Американский авантюрист больше полувека нелегально собирал исторические артефакты по всему миру. ФБР обнаружило у него дома останки 500 человек История реального «Индианы Джонса из штата Индиана»

Американец Дон Миллер из крошечного поселка под названием Москва в штате Индиана начиная с 1960-х годов собрал у себя на ферме гигантскую коллекцию памятников древней культуры, останков людей и животных, окаменелостей, оружия и других ценных вещей. Жизнь авантюриста и фантазера, который рассказывал всем байки о том, как он запустил первую американскую ядерную бомбу, многими деталями напоминает сюжет фильма о приключениях Индианы Джонса. Только в реальности главный герой этой истории оказался не столько гением археологии, сколько банальным расхитителем могил — хоть и феноменально трудолюбивым и находчивым. Его историю, рассказанную в журнале Vanity Fair, можно почитать в пересказе «Медузы».

Вероятно, в отделе ФБР по расследованию краж предметов искусства никогда не услышали бы о Доне Миллере, если бы не поступившая в октябре 2013 года анонимная наводка. Звонивший рассказал агенту Тиму Карпентеру, что 90-летний старик из глубинки в штате Индиана собрал коллекцию, масштабами превосходящую сокровищницы самых известных и богатых музеев. Трудно поверить, что обычный гражданин может хранить у себя дома 200 тысяч ценных объектов, как утверждал информатор. Однако Карпентер решил проверить зацепку — тем более что пятью годами раньше агенты уже навещали Миллера. Тогда они изъяли у пенсионера кусок обедненного урана, но не заинтересовались остальной коллекцией.

Когда Карпентер посетил ферму Миллера в крохотном поселке под названием Москва, округ Раш в штате Индиана, он убедился, что наводчик не обманывал. Старик радушно встретил гостя и провел его в большую залу у себя в подвале, набитую от пола до потолка разными редкостями. По примерной оценке агента в комнате находилось не меньше десяти тысяч объектов из разных культур и эпох, добытых разными — в основном не очень законными — способами по всему миру: древнеегипетский саркофаг, каноэ из Амазонки, яйца динозавров, тибетский колокольчик, военные каски нацистской Германии, ацтекские фигурки, кельтские топоры, оружие доколумбовской эпохи, вазы династии Мин, китайские украшения возрастом не меньше 2500 лет, окаменелый череп крокодила и так далее.

Коллекционер — электротехник, миссионер и очевидец первого в истории взрыва атомной бомбы

Миллер с готовностью рассказал агенту ФБР историю своей жизни и раскрыл методы, благодаря которым собрал такие редкости у себя в подвале. По словам коллекционера-любителя, он родился в 1923 году и почти всю жизнь прожил в округе Раш. Во время Второй мировой прошел курс военной подготовки в Огайо, выучился на инженера и отправился в Нью-Мексико. Там его завербовали на работу в Лос-Аламосскую национальную лабораторию, где лучшие американские ученые разрабатывали ядерное оружие в рамках «Манхэттенского проекта». Несмотря на чисто техническую должность, Миллер якобы хорошо знал Роберта Оппенгеймера, который считается «отцом атомной бомбы», и лично участвовал в «Тринити», первом в мире испытании ядерного оружия.

В течение следующих десяти лет будущий собиратель древностей получил диплом магистра электротехники в университете Иллинойса и докторскую степень в университете Пердью. Затем он устроился на завод по производству морских боеприпасов, начал путешествовать в качестве христианского миссионера-добровольца и занялся коллекционированием. «Он отправлялся в эти миссии, находил что-то и привозил с собой в рюкзаке, — рассказал Vanity Fair Фрэнк Дэнзлер, посетивший ферму Миллера с группой бойскаутов в конце 1960-х. — Никто не думал, что он просто крадет эти вещи».

Отпуска на основной работе Миллер целиком посвящал разъездам по стране и путешествиям за границу в поисках уникальных редкостей. Иногда он оформлял свои экспедиции как командировки. О новых экземплярах для коллекции он узнавал благодаря общению с местными — личному и по любительскому радио. Иногда он расплачивался за информацию о местах для раскопок алкоголем и сигаретами.

