Эпоха глобализации подошла к концу? Банкиры и экономисты все более уверенно отвечают: да Выгоду сумеют извлечь те, кто не присоединится ни к одному из новых геополитических блоков
Российское вторжение усилило опасения экономистов о том, что мир вновь, как во второй половине ХХ века, разделит «железный занавес». Лидерами противостоящих блоков могут стать США и Китай — две крупнейшие экономики, вступившие в торговую войну еще в 2018 году. В свою очередь, изменения, начавшиеся после 24 февраля, показали, насколько недооценены риски глобализации: западные компании, активно инвестировавшие в Россию до самого дня нападения на Украину, понесли многомиллиардные убытки из-за резкого разрыва с РФ. Одновременно опасность полномасштабного конфликта вокруг Тайваня стала ощущаться как реальная; в итоге топ-менеджеры начали с большей опасностью относиться к вложениям в Китай. Наконец, Москва, во многом отрезанная от глобальной экономики западными санкциями, теперь налаживает отношения с другими странами-изгоями — Ираном и Северной Кореей, — и этот опыт тоже может рассматриваться Китаем как потенциальный сценарий переустройства его экономики в будущем. «Медуза» рассказывает, как интенсивное разделение стран на геополитические блоки влияет на международную торговлю и развитие экономики в целом.
Глобализация, которая была мотором мировой экономики всю вторую половину XX века, резко замедлилась. Причины — торговая война, пандемия и вторжение РФ в Украину
После окончания Второй мировой войны экономики разных стран становились все более связанными: торговые барьеры сокращались, упрощалась логистика, люди все легче и активнее перемещались из одного государства в другое. Благодаря укреплению торговых и инвестиционных связей выросли производительность труда и уровень жизни — прежде всего, в развитых странах. За последние три десятилетия размер глобальной экономики увеличился втрое, а 1,3 миллиарда человек смогли преодолеть крайнюю бедность, отмечала директор-распорядитель МВФ Кристалина Георгиева.
Однако в последние десять лет все больше факторов свидетельствует о том, что глобализация замедлилась. Доля торговли в мировом ВВП вышла на плато примерно в 60% в 2010 году, хотя в предыдущие десятилетия показатель стабильно рос, обращает внимание экономист, профессор Лондонской школы экономики (LSE).
После 2010 года, пишет Кристалина Георгиева в другом докладе МВФ, началась «слоубализация» (slowbalization, от английского slow — «медленный»). Среди причин, ускоривших это явление в последние годы, она выделяет торговую войну Китая и США, введенные в пандемию ограничения и вторжение России в Украину.
Торговую войну Китаю объявил Трамп. Но именно администрация Байдена превратила конфликт в геополитический
В торговом противостоянии Китая и США ясно прослеживаются три фазы, отмечает экономист из Лондонской школы экономики. И первый этап начался еще до 2018 года. Во время резкого роста китайской экономики в 1990–2000-х годах многие американские компании перенесли производство в Китай, чтобы экономить на зарплатах. Фактически рабочие места, которые могли бы появиться в США, вместо этого создавались в другой стране. Это вызывало недовольство американских рабочих.
Другая проблема, которая больше волновала крупные компании, заключалась в том, что Китай «воровал» американские технологии, продолжает экономист. Пекин принуждал западные фирмы, которые намеревались выходить на китайский рынок, открывать совместное производство с местными предприятиями и делиться технологиями.
«Китай четко дал понять миру: иностранные компании могут получить доступ к его рынку, но должны дать кое-что взамен — свои технологии», — говорил The Wall Street Journal на условиях анонимности высокопоставленный китайский чиновник в 2018 году.
Тогда же, в 2018-м, по решению тогдашнего президента Дональда Трампа США ввели пошлины на импорт китайских товаров в 25% — из-за «нечестных методов торговли» и, собственно, кражи технологий. Китай ввел ответные ограничения.
