«Енот остался с русским десантом. Он подал заявление на принятие в наш университет» Оккупировав украинские территории, Россия захватила и местные вузы. Теперь студентов учат пропагандистской работе
Уже через несколько месяцев после начала полномасштабной войны на оккупированных Россией территориях Украины «появились» новые университеты — «российские». Студентов в эти вузы начали набирать задолго до официального «присоединения» регионов к России. Им предлагали поступать без экзаменов и учиться бесплатно. Новые, назначенные пророссийскими властями ректоры заявляли, что украинские вузы закрылись, на самом же деле они переехали в другие области Украины и продолжили работать дистанционно. Так возникли «параллельные» университеты — вузы с одним названием, но подконтрольные разным странам. Кооператив независимых журналистов «Берег» и издание о студенчестве «Гроза» рассказывают, чему учат студентов на оккупированных территориях, как украинские вузы вернулись к работе после эвакуации и что происходит с российскими университетами в Херсоне после его освобождения.
Осторожно, в этом тексте есть мат. Всего одно слово, но если для вас это неприемлемо, не читайте его.
В январе 2023 года министр образования РФ Валерий Фальков разрешил некоторым университетам на оккупированных территориях Украины выдавать дипломы российского образца. В список попали вузы аннексированных ЛНР и ДНР, Мелитопольский государственный университет и другие, которые к моменту подписания приказа уже переехали из освобожденной ВСУ части Херсонской области на подконтрольные России территории: в города Геническ и Скадовск, в Крым, а также в Краснодарский край. Примерно тогда же в России появился федеральный закон, который стал регулировать работу школ и университетов «новых регионов».
В мае 2023-го министр Фальков заявил, что «работа по интеграции новых регионов в российское образовательное пространство успешно проведена». В министерстве подсчитали, что для того, чтобы обеспечить «29 образовательных и 22 научные организации», где учатся 103 тысячи человек, за год потребуется потратить 70 миллиардов рублей.
После начала конфликта на востоке Украины многие вузы Донбасса «раздвоились»: часть преподавателей стала сотрудничать с новыми властями, другая — организовала работу вузов в эвакуации
Фактически Россия начала «интегрировать» украинские вузы еще в 2014 году, после аннексии Крыма. В августе 2014-го Дмитрий Медведев (на тот момент — председатель правительства) распорядился создать Крымский федеральный университет имени В. И. Вернадского (КФУ). Вуз открыли на базе сразу семи университетов, работавших в Крыму. Так, например, украинский Таврический национальный университет формально ликвидировали, а вместо него на аннексированной территории появилась «Таврическая академия», вошедшая в КФУ. Не захотевшие сотрудничать с россиянами преподаватели продолжили работу в Таврическом национальном университете в эвакуации — в Киеве.
Университеты ДНР и ЛНР пророссийские власти самопровозглашенных республик ликвидировать не стали: вузы в них попросту «раздвоились». Часть преподавателей и студентов еще в 2014-м выступила за их перенос на территории, остававшиеся под контролем Украины, другая — поддержала новую «власть».
Например, в сентябре 2014-го Донецкий национальный университет имени Василя Стуса (ДонНУ) перешел под юрисдикцию самопровозглашенной ДНР, изменил название на ДонГУ и, как сказано на его сайте, «с честью пережив лихолетье вооруженного конфликта», стал «с оптимизмом смотреть в будущее». До конфликта на востоке Украины ДонНУ считался одним из лучших университетов страны: вместе с тремя другими украинскими вузами он даже попадал в рейтинг лучших университетов мира QS World University Rankings — 2014. Преподавателям, которые не захотели работать с новой «властью», пришлось уехать.
Как проходил захват ДонНУ — и как сотрудникам и студентам удалось эвакуироваться
В июле 2014 года российские военные заняли общежития студгородка ДонНУ, а к сентябрю захватили и административные здания университета. Тогда студенты создали координационный совет «Спасем ДонНУ»: они требовали от украинских властей эвакуировать вуз.
