«Мавзолей мечты» — новый и самый высокий объект «Никола-Ленивца» Не «самый лучший в мире мавзолей», а памятник несбывшейся мечте о светлом будущем
«Мавзолей мечты» — новый и самый высокий объект «Никола-Ленивца» Не «самый лучший в мире мавзолей», а памятник несбывшейся мечте о светлом будущем
В арт-парке «Никола-Ленивец» в Калужской области прошел семнадцатый фестиваль ландшафтных объектов «Архстояние». Самый заметный проект в этом году — «Мавзолей мечты» Тотана Кузембаева, самое высокое здание в парке, сделанное из дерева, бутылок и пластика. По просьбе «Медузы» критик Антон Хитров рассказывает о значении этой работы — и о том, как она спорит со всем остальным парком.
Дерево — главный никола-ленивецкий материал, поэтому нет ничего удивительного, что хедлайнером «Архстояния» стал признанный мастер деревянной архитектуры Тотан Кузембаев. Это не первый его визит в «Никола-Ленивец»: в 2008 году архитектор создал для фестиваля плавучий дом из контейнеров — один из многих своих проектов на тему передвижного жилья (Кузембаев вырос в Казахстане, в кочевой семье). Необычно другое. Автор, подходящий «Архстоянию» как никто, построил объект, который резко спорит со всем наследием фестиваля сразу. А главное — разоблачает институт искусства в принципе, причем делает это максимально своевременно.
«Мавзолей мечты» — самый высокий объект парка (29 метров), расположенный вдалеке от остальных построек. Здание похоже на рог, и не просто на рог, а на рог изобилия — ведь это своего рода памятник перепроизводству. Мы смотрим как бы на разрез культурного слоя: нижние уровни башни сложены из природных материалов — глины, костей, дерева, кирпича, а на верхних преобладает пластик — мятые бутылки, кладбищенские искусственные цветы и такие же искусственные пальмы. Почти вся конструкция полая — убедиться в этом можно, поднявшись на нижний уровень башни по деревянному пандусу. Там стоит деревянный стол на костяных ножках с вырезанным на крышке напутствием: «Мечтая о счастье, не делай несчастным других».
По сути, перед нами злободневный критический комментарий. Кузембаев задумал этот проект около трех лет назад, однако выглядит он так, как будто создан как раз по их итогам. За это время мы все получили шанс убедиться, до чего хрупок привычный нам образ жизни. Вернется ли все в норму? Об этом думает каждый, кто хоть иногда читает новости.
Можно задать и другие вопросы. Что мы принимали за норму? Разве мы когда-нибудь жили в справедливом и комфортном мире без войн, эпидемий и прочих катастроф? Что, если наша уверенность в собственном будущем — ошибка, основанная на невероятном (и необязательно бесконечном) везении? Бывают ли вообще безопасные места? Арт-пространства — такие как «Гоголь-центр», музей «Гараж» или тот же «Никола-Ленивец» — умело поддерживали в своей публике ощущение безопасности, но сегодня доверять этому чувству становится все труднее.
Парк «Никола-Ленивец» задуман как убежище. Архитекторы стремятся сюда, чтобы ненадолго освободиться от рыночной логики, посетители — чтобы провести день или два в согласии с природой, состоянии, к которому вас подталкивает практически каждый местный объект. Горожане, травмированные своей неестественной средой обитания, нуждаются в регулярном очистительном обряде — и парк обеспечивает их этим обрядом, иногда даже буквально, в виде ритуального масленичного костра, оформленного всегда по-разному (вот костры 2018 и 2021 годов).
Гостю «Никола-Ленивца» кажется, что природа неизменна, а воспетый парком деревенский быт всегда доступен. Но это очередная иллюзия. Как невозможно создать оазис свободы посреди авторитарного государства (красноречивый пример — судьба «Гоголь-центра»), так невозможно достичь гармонии с природой на отдельных 650 гектарах.
В последние годы признаки климатического кризиса наблюдают уже не только специалисты. Притом, если пандемию хотя бы в теории можно взять под контроль, а войну — закончить, изменения климата необратимы. Судя по главному проекту последнего «Архстояния», все это понимают и в команде парка. Само название — «Мавзолей мечты» — ставит под вопрос никола-ленивецкую пасторальную утопию: разумеется, оно означает не «лучший мавзолей, о каком только можно мечтать», а «мавзолей в память о мечте».
Башня Кузембаева — первое несомненно китчевое здание в коллекции «Никола-Ленивца» — уже этим оно бросает вызов местной традиции. Фальшивые пальмы на крыше напоминают декорацию торгового центра — для парка, где всегда предпочитали натуральное дерево, это настоящая сенсация. В то же время пальмы под Калугой — это почти прогноз погоды на не слишком отдаленное будущее. Если «Мавзолей мечты» простоит достаточно долго, может, однажды он проводит последнюю снежную зиму в этих краях.
С «Мавзолеем мечты» перекликается другой фестивальный проект — временная инсталляция «Шесть соток» архитектора и художника Александра Бродского, одного из регулярных участников «Архстояния». Бродский разместил в чистом поле шесть прямоугольников и обнес их заборами из профнастила. Архитектор не пытался облагородить дешевый стройматериал (как он это делал, скажем, в «Вилле ПО-2» из советских бетонных ограждений), а предъявил его в обыкновенном невзрачном виде — инсталляцию легко принять за замороженную стройку. Бродский пересказывает идею арт-парка на «низком» языке дачных поселков: затерянный в полях и лесах заповедник искусства — это, в сущности, те же шесть соток, пространство утешительного эскапизма.
«Счастье есть?» — так куратор Антон Кочуркин сформулировал тему «Архстояния-2022». Понимать ее, видимо, нужно так: счастливы ли мы на самом деле, когда удаляемся от повседневной жизни на территорию искусства? И Кузембаев, и Бродский отвечают на этот вопрос отрицательно.
Хорошая новость заключается в том, что подобная полемика в парке возможна и даже приветствуется. Команда «Никола-Ленивца» могла бы годами работать в единожды выбранном направлении и вряд ли потеряла бы публику, потому что никаких аналогов этому проекту в России не существует. Но в последнее время кураторы «Архстояния» старательно расшатывают канон.
Два года назад классик неофициального советского искусства художник Игорь Шелковский построил «Красный лес» — мост через овраг, который не растворяется в окружающей среде, как, например, объекты основателя парка Николая Полисского, а, наоборот, спорит с ней. А для прошлого фестиваля главный архитектор Москвы Сергей Кузнецов создал футуристический дом-цилиндр из корабельной стали и назвал его «Русское идеальное» — в пику «русскому бедному», термину, который описывает большинство местных построек. Так что «Мавзолей мечты» — не случайная аномалия, а часть последовательной работы парка по поиску новой идентичности.
Антон Хитров