«Ведьмы» Роберта Земекиса: экранизация страшной сказки, после которой Энн Хэтэуэй, возможно, будет приходить в кошмарах (и не только детям!)

В российских кинотеатрах 29 октября выходит фильм Роберта Земекиса «Ведьмы» — экранизация одноименной книги 1983 года британского писателя Роальда Даля. По сюжету добрая бабушка решает спасти своего внука от страшного колдовства: ведьмы, появившиеся в городе, превращают детей в мышей. Оказавшись в шикарном прибрежном отеле, герои понимают, что попали прямо в логово к самой Главной Ведьме. Кинокритик Антон Долин рассказывает, чем эта экранизация отличается от фильма 1990 года и почему жуткая Энн Хэтэуэй в роли Главной Ведьмы может стать лучшей компанией на Хэллоуин.

Скрываясь от черной магии, мальчик и его бабушка поселились в роскошном отеле на берегу моря — но, как назло, именно там проходил слет ведьм со всего мира: они обсуждали коварный план по превращению всех детей на свете в мышей. Сюжет «Ведьм» Роальда Даля известен многим — кому-то по классической книге, изданной в 1983-м и считающейся одним из шедевров эксцентричного британского сказочника (недаром биография главного героя схожа с судьбой писателя), другим по экранизации Николаса Роуга, вышедшей в 1990-м. В канун Хэллоуина в 2020 году «Ведьмы» получили новое рождение благодаря американцу Роберту Земекису. 

С одной стороны, более уместного материала для сезонной премьеры к празднику не изобрести. С другой же — Земекис оказался в сложном положении. Его собственная репутация, когда-то незыблемая и достигшая пика в тех же 1980–1990-х с трилогией «Назад в будущее» и «Форрестом Гампом», давно находится в расшатанном состоянии. Смелые эксперименты с технологией motion capture («Полярный экспресс», «Беовульф», «Рождественская история») приняли без восторга. Возвращение к более традиционному драматическому кинематографу («Экипаж», «Прогулка») заставили критиков говорить о кризисе режиссера. Неминуемые сравнения с предыдущей экранизацией «Ведьм», не такой уж древней и по-прежнему сохраняющей привлекательность для публики, почти наверняка будут не в пользу Земекиса. Остается надеяться на волшебные свойства первоисточника, передовые технологии в спецэффектах и продюсеров, знающих толк в магии: Альфонсо Куарона и Гильермо дель Торо.  

Косвенно в защиту Земекиса послужит свидетельство Даля, считавшего ныне причисленный к классике фильм Роуга крайне неудачным. Некоторые вещи дозволительны в литературе, но их трудно протащить на экран. Книга Даля, всю жизнь балансировавшего между взрослым хоррором и детской сказкой, сохраняла столь драгоценную для его верных читателей смесь жутковатой эксцентрики с британской благопристойностью. Роуг, вообще-то создавший один из лучших фильмов ужасов ХХ века «А теперь не смотри», спасовал перед далекой от традиционного хэппи-энда концовкой «Ведьм» и изменил некоторые значимые нюансы. Для автора первоисточника это было болезненным. Земекис заявляет, что его фильм ближе к оригинальным «Ведьмам». Это касается, прежде всего, именно финала. В остальном здесь вольностей еще больше, чем у Роуга.

Для начала, действие перенесено на юг США, в Алабаму 1968 года, а мальчик и его бабушка стали афроамериканцами (за английский дух отвечает Бруно, друг главного безымянного героя). Таким образом Земекис остроумно отвлекает от самого опасного ракурса «Ведьм» Даля, которых еще в 1980-х начали обвинять в мизогинии: в столкновении мальчика с ведьмами интерпретаторы закономерно видели страх подростка перед взрослой женщиной с демоническими чертами. Теперь же это конфликт привилегированных и по преимуществу белых дам из высшего общества с простой чернокожей домохозяйкой и ее внуком, хотя остается не вполне ясным, почему и те и другие селятся в одном и том же запредельно дорогом отеле.

Тема расизма в версии Земекиса, впрочем, проявлена так же неочевидно, как мизогиния в первоисточнике. По большому счету, Алабама 1968 года — лишь удобное место и время действия, чтобы превратить бабушку (перешедшая к Земекису из «Формы воды» дель Торо фактурная Октавия Спенсер) в добрую колдунью и знахарку, которая верит в зловещую силу ведьм и отваживается бросить им вызов. Еще одно изменение, восстанавливающее гендерный баланс, — к двум превращенным в мышей мальчикам добавили еще и девочку, сиротку Мэри, которая на равных с товарищами вступает в опасное противостояние. 

В общем, десять отличий с оригиналом пусть ищут пуристы и зануды. «Ведьмы» Земекиса далеки от шедевральности и опасно близки к дежурному хэллоуинскому фильму, изготовленному на радость детям для одноразового просмотра под светящейся тыквой, но эту функцию выполняют превосходно.

Пожалуй, единственное, что делает просмотр по-настоящему захватывающим и уникальным опытом, — антагонистка фильма, Главная Ведьма. На ее роль несколько неожиданно назначили красавицу Энн Хэтэуэй. Привычная к положительным ролям и лишенная инфернального обаяния Хелены Бонэм-Картер или Евы Грин, она неожиданно органично вписалась в образ холодной как лед гранд-дамы, способной в одну секунду перевоплотиться из элегантной декадентки со смутно-европейским акцентом в орущее чудовище со струпьями на лысом черепе, раздвоенным жалом и по-паучьи гибкими длинными лапами. Благодаря ее героине смотреть «Ведьм» увлекательно и одновременно с этим неуютно. Это она будет являться в кошмарах зрителям — и, возможно, не только детям. Не исключено, что именно такому эффекту был бы рад покойный Роальд Даль.