В российский прокат впервые выходят ранние фильмы Леоса Каракса «Парень встречает девушку» и «Дурная кровь» Если вам не хватало честных историй любви, посмотрите их
20 июля в российский прокат выходят два ранних фильма французского режиссера Леоса Каракса — «Парень встречает девушку» (1984) и «Дурная кровь» (1986), с него начала свою кинокарьеру Жюльет Бинош. Эти картины никогда не выходили в российских кинотеатрах, и среди перевыпусков киноклассики на больших экранах это именно то, на что точно стоит обратить внимание. О том, как в этих фильмах о встречах и расставаниях Леос Каракс исследовал самого себя, рассказывает кинокритик Антон Долин.
В череде бесконечных повторных прокатов и ретроспективных показов эти заслуживают особенного внимания. Леос Каракс еще с 1990-х почитаем в России, причем не только синефилами, за черный романтизм его фильмов, эксцентрический юмор, красоту и простоту сюжетов, экспрессию актерской игры.
Когда в родной Франции проваливалась самая размашистая его мелодрама, «Любовники с Нового моста» (1991), на постсоветском пространстве она уже стала классикой. Когда включавшую порнографические сцены «Полу Х» (1999) освистывали в Каннах, на Московском фестивале на нее невозможно было добыть билет. Сыграла свою роль трагическая история отношений режиссера со звездой того фильма, его женой Катериной Голубевой, рано ушедшей из жизни. Уже в XXI веке зрители в России полюбили и сюрреалистическую «Корпорацию „Святые моторы“», и мрачнейший мюзикл «Аннетт» на музыку Sparks.
А вот два первых фильма Каракса, принесшие ему славу, смотрели разве что на пиратских кассетах или на редких показах в московском Музее кино. Теперь они впервые выходят в прокат.
Во Франции многие до сих пор считают «Парень встречает девушку» (1984) лучшей работой Каракса. Чуть издевательское, на самом-то деле не подлежащее переводу с английского название «Boy meets girl» — шаблонная формула для любой истории любви. Именно в этой нарочитой простоте содержится вызов, который всего 24-летний режиссер бросает самому себе. В черно-белой простой истории ему удается передать прежде всего щемящее настроение одновременно встречи и разлуки, вмещенных в единственный вечер.
Незабываемый, ни с чьим не сравнимый караксовский ночной Париж. Течение Сены, набережные, мосты. Алекс, парень в клетчатом пиджаке — его сердце разбито расставанием с некоей Флоранс, — одиноко блуждает по городу. Случайно он знакомится с Мирей, девушкой в клетчатых штанах, которую бросил бойфренд.
Алекс назван в честь автора («Леос Каракс» — псевдоним-анаграмма, составленная из данного Алексу Дюпону при рождении имени и слова «Оскар») и сыгран Дени Лаваном, выразительным мимом и циркачом, любимым актером режиссера. Мирей оставлено собственное имя актрисы Мирей Перье, тогдашней музы Каракса. Все его фильмы — о самом себе. И все так или иначе — о любви.
«Дурная кровь» (1986) — ненаучная фантастика, основанная на дикой идее: население земного шара выкашивает смертельный вирус, поражающий лишь тех, кто занимается сексом без любви. Камера незаменимого и неповторимого Жан-Ива Эскоффера (его прославили именно караксовские ленты) захватывает цвета: яркие, броские, цельные. За кадром надрывается «Modern Love» Дэвида Боуи, в кадре тот же Алекс — и тот же Лаван — силится передать идею «современной любви» языком движения, танца, судорожного бега, прерываемого приступами боли. Метафизика любви оборачивается физикой, кинетикой, но никак не физиологией.
Мимолетная целомудренная встреча вновь сводит Алекса с незнакомкой. Это тоже возлюбленная режиссера, будто иначе Каракс не умеет вовсе. Вы все ее знаете, хоть не каждому известно, что своей ранней славой Жюльет Бинош обязана именно Караксу, да и конкретно этой гангстерской фантасмагории о страшной болезни и спасительной вакцине. Герой берет в заложники самого себя, приставляя пистолет к виску, и в этом абсурдном жесте тоже видится что-то смутно автобиографическое. Многие фильмы Каракса были настолько неформатными, что воспринимались как попытки суицида.
В ранние годы Каракса прозвали «проклятым поэтом», оба слова оправдались: и трудная творческая судьба — чем не проклятие? — и приоритет поэтического над прагматическим, музыки над словом, образа над сюжетом. Теоретики пытались определить его профессиональную генеалогию, но без большого успеха. Считали наследником Годара, у которого Каракс, кстати, снимался в «Короле Лире» (но как раз Годар весь состоит из слов и текстов, он больше философ, нежели поэт). Обзывали американцем среди французов (мать Каракса и правда американка). Приписывали к изобретенному критиками движению «cinéma du look», оно же «необарокко», вместе с двумя абсолютно непохожими режиссерами того же поколения — коммерсантом Люком Бессоном и чудаком Жан-Жаком Бенексом. Сегодня очевидно, что Каракс — один-единственный, уникальный и одинокий.
Возможно, именно об этом будет новый фильм Леоса Каракса с несколько магриттовским названием «Это не я», над которым он работает прямо сейчас. В ожидании премьеры самое время вернуться к ранним шедеврам режиссера.
Антон Долин