В итоге под ограничения с американской стороны попали товары на сумму 350 миллиардов долларов в год, с китайской — на 110 миллиардов долларов. Список товаров, попавших под ограничения, несколько раз менялся. Туда в том числе попадали смартфоны, одежда и другие потребительские товары. Пошлины коснулись около 18% импорта США, или примерно 2,6% ВВП страны. Ответные тарифы Пекина распространяются на 11% китайского импорта, или 3,6% ВВП КНР.
В 2020 году страны договорились не вводить дополнительные ограничения, однако уже принятые меры остались в силе. За все же время продолжающейся торговой войны примерно две трети товаров, облагаемых пошлинами, выросли в цене.
С приходом к власти в США Джо Байдена начался новый этап конфликта между Вашингтоном и Пекином, который приобрел черты геополитического противостояния, продолжает экономист. В 2022 году Штаты ввели запрет на продажу чипов и полупроводников в Китай — так американские власти рассчитывали замедлить его экономический рост, отмечает собеседник «Медузы»
Чипы — один из факторов для развития искусственного интеллекта, который станет драйвером экономического роста в XXI веке. Поэтому решение запретить их продажу Китаю диктовала геополитика.
Из-за торговой войны и пандемии многие компании начали иначе воспринимать риски международной торговли — относиться к ним более серьезно, сказал «Медузе» другой экономист, бывший профессор российского университета. «Раньше казалось, что международная торговля — это однозначно хорошо, так как она позволяет снизить издержки бизнеса и покупать более качественные и дешевые продукты. Из-за ковидных ограничений и введения пошлин на поставку товаров многие компании потерпели убытки, и это стимулировало их возвращаться назад к себе домой», — объясняет он.
Война в Украине стала катализатором разделения мира на геополитические блоки. Инвестиции теперь распределяются по принципу «дружественности» стран друг другу
После 24 февраля 2022 года разделение стран на геополитические блоки усилилось. Риски инвестиций в экономику геополитических соперников стали более осязаемыми. Так, европейские компании потеряли как минимум 100 миллиардов долларов после вторжения РФ в Украину, писала Financial Times в августе.
«Европейские компании последние десятилетия меньше учитывали геополитические риски по сравнению с американскими. Фирмы сами принимали решения об инвестициях, государства практически никак не вмешивались. Самый известный пример — покупка газа Германией у России», — говорит профессор Лондонской экономической школы. По его словам, теперь в ЕС более серьезно оценивают геополитические риски, в том числе в отношении инвестиций в Китай.
Компании из США также начали высказывать опасения в отношении Китая. Например, гигант Уолл-стрит, инвестиционная фирма BlackRock назвала возможную войну между Китаем и Тайванем одной из главных угроз для мировой экономики, наряду с растущим риском прямого вмешательства НАТО в боевые действия в Украине.
В итоге ускорилось формирование блоков из стран, которые предпочитают торговать только между собой, подтверждает в разговоре с «Медузой» бывший профессор российского университета.
Эти процессы уже отражаются в цифрах.
- Доля прямых иностранных инвестиций в страны, которые не осудили российское вторжение в Украину, за последние два года составила 15%, хотя еще в 2019 году показатель составлял 30%, показал анализ Bloomberg Economics. Доля инвестиций в Китай упала с 11 до 2%.
- Доля прямых инвестиций в США, напротив, в 2021–2022 годах стала самой быстрорастущей в мире. Доля иностранных инвестиций также увеличилась и в других странах «Большой семерки», таких как Германия, Италия и даже Великобритания.
Иными словами, западные компании стали больше инвестировать в «страны-единомышленники».
О том, что геополитика начала сильнее влиять на торговые потоки, говорится и в отчете Всемирной торговой организации (ВТО) о мировой торговле за 2023 год. Исследователи ВТО разделили страны на блоки, исходя из того, как они голосовали в ООН по разным спорным политическим вопросам (подробнее об этом расскажем ниже). После российского вторжения в Украину торговля между двумя гипотетическими блоками росла на 4–6% медленнее, чем торговля внутри этих блоков.
Самый яркий пример переустройства мировой торговли — рынок полупроводников и чипов. Запад активно пытается ослабить зависимость своих экономик от экспорта из Тайваня
Фрагментацию экономики особенно явно иллюстрирует ситуация на мировом рынке полупроводников и чипов.
