Кино в новой реальности. Документальный фильм «Стой! Проход запрещен» Сергея Хазова-Кассиа о жизни на российско-литовской границе
«Медуза» продолжает серию публикаций о документальных фильмах, которые во время российского военного вторжения в Украину становятся еще актуальнее и важнее. Каждые выходные кинокритик Антон Долин рассказывает об одной документальной ленте; это как новые фильмы, так и вышедшие несколько лет назад. Мы не планируем ограничиваться украинскими и российскими авторами, зато все эти картины можно посмотреть онлайн. Фильм этой недели — «Стой! Проход запрещен» Сергея Хазова-Кассиа.
Фильм «Стой! Проход запрещен» можно посмотреть здесь.
Одна из героинь этого фильма шутит, что петухи для нее поют поутру трижды: сперва в России, с той стороны границы, потом у нее дома, в Литве, и после этого уже в Польше. Шутка о временных поясах, жизненных укладах, политических различиях? Или о едином пространстве, превратившемся в разные государства, — о когда-то проницаемом и цельном, обретшем черты герметичности и разделившемся навсегда?
Сергей Хазов-Кассиа, чей репортерский взгляд узнаваем в каждой работе, невзирая на жанровые и тематические различия (другие его фильмы посвящены бродячим собакам, сирийской войне, школьному буллингу), снял «Стой! Проход запрещен» по обе стороны российско-литовской границы непосредственно перед тем, как она закрылась из-за эпидемии ковида. Картина стала частью проекта «Радио Свобода» «Признаки жизни».
Журналистского в фильме больше, чем кинематографического, и это вовсе не недостаток. Однако публицистической и линейной оценки зафиксированных свидетельств здесь тоже нет. Люди живут — а иногда выживают — и в России, и в Литве. Рассуждают о былой жизни, которую не вернуть, — а как иначе? Пытаются нащупать почву под ногами, каждый по-своему. Горечи обычно в этих попытках больше, чем оптимизма.
Россия. Бывшие сторожа лесхоза, супруги Людмила и Степан, за политикой не следят, изменения в конституции волнуют их мало, поскольку их жизни непосредственно все равно не коснутся. «Путин остается, и дай бог — зачем нам другого. Хоть войн нет никаких!» Идея борьбы с коррупцией Людмилу смешит, чуть настораживает только борьба государства с матом: «А если я жить без него не могу, мне [мат нужен] для связки слов?» Только одному они удивляются — и раньше, конечно, бывало, что «с Литвы питались», так почему же литовская колбаса стоит дешевле российской, и кот ест ее с удовольствием, а от отечественной — отворачивается?
Другой герой фильма — литовец Антанас — выглядит еще менее благополучным. От мата он не воздерживается даже перед камерой. Этот мужчина не то что за Путина бы проголосовал — ему бы лучше Брежнева или Сталина.
Другая пара — литовцы Геня и Юозас — бывшие учителя истории. Вспоминают, как в советское время боролись за независимость Литвы, как в школах ученики стучали за эту борьбу на преподавателей, а за флаги или надписи на стенах можно было загреметь на два года. С удовольствием снимаются на фоне национального флага — теперь это не запретят — и идут в церковь на проповедь о свободе и независимости родной страны.
И Сергей (он бывший моряк) с Мариной (преподавала музыку в школе) по другую сторону границы ни на что не жалуются. У них гостевой дом, а санкции им только в плюс: больше народу приезжает отдыхать к ним в Калининградскую область. Любимые клиенты — депутаты: никогда не спросят, что сколько стоит, сразу достают пачку денег.
Прошедшее время в рассказах местных жителей преобладает над настоящим и тем более будущим. Патриархального вида седобородый россиянин Александр ведет экскурсию по, вероятно, самому старому лесничеству на территории России — была усадьба, потом школа, а после того, как пришел СССР, жил тут советский егерь, на нем все и кончилось. Теперь здесь живописные руины и заброшенное кладбище, имена на обломках могил уже не разобрать.
Литовка Онуте сухо перечисляет: «Была школа. Был дом. Была деревня. Жили люди…» Теперь на том же месте только лес. По идее, радость для эколога, на которого училась в университете взрослая дочь Онуте. А потом уехала с дочерью и мужем — в Лондон, Португалию, затем в Копенгаген. Работает там поваром в ресторане гавайской кухни.
Животные — лучшие персонажи этого фильма: на овцах, коровах, курах, кроликах, котах отдыхает глаз. Они безразличны к границам и историческим вехам. Людям же остаются обрывочные воспоминания, неоправданные надежды и повсеместная колючая проволока.
Антон Долин