Теодор Курентзис уходит из Пермской оперы. Это плохо не только для театра и города, но и для всей музыкальной сцены России

21 июня Пермская опера объявила, что в начале следующего театрального сезона дирижер Теодор Курентзис покинет пост художественного руководителя театра. Курентзис сосредоточится на дальнейшем развитии оркестра и хора musicAeterna, но при этом останется художественным руководителем Дягилевского фестиваля в Перми. По просьбе «Медузы» музыкальный критик Дмитрий Ренанский объясняет, что привело к самому громкому скандалу нынешнего театрального сезона и чем он может обернуться для российской культурной сцены.

Почему это вообще важно?

С тех пор, как в 2011 году Теодор Курентзис возглавил Пермский театр оперы и балета, за уральским городом в короткий срок закрепился статус третьей музыкальной столицы России. На репертуарном поле, на котором играл Курентзис, у Пермской оперы не было конкурентов — по крайней мере в России: старинную музыку (Перселла, Люлли, Моцарта) здесь с рок-н-ролльным драйвом играли на диковинных исторических инструментах, а широкую публику приучали вслушиваться в шепоты и крики композиторов-современников, создававших новые оперы специально по заказу театра.

Одновременно Курентзис сотрудничал с ведущими мастерами западной художественной сцены, впервые работавшими в России за пределами столиц — от легендарного американского режиссера-дизайнера Роберта Уилсона, поставившего в Перми «Травиату» Верди, до итальянского визионера Ромео Кастеллуччи («Жанна на костре» на музыку Артюра Онеггера) и классика arte povera Янниса Кунеллиса, создавшего сценографию для оперы «Носферату» Дмитрия Курляндского. Подопечные Курентзиса оставались главными ньюсмейкерами отечественного музыкального театра 2010-х — это видно хотя бы по статистике «Золотой маски»: из года в год Пермская опера получала по несколько десятков номинаций на самую престижную театральную награду России и не раз становилась ее лауреатом (в 2019 году — 22 номинации и 2 награды).

Когда восемь лет назад руководство Пермского края вело переговоры с Курентзисом, тогда занимавшим пост главного дирижера Новосибирского театра оперы и балета, условием переезда греческого музыканта на Урал называлась абсолютная свобода художественной политики, подкрепленная солидным финансовым и административным ресурсом. Курентзис получил возможность собрать «команду мечты», рекрутировав в оркестр и хор musicAeterna лучших музыкантов со всей страны, многие из которых срывались ради работы в Перми с насиженных мест в Москве и Петербурге. Оперный театр с почтенной академической историей, до прихода Курентзиса игравший заметную роль в контексте региональной сцены, превратился в средоточие всего самого нового и актуального, что есть сегодня в музыкальном театре. Вскоре о пермских проектах Курентзиса заговорили в Европе: оркестр и хор musicAeterna стали резидентами лейбла Sony Classical, а их записи трех опер Моцарта («Свадьба Фигаро», «Так поступают все женщины» и «Дон Жуан») произвели сенсацию, после которой пермяки стали желанными гостями на самых статусных сценах мира — от Зальцбургского фестиваля до Берлинской филармонии. 

Интерес к musicAeterna на музыкальном рынке неуклонно повышался, так что значительную часть времени Курентзису и его оркестру приходилось проводить в зарубежных гастролях. Драматургия оперного сезона в Перми выстраивалась по схеме, которую в девяностых годах предложили российской публике Валерий Гергиев и Мариинский театр: новые программы готовятся и впервые представляются на родной площадке, затем один или несколько раз звучат в Москве, чтобы потом отправиться в мировое турне. При этом кульминация сезона и наибольшее количество выступлений музыкантов на стационаре приходится на фестивальный марафон, проводящийся в конце весны или начале лета: организованный Пермской оперой Дягилевский фестиваль в 2010-е стал таким же объектом паломничества культурных туристов со всего мира, каким в 2000-е были мариинские «Звезды белых ночей».

Когда и почему в Перми что-то пошло не так?

Трансфер Теодора Курентзиса из Новосибирска на Урал был одним из ключевых достижений проекта «Пермь — культурная столица», осуществлявшимся в эпоху медведевской оттепели командой культуртрегеров во главе с Маратом Гельманом, которым покровительствовал тогдашний губернатор Пермского края Олег Чиркунов. Однако с тех пор, как с 2012 года в регионе не раз сменялось руководство, взаимоотношения Пермской оперы и ее учредителей становились все более и более напряженными.

Самым спорным моментом еще с 2000-х годов оставался вопрос строительства нового здания театра: историческая сцена Пермской оперы — самая миниатюрная среди музыкальных театров России, а ее допотопные технические возможности не соответствуют требованиям современного театрального дела. Проблема строительства новой сцены стала особенно актуальна с приходом Курентзиса: Пермская опера развернула интенсивную концертную деятельность, но в отсутствие в городе большого концертного зала, пригодного для исполнения академического репертуара, и музыкантам, и публике приходилось мириться с несовершенством акустики исторической театральной сцены. К тому же рассчитанный на 843 человека оперный зал не способен был вместить всех желающих прикоснуться к «пермскому чуду». Теодор Курентзис не раз заявлял, что покинет Пермь, если вопрос со строительством новой сцены не будет решен, однако его решение постоянно откладывалось.

