«Я не шучу» — сериал о возрасте, материнстве и стендапе с Еленой Новиковой Почему не получилось как у Луи Си Кея?

На «КиноПоиск HD» вышел сериал «Я не шучу» — комедия про мать-одиночку с тремя кредитами, которая изливает душу в стендапе. В главной роли — стендап-комик Елена Новикова, сериал основан на ее жизни, а героиня — ее полная тезка. По просьбе «Медузы» критик Антон Хитров рассказывает, почему «Я не шучу» проигрывает «Луи» и другим сериалам западных комиков, которыми вдохновлялись авторы. 

Анонс этого проекта выглядел как минимум интригующе. Елена Новикова, единственная в отечественном стендапе успешная женщина старше 50, играет саму себя в комедийном сериале, который к тому же выходит не на телевидении, а на стриминге, где позволено гораздо больше. Среди продюсеров шоу — комики старой школы, экс-резиденты Comedy Club Сергей Светлаков и Александр Незлобин, а режиссером значится некая Саша Тапочек, которой, похоже, никогда не было на свете (скорее всего, настоящий режиссер — сам Незлобин).

Главная героиня — альтернативная Лена Новикова, 49-летняя мать-одиночка с двумя детьми, которая снимает скромную квартиру в Кузьминках, время от времени мелькает в кино и сериалах, а еще регулярно рассказывает шутки со сцены. Шутит Лена в основном о собственном стрессе. Тревоги в ее жизни достаточно: три кредита, сын-подросток ушел в себя и совсем забросил учебу, у дочери-дошкольницы на носу премьера спектакля, а случайный, казалось бы, любовник упрямо хочет перейти на новый уровень отношений.

Сериал о стендап-комике, основанный на реальной жизни главной звезды и спродюсированный самой этой звездой — формат новый для России, но привычный для Запада. Первым комиком, сыгравшим самого себя в телешоу, стал американец Джерри Сайнфелд. Ситком, названный в его честь, радикально поменял законы жанра — когда-то добродушного и нравоучительного: персонажи были безнадежными циниками, а в их жизнях не происходило вообще ничего. «Сайнфелд» впервые вышел 30 с лишним лет назад и продержался девять сезонов. 

Его самый знаменитый наследник — «Луи» с мэтром комедии Луи Си Кеем: его экранный альтер-эго тоже разведен и растит двух дочерей, но не собирает стадионы, как реальный Луи, а выступает в маленьком клубе. Сериал показывали с 2010 по 2015 и собирались вернуть в эфир, но артиста обвинили в сексуальных домогательствах, и телеканал его закрыл.

Похожие проекты, более или менее автобиографичные, есть у многих комиков — например, «Мастер не на все руки» с Азизом Ансари или «Рами» с Рами Юссефом. Сценаристка «Я не шучу» Елена Красильникова называет одним из своих главных референсов «Все к лучшему», созданный Памелой Адлон и все тем же Луи Си Кеем. Правда, Адлон там играет не комика, а актрису, и стендапа в сериале нет — в этом плане российский проект ближе к «Луи» с его вставными монологами у микрофона.

Чтобы разобраться, что пошло не так в отечественном шоу, для начала нужно понять, как вообще работает стендап-комедия. Базовая конструкция шутки — создать ожидание, а потом разрушить его: мы смеемся, когда осознаем, что заблуждались. Подставьте для примера ваш любимый анекдот: скорее всего, он устроен именно так. Так вот, это правило лежит в основе не только отдельной шутки, но и современного стендапа в целом. 

Комедия атакует все, что люди принимают как должное — от ерунды вроде инструктажа в самолете до серьезных вещей вроде религии или права носить оружие в США. Поиск логических дыр в общепринятой картине мира — основа этого жанра. Если и можно передать его смысл одной фразой, то только такой: все не то, чем кажется. Неслучайно в стендапе силен голос меньшинств с их альтернативной оптикой. Безопасная комедия, которая ни с чем не спорит и ничего не расшатывает, сегодня выглядит как анахронизм.

Когда комик изображает самого себя (вернее, почти себя) в сериале, он нередко играет ту же роль, что и на сцене: проводника, который взялся показать нам, как мало мы знаем о мире. Эталонный пример — опять же «Луи», где заглавный герой то и дело разубеждается в собственных верованиях: удивленно-растерянная мина практически не сходит с его лица. Доктор, отказавшийся лечить больную спину комика (какой, мол, в этом толк, если человеческий позвоночник еще не адаптировался к прямохождению?), неожиданно убедительная христианская активистка, дочь-подросток, которая, вопреки страхам отца, научилась развиваться, не отрываясь от смартфона — каждый мало-мальски значимый персонаж больно ранит самомнение Луи и в то же время толкает его к новым открытиям.

В отечественном аналоге все наоборот. Лена живет хоть и не в самом комфортном, но в ужасно предсказуемом мире, который нисколько не угрожает ее убеждениям. Люди вокруг нее ведут себя ровно так, как велит их социальная маска. Сын-старшеклассник — равнодушный к учебе геймер, раздражительный и замкнутый. Бывший муж — ненадежный эгоист. Бывшая свекровь всегда знает, как надо. Учительницы в школе давно выгорели и отстали от жизни, а родители в детском саду каждый день выдумывают проблемы из ничего. Единственный здравомыслящий человек, который видит все как есть — это сама Лена.

Создатели проекта очень хотят, чтобы мы увидели в нем борьбу со стереотипами: женщина под 50 носит кеды и футболки с принтами, зарабатывает фрилансом, не теряет интереса к сексу и не нуждается в постоянном партнере (к слову, в плане откровенных сцен сериал даст фору «Содержанкам» Константина Богомолова, а в плане бодипозитива — тем более). Проблема в том, что они говорят о возрасте только как о проблеме и никогда — как о преимуществе.

Половина шуток в сериале — о том, как неприятно и страшно стареть, а Лена, по замыслу шоураннеров, заслужила нашу симпатию прежде всего потому, что всеми силами сопротивляется своему возрасту, стараясь оставаться «нормальной», то есть юной. Ее не такие моложавые ровесницы все как одна — нелепые смешные тетки, от которых она решительно дистанцируется вместо того, чтобы показать хоть какую-то солидарность. Авторы шоу объявили войну предрассудкам и проиграли — а современная комедия такого не прощает.