Ключевая компания на этом рынке — тайваньская TSMC. Она производит около 90% всех микрочипов в мире. При этом Тайвань — остров, который Китай считает своей отколовшейся провинцией. Глава TSMC Марк Лю прямо заявил об угрозе остановки производства в случае вторжения Китая на остров. И риск войны вынуждает государства по всему миру к тому, чтобы стимулировать компании к переносу производства.
Например, та же TSMC строит завод в штате Аризона и планирует возвести на территории США еще одно предприятие. Оба проекта обойдутся в 40 миллиардов долларов, но часть расходов будет покрыта за счет американских субсидий. При этом основатель компании Моррис Чанг предупреждал, что стоимость производства чипов на предприятии в Аризоне будет на 50% выше, чем на Тайване.
В декабре 2022 года стройку посетил президент США Джо Байден. До этого, в августе того же года, он подписал закон о чипах, которым предполагается выделить 52,7 миллиарда долларов на производство полупроводников и исследования в этой области.
Другой пример на том же рынке — решение компании Intel построить комплекс из двух заводов по производству полупроводников в Магдебурге. Стоимость проекта составит 30 миллиардов долларов, из которых почти 10 миллиардов предоставит немецкое государство. Это крупнейшая прямая иностранная инвестиция в истории Германии. Чтобы заключить этот контракт, канцлер ФРГ Олаф Шольц лично встретился с главой Intel Пэтом Гельсинджером в Берлине.
«В последние годы Германия, США и другие страны пытаются построить заводы по производству чипов на своей территории или хотя бы поближе к себе. Экономически это крайне нерентабельное решение. Но правительства готовы субсидировать это производство», — рассказывает профессор Лондонской школы экономики.
Кроме того, власти США ограничивают возможности развития передовых технологий в «ненадежных» странах. Подписанный Байденом в 2022 году закон запрещает экспортировать передовые чипы и технологии не только в КНР, но и в Россию. Позже производителям, таким как Nvidia и AMD, запретили экспортировать в эти страны также высокотехнологичные графические процессоры (GPU). Сейчас администрация Байдена готовится ввести ограничения на прямые инвестиции в квантовые вычисления, разработку искусственного интеллекта и передовых полупроводников в Китае.
В Пекине действия Вашингтона назвали нарушением правил ВТО. Сейчас компании в Китае в основном используют чипы, произведенные за рубежом. Уровень самообеспечения полупроводниками в республике составлял лишь 16%, пишет Nikkei. При этом страна инвестирует в полупроводники более 150 миллиардов долларов в период с 2014 по 2030 год, следует из данных профильной ассоциации Semiconductor Industry Association.
Но несмотря на это, китайские компании не способны создавать полупроводники последнего поколения, говорит профессор Лондонской экономической школы.
Пекин понимает свою уязвимость с чипами и уже больше десяти лет пытается решить этот вопрос. Но добиться производства полупроводников последнего поколения не может.
Сокращение взаимных инвестиций между странами приводит к большей фрагментации и более высокому риску конфликтов в будущем, считает собеседник «Медузы»: страны становятся все менее зависимы друг от друга — и однажды это может привести их к выводу, что «горячее» противостояние и ущерб для противника не так уж сильно грозит им самим.
Россия снова (как и во времена холодной войны) в «восточном» блоке. Но больше она не его лидер
В исследованиях ВТО, МВФ и Bloomberg Economics страны делят на условные блоки, исходя из голосований в ООН.
При таком подходе в «западном» блоке оказываются США, страны Евросоюза, Великобритания, Япония, Тайвань, Турция, Колумбия, Парагвай, Перу и другие. В противоположный, «восточный» блок попадают Китай, Россия, Иран, Казахстан, Венесуэла, Боливия и другие. В исследовании МВФ и Банка Испании есть и третий, «нейтральный» лагерь, куда относят большинство стран Африки, Индию, Бразилию и ряд других государств.
