«Фокус» — книга Марии Степановой о героине, наблюдающей за войной России и Украины издалека А еще первый роман о новых эмигрантах и их памяти
В издательстве «Проект 24» вышла книга Марии Степановой «Фокус». Этот текст — первое высказывание о войне в форме романа, где повествование ведется от лица эмигрантки. Рассказываем, как «Фокус» дарит читателям осторожную надежду, обращаясь к теме памяти и забвения.
Постараемся обойтись без спойлеров.
Писательница М. едет на литературный фестиваль, но из-за забастовки железнодорожных работников пересаживается со скоростного поезда на обычный. Как говорится в таких случаях, дальше она переживает целый ряд странных приключений. Впрочем, главные из них происходят в голове самой героини — альтер-эго автора: Степанова находится с М. в постоянном диалоге и не всегда понятно, как переплетаются их мысли. Где заканчивает думать одна и начинает другая.
Но разбираться в этом и не требуется. Перед нами автофикциональный текст — среди его функций есть и терапия словом (не исключено, что благодаря М. настоящая Мария Степанова стала лучше понимать себя и происходящее). Как и всегда при чтении книги в этом жанре, мы не знаем, до какой степени реально представленное нам авторское самоописание. Сама Степанова, эмигрантка, как и ее героиня, намекает, что ее автопортрет не совсем документален (например, М., в отличие от самой писательницы, ничего не постит в фейсбуке, а еще она мечтает о собаке, в то время как у самой Степановой она есть).
Новая для героини действительность описана психологически достоверно. Тому помогает уникальный авторский опыт — перемещаться по миру «не закрывая глаз и ушей». При этом по ходу действия главным становится очевидно вымышленный сюжет — фикшн берет свое у автофикшна, художественная логика оказывается важнее, подводя к совсем неожиданному финалу.
Издательство «Медузы» выпускает книги, которые из-за цензуры невозможно напечатать в России. Теперь в нашем «Магазе» можно купить не только бумажные, но и электронные версии книг. Это один из самых простых способов поддержать редакцию и наш издательский проект.
С грустной иронией Степанова пишет о попытке сделать свое новое эмигрантское бытие хорошо знакомым и привычным, хватаясь, будто в соответствии с нехитрыми инструкциями психолога, за мелочи. М. очень важно заранее продумать свой маршрут во всех подробностях — «вниз, под землю, на пятый путь, если едешь на север, и на первый, если на юг»; важно знать, что у нее есть место в поезде — и, может быть, даже в новой жизни. Мысль, в общем-то, не новая, но здесь она имеет важное измерение: эмигрант не знает, где оказался. И эта неуверенность перед новым миром, который совсем не обязательно гостеприимен, в «Фокусе» читается буквально между строк.
Новая эмигрантка М. в прошлой жизни не раз ездила работать подолгу в другие города и страны, сами по себе скитания ее не пугают. Страшно, что в этот раз она не может найти язык для того, чтобы все это описать. Рассказать о «своей стране» теперь почти невозможно — это требует от М. (и от самой Степановой) каких-то новых слов в новом порядке, ведь происходящее по-прежнему неописуемо.
Почти ничто не называется по имени. Нет в этом тексте названий стран, только «та, которая напала», «на которую напали» и еще «та, куда уехала героиня». Своего привычного названия лишается, к примеру, и фейсбук; вместо него просто — «социальная сеть». В одном из эпизодов М., а вместе с ней и автор, безуспешно пытается как-то назвать игру, во время которой участники угадывают надписи на бумажках друг у друга на лбу.
Чувства героини время от времени будто не выдерживают перегрузки — и она выключается. Описано это опять же отстраненно, каким-то временным языком, словно автор пока не знает, каким именно образом текстуализировать новую реальность. Все это складывается в один из самых сильных образов романа: не только вещи теряют привычные имена, но и люди утрачивают свои идентификации. Не могут узнать себя прежних.
История, мерцая, вторгается в «Фокус» множество раз — страшными новостями, которые писательница М. и рада бы не читать, но они все равно всегда рядом. Сознание героини фиксирует что-то новое (как правило, это плохое и страшное, вроде разрушения Каховской ГЭС), но никакого последующего анализа и обдумывания не происходит — на это нет уже сил. В том числе и у читателей.
Конечно, Степанова пишет о том, что знает лучше всего. Не просто так М. едет именно на книжный фестиваль, где должна выступать — сложности и остановки в пути говорят, кажется, еще и о сегодняшней недосягаемости культуры. Но потерянным людям предстоит себя пересобрать, заключает автор. Так удивительным образом роман Степановой дарит надежду: главное — думать, пусть это больно и получается не всегда. Только эта способность спасет нас из ситуации катастрофы: достаточно лишь посмотреть на нее со стороны и постараться помочь себе и другим.
«Медуза»