Весной 2019 года в этом запутанном сюжете неожиданно появился новый игрок — худрук Новосибирского театра оперы и балета и петербургского Михайловского театра Владимир Кехман. В каком именно статусе он выступает в Перми — как сторонний эксперт-консультант или как потенциальный претендент на кресло руководителя Пермской оперы — пока неясно, однако сам факт привлечения одиозного бизнесмена к строительству новой сцены, никак не согласованного с худруком театра, не мог не вызвать у Теодора Курентзиса справедливого раздражения. Заочно кажется, что именно эта ситуация стала последней каплей, спровоцировавшей новый конфликт между руководством Пермского края и худруком местной оперы, закончившийся 21 июня отставкой Курентзиса.

В 2018 году Теодор Курентзис возглавил оркестр SWR в Германии, в ближайшие месяцы у него запланированы ангажементы с самыми престижными симфоническими коллективами Европы — так, в ноябре он дебютирует за пультом Берлинского филармонического оркестра. Впрочем, Курентзис всегда подчеркивал, что приоритетным для него является работа с собственным оркестром и хором musicAeterna: в будущем сезоне они будут резидентствовать в открывающемся после многолетней реконструкции парижском театре Châtelet, а в ноябре впервые выступят в Америке, дав серию концертов в культурном хабе Shed в Нью-Йорке. Вполне вероятно, что на фоне этого карьерного подъема и в обстоятельствах затрудненного диалога с властью Курентзис принял решение переосмыслить свое сотрудничество с Пермским краем. В конце концов, по состоянию на 2019 год один из самых востребованных дирижеров мира способен свободно определяться с карьерными приоритетами и соглашаться работать лишь на тех условиях, которые кажутся ему оптимальными и бескомпромиссными. 

Сам Курентзис пока никак не прокомментировал свою отставку. Можно лишь предположить, что в сложившейся ситуации он не видел перспектив дальнейшей работы на Урале — а значит, не был готов продолжать в дальнейшем исполнять обязанности худрука Пермского театра оперы и балета.

Что теперь будет с Курентзисом, musicAeterna и Пермской оперой?

Судя по информации, содержащейся в распространенном 21 июня пресс-релизе театра, в ближайшее время Теодор Курентзис сконцентрируется на сольной карьере и на работе с собственным оркестром и хором. musicAeterna отныне перестает быть коллективом Пермской оперы и продолжит независимое существование, не примыкая к уже существующим культурным институциям в России или за рубежом. 

Курентзис и его музыканты по-прежнему будут готовить новые программы в России, чтобы потом представлять их на международном рынке, — только отныне впервые их будут слышать не в Перми, а в Москве или Петербурге. В Перми соратники Курентзиса были оформлены в штате театра, теперь менеджменту musicAeterna придется заниматься одновременно поиском финансирования и обеспечением репетиционной базы.

Работа musicAeterna будет поддерживаться тремя источниками — банком ВТБ, Сбербанком и Фондом «Альма Матер», который знакомые с ситуацией источники «Медузы» называют аффилированным со структурами бизнесмена и мецената Сергея Адоньева (именно он, среди прочего, финансировал проект Ильи Хржановского «Дау», в котором Курентзис сыграл главную роль). Однако практические детали дальнейшего существования коллектива пока не раскрываются — на запрос «Медузы» руководство musicAeterna ответило, что пока не готово обсуждать организационные вопросы публично. Вероятнее всего репетиционная база для музыкантов будет расположена в Москве или в Петербурге — это наиболее удобно с логистической точки зрения для выстраивания дальнейших гастрольных маршрутов. Ближайшие выступления Теодора Курентзиса пройдут в июле и августе на Зальцбургском фестивале — во главе Фрайбургского барочного оркестра и хора musicAeterna он примет участие в постановке оперы «Идоменей» Вольфганга Амадея Моцарта.

Сотрудничество Теодора Курентзиса с Пермским краем отныне ограничится художественным руководством Дягилевским фестивалем, который, как и прежде, будет проходить ежегодно. Вместе с уходом Курентзиса афишу Пермской оперы покинут и спектакли, созданные под его руководством — выращенные в уникальных лабораторных условиях, они могут существовать в репертуаре лишь под пристальным надзором их идеолога и музыкального руководителя.

Будущее самого Пермского театра оперы и балета сейчас неясно — по крайней мере, ни руководством театра, ни властями Пермского края имена возможных кандидатов на пост худрука до сих пор не назывались. Восемь прошлых лет лидирующую роль в работе пермского театра играла опера, однако можно предположить, что в сложившихся обстоятельствах Пермский край в ближайшие годы сделает ставку на поддержку балетной труппы, которая под руководством хореографа Алексея Мирошниченко уверенно вошла в пятерку лучших балетных компаний России.

Единственное, о чем сегодня можно говорить с уверенностью, — отставка Теодора Курентзиса окажет сильнейшее влияние на российский оперный процесс. На наших глазах перестает существовать форпост нового музыкального театра, даже в годы «консервативного поворота» отечественной культурной политики не изменявший идеалам поиска и эксперимента — и сумевший положить на лопатки тяжеловесов, Большой и Мариинку. На российской музыкальной сцене 2010-х не происходило ничего сопоставимого по значимости с пермскими «Травиатой» и «Жанной на костре»: по сути, с уходом греческого дирижера из Перми оперный театр в России теряет свой смысловой центр — и последствия этой потери ему еще предстоит осознать.