Пока нельзя с уверенностью говорить об окончательной фрагментации экономики по этим блокам. Торговля между странами из разных геополитических лагерей продолжается и ведется довольно активно. Если на мир и опустится «железный занавес», то как минимум на первых порах в нем будет множество «прорех», пишет Bloomberg. Война в Украине, пандемия и торговое противостояние Китая и США затруднили торговлю отдельными товарами, но глобальная торговля все еще относительно устойчива к геополитическим рискам. Так, несмотря на ограничения, внешняя торговля между США и Китаем выросла до 690,59 миллиарда долларов по итогам 2022 года — это новый исторический рекорд.
Экономисты Европейского центрального банка (ЕЦБ) при этом считают разделение экономики на блоки базовым вариантом дальнейшего развития событий. Во главе западного лагеря будут стоять США, а восточного — Китай. В худшем сценарии уже в ближайшие годы мировой валовый национальный продукт сократится на 10%, инфляция ускорится на 8%, а реальный импорт сократится на 30%, прогнозируют в ЕЦБ.
Составы блоков могут изменится в ближайшем будущем, отмечает профессор Лондонской экономической школы. Например, Индия, которая пока играет на противостоянии двух полюсов, в конце концов может войти в один из них, считает он.
У западных стран есть надежда, что Индия станет неким противовесом Китаю в Азиатском регионе — по экономическому потенциалу и своему масштабу. Однако Индия не самая демократическая страна, и в этом смысле она ближе к персоналистским автократиям — России и Китаю.
Пока же крупнейшим торговым партнером Индии остаются США, напоминает собеседник «Медузы».
Новый «железный занавес» не выгоден ни Глобальному Западу, ни Глобальному Востоку. Пользу из фрагментации мировой экономики могут извлечь нейтральные страны-посредники
В долгосрочной перспективе от фрагментации мировой экономики проиграют все. Разделение на блоки может обойтись в 7% мирового ВВП (для сравнения: это размер совокупного годового ВВП Германии и Японии), говорится в исследовании МВФ.
Страны Запада, особенно ЕС, зависят от Китая в поставках редкоземельных элементов, важных при производстве современной электроники. В 2022 году около 60% редкоземельных элементов добыли в Китае. На страну также приходится 60% обработки мирового лития и 80% — кобальта. Эти компоненты необходимы, например, при производстве батарей для электромобилей.
Евросоюз импортирует 98% редкоземельных элементов из Китая, США — 80%, писал The Economist. ЕС также закупает в Китае 97% хлорамфеникола — вещества, используемого для производства антибиотиков, а США — 93%, свидетельствуют данные немецкого аналитического центра MERICS.
Китай, в свою очередь, сильно зависит от западных компаний в поставках чипов и полупроводников — и он все еще крайне далек до самообеспечения.
Региональные державы — Саудовская Аравия, ОАЭ, Турция и Индия — оказались между двумя клубами и научились извлекать из этого максимальную выгоду для себя, говорит профессор Лондонской школы экономики. Например, Саудовская Аравия обращается к США по вопросам военной поддержки, но отказывается прислушиваться к советам США по снижению добычи нефти. Кроме того, на примере России видно, что изоляция крупных стран может быть экономически выгодной для их соседей, которые занимаются параллельным импортом или поставляют собственную продукцию, отмечает собеседник «Медузы».
Экономисты МВФ и Банка Испании предложили два сценария дальнейшей фрагментации мировой экономики, оба предполагают резкое ужесточение условий торговли между «восточным» и «западным» блоками. По их оценкам, страны, которые займут промежуточное положение между Китаем и США, имеют шанс выиграть — за счет роста экспорта в страны «восточного» блока. Но в обоих сценариях наибольшие потери в благосостоянии понесут страны условного восточного блока. Совокупный взаимный экспорт блоков обвалится на десятки процентов (в разных сценариях: от 20 с лишним процентов до почти 60), но больший запас прочности экономик развитых стран (большинство из которых относятся к Западу) позволит им не так сильно, как развивающимся, потерять в благосостоянии. Для сравнения: в самом негативном сценарии благосостояние западного блока снизится на 0,8%, а вот «восточного» — сразу на 3,4%.
Россия, напомним, относится к «восточному» блоку.
Артур Арутюнов