в начале 1990-х проявлять низовую активность стали не только люди либеральных и демократических взглядов, но и консервативные члены общества. В ответ на государственную инициативу по планированию семьи, в России появилось первое антиабортное движение — православный медико-просветительский центр «Жизнь», который заручился поддержкой РПЦ.
В 2006 году президент России Владимир Путин заявил о «демографической проблеме», решить которую планировалось с помощью роста рождаемости. С этой целью в 2007 году появились такие меры поддержки семей, как материнский капитал — государственная финансовая поддержка, призванная стимулировать женщин заводить детей. Пролайф-движение получило поддержку со стороны официальных российских лиц.
В последние 10 лет голоса, призывающие ужесточить законодательство об абортах, звучат все громче. В 2011 году патриарх Кирилл направил властям ряд предложений, в числе которых — вывод аборта из системы обязательного медицинского страхования (кроме случаев прямой угрозы жизни матери).
В 2015-м законопроект о выводе аборта из системы обязательного медицинского страхования и запрет на его проведение в частных клиниках был подготовлен и внесен в Госдуму. Однако эту инициативу не поддержал Минздрав, настоявший на том, что принятие дискриминационного закона приведет к росту криминальных абортов и к увеличению расходов бюджета на лечение пострадавших от них женщин, а кроме того — на пособия по инвалидности.
В 2018 году в рамках акции «Подари мне жизнь!» в некоторых регионах был введен временный мораторий на аборт.
Главный репродуктолог страны Олег Аполихин предлагает сделать аборт «социально негативным явлением» (а значит — способствовать его стигматизации). В России действуют и другие точечные меры.
В то же время, как показал опрос общественного мнения, проведенный ВЦИОМом в июне 2022 года, большая часть (43%) опрошенных считает, что прерывать беременность можно при угрозе жизни или по другим медицинским показаниям, а 36% респондентов полагают, что аборт можно делать в любых обстоятельствах, если таково желание женщины. 13% россиян ответили, что аборт недопустим ни при каких обстоятельствах.
«Ирония ситуации заключается в том, что меры, ограничивающие доступ к аборту, вводятся в России тогда, когда количество абортов продолжает снижаться, — поясняет „Медузе“ профессор антропологии в Университете Северной Каролины Мишель Ривкин-Фиш, исследующая тему абортов в России. — Это динамика последних 30 лет, которая стала результатом контрацептивной революции, начавшейся в 1990-х. Все больше женщин в России используют средства контрацепции и заводят детей только тогда, когда чувствуют себя к этому готовыми».
Анна Сидоревич