Не дождавшись реакции со стороны Украины, студенты написали обращение к тогдашнему премьер-министру Арсению Яценюку, а те, кто уже выехал из Донбасса на территорию, подконтрольную Украине, анонсировали митинг перед зданием кабинета министров в Киеве. В результате за несколько часов до митинга украинский министр образования и науки Сергей Квит пообещал студентам ДонНУ открыть кампус в Виннице.
Бывший декан экономического факультета ДонНУ Лариса Шаульская рассказала «Берегу», что ДонНУ был первым университетом, решившим переехать из Донбасса. «Наш опыт стал примером и для других университетов в первую волну [оккупации в 2014 году]», — говорит Шаульская. Вузы, перебравшиеся на территорию Украины из самопровозглашенных ЛНР и ДНР, продолжили работу под теми же названиями. В 2015 году Украина лишила образовательных лицензий вузы, оставшиеся на территориях ЛНР и ДНР. Оккупационные власти в ответ выдали этим вузам лицензии «республик».
В сентябре 2014 года украинское Министерство образования и науки (МОН) решило создать базу преподавателей и студентов, которые хотели переехать на подконтрольную Украине территорию, и открыло для них регистрацию на своем сайте. Шаульская вспоминает, что студенты регистрировались активно, а преподаватели раздумывали. У многих сотрудников университета к тому моменту уже были предложения о работе в других вузах Украины, однако не все хотели уезжать из дома.
«Мы поняли, что довольно много людей [все-таки] готовы вступить в эту неизвестность и организовать университеты в новом месте», — говорит Шаульская. По ее словам, преподаватели и студенты первых перемещенных университетов уезжали из Донецка самостоятельно. В спешке профессора не успевали забрать университетское оборудование, но в главном им повезло: система управления вузом (то есть приложение для администрирования учебных программ и курсов) хранилась на электронных носителях. Поэтому тот же ДонНУ, переехав в Винницу, быстро смог наладить учебный процесс в новых зданиях.
«Отказались от переезда в основном те, кто поддержал „квазигосударство“. Именно такие люди остались преподавать в Донецке», — рассказывает бывший студент ДонГУ Максим Павлов (имя изменено из соображений безопасности). Он учился в вузе с 2018 по 2022 год и отчислился после начала полномасштабной войны. «Поэтому, если спорить с ними о политике не с позиции „не все так однозначно“, а открыто называть преступников преступниками, — продолжает Павлов, — был шанс, что тебя заложат военной полиции [самопровозглашенных республик], которая отвезет на подвал».
Лариса Шаульская признается, что несмотря на то, что преподавателям удалось забрать из Донецка систему управления вузом, открывать университет в Виннице заново было сложно: за время переезда состав администрации вуза сменился. «Мы сами до конца не понимали, как это все будет. Но вместе с этим нас очень объединяло понимание своей миссии, — говорит Шаульская. — Мы понимали, что делаем очень важную вещь — сохраняем Донецкий национальный университет».
Шаульская называет вуз, оставшийся в Донецке, «университетом-клоном» или «двойником». По ее словам, из-за «клонов» у переместившихся в Украину университетов возникают академические проблемы. Например, в международных базах данных теперь существуют по два разных университета с одинаковыми названиями, что влияет на показатели цитируемости научных работ.
Бывшие коллеги Шаульской, решившие остаться в Донецке, по ее словам, сделали это по семейным, экономическим или политическим причинам. Она отмечает, что строить жизнь в новом месте непросто, поэтому не осуждает оставшихся: «Это было скорее разочарование. Мы видели, что люди, с которыми проработали много лет, совершенно иначе смотрят на ситуацию и принимают решение поддерживать деятельность фейкового университета».
В ДонГУ, существующем на территории аннексированной ДНР, «Берегу» заявили, что с 2014 года в вузе не меняется состав преподавателей. «Перед началом СВО был период, когда проходила эвакуация: некоторые преподаватели уезжали на территорию Российской Федерации, но потом все вернулись на свои места, — рассказывает исполняющий обязанности декана физико-технического факультета российского ДонГУ Сергей Фоменко. — Те, кто хотел выехать в Украину, уехали в 2014 году».
