«Золотого медведя» получил иранский фильм «Зла не существует» Антон Долин — о победителе и других лауреатах Берлинале-2020

Главный приз 70-го Берлинского кинофестиваля получила картина иранского режиссера Мохаммада Расулофа «Зла не существует» — фильм о смертной казни, снятый политическим диссидентом. Фавориту конкурса, американской драме «Никогда редко иногда всегда» о том, как девушка тайно едет делать аборт, присудили Гран-при. Картину Ильи Хржановского «Дау. Наташа» отметили наградой немецкому оператору Юргену Юргесу — он получил приз за выдающиеся художественные достижения. Кинокритик «Медузы» Антон Долин подробно рассказывает о победителе Берлинале и других лауреатах конкурса.

Это обязано было случиться. Если кого-то и удивила победа в Берлине иранской картины «Зла не существует», то по единственной причине: ее премьера состоялась вечером последнего фестивального дня, а многие к тому времени уже успели составить свои прогнозы и уверовать в них. 

Награжденный жюри под началом актера Джереми Айронса режиссер Мохаммад Расулоф — политический диссидент, отсидевший тюремный срок, не выпущенный на мировую премьеру собственного фильма, работавший вместе с опальным Джафаром Панахи (чей снятый под запретом фильм «Такси» получил «Золотого медведя» несколько лет назад). Как такого не отметить? Тема картины — жгучеактуальная для Ирана и успокаивающе-безобидная для Европы: смертная казнь. То, что надо. Наконец, сам стиль и язык этой драмы, сложенной из четырех новелл, идеально отвечает фестивальному компромиссу: это традиционное психологическое повествование, внятное по изложению и благородное по сути высказывания, что в глазах жюри искупает любые огрехи. 

Само название «Зла не существует» остроумно двойственно: речь то ли об успокаивающей позиции соучастников государственного насилия — решение о казни принимаем не мы, так и тревожиться не о чем, — то ли об идеалистическом стремлении некоторых из них воспротивиться злу и отказаться совершать предписанное системой убийство. Среди главных героев четырех рассказанных историй (сюжетно напрямую связаны две из них, тематически взаимосвязаны все) нет приговоренных к смерти, и только один случай, вероятно, несправедливого, политически мотивированного приговора. В центре внимания не жертвы, а палачи: непосредственно осуществляющие казнь операторы специальных машин, солдаты-конвоиры.

Одни бестрепетно делают свое дело — хотя режиссер и делает прозрачные намеки на их неспокойную совесть: респектабельный отец семейства, по ночам нажимающий на кнопку, по дороге на работу застревает среди шоссе на зеленом светофоре, будто парализованный на минуту мыслью о предстоящей вахте. Другие сопротивляются, как могут — например, молодой солдат в истерическом порыве решается нарушить присягу и под угрозой трибунала отказывается от участия в экзекуции. Дидактический пафос приводит режиссера к последней новелле, совсем уже искусственной: в ней новое поколение принимает символический груз невольных преступлений родителей, взвешивает на собственных этических весах их грехи и подвиги. Тем не менее, ключевые эпизоды картины производят сильное впечатление, а общая мысль о сопротивлении злу любой ценой, какой бы они ни была банальной, заслуживает поощрения. Почему бы не в виде «Золотого медведя». 

Главной соперницей иранской картины в состязании за первое место была американка Элиза Хиттман с «Никогда редко иногда всегда» — тонкой и сложно устроенной драмой об абортах и праве женщин на определение своей судьбы. Разумеется, победила картина более наглядная и эффектная. Но и Хиттман получила своего «Медведя» — серебряный Гран-при, второй по значимости приз. Для режиссера это важное событие: первое признание в Европе. До того картины Хиттман показывали и обсуждали, в основном, на родине, где она стала постоянной участницей «Санденса». 

Третий из основных победителей — классик корейского арт-кино, многолетний завсегдатай фестивалей Хон Сан Су с лентой «Женщина, которая сбежала». Возможно, это лучший (или определенно один из лучших) фильм плодовитого мастера, много лет назад сформировавшего узнаваемый минималистский стиль комедий о южнокорейской творческой интеллигенции и с тех пор ни разу от него не отступавшего. Это разговорное кино, построенное на нюансах человеческих отношений, и как бы много в нем ни было диалогов, самое важное всегда остается в подтексте, недосказанным. 

Героиня фильма, сыгранная Ким Мин Хи (известная актриса, возлюбленная и муза режиссера, лауреатка Берлинале за другую его картину), встречается с тремя своими подругами, пока ее муж в командировке. Двух она навещает, с третьей, когда-то соперницей, сталкивается случайно в синематеке, куда приходит посмотреть кино. Как обычно у Хон Сан Су, практически все персонажи — люди творческих профессий: актеры, режиссеры, писатели, преподаватели. Но если раньше на экране не обходилось без иронических автопортретов режиссера, раздражающе слабовольных мужчин, мечущихся между разными подругами и женами, то на этот раз Хон Сан Су дал слово только женщинам: умным, ироничным, способным к открытой эмпатии. Мужчины возникают эпизодически, стучась в дверь и претендуя на внимание женщин (и зрителей), но вскоре с позором ретируются. Название картины отражает не только одну из побочных линий — о сбежавшей из дома матери, оставившей взрослую дочь с мизантропом-отцом, — но и возможное не проговоренное стремление главной героини освободиться от мужа, удушающего ее своей любовью и за пять лет брака ни разу с ней не расставшегося даже на короткий срок. 

