Испанский анклав посреди Марокко — эпицентр миграционного кризиса Тысячи беженцев пытаются попасть через него в Евросоюз и подвергаются насилию со стороны полицейских. Но Мадрид дистанцируется от происходящего
Испанский автономный город Мелилья находится на границе с Марокко. В последние десятилетия беженцы со всей Африки стремятся сюда, чтобы попасть в Евросоюз. В июне 2022 года очередная массовая попытка мигрантов проникнуть на территорию анклава закончилась давкой, полицейским насилием и многочисленными раненными и убитыми. Однако власти Марокко и Испании отрицают случаи превышения полномочий со стороны полицейских. Не берут на себя испанские чиновники и ответственность за тех, кому все-таки удалось пересечь границу. «Медуза» пересказывает материал The Guardian о ситуации в Мелилье и судьбе беженцев, которых выдворили из анклава обратно в Марокко.
Мелилья — территория с особой историей и мультикультурными наследием
Город Мелилья на средиземноморском побережье Африки вошел в состав Испании более 500 лет назад — в 1497 году, когда его отвоевали у берберов. В XIX веке официальные границы, отделяющие европейскую территорию от государства на севере континента, утвердились по условиям соглашений между королевой Испании и султаном Марокко. Сейчас Мелилья, как и полуэксклав Сеута, носит статус автономного города. Однако с момента обретения независимости от Франции в 1956-м Марокко оспаривает принадлежность обоих населенных пунктов к Испании.
Территория Мелильи составляет примерно 12 квадратных километров. Архитектурное строение анклава напоминает Барселону и другие испанские города, хотя сохранилась и берберская крепость XIV века. Мелилья представляет из себя причудливое соединение двух культур: официальным языком считается испанский, но многие говорят на арабском и берберском, мусульманские имена преобразуются благодаря испанским суффиксам, одинаковой популярностью пользуются ягнятина и свинина, мятный чай и пиво. Почти половина населения — католики и примерно столько же — мусульмане. Иудейское сообщество Мелильи насчитывает около тысячи человек, а еще до ста горожан исповедуют индуизм.
Несмотря на явное марокканское влияние, большинство жителей анклава считают себя испанцами. По словам вице-президента законодательного собрания Мелильи Дуньи аль-Мансурим Умпьеррес, местные жители часто обижаются, когда соотечественники принимают их за марокканцев. Тем более, что они боролись за право считаться испанцами.
По законам, действовавшим до вступления в Евросоюз в 1986 году, испанское правительство предоставляло право на получение гражданства представителям некоторых групп, связанных с Испанией исторически и культурно, — например жителям стран Латинской Америки. Однако марокканцы и уроженцы Западной Сахары не вошли в этот список, хотя тоже происходили из бывших колоний.
Из-за бюрократической неразберихи около 14 тысяч мусульман из Мелильи внезапно начали считаться иностранцами, хотя родились и жили на территории Испании. В ответ мусульмане организовали демонстрации и забастовки. В прессе появились снимки полицейских, целящихся в группу женщин, которые протестовали на городской площади. Общественное недовольство вынудило правительство пойти на уступки и предоставить испанское гражданство давним жителям Мелильи.
Сочетание разных культур — одна из неотъемлемых особенностей анклава. Даже туристический логотип Мелильи состоит из четырех букв, каждая из которых относится к алфавиту языка одного из проживающих в городе народов: латиницы, арабского, иврита и санскрита.
Защитить город — высоким забором и визовым режимом
Во второй половине XX века Испания и Марокко подписали соглашение, позволяющее жителям Мелильи и соседнего марокканского города Надор беспрепятственно перемещаться через границу. Многие марокканцы стали приезжать в испанский анклав ежедневно, на работу.
В 1991 году Испания присоединилась к Шенгенской зоне, по которой европейцы могли путешествовать без виз. С тех пор Брюссель — там находится штаб-квартира Евросоюза — неоднократно призывал испанское правительство сократить поток мигрантов. Когда в 1995-м в Мелилью массово направились беженцы из Алжира и Субсахарской Африки, испанцы санкционировали строительство трехметрового ограждения, растянувшегося более, чем на 11 километров вдоль границы. Возведение забора завершилось в 1998-м.