Студент Максим Павлов говорит, что его однокурсники продолжали уезжать из Донецка и после 2014 года. Большинство из них, по его словам, перебрались в Украину, потому что считали, что там больше перспектив, чем в России. «К третьему курсу из моей группы [в Донецке] осталось доучиваться меньше половины людей. И, кажется, только один человек поехал в Россию», — уточняет Павлов.
С 2014 по 2022 год вузы «республик» находились под контролем собственных министерств образования: они выдавали дипломы со своими печатями, которые признавала Россия.
Сама Россия пользовалась зависимостью руководства вузов. Максим Павлов вспоминает, что, пока он учился, администрация вуза «давила» на студентов, вынуждая их получать российские паспорта. Например, студентам с украинским гражданством каждый год рассказывали, что их не допустят к экзамену или не выдадут диплом. Но все это в итоге «оказывалось страшилками».
Еще один студент ДонГУ Дмитрий Милов (имя изменено из соображений безопасности) в разговоре с «Берегом» вспоминает, что в 2021 году всем жителям самопровозглашенной ДНР начали раздавать российские паспорта: «Всех, у кого он оказался или кто получил его заранее, заставляли голосовать на выборах [2021 года] в Думу [РФ]. Тем, кто не голосовал, грозили отчислением или увольнением».
Вузы «республик» до официальной аннексии ЛНР и ДНР не были изолированы от российских образовательных процессов: российские учебные заведения начали сотрудничать с ними задолго до «референдума», прошедшего в сентябре 2022 года. Например, в марте 2018-го Рязанский университет имени Есенина и ДонГУ подписали соглашение о сотрудничестве. А не позже 2019 года Донецкий университет получил аккредитацию российского Министерства науки и образования.
Как Россия признала дипломы самопровозглашенных республик
В марте 2022 года, вскоре после начала полномасштабного вторжения, «Единая Россия» предложила признавать в России дипломы и ученые степени, полученные в самопровозглашенных республиках. Тогда председатель комиссии генсовета партии по образованию и науке, руководитель образовательного центра «Сириус» Елена Шмелева заявила, что признание донбасских дипломов станет «важным шагом на пути интеграции» и «формирования единого культурного и образовательного пространства России и Донбасса».
В мае того же года министр Фальков подписал приказ о взаимодействии между образовательными организациями России, ДНР и ЛНР. Министерство образования рекомендовало российским вузам выдавать двойные дипломы вместе с университетами «республик». Министр отмечал, что благодаря этому вузы смогут обмениваться опытом, передавать знания и «наладить двусторонний межвузовский обмен».
Летом 2022 года российское Минобразования увеличило квоты на поступление в российские вузы для выпускников школ из Донецкой и Луганской народных республик — с 18 тысяч до 23 тысяч мест. Донбасские выпускники получили право поступать в вузы, не сдавая ЕГЭ.
В феврале 2022 года донбасских студентов мобилизовали. Руководство некоторых вузов советовало учащимся не выходить на улицу, чтобы не попасть на фронт
За несколько дней до начала полномасштабной войны власти самопровозглашенной ДНР объявили об эвакуации женщин, детей и пожилых людей в Россию. В ДНР временно остановили работу вузов и школ. Глава «республики» Денис Пушилин 25 февраля подписал приказ о всеобщей мобилизации — но студенты отсрочку не получили.
Накануне полномасштабного вторжения ректор ДонГУ Светлана Беспалова вспоминала «подвиги донбассовцев» в Великой Отечественной войне, а 24 февраля призвала студентов и преподавателей Донецка повторить их. «Донбасс был известен своими героями. Вспомним две шахтерских дивизии, которые прославились по всем своим фронтам в годы Великой Отечественной войны. Сегодня студенты и преподаватели, как в 1941 году, идут на фронт защищать Донбасс, свою родную землю. Молодой мужчина понимает, что это честь — защищать свою отчизну», — отметила ректор.
