Мы столкнемся с обществом подрастающих убийц и расчленителей В Петербурге развязали войну с японским аниме, признав его «угрозой национальной безопасности»
С конца 2020 года в Петербурге борются с аниме и мангой. Мультфильмы и комиксы запрещают в судебном порядке, признавая их «угрозой национальной безопасности». Приглашенные на судебные заседания эксперты уверяют: аниме делает из детей педофилов, психопатов и самоубийц. А чиновники городской администрации напрямую обвиняют аниме в самоубийствах подростков. «Медуза» рассказывает, как и почему Петербург пошел войной на японские мультфильмы.
Война с аниме идет в Петербурге уже почти полгода — с декабря 2020 года. Тогда прокуратура Колпинского района города подала пять исков с требованием заблокировать в России ссылки на аниме «Тетрадь смерти», «Эльфийская песнь», «Межвидовые рецензенты» и «Токийский террор» (а заодно и песню рэпера Моргенштерна «Я съел деда»). В ведомстве посчитали, что все эти произведения пагубно влияют на детей — так как в них есть сцены с «нетрадиционными сексуальными отношениями» и «сцены, демонстрирующие в натуралистическом виде гибель людей».
Ситуация обострилась 12 января, когда ученик петербургской 640-й школы на улице Савушкина выпал из окна. Мальчик выжил, но местные СМИ много писали об этой истории, связывая ее именно с аниме. Издание 78.ru отметило, что подросток состоял в группе «Тетрадь смерти» в соцсети, а телеграм-канал «Mash на Мойке» (без указания источника информации) сообщил, что шестиклассник «специально надел перед прыжком красный галстук» — якобы подражая главному герою «Тетради смерти» Ягами Лайту.
Неделю спустя в Петербурге прошли первые «суды над аниме». 20 января в Колпинском районном суде судья Дмитрий Никулин запретил распространение на нескольких пиратских сайтах аниме «Тетрадь смерти», «Токийский гуль», «Эльфийская песнь» и «Инуясики». Суд длился около трех часов; Никулин зачитывал описание каждого аниме из Википедии, а потом просматривал их отдельные фрагменты в компании зампрокурора Колпинского района Дмитрия Атаманенко.
Прокурор убеждал судью, что аниме действительно «подталкивают детей на совершение суицидальных действий», — и напоминал, что в Петербурге такие случаи уже были. Кроме того, Атаманенко представил в суде многочисленные заявления от родителей петербургских школьников, в которых те просят поскорее запретить аниме.
В суде также опросили двух экспертов: заведующего кафедрой педагогики семьи Санкт-Петербургской академии постдипломного педагогического образования Олега Эрлиха и психолога с высшим педагогическим образованием, доктора наук Василия Белова. Эксперты заявили, что аниме пропагандируют «нетрадиционные сексуальные отношения» и призывают зрителей совершить суицид. В ходе заседания Белов неоднократно утверждал, что аниме может полностью разрушить жизнь будущих поколений: «Мы столкнемся с обществом подрастающих убийц и расчленителей».
В своем решении судья Дмитрий Никулин полностью встал на сторону экспертов и оценил «Тетрадь смерти», «Токийский гуль», «Инуясики» и «Эльфийскую песнь» как «угрозу национальной безопасности». Судья отметил, что, запрещая распространение аниме, он руководствовался как «внутренними убеждениями», так и «формальной логикой».
Дополнительно Никулин сослался на указ президента Владимира Путина «О стратегии национальной безопасности», в котором угрозами безопасности России признаются «размывание традиционных российских духовно-нравственных ценностей и ослабление единства многонационального народа… путем внешней культурной и информационной экспансии (включая распространение низкокачественной продукции массовой культуры), пропаганды вседозволенности и насилия, расовой, национальной и религиозной нетерпимости».
С формальной точки зрения ссылки судьи на «внутренние убеждения» и «формальную логику» вполне оправданны — тем самым судья подчеркивает, что действует независимо и беспристрастно, а также учитывает аргументы истца, то есть прокуратуры, отметил в разговоре с «Медузой» юрист Вадим Колосов.