Однако окружающие Мелилью холмы и скалы не позволили установить забор по ее фактической границе — в результате некоторые марокканцы, проживающие в окрестностях испанского анклава, оказались отрезаны от собственной страны трехметровым ограждением. То же самое произошло и с жителями Мелильи, чьи дома из-за сложного топографического устройства региона оказались с марокканской стороны забора.
Одному из таких людей, Мигелю Анхелю Эрнандесу, в начале 2000-х предложили 50-метровый проход шириной в метр, по которому он мог бы перемещаться от своей виллы до ближайшего пропускного пункта на границе. Каждый раз, когда он хотел попасть из своего дома в Мелилью или наоборот, ему приходилось показывать документы и объяснять ситуацию пограничнику. В конце концов Эрнандес купил новый дом в центре испанского анклава и переехал туда.
По мере роста потока мигрантов из Африки в Мелилью, устройство забора на границе усложнялось. В 2005-м его высота составила уже шесть метров. В 2014-м испанские власти установили вокруг него сетку, по которой сложнее карабкаться, а отдельные секции снабдили колючей проволокой. Последнюю в 2020-м убрали по указанию премьер-министра Педро Санчеса, но высоту забора в некоторых местах увеличили до девяти метров.
После начала пандемии коронавируса испанское правительство аннулировало право жителей Надора на упрощенный переход через границу. С тех пор ни один марокканец не может попасть на территорию Мелильи без визы.
Современная Мелилья скорее характеризуется не мультикультурализмом, а практически уникальным статусом африканской территории, относящейся к Евросоюзу. Для многих мигрантов автономия представляет возможность попасть в Шенгенскую зону, не пересекая Средиземное море. Однако за последние годы Мелилья, как и Сеута, стала оплотом «европейской крепости», основное предназначение которой заключается в том, чтобы не позволить жителям других стран проникнуть на территорию Евросоюза.
Положение пограничного города влияет на обстановку внутри Мелильи. Доля государственных служащих в автономной территории составляет почти 50 процентов — больше, чем в любом другом испанском регионе. Улицы заполнены полицейскими автомобилями, а общее количество патрульных и пограничников оценивается примерно в 1200 человек. Кроме них, территорию Мелильи патрулируют около 3000 солдат из армии и Испанского легиона.
Миграционные процессы в городе стали неотъемлемой частью повседневной жизни. В Мелилье функционируют отделения Красного Креста, управления верховного комиссара ООН по делам беженцев и множества некоммерческих организаций. В 2020 году испанский Верховный суд позволил мигрантам свободно перемещаться по всей Испании с паспортом и прошением о предоставлении убежища. Тогда большинство беженцев предпочли покинуть анклав и расселились по другим регионам страны. С тех пор все меньше иностранцев остаются в Мелилье надолго, а попасть на территорию самого автономного города стало практически невозможно.
Самая массовая попытка проникнуть в Мелилью закончилась давкой, насилием и гибелью 37 человек
В начале лета 2022 года несколько тысяч человек — в основном беженцы из Судана и Южного Судана — обосновались на горе Гуругу на северо-востоке Марокко, рассчитывая оттуда добраться до Мелильи. Местная полиция регулярно устраивала рейды на их поселения и разгоняла мигрантов. Торговцам запрещали продавать им еду и средства первой необходимости, а таксистам — отвозить их в испанское консульство в Надоре, соседнем марокканском городе.
Беженцы не могли оставаться на Гуругу, поскольку иначе попали бы под арест, но не могли воспользоваться и официальными каналами, чтобы подать прошение о предоставлении убежища в Испании. Многие решили, что единственный оставшийся вариант — проникнуть на территорию Мелильи нелегально.
