Этот срок — смертный приговор Фигуранты дела «Нового величия» получили до семи лет колонии — суд посчитал, что они хотели захватить власть в России. Репортаж «Медузы»

6 августа Люблинский суд Москвы вынес приговор фигурантам дела «Нового величия». По версии следствия, семеро молодых людей планировали захватить власть в России и отменить Конституцию. Обвиняемые вину отрицали — и настаивали, что стали жертвами провокации со стороны настоящего лидера организации, который проходил по делу как свидетель. Несмотря на это они получили до семи лет колонии. За вынесением приговора следила спецкор «Медузы» Кристина Сафонова.

«Я знаю, что в этом суде свершается незаконное действие. Мы все знаем, что суд требует только крови», — кричит активист Павел Крисевич на ступенях Люблинского районного суда. На Крисевиче полицейская форма, левой рукой он держит манекен. Тело манекена покрыто надписями: «Сеть», «московское дело», «Цветкова», «Прокопьева», «дело сестер Хачатурян», «Pussy Riot». На животе — призывы к свободе и гуманности по отношению к фигурантам дела «Нового величия». 

«Мы все знаем, что здесь свершается самое настоящее жертвоприношение!» — продолжает псевдополицейский и перерезает манекену горло. Брызги красной краски летят во все стороны. Крисевича и манекен тут же хватают полицейские. 

Задерживают и двух девушек, которые тоже надели полицейскую форму и распыляли во дворе суда розовую краску. А также пожилого мужчину, вставшего в пикет в поддержку обвиняемых. 

У входа в суд начинается давка. В очереди на вход оказываются родственники обвиняемых, активисты, журналисты и те, кто о «Новом величии» раньше не слышал, а пришел в суд по другим делам. 

— Сделайте проход! — требует пристав. 

— Пустите нас к нашим родственникам и близким! — кричит в ответ женщина из толпы. 

— Пустите нас в суд! Вы сами создаете давку, — поддерживают остальные. 

«В канцелярию можно?», «Пропустите, у нас свой процесс», «Дайте зайти по другому делу» — доносятся раздраженные голоса со всех сторон. На все вопросы пристав на входе отвечает «Пустим» и «Скоро». Но через полчаса в здание все-таки пропускают родственников и около 50 журналистов. Еще 150 человек остаются во дворе суда. 

Судья Александр Маслов читает приговор очень тихо. В зале, где идет видеотрансляция и сидят журналисты, его речь разобрать почти невозможно. Однако почти сразу становится понятно, что приговор обвинительный. Не прослушав и половины, адвокат фигурантки дела Марии Дубовик Максим Пашков заявил, что защита обжалует решение. Люди во дворе в это время скандируют: «Невиновны». Активисты «Другой России» обливают ступени суда красной краской и вешают на забор баннер «Свободу политзекам». Меньше чем через минуту его снимают полицейские. 

Несмотря на то, что подсудимые неоднократно говорили, что стали жертвами провокации Руслана Д, суд считает их вину доказанной. Свою позицию судья Маслов обьясняет тем, что обвиняемые сами создали чат, «положивший начало экстремистскому сообществу».

Судья подчеркивает, что оперативники узнали о деятельности «Нового величия» без участия Руслана Д: они якобы независимо внедрились в сообщество, участвовали в собраниях, а также тренировках по стрельбе и изготовлению коктейлей Молотова. Показания Руслана Д и внедренных сотрудников становятся основой приговора. Принимает суд и первые показания одного из фигурантов дела — Павла Ребровского. Ребровский заключил сделку со следствием, но после того, как в апреле 2019 года его приговорили к 2,5 года колонии, заявил, что оговорил себя и других обвиняемых под давлением следователя. Мосгорсуд отменил этот приговор и отправил дело Ребровского на новое рассмотрение. 

Вину подсудимых, продолжает судья Маслов, подтверждают и результаты трех экспертиз, проведенные по просьбе следствия. Хотя две из них не нашли в материалах «Нового величия» призывов и высказываний, которые можно однозначно назвать экстремистскими.