В то же время Станислав Селезнев, старший партнер проекта «Сетевые свободы» (проект правозащитной группы «Агора» по защите свободы слова) отметил, что решение суда все равно вызывает массу вопросов — например, судья не стал полностью смотреть «Тетрадь смерти» и другие аниме, а лишь ознакомился с фрагментами, которые ему показал прокурор.
«Суды выносят свои решения без исследования материалов дел в полном объеме. Это абсолютно недопустимо даже с точки зрения нашего национального законодательства, не говоря уже о стандартах ЕСПЧ [Европейского суда по правам человека]. У меня также есть обоснованные сомнения в том, что и лица, привлекаемые в качестве специалистов, действительно отсматривали все серии. Таким образом, напрашивается вывод, что судебные акты обосновываются вырванными из контекста отрывками», — подчеркнул Селезнев.
Юрист добавил, что суды по аниме — часть общей тенденции. Судебная практика показывает: в делах о возможном запрете какого-либо художественного произведения (песня, фильм или книга) суды чаще всего сами не исследуют произведение, а просто повторяют позицию прокуратуры.
«Там можно убивать без последствий»
Психолог Василий Белов, который был экспертом в суде по аниме, в разговоре с «Медузой» рассказал, что периодически выступает в судах по вопросам психиатрической экспертизы, но с аниме до января 2021-го не сталкивался ни по работе, ни в жизни. Свое появление в суде Белов объяснил просто: его пригласила прокуратура.
Несмотря на отсутствие опыта просмотра аниме, Белов уверен, что японская анимация может привести к негативным последствиям для детей, которые захотят подражать любимым героям: «В аниме агрессия поощряется. Там, оказывается, можно убивать без последствий».
Также психолог заявил, что в аниме есть и другие примеры «разрушающего поведения» — например, «размытие» границ между полами. А это, по оценке Белова, может сделать ребенка гомосексуалом.
Белов уверен, что помимо агрессии и гомосексуальности аниме пропагандирует и суициды. Отчасти именно с этим он связывает рост числа самоубийств среди подростков в Петербурге по итогам 2020 года.
«Аниме как система образов легко воспринимается детьми и оказывает на них влияние. Сейчас встает вопрос: как минимизировать возможные негативные последствия? Так как действительно полноценных исследований в этой области нет — наша задача за счет привлечения внимания профессионалов не то чтобы все запретить, а ввести возрастные ограничительные меры», — подчеркнул он.
И добавил, что, по его оценке, русские сказки в этом плане очень отличаются от аниме: «В русских сказках добро побеждает зло не за счет физического уничтожения, а за счет разных уловок. Дети подражают положительным героям, не хотят быть негодяями и не хотят себя с ними ассоциировать, поэтому наши сказки составлены правильно».
Психотерапевт, член Российской психотерапевтической ассоциации Кирилл Шарков в разговоре с «Медузой» заявил, что делать подобные заявления о последствиях просмотра аниме сейчас невозможно — так как нет качественных исследований. «В интернет-среде, которой сейчас придается большое значение, как на взрослых, так и на детей влияет множество факторов, поэтому выделить роль именно аниме трудно. Мы не можем сказать, что будет с ребенком через год, если он посмотрит аниме сейчас», — подчеркнул Шарков.
Отдельно психотерапевт отметил, что говорить о какой-либо связи аниме с суицидами тоже невозможно: «Нельзя сказать: если бы ребенок не смотрел аниме — ничего бы не произошло. Обычно такие истории носят комплексный характер. Очень важно учитывать множество факторов: что происходило в семье ребенка, что происходило в школе, генетические моменты, были ли психические расстройства».
«Пропаганда перерождения»
Январским судом преследование аниме в Петербурге не закончилось. После него состоялось еще пять заседаний, на каждом из которых суд решал заблокировать ссылки на очередную порцию аниме. Всего под запрет попали ссылки уже на 19 мультфильмов.