Трудно сказать, наградило ли жюри Айронса корейскую картину из уважения к неповторимому индивидуальному почерку Хон Сан Су или сочла ее еще одним манифестом в поддержку прав и свобод женщин: скорее всего, сработали оба фактора. Так или иначе, приятно видеть победу на мейнстримном фестивале автора, который долгие годы считался фаворитом одних лишь синефилов (впрочем, на родине у него широкая аудитория). 

Если три главных приза уехали в Иран, США и Южную Корею, то остальные остались в Европе. Особенно повезло Италии: молодые братья ДʼИнноченцо получили за свой всего лишь второй фильм «Дурные сказки» сценарный приз, а сыгравший и у них, и в еще одной конкурсной ленте, «Спрятанном» Джорджо Диритти, актер Элио Джермано был отмечен за лучшую мужскую роль. «Дурные сказки» — любопытное психосоциологическое исследование, в чем-то напоминающее картины Михаэля Ханеке: в нем показана жизнь скучающих родителей и их детей-подростков в итальянской провинции, с неожиданной и даже шокирующе трагической развязкой. «Спрятанный» — довольно традиционный байопик в самом деле интересной личности, художника Антонио Лигабуэ, представителя наивной живописи, страдавшего от ряда психических заболеваний. В его роли красавец Джермано неузнаваем, а подобные актерские подвиги всегда впечатляют любое жюри. 

За женскую роль была награждена Паула Бер — прекрасная молодая актриса из Германии, многим памятная по главной роли в «Франце» Франсуа Озона. На этот раз она сыграла в «Ундине» Кристиана Петцольда — романтичной и вдохновенной современной вариации на тему старинной немецкой легенды о женском духе воды, карающем неверных возлюбленных смертью. Специального приза — очевидно, их фильм показался слишком неформатным для основных наград, — был удостоен дуэт панков-пересмешников из Франции, Бенуа Делепин и Гюстав Керверн, за их комическую элегию о роли интернета в нашей жизни «Удалить историю». 

Опасения одних и надежды других на заведомо скандальное награждение «Золотым медведем» одного из фрагментов колоссального проекта Ильи Хржановского «Дау» не оправдались. Вместе с тем, жюри и не прошло мимо него. Отдельно отметив противоречивую природу «Дау» и вызванные им споры, сам президент жюри Джереми Айронс под аплодисменты зала вручил приз за выдающиеся художественные достижения оператору Юргену Юргесу, и не смог удержаться от восхищенной реплики о его работе и самой картине «Дау. Наташа». Даже противники «Дау» признают техническую виртуозность и изобразительные достоинства работы Юргеса — 79-летнего классика, снимавшего, среди прочего, «Страх съедает душу» Фассбиндера, «Так далеко, так близко» Вендерса и «Забавные игры» Ханеке. В накаленной обстановке вокруг «Дау», дошедшей уже до стадии открытых писем протеста, награждение Юргеса стало соломоновым решением. 

Отдельная интрига развернулась вокруг конкурса экспериментального кино «Встречи», который проводился впервые. Лучшим режиссером был признан румын Кристи Пую за философскую фреску «Мальмкрог». Специальный приз отошел Сандре Волльнер из Австрии за дискомфортную малобюджетную фантастику об андроиде-андрогине, удовлетворяющем тайные желания своих владельцев, «Сложности с рождением». А главный приз получил и в самом деле наиболее новаторский и необычный фильм — «Труды и дни (Таеко Сиодзири в долине Сиотани)», снятый американцем С. В. Винтером и шведом Андерсом Эдстремом в горной деревушке близ Киото. Картина длится восемь часов, ее показывали с тремя антрактами: начали утром, закончили вечером. Но внутри этих восьми часов спрятана целая жизнь — точнее, несколько жизней. Эдстрем (он еще и оператор) и Винтер (также звукорежиссер и автор сценария) работали над фильмом несколько лет, снимали обитателей долины Сиотани много месяцев, в разные времена года, при любой погоде, ночью и днем, и создали фреску одновременно монументальную и интимную, сопоставимую с циклом гравюр Хокусая или Хиросигэ. 

«Труды и дни» оформлены как закадровый дневник Таеко — немолодой женщины, чьи дети давно выросли и уехали в город. Она ухаживает за огородом, убирает могилы на деревенском кладбище, принимает гостей из соседних домов, ухаживает за мужем, торчащим у телевизора, где транслируют турниры игры в го: его здоровье слабнет, в конце фильма он угасает от рака. Вот и весь сюжет, который изо всех сил (и чрезвычайно успешно) притворяется документальным. 

Будничность трагедии вызывает то же щемящее чувство, что хрестоматийный шедевр Ясудзиро Одзу «Токийская история», к которому режиссеры осознанно отсылают зрителей. Пожилые герои той ленты навещали детей в большом городе, а потом возвращались домой; «Труды и дни» — будто бы снятая скрытой камерой регистрация той одинокой, отрезанной от цивилизации жизни, которую эти «старосветские помещики» ведут за кадром, вне выдающихся событий. Неважно, что со времени выхода фильма Одзу прошло больше полувека: в горах под Киото ничего не изменилось, и цивилизация пронеслась по автостраде мимо домика стариков на высокой скорости, не замечая их трудов и дней. Картина выдающаяся и мало на что похожая, хотя из-за нестандартной длительности прокат ей не светит. Что ж, для того и необходимы фестивали, чтобы подобное кино могло найти свою аудиторию и было отмечено по заслугам.