Студентов донбасских вузов мобилизовали в конце февраля. Их отправляли в подразделения Народной милиции ДНР, где они «шли вторым эшелоном за профессиональными военными», сообщало РИА Новости. Демобилизовали студентов только в ноябре 2022-го — по поручению Владимира Путина. Зимой 2023-го в России приняли закон, согласно которому мобилизованные студенты ЛНР и ДНР после окончания военной службы могут перейти с платной формы обучения на бюджет.
Руководство Донецкого медицинского университета имени М. Горького было более «лояльным», чем ректор ДонГУ Беспалова, рассказал «Берегу» студент вуза Алексей Юров (имя изменено из соображений безопасности). По его словам, старосты групп писали предупреждения в чаты и просили студентов-юношей не выходить на улицу. Передавать эти сообщения учащимся якобы просил деканат. «Руководство даже пыталось выбить какие-то отсрочки для студентов-медиков, чтобы [их] не мобилизовывали», — рассказывает Юров. Но некоторых учащихся, отмечает Алексей, все равно мобилизовали. Студент выпускного курса Сергей тогда рассказывал «Новой газете», что в марте ему и его товарищам позвонили из деканата и обязали явиться в военкомат — якобы за справкой о том, что их «нельзя призывать». По словам Сергея, однокурсников, которые пришли в деканат, записали в добровольцы и тут же мобилизовали.
В первые месяцы полномасштабной войны россияне захватили вузы в Запорожской области, Херсоне и Мариуполе. Преподаватели, как и их донбасские коллеги, эвакуировались и продолжили работу на территориях, подконтрольных Украине
За первые месяцы войны российские войска успели оккупировать Херсонскую и частично Запорожскую области Украины и назначили там администрации, в том числе в университетах. В большинстве случаев ректорами стали бывшие преподаватели украинских вузов, которые поддержали российскую власть.
Мелитополь армия РФ захватила в первые же дни войны. Исполняющая обязанности ректора украинского Мелитопольского государственного педагогического университета имени Богдана Хмельницкого (МГПУ) Наталья Фалько рассказывает «Берегу», что в начале оккупации сотрудники вуза ожидали, что новые «власти» придут в университет только летом — незадолго до нового учебного года. За это время преподаватели и сотрудники надеялись перевести все документы вуза в электронный формат.
В марте 2022 года, уже во время оккупации, в МГПУ выбирали нового ректора. Исполнявшая его обязанности проректор по научной работе Людмила Москалева, по словам Натальи Фалько, поддержала оккупационные власти, но не сказала об этом сотрудникам. В марте, обнаружив, что университет исключили из украинского реестра вузов, преподаватели предположили, что Москалева сотрудничает с оккупационными властями. Тогда инициативная группа во главе с Фалько, которая к тому времени уже выехала на территории, подконтрольные Украине, начала работать над тем, чтобы перенести университет в Запорожье.
В мае того же 2022-го российские власти создали в оккупированной части Запорожской области свой МГУ — Мелитопольский госуниверситет имени Макаренко. В нем они объединили четыре бывших украинских вуза Запорожской области, включая Мелитопольский государственный педагогический университет (МГПУ). Ректором нового объединенного университета назначили бывшего преподавателя Харьковского национального университета внутренних дел Андрея Чуйкова — подполковника милиции, который в 2014 году ушел в отставку и поддержал сепаратистов. В июне 2023 года его сменил Николай Тойвонен.
В конце мая, рассказывает Фалько, преподавателей МГПУ собрали в актовом зале университета и предложили выбор: написать заявление об увольнении или продолжить сотрудничать с вузом — и в таком случае подать заявление на прием в МГУ. «Когда сейчас мы слышим, что у людей, [которые остались работать в подконтрольных России вузах], не было выбора, что они под дулом автомата писали заявление [о приеме на работу], — это все неправда. Потому что им дали выбор», — считает Фалько. При этом ректор называет «юридическим абсурдом» требование писать заявление об увольнении из «российского» вуза, в котором преподаватели на тот момент не работали.