Последнее заседание состоялось 26 апреля. Красногвардейский районный суд Петербурга запретил ссылки на аниме «Этот замечательный мир», «Зомбиленд. Сага», «Кошачий рай», «Любимчик принцесс» и «О моем перерождении в слизь».
«Суд пришел к выводу, например, что анимационный сериал „Этот замечательный мир“ пропагандирует теорию перерождения, показывая, что после смерти возможна более интересная, многообразная и бесконтрольная от родителей жизнь», — говорится в телеграм-канале объединенной пресс-службы Петербургских судов.
Подключился к этой борьбе и Смольный. Глава комитета по образованию Наталья Путиловская в интервью «Фонтанке» заявила, что в школах должны следить за тем, смотрят ли ученики аниме: «Я видела странички детей, погибших от суицидов, с „Тетрадями смерти“, с собственными рисунками аниме. Для специалиста там картина ясная. Если бы школьный психолог увидел все это раньше — ребенка можно было бы спасти. И многих нам удается удержать от непоправимого шага».
«Излюбленный прием товарища Сталина»
Японовед, преподаватель Института классического Востока и античности НИУ ВШЭ Юлия Магера в разговоре с «Медузой» подчеркнула, что далеко не все аниме рассчитаны на детскую аудиторию — в Японии это массовое искусство для зрителей всех возрастов. В России же по традиции почти всю мультипликацию считают детским жанром.
В пример Магера приводит именно «Тетрадь смерти» — произведение о заскучавшем боге смерти и его подручном Ягами Лайте, который мог убивать людей, записав их имя в специальной тетради. Магера указывает, что это философское произведение, которое можно сравнить с «Преступлением и наказанием» Федора Достоевского. И оно не рассчитано на детей — имеет маркировку 18+.
«Там затрагивается тема убийств, но они показаны без особой жестокости или крови, и действия главного героя „Тетради смерти“ расцениваются как негативные», — подчеркнула эксперт. Магера отметила, что оценивать такое аниме только по фрагментам — как это было сделано в суде — невозможно.
В России уже были попытки запретить «Тетрадь смерти». Например, после самоубийства 15-летней школьницы из Екатеринбурга Юлии Макаровой в 2013 году — как сообщали СМИ, в комнате погибшей следователи нашли мангу «Тетрадь смерти». После этого общественная организация «Уральский родительский комитет» потребовала запретить «Тетрадь смерти» на всей территории России, а Павел Астахов — на тот момент детский омбудсмен — призвал изъять ее из продажи. Но фанаты манги написали петицию против этого. В 2014 году сотрудники СК России признали, что связи самоубийства девочки с «Тетрадью смерти» нет и что влияния на ее психику манга не оказала.
Антрополог Александра Архипова, изучавшая так называемые группы смерти в соцсетях, в разговоре с «Медузой» рассказала, что подобные претензии к аниме появляются периодически: «То, что происходит с аниме в России, имеет два измерения: во-первых, это нечто чужое, что пришло в течение последних 20 лет. Во-вторых — нечто непривычное по своему типу. Мультипликация, которая рассчитана на взрослых и подростков, но никак не на маленьких детей».
Тема аниме сильно волнует родителей российских школьников — часть из них просто не разбирается в аниме и может посчитать это чем-то непонятным и потенциально опасным. Это волнение в итоге используют государственные структуры в своих интересах — продолжая тренд на ограничение контента в интернете, уверена Архипова.
«Этой логике следует, что наш российский ребенок сам по себе не портится, а портится благодаря внешнему чуждому влиянию: митингам, аниме, видеоиграм и так далее. Если мы запретим это внешнее влияние, то наш российский подросток будет прекрасен… У многих есть ощущение, что если все запретить, то дети побегут читать Достоевского», — сказала антрополог.
По ее мнению, такие методы — поиск внешнего врага — особенно востребованы в период кризиса в обществе. «Это излюбленный прием товарища Сталина в 30-е годы, сейчас он тоже хорошо работает. Этот внешний враг, он и Воронеж бомбить собирается, и детей наших зомбирует. Это способ мобилизовать общество, а моральная паника вокруг детей — самая продуктивная», — заключила Архипова.
«Медуза»