Чтение приговора занимает почти четыре часа. Все это время адвокаты и фигуранты вынуждены стоять, переминаясь с ноги на ногу. Адвокат Максим Пашков жалуется в своем телеграм-канале на жару и духоту. На улице полицейские выставляют металлические ограждения у входа в суд. Люди у здания — теперь их около 200 — скандируют «Невиновны» и «Не забудем, не простим». В зале их крики не слышны. 

Судья Маслов все-таки переходит к срокам. У фигурантов нет отягчающих обстоятельств преступления, зато есть смягчающие — например, плохое состояние здоровья, положительные характеристики или отсутствие судимостей. Несмотря на это судья озвучивает практически те же сроки, что запросило обвинение: 

Анна Павликова — четыре года условно. 

Мария Дубовик — шесть лет условно. 

Максим Рощин — шесть с половиной лет условно. 

Условный срок — шесть лет — получил и логист Дмитрий Полетаев, с момента задержания в марте 2018 года находившийся в СИЗО. Его отпускают в зале суда. 

Еще трое фигурантов получили реальные сроки. 27-летний Руслан Костыленков, которого обвинение считает лидером «Нового величия», — семь лет колонии общего режима (на полгода меньше, чем запрашивала прокуратура).

34-летний Петр Карамзин (юрист по образованию), которого следствие называет «главой юридически-правового отдела» экстремистского сообщества, — шесть с половиной. 22-летний студент Вячеслав Крюков — шесть. Следователи сочли Крюкова «членом верховного совета» «Нового величия».

Мария Дубовик закрывает лицо руками и плачет. Анна Павликова стоит с опущенной головой.

Уже на улице адвокат Максим Пашков говорит журналистам, что главный показатель неправомерности приговора — отсутствие мотива. «Такие преступления характеризуются строго обязательно мотивом. Мотив должен быть указан в обвинении. Обвинение мотив не указало, прокуратура это профукала, — обьясняет Пашков. — Суд этот вопрос обошел боком. А нет мотива в данной ситуации — нет состава. Чисто формальный момент. Но это, что называется, на всю Красную армию пятно». 

Толпа аплодирует адвокатам фигурантов и скандирует «Спасибо». Но те, кто только что получил условные сроки, не выглядят счастливыми. Дубовик продолжает плакать — ее стараются утешить несколько женщин. Одна из них, держа в руках сигарету, повторяет: «Кури, пей, что хошь делай, мне самой очень хреново!»

Максим Рощин говорит журналистам, что будет оспаривать приговор. «Я в реестре Росфинмониторинга, я даже [банковской] карточкой пользоваться не могу. А без карточки я ничего не могу, даже на работу устроиться». 

Анна Павликова от общения с журналистами отказывается, пока приговор не вступит в законную силу: по условиям домашнего ареста, ей запрещено давать интервью. Но ее сестра рассказывает, что уже завтра Анна, скорее всего, поедет во Владимирскую область, в колонию № 2, где отбывает наказание по «дадинской» статье ее муж Константин Котов. Они не виделись со дня свадьбы, которая прошла 17 октября в СИЗО «Матросская Тишина».

В стороне от толпы стоит Татьяна Колобакина — подруга Руслана Костыленкова. За время следствия и суда у Руслана умерли отец и дед, единственным близким человеком для него остается Таня. Она предполагает, что Костыленков воспринял приговор «очень плохо» — он рассчитывал получить не больше шести лет.

«Даже шесть, пять лет для нас были очень серьезным ударом. Потому что мы все-таки надеялись, что [срок наказания] будет по отсиженному [в СИЗО], учитывая, что ничего эта выдуманная организация не сделала и Руслан ничего не сделал, и все делали не они», — говорит Колобакина.

Девушка подчеркивает: в письмах Костыленков писал, что «не собирается столько сидеть». И добавляет: «Этот срок просто его убил. Человек потерял все, а сегодня потерял и свободу. Я знаю точно, что для него этот срок — смертный приговор».