До оккупации МГПУ входил в рейтинги лучших вузов Украины. В эвакуации университет, по словам Фалько, «не просто выжил, но и успешно развивается»: он поднялся на восемь строчек в рейтинге украинских вузов по показателям Scopus и развивает программы Erasmus plus.
Другим вузом, который забрали представители оккупационных властей, был Херсонский государственный университет: в середине июня 2022 года его ректор Александр Спиваковский рассказал, что здание вуза захвачено. В июле новое «руководство» создало телеграм-канал уже российского Херсонского государственного университета. Его ректором стала бывшая преподавательница ХГУ Татьяна Томилина, которая уволилась из вуза в 2015 году. После увольнения Томилина заявляла, что в центре Херсона работает американская «тайная биолаборатория особо опасных инфекций».
Для того чтобы новые вузы заработали, пророссийским администрациям нужно было набрать студентов. Их принимали без экзаменов и сразу на несколько программ. А тем, у кого уже было высшее образование, позволили учиться на бюджете
Во время приемных кампаний 2022 и 2023 годов «российские» вузы пытались набрать студентов всеми способами: почти везде абитуриентов принимали без экзаменов, а на бюджетные места зачисляли даже тех, у кого уже было высшее образование. Абитуриентам Херсонского аграрного университета предлагали поступить сразу на два направления: на одном они могли учиться очно, на другом — заочно.
Одна из студенток Херсонского технического университета, попросившая не называть ее имени, рассказала «Берегу», что обучение в вузе сейчас проходит в чатах, куда преподаватели присылают лекции и задания. По ее словам, времени на занятия хватает, даже если учишься сразу на двух направлениях. То же подтверждают и в приемной комиссии.
Как еще руководство вузов пытается увеличить количество студентов
В бакалавриат ДонГУ летом 2022 года можно было поступить без результатов ЕГЭ — на основании итоговых оценок по русскому языку, математике и профильному предмету, указанных в школьном аттестате.
Зимой 2023 года правительство обязало вузы ДНР, ЛНР, Херсонской и Запорожской областей зачислять обратно студентов, отчисленных в 2021–2023 годах (если они сами этого захотят). Их нужно будет восстановить на бюджетное отделение того же курса, который они покинули, даже если в университете больше нет свободных бюджетных мест.
Несмотря на льготы и упрощенные условия для поступления, как в 2022-м, так и в 2023-м работу приемной комиссии в «новых» вузах несколько раз продлевали — вероятно, из-за того, что необходимое количество студентов никак не набиралось. Абитуриенты Мелитопольского государственного университета (МГУ) в начале 2022 учебного года жаловались в группе вуза во «ВКонтакте», что не знают, поступили ли они в университет, и говорили, что не понимают, когда начнется учеба. Некоторые утверждали, что не могут дозвониться до приемной комиссии.
В «новые» вузы набирали не только первокурсников, но и студентов старших курсов из других российских вузов: им предлагали продолжить обучение на оккупированных территориях на бюджете, даже если в России они учились на платной основе.
В Херсоне «новые» вузы просуществовали только до ноября: в результате осеннего контрнаступления 2022 года украинские войска освободили город. После этого институты «эвакуировались» в Россию или на другие оккупированные территории.
В вузах, которые теперь находятся под контролем России, конечно же, открылись факультеты журналистики. Там учат приемам информационной войны и борьбе с «фейками». А еще убеждают не доверять «иноагентам»
После оккупации регионов в новых «российских» университетах для студентов и преподавателей стали проводить лекции об «информационной войне» и борьбе с «фейками». В сентябре 2022 года в «российском» Херсонском государственном университете открылась новая кафедра — журналистики и медиакоммуникаций. Ректор вуза Татьяна Томилина рассказывала, что туда поступили 36 человек — все они, по ее словам, сотрудники телекомпании «Таврия». Кафедру возглавил генеральный директор государственного телеканала «Санкт-Петербург» Александр Малькевич. «Русская служба Би-би-си» рассказывала, что в начале войны Малькевич запустил телекомпании «Zа ТВ» в Мелитополе, «Таврия ТВ» в Херсоне (проработала до деоккупации города украинскими войсками) и «Мариуполь 24» на востоке Донецкой области.
