«Американское чтиво» — едкая комедия о стереотипах. Темнокожий писатель в шутку публикует банальную историю об афроамериканцах. И тут же становится звездой Режиссер фильма — сценарист «Наследников» Корд Джефферсон
В кинотеатрах США выходит «Американское чтиво» — режиссерский дебют телесценариста Корда Джефферсона (работал над «Хранителями» и «Наследниками»). Главный герой фильма — неудачливый темнокожий профессор и писатель. Он критикует чрезмерную современную политкорректность — и отказывается концентрироваться на расовых проблемах в своих книгах. Успех приходит к нему, только когда он в шутку публикует роман, целиком построенный на клише об афроамериканцах. Кинокритик «Медузы» Антон Долин объясняет, как устроена эта остроумная сатира о ленивом обществе, которому набор штампов интереснее реальных историй.
«Американское чтиво» — редкий, если не уникальный случай, когда фильм высмеивает стереотипы и при этом обречен на любовь широкой аудитории. Это умное, тонкое и многоплановое кино об одной из самых сложных современных проблем — сведении человека, народа или расы к набору расхожих клише. Отказываясь от обобщений и однозначных выводов, Корд Джефферсон находит путь к сознанию и эмоциям зрителя — и делает это невероятно смешно.
Фильм — экранизация резонансного романа Персиваля Эверетта «Стирание» (2001) и одновременно откровенный рассказ о собственном опыте Джефферсона в журналистике и киноиндустрии. Главный герой Монк — средних лет писатель и профессор одного из калифорнийских университетов, как и сам Джефферсон, афроамериканец. Его отстраняют от преподавания после жалоб студентов: тех оскорбило н-слово, которое Монк употребил в контексте творчества Фланнери ОʼКоннор (при этом единственным темнокожим человеком в аудитории был сам Монк). Вернувшись к семье в Бостон, герой начинает борьбу со множеством внутренних демонов: он не понимает родных, которых он давно не видел, и завидует более успешным авторам. Его собственные романы, полные аллюзий на античность и изысканной языковой игры, мало кому интересны.
Особенное отчаяние у Монка вызывает желание всех окружающих запихнуть его труды на полку с пометкой «African American studies». «Единственное черное, что есть в этом романе, — шрифт!» — кричит он на ни в чем не повинного продавца в книжном магазине. А когда собственный агент мягко просит Монка быть «почернее», писатель протестует: «Я вообще не верю в концепцию расы!» «Зато остальные верят», — безапелляционно парирует тот.
Доведенный до исступления профессиональным и личным кризисом (вдобавок у него внезапно умирает сестра и заболевает мать), однажды ночью в порыве яростного вдохновения Монк создает издевательскую пародию на типичный афроамериканский роман. На его страницах — полный набор: гангстеры, наркодилеры, полицейское насилие, мелодраматические повороты и гротескный сленг. Книга, написанная от лица выдуманного Монком автора, моментально становится бестселлером. Ее замечают самые сильные издатели, за права на экранизацию сражаются крупнейшие голливудские продюсеры (все они, конечно же, белые). Монк пытается отыграть назад и отказаться от собственной шутки — но обратного пути нет.
Оригинальное название фильма «American Fiction» на русский механически перевели как «Американское чтиво» — вечная тень Тарантино не оставляет других вариантов. Несомненно, пародийный «роман в романе» — это не настоящая литература, а чтиво. Джефферсон снял выдающийся фильм о сугубо американской вере в красивые придуманные истории, которыми так удобно заслонить подлинные проблемы. Умная игра с тем, как культурные стереотипы мифологизируют реальность, доставляет особенное удовольствие. Его вполне смогут разделить как сторонники левых взглядов и борцы за равенство — ведь эта картина направлена против типовых клише «белой» культуры, — так и их оппоненты, ретрограды-консерваторы, обвиняющие воук-культуру в бездумном радикализме.
Соратником (хотя хочется назвать его полноценным соавтором) Джефферсона становится исполнитель главной роли, выдающийся актер Джеффри Райт. Он впервые получил подобную сольную партию в значительном фильме. После роли Жан-Мишеля Баскии в байопике Джулиана Шнабеля 1996 года Райт играл то второстепенных персонажей у своих друзей из мира авторского кино, Джима Джармуша и Уэса Андерсона, то отыгрывал второй план в блокбастерах (франшизы о Джеймсе Бонде и Бэтмене). Многие знают его по сериалу «Мир Дикого Запада». В «Американском чтиве» Райт великолепно балансирует между собственной меланхолией и задиристостью вымышленного писателя-непрофессионала.
Заслуга и Джефферсона, и Райта в том, что созданный ими персонаж шире и непредсказуемее типичного героя комедии. Это выражено даже в его имени. Монк — домашнее прозвище, в шутку данное писателю вместо его настоящего, но нестерпимо претенциозного имени Теллониус. А саундтрек Лоры Карпман отыгрывает это ироничным джазом: музыка будто комментирует происходящее на экране.
«Американское чтиво» могло бы остаться талантливой сатирой, если бы Джефферсон ограничился серией шаржей — на прогрессивных издателей, трусливую университетскую профессуру, ленивых руководителей премий, алчных продюсеров. Но сердце его фильма — отнюдь не шуточный вопрос персональной идентичности, которую мы мучительно пытаемся отделить от ожиданий окружающих, освободить от национальных, социальных и расовых клише. Это фильм о постижении самого себя через то, чем ты точно не являешься. Поэтому «Американскому чтиву» есть что сказать не только об обществе в целом, но также о любви, ревности, одиночестве, семье, ответственности. Хотя в конечном счете стержнем фильма остается именно то, что находится в основании любой правозащитной борьбы, — чувство собственного достоинства. Как автора, так и героя.
Антон Долин