Новым главой «Роскосмоса» назначен бывший вице-премьер Юрий Борисов. Кто он такой и чем займется на новом посту? Рассказывает военный эксперт Павел Лузин
15 июля Юрий Борисов покинул должность вице-премьера РФ, отвечающего за военно-промышленный комплекс, и был назначен главой «Роскосмоса» вместо Дмитрия Рогозина. Многие восприняли переход Борисова в госкорпорацию как понижение и своеобразное наказание за провал гособоронзаказа, который стал очевиден во время военного вторжения в Украину. По просьбе «Медузы» политолог и эксперт в области международной безопасности Павел Лузин рассказывает, почему назначение Борисова вписывается как в логику его предыдущей карьеры, так и в логику российской системы власти.
Юрий Борисов, военный инженер в области радиоэлектроники, с 1978 по 1998 год служил офицером вооруженных сил и вышел в отставку в 41 год — вероятно, в звании полковника. Его военная карьера не была типичной для советского или российского офицера. В первые годы офицерской службы Борисов окончил факультет математики и кибернетики МГУ, о следующих 13 годах его биографии практически ничего не известно. Судя по всему, Борисов избежал обычной для российского военного гарнизонной жизни, а вместо этого участвовал в разработке систем противовоздушной и противоракетной обороны в соответствующем конструкторском бюро, куда его, вероятно, могли направить по линии Министерства обороны.
Выйдя в отставку, Борисов возглавил московский Научно-технический центр «Модуль», который занимается разработками в сфере электроники для авиации и космоса. Борисов стал одним из соучредителей центра, главным же выступила МАК «Вымпел», «дочка» государственного оборонного холдинга «Алмаз-Антей», приоритетная специализация которого — разработка и производство систем противовоздушной и противоракетной обороны. Получается, что после выхода в запас Борисов продолжил работать по своей военной специальности.
На государственную службу Юрий Борисов перешел в 2004 году: в Федеральном агентстве по промышленности (Роспроме) он возглавил одно из управлений. С тех пор его карьерный рост почти всегда шел через вторые роли: начальник управления, заместитель руководителя федерального агентства по промышленности, заместитель министра промышленности и торговли, зампред военно-промышленной комиссии, заместитель министра обороны, вице-премьер. Учитывая специфику российской бюрократической иерархии, такая карьера характерна для технократов в подлинном, а не в пропагандистском смысле этого слова — то есть для людей, которые ценятся за свои реальные профессиональные компетенции, а не за лояльность, исполнительность и отсутствие собственного мнения.
Юрий Борисов, в отличие от многих своих коллег, вероятно, лишен снобизма и чванства, он не был замечен ни в шапкозакидательских настроениях, ни в любви к самопиару. Напротив, он мог публично говорить о проблемах подведомственной ему отрасли, особенно если не имел возможности достучаться до Кремля по обычным бюрократическим каналам.
При таких вводных становится понятным смысл произошедшей перестановки. Борисова перевели в «Роскосмос» с поста вице-премьера, отвечающего за военно-промышленный комплекс, не ради понижения в наказание за плохую техническую готовность России к войне — в рамках существующей в стране политико-экономической системы государственная программа вооружений и не могла быть выполнена иначе. Его перевели в госкорпорацию именно для усиления ее руководства.
Главными задачами предыдущего руководителя, Дмитрия Рогозина, были контроль и оптимизация финансовых потоков внутри «Роскосмоса», чтобы снизить убытки и потери от деятельности госкорпорации. На первых порах этого удалось достичь, однако после некоторой финансовой стабилизации в 2018–2019 годах «Роскосмос» снова стал убыточен.
Убытки были связаны не с пандемией, как можно было бы подумать, а с трудностями в переходе на новое поколение технологий — в некоторых случаях сделать это было попросту невозможно. Здесь можно вспомнить, например, бесконечные переносы научных миссий или рискующее стать фатальным отставание в развертывании нового поколения спутников ГЛОНАСС. Среди проблемных проектов «Роскосмоса» — и многолетняя и пока не давшая устойчивых результатов работа над новым поколением ракет-носителей, которое по своим характеристикам уже отстает от наиболее передовых американских, европейских и китайских разработок, и длящаяся второе десятилетие задержка с созданием новых космических кораблей и орбитальных модулей.
На все это накладывается удушающий характер санкций 2014–2021 годов, не говоря уже о санкциях, введенных после 24 февраля 2022 года, которые имеют для российской космонавтики характер и вовсе катастрофический. Сегодня она практически полностью отрезана от продвинутой электроники (даже в рамках гражданских проектов), промышленного оборудования и участия в новых международных проектах со странами Запада.
Именно поэтому Кремлю нужен не просто финансовый контролер «Роскосмоса», который является внешним человеком для космической отрасли и ни с кем внутри нее не имеет тесных связей, а человек, который понимает технологические процессы в российской космической промышленности и имеет в ней достаточный авторитет для непопулярных решений. Вместе с тем новый руководитель «Роскосмоса» должен иметь и авторитет для российских силовиков, чтобы обуздать «шпиономанию» на предприятиях корпорации. В конце концов, на нового главу ведомства гипотетически возлагается и задача не допустить полной деградации космонавтики.
При этом вполне возможно, что российская власть переоценивает личные способности Юрия Борисова на фоне институциональных, системных проблем отрасли, берущих начало от общей неэффективности российской политико-экономической модели.
Тем не менее сегодня поворот в карьере Юрия Борисова выглядит как надежда власти на реализацию того, что она называет «структурной перестройкой экономики», — только в отдельно взятой государственной корпорации, ответственной не только за космос, но и за носители стратегического ядерного оружия.
Павел Лузин