Лицензию радиолюбителя он получил еще в 1943-м и вскоре основал компанию Wyman Research. Одно из достижений Миллера в этом качестве — разработка технологии, которая позволяет передавать фотографические изображения с помощью высокочастотных диапазонов. С помощью радио он расспрашивал людей в разных странах и регионах — от Канады до Гаити — о местах раскопок и развалинах, которые затем посещал с женой.

В топе приключений Миллера — побег из мексиканского отделения полиции, где его арестовали за проезд на красный свет, и ночь в ливийской тюрьме, где его из-за американского гражданства приняли за агента ЦРУ. Он бродил с металлоискателем по местам известных сражений и резервациям коренных американцев, а на Гаити раскопал несколько пушечных ядер в Ла-Ферьер, находящейся под охраной ЮНЕСКО крепости начала XIX века. С затопленного судна в Мексиканском заливе Миллер достал карронаду — гладкоствольное артиллерийское орудие, а в Канаде вырыл на чьем-то частном участке пару бивней мастодонта. Добычу Миллер прикрутил на крышу машины и перевез через границу.

До Карпентера никто никогда не ставил вопрос о легальности методов Миллера. Чтобы разобраться с юридическим аспектом дела, агенту пришлось с головой погрузиться в законы.

Миллер просто собирал старые вещи. Тогда почему он преступник? 

Вместе с напарником и приглашенным антропологом Карпентер изучил уголовные кодексы, ознакомился с законодательствами разных штатов и государств. Его подозрения подтвердились: почти вся коллекция была собрана нелегально. Со стороны могло показаться, что энтузиаст лишь собирал бесхозные и утерянные вещи, но в действительности все оказалось далеко не так невинно. Сложная сеть нормативных актов, под которые подпадала деятельность Миллера, начиналась с принятого еще в 1906 году Закона о древностях. Этот документ разрешает заниматься раскопками и собирать «антикварные объекты» только организациям, имеющим особый статус: музеям или университетам. Частным лицам «играть» в археологов строго запрещается, хотя любителей вроде Миллера это редко останавливает.

В 1979 году конгресс США также принял Закон о защите археологических ресурсов, по которому для раскопок на государственных землях (и особенно на территориях коренных американцев) необходимо особое разрешение. Естественно, Миллер не беспокоился об официальном статусе и вопросах юрисдикции. Практически каждый экземпляр его собрания нарушал то или иное государственное постановление: Закон о защите индейских захоронений и репатриации, Закон о затонувших судах, законы штатов, запрещающие заниматься раскопками археологических ценностей, Национальный закон о похищенном имуществе, федеральные законы, запрещающие перевозку похищенного имущества через границы штатов, законы других государств об охране культурного наследия и так далее.

Главная сложность заключалась в том, что для выдачи ордера на обыск юристы ФБР требовали, чтобы Карпентер сформулировал основания по каждому из объектов коллекции, что с практической точки зрения невыполнимо. Например, что делать если в подвалах старика хранится не одно, а сто керамических изделий культуры Анасази, на хранение которых он не имел права? Агенту удалось убедить аналитиков из минюста, что коллекцию Миллера стоит рассматривать как единое целое. Если имелись основания изъять хотя бы один горшок Анасази, это право распространялось на все аналогичные объекты. 

Еще одна сложность заключалась в том, как транспортировать такую огромную коллекцию в хранилище ФБР. Если заниматься перевозкой по всем правилам, она займет не меньше нескольких месяцев, но у государственного ведомства не было такой возможности. В результате Карпентер собрал настоящую маленькую армию: несколько грузовиков и внедорожников, команду криминалистов, полевых экспертов, несколько десятков агентов, представителей коренных американцев — более 100 человек. Вооружившись ордером, по толщине не уступавшим небольшому роману, ранним утром в начале 2014 года Карпентер и его напарник Джейк Арчер поднялись на крыльцо дома Миллера.

