Новый альбом Run The Jewels — самая острая музыкальная работа 2020-го Лев Ганкин рассказывает, как этот мощный дуэт говорит о Black Lives Matter

В начале июня рэп-дуэт Run The Jewels выпустил — на два дня раньше намеченного срока и совершенно бесплатно — свой четвертый альбом «Run The Jewels 4» . Выпустить пластинку раньше рэперы решили «из-за чуши, кишащей в мире» — работа вновь получилась острой, злой и критикующий полицейский произвол (в одном из треков даже есть строчка «I canʼt breathe» — так говорили убитые полицией Джордж Флойд в 2020-м и Эрик Гарнер — в 2014-м). Музыкальный критик Лев Ганкин рассказывает о том, как создавался этот альбом — и почему дуэт, прославившийся уже когда обоим участникам было за 40, чутче других улавливает дух времени.

«Как долго вы собираетесь работать вместе?» — спросил журналист портала The Quietus участников американского рэп-дуэта Run The Jewels после того, как у ансамбля вышла третья по счету пластинка. «Нужно записать как минимум четыре альбома, прежде чем нас можно будет вообще назвать нормальной группой, — ответил Киллер Майк. — Я хочу, чтобы наши первые четыре записи напоминали первые четыре альбома Led Zeppelin. Это будет означать, что следующий [разговор происходил в 2017 году] окажется шедевром». 

Спустя три года этот четвертый альбом, который Майк заранее сравнил с эпохальным рок-релизом, содержавшим песни вроде «Black Dog» и «Stairway to Heaven», готов и вышел в свет. Причем произошло это на несколько дней раньше ожидаемого — на волне протестов под лозунгом Black Lives Matter в США, созвучных политической повестке дуэта, Run The Jewels решили не затягивать. При этом проект впервые в своей истории подписался на крупный лейбл — BMG; Киллер Майк и его партнер по группе, композитор и продюсер El-P, поняли, что в силу стремительно растущей популярности уже не могут самостоятельно контролировать финансовые и информационные потоки. В самом деле, если пластинка «RTJ3» первой среди релизов группы попала на верхушку рэп-чарта, то новый альбом залез в топ-10 уже не узко-жанрового, а общечеловеческого хит-парада Billboard. Дожив до 45 лет, участники Run The Jewels внезапно оказались среди фронтменов, хедлайнеров американской поп-культуры — развитие событий, которое вряд ли кто-то мог предсказать в 2012-м, когда они познакомились друг с другом. 

Собственно, оно и сейчас кажется парадоксальным. На первый взгляд, Майк и El-P — это олицетворение классической цитаты: «вода и камень, стихи и проза, лед и пламень». Первый из Атланты — второй из Нью-Йорка (в американской рэп-истории это два совершенно разных локуса, со своими сценами, своей стилистикой, своими темами и своими представлениями о добре и зле). Первый чернокожий — второй бледнолицый. Первый выходец из круга группы Outkast, прямой наследник грува и эстетики рэпа 1990-х, второй — авангардист-подпольщик, неутомимый изобретатель, человек, чьи записи всегда оставались бесконечно далеки от мейнстрима. Впервые они сошлись при работе над сольником Майка «R.A.P. Music» — получился претендент на звание главного хип-хоп-альбома 2012-го (по крайней мере, до тех пор, пока Кендрик Ламар не выпустил по осени «good kid, m.a.a.d. city»). Тем не менее, казалось, что это останется единичным экспериментом — но как бы не так: в туре по мотивам «R.A.P. Music» двое артистов окончательно стали не разлей вода, и на этом фундаменте возник проект Run The Jewels. 

Чтобы понять, как так вышло, достаточно ответить на один-единственный вопрос — что общего между Майком и El-P? Их различия видны невооруженным глазом — а сходства? Что ж, положим, обоих отличает тяга к некоторой многословности. Речитативы El-P в его собственных записях типа «Fantastic Damage» или «Iʼll Sleep When Youʼre Dead», надо думать, облапошат любую программу по распознаванию речи — дело и в пулеметной скорости читки, и в нестандартном вокабуляре. Что до Майка, то однажды он брал интервью у Берни Сандерса, политика, пытавшегося выдвинуть свою кандидатуру в президенты США (музыкант всегда поддерживал Сандерса — более того, в отличие от других деятелей культуры демократических взглядов, он не стал призывать голосовать за Хиллари Клинтон после того, как Сандерс выбыл из президентской гонки). Первый же вопрос артиста длился две с половиной минуты — за это время Майк успел вспомнить, как в детстве ездил на рыбалку и подстригал лужайку у соседки, а также порассуждать о том, что такое капитализм, коммунизм и деспотия. На третьей минуте Сандерс попробовал было вставить слово — но тщетно: колодец его собеседника к тому времени еще не иссяк. 

