«Нет» — новый фильм режиссера «Прочь» Джордана Пила Это мистический неовестерн о летающей тарелке, который может не понравиться, но точно удивит
В мировой прокат вышел новый фильм Джордана Пила — «Нет». Режиссер хорроров «Прочь» и «Мы» на этот раз обращается к жанру неовестерна (впрочем, не без элементов фильма ужасов). Стараясь избежать спойлеров, кинокритик Антон Долин рассказывает о том, за что ругают новую картину Пила — и почему ее все равно стоит увидеть.
Для любого рецензента «Нет» Джордана Пила — серьезная проблема. Если твоя основная задача — рекомендовать (или, наоборот, не рекомендовать) фильм к просмотру, то в случае «Нет» она невыполнима.
Одни влюбятся в эту нестандартную картину, другие будут раздражены настолько, что не захотят досматривать до конца. Хотя и те и другие вряд ли забудут этот опыт, резко выделяющийся даже на фоне других необычных работ режиссера — «Прочь» и «Мы». Сформулируем так: «Нет» — для тех, кто высшим достоинством считает оригинальность и в кинозале больше всего мечтает не смеяться, плакать или пугаться, а удивляться.
Эффект от удивления можно убить пересказом, так что в этом тексте должен быть абсолютный минимум спойлеров. Попробуем обойтись тем, что ясно даже из трейлера.
Бывший комик и неуемный экспериментатор в области хоррора, Пил здесь скрещивает два жанра: вестерн и фильм об инопланетянах. Но это не трешевые «Ковбои против пришельцев» (собственно, юмора здесь заметно меньше, чем в предыдущих картинах Пила), а самобытный гибрид, исследующий новые возможности, казалось бы, изъезженных и давно утонувших в клише жанров.
Владелец ранчо Отис Хэйворд зарабатывает на жизнь, сдавая в аренду лошадей для съемок кино и рекламы. Однажды он погибает в результате странного несчастного случая — позволим зрителю самому стать его свидетелем и испытать тот же шок, что переживает О Джей (памятный по «Прочь» Дэниэл Калуя), старший сын Отиса. Некоторое время спустя наследник старого ковбоя пытается продолжать его дело. Увы, без большого успеха: навыки самопрезентации у него развиты не в пример хуже, чем у Хэйворда-старшего. А его сестра Эм (Кеке Палмер) и вовсе отходит от дел и уезжает из отчего дома. К тому же продюсеры в наши дни предпочитают не живых лошадей, а безопасные спецэффекты.
О Джей близок к разорению, а пока кормится тем, что продает оставшихся лошадей предприимчивому Джупу Паку (Стивен Ён из «Пылающего» и «Минари»), директору вестерн-парка аттракционов неподалеку. В один прекрасный день брат с сестрой обнаруживают в небе странное неподвижное облако и убеждаются в том, что перед ними НЛО. Осталось заснять его на камеру. Тогда можно будет продать сенсацию Опре Уинфри, наконец-то прославиться и разбогатеть.
Ревизии классических сюжетных и жанровых моделей в последние два-три десятилетия — привычная практика. Как правило, сценаристы придумывают нестандартный ход или персонажа, а потом с большим или меньшим успехом встраивают его в хорошо знакомую зрителю структуру. «Нет» устроен иначе.
Весь этот фильм, начиная с шокирующего, драматургически не вполне объяснимого, но завораживающего зачина — флешбэка из прошлого Пака, который в детстве был успешным актером в телешоу, — и заканчивая эффектной кульминацией, напоминает неопознанный летающий объект, природа которого таинственна и угрожающе инородна.
На это ощущение работает и причудливый ритм музыки Майкла Эбелса, постоянного композитора фильмов Пила, и изощренная работа оператора Хойте ван Хойтема — признанный мэтр научной фантастики («Интерстеллар», «К звездам») на сей раз пренебрегает зрелищностью, то снимая объекты, скрытые от взгляда, то погружая публику в трудноразличимый монохром сумерек и до последнего позволяя режиссеру сохранять интригу. Недаром, по словам Пила, название «Нет» описывает ту реакцию зрительного зала, на которую он хотел бы рассчитывать. В целом же картину и дискомфортные ощущения от ее просмотра довольно точно характеризует парадоксальный оборот, примененный одним из героев: это «bad miracle», «плохое чудо».
Самая частая претензия к «Нет», уже пронесшемуся летающей тарелкой над США и теперь добравшемуся до Европы, — обвинение в бессмысленности. Дескать, автор нагнал туману и ничего толком не объяснил. Возразить на это, вероятно, можно, даже не греша спойлерами.
После «Прочь» Пила записали в апостолы борьбы за расовое и социальное равноправие, хотя в его евгенический хоррор было зашито немало противоречивых и подрывных для нынешней этики идей. «Мы» к вопросу расизма никакого отношения не имел, но продолжал ту же тему — борьбы в человеке животного и цивилизованного начала, — вынесенную посредством фантастического сюжета из внутреннего во внешнее пространство.
«Нет» разворачивает этот материал в настоящий эпос, где от укрощения лошадей мы переходим в зону апокалиптического конфликта, борьбы человечества за выживание. В зрителе «Нет» отзовется не только извечный страх Зверя из «Откровения Иоанна Богослова», но и беспомощность перед невидимыми вирусами — неистребимой угрозой для нашего существования. Так переосмысляется и образ фронтира, пришедший из вестерна, и фобия Другого, традиционно выражавшаяся в фильмах об инопланетном нашествии.
Библейская парадигма задана эпиграфом из ветхозаветной Книги Наума: «И забросаю тебя мерзостями, сделаю тебя презренною и выставлю тебя на позор». В англоязычном варианте цитата звучит так: «I will cast abominable filth upon you, make you vile and make you a spectacle». Не случайно слово «spectacle» — «зрелище». «Нет» не только удивительное зрелище — это еще и фильм о природе зрелищности. Знаменательно, что средством борьбы с чудовищным злом Пил делает вовсе не биологию, химию, высокие технологии или военное дело. В «Нет» человек прибегает к другому своему изобретению: кинематографу.
Его О Джей и Эм — праправнуки жокея, сидевшего на спине той самой лошади Мейбриджа, с которой принято отсчитывать историю кино. Когда-то их предок был отодвинут с авансцены: зрители восхищались не им (в реальности имя жокея до сих пор неизвестно), а грациозностью движений животного. Теперь Хэйворды сами выброшены из бизнеса, причем вместе с лошадьми. Их заветная мечта сделать «тот самый снимок» — отчаянная попытка завоевать внимание, оказаться в центре кадра.
Пил вводит в «Нет» еще одного неожиданного, слегка пародийного персонажа: великого оператора Энтлера Холста (Майкл Уинкотт), одержимого идеей снять невозможный кадр. С гиком Энджелом (Брэндон Переа) и шоуменом Паком их объединяет утопия повелевающего взгляда, который превратит зрителя из пассивного наблюдателя, загипнотизированного и обреченного на съедение кролика, в укротителя, способного управлять хищником. Эта мечта напоминает о бессилии кинематографа, от которого потребитель всегда будет хотеть прежде всего простого развлечения, и одновременно о его всесилии в тех случаях, когда автор отважится поставить задачи посложнее. А то и вовсе невыполнимые.
Антон Долин