В мае 2023 года Малькевич представил свой учебник под названием «Настоящая российская журналистика для новых регионов». В своем телеграм-канале он написал, что россияне столкнулись с последствиями «тотальной укрофашистской пропаганды», а его учебник напомнит студентам и опытным специалистам о том, «как должен работать настоящий журналист». Пособие начинается с обращения Татьяны Томилиной, в котором она говорит, что Украина утратила свой суверенитет в 2005 году, а свобода слова «подверглась нападениям нечистоплотных интересантов».
В Херсоне появилась и медиашкола (после успешного украинского контрнаступления она прекратила работу). Лекции студентам уже читали «военкор» пропагандистского издания Readovka Ростислав Шорохов и заместитель главы пророссийской военно-гражданской администрации Херсонской области Кирилл Стремоусов. «Информационная война ведется сейчас гораздо активнее, чем артиллерийская, — заявил тогда Стремоусов. — Освобожденные территории нуждаются в новых и заинтересованных людях, которые должны подавать только правдивые новости». В начале ноября 2022 года Стремоусов погиб.
В апреле 2022-го преподаватели журналистики из ДНР, ЛНР и России обсуждали на научно-практической онлайн-конференции «манипулирование общественным мнением со стороны западных и украинских СМИ», «разоблачение фейков об СВО» и информационную войну. Спустя месяц для студентов «российского» ДонГУ провели мастер-класс по «борьбе с фейковой информацией в массмедиа», а для учащихся Мелитопольского университета — медиафорум, на котором перед студентами выступили «военкоры». После этого руководство вуза объявило, что учащиеся «вступают в ряды информационных борцов».
В 2022 году в том же Мелитопольском университете открыли программу по «информационной безопасности». Студентов этого факультета в вузе называют «курсантами». В конце года на факультет зачислили нового учащегося — енота по кличке Херсон. «[Енот] вышел с боями из Херсона и остался с русским десантом защищать родной город от украинских нацистов. От него поступило заявление на принятие в наш университет», — прокомментировали событие в репортаже университета. Это был енот, которого украл из херсонского зоопарка владелец крымского сафари-парка «Тайган» Олег Зубков.
Студенческая пропаганда в Донбассе появилась еще до полномасштабного вторжения. Как она работает?
В «российском» ДонГУ мультимедиацентр открылся еще в 2016-м, спустя два года после начала работы самого вуза. Целями центра ректор университета Светлана Беспалова называла «продвижение идеологии русского мира, распространение русского языка, культуры, духовных и эстетических традиций России». В марте 2022-го Беспалова заявила, что в «тотальной» войне, «развязанной сегодня против нас, против русского мира, против всех честных людей планеты», ключевой фронт — это «информационное идеологическое противоборство».
В 2023 году одна из студенток факультета журналистики «российского» ДонГУ защищала диплом об «использовании манипулятивных технологий в СМИ в условиях военного конфликта» (видеозапись с защиты есть в распоряжении редакции «Грозы»). Анализируя видео с телами убитых мирных жителей в Буче (эти ролики были сняты после отхода российских войск из Киевской области в марте 2022 года), она рассказала экзаменационной комиссии, что люди на них начинают вставать. Преподаватели с ней не спорили. Когда студентка упомянула «Медузу», одна из преподавательниц отметила, что издание запрещено в России, и заявила, что оно «финансируется европейскими государствами» и работает, чтобы «дискредитировать» Россию в глазах ее граждан.
Руководство некоторых вузов на оккупированных территориях принуждает студентов вступать в патриотические организации
Как рассказывает «Берегу» бывший студент ДонГУ Максим Павлов, прямая пропаганда в «российских» вузах действует не на всех студентов:
В чем я уверен, так это в том, что любая патриотическая движуха в ДНР с 2014 года считалась [среди моих однокурсников] смешной и позорной. Даже те, кто вступал в «Молодую республику» или ебучий Молодежный парламент, всегда оправдывались, что это не всерьез и в ДНР они не верят.