Такая обоюдная говорливость, вероятно, означает, что Майку и El-P есть о чем побеседовать и друг с другом — но ее явно недостаточно для плодотворного сотрудничества на протяжении многих лет. Важнее другое: музыканты, как ни странно, мировоззренчески и эстетически куда ближе другу другу, чем это кажется на первый взгляд. Майк — нечто вроде современной реинкарнации молодого Айс Кьюба: резкий и прямолинейный комментатор действительности, не умеющий и не желающий тормозить даже на перекрестках — он бичует, витийствует, с праведной злостью и пеной на губах обличает несовершенство мироздания, хоть и не прочь порой отвлечься на типичный для хип-хопа сеанс самовосхваления. В том, что альбом «RTJ4» оказался приурочен к обострению борьбы за расовое равноправие, нет конъюнктурного расчета — это тема, которая была близка артисту всегда. У Run The Jewels еще в 2014-м вышла песня «Close Your Eyes (And Count to Fuck)», клип на которую представлял собой почти пятиминутный хореографический этюд — белый мужчина в полицейской форме пытается обездвижить афроамериканца и надеть на него наручники. Так что это не Киллер Майк спешит догнать повестку — скорее уж наоборот. 

Но и El-P по-своему близка тема угнетения и, наоборот, сопротивления гнету: альбом «Fantastic Damage», в далеком 2002-м поместивший его на музыкальную карту мира как соло-артиста, на всем своем протяжении рисовал мрачные картины, складывающиеся в нечто вроде романа-антиутопии — дети, зомбированные телевизионной пропагандой («Dead Disnee»), их вечно пьяные родители («Stepfather Factory»), немолкнущее эхо Вьетнамской войны («The Nang, The Front, The Bush and The Shit»). Соответствующая атмосфера оказывалась ярко артикулирована и на звуковом уровне — в резких индустриальных тембрах, диссонирующих созвучиях, прерывистом бите и семплах из саундтреков к хоррорам и других неочевидных источников. 

В этом-то месте, кажется, между ними и сверкнула искра — в самом деле, параноидальный продакшн El-P оказался идеальным аккомпанементом для воинственной риторики Майка. У подобной комбинации, в сущности, был канонический прецедент — революционные альбомы группы Public Enemy рубежа 1980-90-х, в которых социально-политическая критика Чака Ди звучала на фоне хитросплетенных, шумливых, на первый взгляд, совершенно недружелюбных к слушателю саунд-коллажей продюсерской группировки Bomb Squad. Run The Jewels, таким образом, — это нечто вроде апдейта сознательного хип-хопа тридцатилетней давности для поколения Black Lives Matter, и логично, что здесь работают те же механизмы максимальной инклюзии. Если за Чака Ди, благодаря находчивому семплингу его соратников, как бы «говорила» вся мировая музыка от The Beatles до Slayer, то к Run The Jewels единомышленники являются на поклон лично — в свежей пластинке заняты, помимо главных героев, ветеран хип-хоп-продакшна DJ Premier, Фаррелл Уильямс, 80-летняя легенда соула и ритм-энд-блюза Мэвис Стэплс и вокалист-гитарист Queens of the Stone Age Джош Хомми. 

Но главное — феерическая творческая форма самих участников ансамбля. С того самого момента, как Киллер Майк издает зловещий хохот в середине сингла «ooh la la», становится понятно, что «скощухи не будет». И действительно — впереди и боевой спич в треке с говорящим названием «holy calamafuck», и тревожное басовое остинато «goonies vs E.T.», и «walkin» in the snow», в которой Майк пророчески произносит строчку «I canʼt breathe» — ту самую, которая недавно обошла все новостные ленты в исполнении несчастного Джорджа Флойда, задохнувшегося под полицейским коленом (ларчик, однако, в этом случае открывается просто — нет, Киллер Майк не ясновидящий, просто то же самое шептал и Эрик Гарнер, предыдущая жертва полицейского насилия в США). 

А дальше — «JU$T» с призрачными подголосками, напряженная энергия «never look back», и наконец, подлинная новая классика: заключительная «a few words for the firing squad (radiation)», с неотразимым риффом, пронзительными партиями саксофона и прочувствованным текстом, трудно поддающимся пересказу. В треке почти нет собственно бита (казалось бы, краеугольного камня почти любой рэп-композиции), но есть на диво изобретательная аранжировка и завораживающий речитатив, полный не убедительного актерства, а кое-чего значительно большего — прочной, нерушимой уверенности читающего в своей правоте. 

Ловить Майка на шапкозакидательской аналогии и всерьез сравнивать четыре альбома Run The Jewels с четырьмя пластинками Led Zeppelin — сущая бессмыслица. Любопытно другое: для артистов так называемой новой школы рэпа и иных регулярных фигурантов текущих чартов 45-летние Киллер Майк и El-P — почти такие же динозавры, как и легенды британского рока. Им, однако, не скажешь «окей, бумер» — и не только потому, что с человеком-горой Майком лучше лишний раз не ссориться. Нет, штука в том, что они улавливают дух времени не менее чутко, чем те, кто годятся им в сыновья и дочери. Трудно сказать с ходу, однозначно ли альбом «RTJ4» сильнее предыдущих записей Run The Jewels — но он точно донельзя своевременный: он про здесь и сейчас, он сам и есть это «здесь и сейчас».