Около 1700 человек добрались до границы между Марокко и испанским анклавом в 8 утра 24 июня 2022-го. Они направились к одному из пропускных пунктов, закрытых в период пандемии, и начали перелезать через ограждение. Сотни человек преодолели колючую проволоку и оказались в дворике, окружавшем КПП со стороны Марокко. По мере скопления вокруг забора все большего количества мигрантов марокканские полицейские окружили пограничный пост и начали бросать в людей камнями и стрелять по ним резиновыми пулями.
По данным расследовательской организации Lighthouse Reports, на территорию КПП транспортировали как минимум 20 баллонов со слезоточивым газом. Его применение обратило людей в паническое бегство. Многие бросались на ограждение, пытаясь попасть на территорию Испании, прежде чем до них доберутся полицейские. Тех, кто не удерживался и падал, затаптывали другие беженцы.
Среди тех, кому все-таки удалось перебраться через забор, оказался 24-летний Башир. В Мелилье он успел сделать всего несколько шагов, прежде чем офицер Гражданской гвардии Испании схватил его и выволок обратно. Пока его вели, Башир видел мигрантов, которые висели на ограждении, пытаясь доползти до испанской стороны. На территории КПП образовалась такая толпа, что воздуха не хватало. Люди толкались, пытаясь освободить больше места рядом с собой; несколько человек лежали на земле и не подавали признаков жизни.
На Башира надели пластиковые наручники и вместе с другими беженцами уложили на землю. Следующие несколько часов они провели под палящим солнцем на температуре около 27 градусов по Цельсию. Марокканские полицейские избивали задержанных дубинками. Баширу отчаянно хотелось пить, но он не осмеливался пошевелиться. Многие люди вокруг него тоже лежали неподвижно. Он предположил, что они притворяются мертвыми, чтобы избежать побоев. Тех, кто получил переломы, игнорировали — машины скорой помощи приезжали лишь для того, чтобы забрать трупы или оказать первую помощь патрульным.
Примерно через восемь часов беженцев распределили по автобусам, которые развезли их по разным марокканским городам — как можно дальше от границы. «Мы больше не были людьми, нас превратили в животных», — рассказал Башир, согласившийся пообщаться с журналистами на условиях анонимности.
По официальным данным, из 1700 мигрантов, которые в тот день попытались пересечь границу, 133 удалось подать заявление о предоставлении убежища, а 470, включая Башира, попали на территорию Испании, но были выдворены обратно. Как минимум 37 человек погибли, а судьба еще 77 беженцев остается неизвестной.
Испанские власти почти сразу попытались опровергнуть информацию о том, что трагедия частично коснулась и их территории. Премьер-министр Педро Санчес поблагодарил силовые структуры обеих стран и назвал случившееся 24 июня «жестоким нападением на испанскую землю». Позже Санчес признался, что выступил с заявлением, прежде чем увидел сделанные в тот день записи с камер наблюдения и телефонов очевидцев на территории КПП.
В Марокко 33 иммигрантов приговорили к заключению на срок до 11 месяцев за материальный ущерб и нападения на должностных лиц, а еще 32 предъявили обвинения в торговле людьми. По данным Марокканской ассоциации прав человека, спустя два дня после происшествия свидетели видели, как марокканские пограничники выкопали неподалеку от КПП около 20 могил.
Выжившим беженцам приходится скрываться от марокканской полиции и надеяться на европейскую бюрократию
C 2014-го по 2020-й Евросоюз выделил Марокко 346 миллионов евро на регулирование потока мигрантов и собирается выплатить еще 500 миллионов до 2027 года. Аналогичные соглашения Брюссель заключил и с другими североафриканскими странами. Как только мигранту удается пересечь границу, бремя заботы о нем переходит к государству, на территории которого он находится. Подобная логика подразумевает, что до тех пор, пока беженцы остаются в Африке, ни Испания, ни Евросоюз не несут за него моральной или юридической ответственности.