Самоотверженный коллекционер или расхититель могил  

Когда агенты объяснили Миллеру, как война с правоохранительными силами осложнит его жизнь, тот созвонился с юристом и после почти часовой консультации согласился отдать все, что потребует ФБР, без ордера на обыск. Экскурсия по закоулкам, подземным тоннелям и подсобным помещениям дома произвела на следователей шокирующий эффект. Они находили древние артефакты везде — от мусорных контейнеров до платяных шкафов. Самым неприятным и тревожным открытием стали человеческие останки, которые Миллер не показал Карпентеру во время его первого визита.

Агенты изъяли черепа, собранные отдельно от тел, хранившиеся вперемешку кости разных людей, включая маленьких детей, а также множество видео- и фотоматериалов. На снимках улыбающийся археолог-любитель позирует, стоя в древних могильниках с костями в руках, будто держит не фрагменты умершего, а симпатичный сувенир. Для одной особенно жуткой фотографии Миллер наполнил обломок черепа ребенка желтыми яблоками.

Миллер не видел в своих действиях ничего неправильного и не понимал, почему ФБР хочет «забрать его индейцев». Карпентер объяснил, что фактически он занимался расхищением могил коренных американцев. Его собеседник искренне удивился, что агенты развели шум из-за подобного пустяка. Когда следователь потерял самообладание и предложил Миллеру выкопать скелеты собственных предков, тот обиделся и ушел. На протяжении большей части операции он держался поодаль — в тех участках фермы, которые агенты уже осмотрели.

Антропологи, археологи и криминалисты сортировали находки во дворе. Коллекция производила одновременно величественное и гнетущее впечатление: одни переживали из-за аморальности ее владельца, другие восхищались качеством и редкостью находок. Эксперт по кельтской культуре признался, что всю жизнь искал каменный топор в идеальном состоянии, а в подвале Миллера таких оказалось полсотни. Масштаб хаотичного и необъятного хранилища превосходил любые ожидания: за шесть дней команда следователей изъяла две тысячи с лишним костей, а также пять тысяч объектов культурного наследия и погребальных предметов. Всего коллекция насчитывала 42 тысячи экземпляров.

Каждую находку требовалось отсортировать, заснять, описать и поместить в палатку с регулируемой температурой, а только затем перевезти в хранилище. Кроме того, агенты забрали 18 тысяч фотографий и 20 паспортов в надежде, что они помогут систематизировать 60 лет путешествий Миллера. Им удалось установить, что всего он посетил около 100 стран.

Большинство знакомых Миллера считали, что он имел все необходимые разрешения, однако агенты не нашли никаких подтверждений этому ни в доме коллекционера, ни в архивах разных стран. Истории старика об участии в ядерной программе тоже наполовину оказались выдумкой — он действительно занимал мелкую должность в Лос-Аламосе, но не имел никакого отношения к испытанию «Тринити» (хотя утверждал, что чуть ли не лично запустил атомную бомбу).

«Дон рассказал, что в один прекрасный день собирательство древностей превратилось для него в подобие героиновой зависимости, — вспоминал Карпентер. — Он просто не мог остановиться. Я хотел развеять его репутацию ответственного коллекционера. Он был расхитителем могил».

В течение года после операции ФБР связалось с несколькими музеями, но ни один из них не обладал возможностями для хранения столь масштабной коллекции. Тогда агенты поместили изъятые объекты в хранилище и начали процесс репатриации — перезахоронения останков и возвращения культурных ценностей. Оказалось, что 2000 костей, изъятых из дома Миллера принадлежат примерно 500 людям из племен манданов, арикара и хидатса. Представители племен коренных американцев провели ритуал очищения на ферме Миллера и перезахоронили останки соплеменников, которые десятилетиями хранились в коробках и контейнерах.

Большую часть исторических артефактов вернули в страны, откуда их вывезли: в Канаду, Камбоджу, Мексику, Эквадор, Новую Зеландию, Папуа-Новую Гвинею, Испанию и другие. В 2019 году более 300 экземпляров, включая ювелирные изделия, вернули в Китай, а в 2020-м 400 объектов отправили на Гаити. Работа по восстановлению исторической справедливости ведется до сих пор, но Миллер ее уже не застал — он скончался через год с небольшим после операции ФБР. С его смертью уголовное расследование стало бессмысленным — вторая жена 91-летнего коллекционера почти не принимала участия в собирательстве и активно сотрудничала со следствием.