Во время учебы Павлов думал, что его земляки ощущают себя в «плену у безвкусных бандитов», но теперь убежден, что однокурсникам было все равно: «Когда [после начала полномасштабной войны] от них потребовали ходить на митинги или давать интервью российским СМИ — они это делали».
Максим поступил на факультет журналистики ДонГУ в 2018 году. Поскольку он не сдавал ни украинские госэкзамены, ни российский ЕГЭ, ему было проще поступать в вуз в родном Донецке: там от абитуриентов требовали только результаты школьных выпускных экзаменов. По словам Максима, он «всегда ненавидел ДНР» и после окончания вуза хотел уехать на подконтрольные Украине территории, потому что с первого дня новой власти у его города «отобрали судьбу и превратили его в бесправную помойку без будущего». Но после начала полномасштабной войны студент передумал дожидаться окончания учебы. Он отчислился и уехал из Донецка.
Павлов вспоминает, что на Дне первокурсника в 2018 году студентам показывали фильм, где несколько флагов Украины собираются в свастику (двое других учащихся рассказали «Берегу», что тоже были на показе этого фильма). «Зал, конечно, смеялся, — рассказывает бывший студент. — Но мы просто не понимали, что преподавателям это кажется очень серьезным. Тогда было ощущение, что показывать нам такие вещи — глупое распоряжение неумелых управленцев сверху». По словам Павлова, чтобы добиться успеха в вузе, необходимо было писать пророссийские научные работы и посещать «патриотические конференции». «Мнение по острым вопросам [в вузе] есть только одно, — добавляет Максим, — а эти вопросы задаются практически каждый день».
Бывший студент ДонГУ Дмитрий Милов вспоминает, как в 2021 году декан его факультета собрал студентов и потребовал от них вступить в «Молодую республику». «Мне из-за моих политических взглядов не хотелось туда вступать. Я подошел к декану, попросил отработать как-то по-другому», — рассказывает Милов. Декан ответил, что, если студент не вступит в молодежную организацию, он не сдаст сессию. Так и произошло. В ДонГУ на момент публикации не ответили на запрос «Берега».
Милов отмечает, что в его университете еще до начала полномасштабной войны часто проходили «патриотические» мероприятия. Бывший студент Донецкого медицинского университета Алексей Юрьев вспоминает, что в его вузе в них можно было не участвовать: «Нам сообщали [о мероприятиях] и рассказывали, что желательно их посещать. Но такого, чтобы прямо заставляли, у нас не было».
«Патриотические» мероприятия некоторые студенты воспринимают как возможность реализоваться. Студентка Мелитопольского государственного университета Анна (имя изменено по просьбе героини) в разговоре с «Берегом» отметила, что участники молодежного движения «Мы вместе» могут бесплатно ездить на форумы и мероприятия, которые проходят в России. Сама студентка ездила на «Студенческую весну», которая в 2023-м проходила в Перми и Ханты-Мансийске.
Корреспондент «Берега» позвонил в приемную комиссию Херсонского технического университета и, представившись абитуриентом, спросил, активно ли студенты участвуют в патриотических мероприятиях. «С трудом удается собрать людей», — ответили в вузе.
○ ○ ○
Украинские университеты, которые переместились на другие территории Украины — в Ивано-Франковск, Винницу и Запорожье, — продолжают работать. Администрация Херсонского державного университета (ХДУ) теперь располагается в Ивано-Франковске и каждую неделю публикует отчеты о своей работе. В этом году студентам предлагают учиться дистанционно, но есть и возможность офлайн-консультаций — если учащийся окажется в одном городе с преподавателем.
В инстаграме вуза весной 2023 года появился пост со словами: «Мы обязательно вернем все в Херсон, как только позволит ситуация безопасности. А до этого делаем все, чтобы полноценно работать».
«Берег» и «Гроза»