Однако проводимая европейскими бюрократами политика часто имеет трагические последствия. Башир, который попытался добраться до Мелильи летом 2022-го, в 15 лет сбежал из деревни в Судане, где в ходе локального конфликта убили его отца и старшего брата. Он поселился с дядей в провинции Сеннар, где от него в течение пяти лет требовали отречься от христианства и принять ислам. Когда Башир накопил достаточно денег, чтобы добраться до Европы, то отправился в Марокко через Египет, Ливию и Алжир. По пути его четыре раза задерживали и один раз бросили умирать в пустыне. Он неоднократно обращался за помощью в управление верховного комиссара ООН по делам беженцев, но сталкивался с равнодушием со стороны сотрудников.
После неудачной попытки пересечь границу с Мелильей 24 июня 2022 года Башира и других иммигрантов из Судана восемь с половиной часов везли в город Бени-Меллаль в центральной части Марокко. Оттуда беженцу удалось добраться до западного побережья. С тех пор он скитается между городами, полагаясь на случайных знакомых.
В отличие от других мигрантов, которые хотят снова попытаться попасть в испанский анклав, Башир решил получить статус беженца законным способом. Он связался с местными правозащитниками, а через них — с мадридскими юристами. Те помогли ему составить и подать заявление в посольство в Рабате.
На момент разговора с журналистами Башир уже несколько месяцев дожидался ответа от испанских чиновников. Ему приходилось постоянно переезжать с места на место из опасения, что марокканские полицейские выследят и арестуют его. По словам Башира, он постоянно вспоминает массовую гибель соотечественников на границе между Марокко и Мелильей, и после всего, через что ему довелось пройти, мечтает лишь о нормальной жизни.
«Несмотря ни на что, мне по-прежнему хочется надеяться», — написал он в обращении на имя испанского премьера Педро Санчеса.
Главная цель испанского правительства — снять с себя ответственность за беженцев
По словам согласившегося пообщаться с журналистами офицера Гражданской гвардии Испании, за последние годы приток беженцев в Мелилью стремительно увеличился. «20 лет назад они перебирались через границу по ночам и маленькими группами, — рассказал он. — Теперь все по-другому. Они приходят большими группами, с оружием и планом нападения. Самая большая разница заключается в росте уровня насилия».
Испанские власти утверждают, что уважают базовые права иностранцев, даже если те проникают на территорию анклава нелегально. Однако специальные постановления, принятые в Сеуте и Мелилье, позволяют пограничникам выдворять мигрантов без соответствующих процедур и без оценки рисков, с которыми те могут столкнуться, если снова окажутся в Марокко. Подобный порядок противоречит прописанному в международных соглашениях принципу невыдворения, подразумевающему, что нельзя возвращать беженцев туда, где они могут подвергнуться преследованиям и другим нарушениям прав человека. По данным испанского омбудсмена, 24 июня 2022 года власти незаконно вернули 470 человек на территорию Марокко.
Сотрудники полиции Мелильи заявили журналистам, что в тот день не превышали полномочий и сослались на отчет о расследовании, по которому их действия не несли угрозы жизни и здоровью мигрантов. Прокурор пришел к выводу, что пограничники не знали о давке среди беженцев, поэтому «не могли предположить, что люди оказались в опасной ситуации и нуждаются в их помощи».
Министр внутренних дел Испании добавил, что закрытый КПП считается нейтральной территорией и находится за пределами испанской юрисдикции. Его слова расходятся с данными о земельной регистрации, по которым пограничный пост официально относится к Мелилье. Тем не менее испанские власти по-прежнему утверждают, что в тот день на территории анклава не погибло ни одного человека, поэтому ни они, ни Евросоюз не несут ответственности за случившееся.
Большинство жителей Мелильи стараются не обращать внимание на происшествия с мигрантами и дистанцируются от статуса приграничной территории. Центр анклава напоминает любой другой испанский город, где люди встречаются в кафе, спешат на работу и обсуждают обычные дела. По словам одного из горожан, жители Мелильи не могут нести груз чужих страданий, поскольку у них не меньше проблем, чем у других испанцев, и нет времени думать о трагедии, разворачивающейся на границе.
«Медуза»