Ветеран незнаменитой войны «Медуза» рассказывает историю солдата Финской народной армии, которого СССР отправил сражаться с Финляндией

30 ноября 1939 года началась Советско-финская война — конфликт, в ходе которого Красная Армия оккупировала часть Финляндии, но через несколько месяцев закончила боевые действия, потеряв больше 125 тысяч человек убитыми. Действия СССР были восприняты в мире как акт агрессии, и 14 декабря 1939 года — после бомбардировки Хельсинки, которая повлекла значительные жертвы среди мирного населения, — Советский Союз исключили из Лиги наций. Советское руководство рассчитывало в ходе конфликта занять Хельсинки и установить там дружественное коммунистическое правительство, причем «освобождать» столицу должны были силы Финской народной армии — в которую набирали финнов и карелов, живущих на территории СССР. «Медуза» рассказывает историю одного из военнослужащих ФНА: он родился в США в семье финских эмигрантов, приехал в СССР в 1930-х и вернулся в Финляндию в 1990-х — пройдя сибирские трудовые лагеря.

3 октября 2018 года Вальфреду Андерсону исполнилось 100 лет. В апреле 2019-го мы беседовали в его доме в Тюрняве — ухоженной деревне в нескольких километрах от Оулу, небольшого симпатичного города на берегу Ботнического залива. За 111 лет до нашей встречи, в начале 1907 года, примерно в этих краях отец Андерсона, подданный Российской империи по имени Антти Яара, сел на пароход и отправился в Америку.

Яара жил недалеко от тех мест, где сейчас живут его потомки; фамилию Андерсон он взял вскоре после прибытия в США — предполагая, что с фамилией, которая начинается на первую букву алфавита, а не на предпоследнюю, он сможет быстрее найти работу. Именно за работой Яара уезжал из России — и в надежде опять же найти работу в разгар Великой депрессии вернулся в СССР.

Антти Андерсон поселился на Западном побережье США, в штате Орегон. В городе Астория, где река Колумбия впадает в Тихий океан, он прожил почти 25 лет. В Америке Андерсон познакомился с женой, также приехавшей из Финляндии, там же родились его сыновья. Младший, Вальфред, — появился на свет 3 октября 1918 года. В Финляндии тогда только-только закончилась гражданская война.

Вальфред с дочерью, 70-летней Эльви Андерсон, показывают мне документы о вступлении Антти в американское гражданство и свидетельство о рождении самого Вальфреда, выданное в Орегоне, — но о жизни в США столетний ветеран помнит мало. Отец работал плотником, мать пекла хлеб, но вскоре после рождения Вальфреда оба остались без работы. В 1931 году семья приняла решение вернуться в Россию.

Как пишут в книге «В поисках социалистического Эльдорадо» исследователи из Петрозаводского госуниверситета Алексей Голубев и Ирина Такала, из Канады и США в СССР на рубеже 1920-х и 1930-х годов вернулись тысячи финских семей. Большинство, как Антти Андерсон, работали в Америке в лесной промышленности; в СССР они возвращались не только за возможностью трудиться, но и за «социалистической идеей»: Советский Союз многими тогда воспринимался как флагман нового, справедливого общества. Кроме того, руководство советской Карелии, в значительной степени состоявшее тогда из «красных финнов» — сторонников советской власти во время гражданской войны, — активно агитировало недавних эмигрантов вернуться на родину. О «вербовке» американских финнов говорит, пересказывая семейные воспоминания об отъезде из США, и Эльви Андерсон: «Обещали работу всем, вещей говорили брать на два года, дескать, к этому времени все уже построят».

Однако во второй половине 1930-х реэмигранты стали одними из первых жертв Большого террора. В 1937-1938 годах в Ленинградской области и Карелии были арестованы и осуждены тройками несколько тысяч советских финнов. Доля расстрелянных среди них достигает 94%.

* * *

Осенью 1931 года 13-летний Вальфред Андерсон с семьей прибыл на пароходе в Ленинград. В интервью финскому изданию Ilta-Sanomat в начале 2019 года он говорил, что плавания почти не помнит, но помнит первое впечатление от СССР: «Я помню, что сильно удивился, когда увидел на улицах Ленинграда множество людей в лаптях. Хорошей обуви не было».

Из Ленинграда семья поездом отправилась в Кондопогу. Андерсон рассказывает, что реэмигрантов селили в Петрозаводске и окрестных городах — в бараках и недостроенных зданиях. Через некоторое время родители смогли получить работу, а Вальфред пошел в школу, где преподавали на финском; детей набралось ровно на один класс. В этой школе он проучился четыре года.

Эльви Андерсон говорит, что мать Вальфреда — ее бабушка — умерла в 1935 году. Антти арестовали в 37-м. «Его судили, сослали в Павлодар», — рассказывает она. Из ссылки Андерсон-старший не вернулся. Родители матери Эльви Эйлы, будущей жены Вальфреда Андерсона (ее семья происходила из Хельсинки), тоже были арестованы и расстреляны.

Вальфред прожил в Кондопоге до 1939-го — выучил русский и освоил профессию электрика. «По-английски я ни с кем не разговаривал много лет, — вспоминает Вальфред. — Русский был нужен только для работы. Почти все, с кем я разговаривал [по-русски], работали со мной вместе. В основном это были ругательства». В 1939-м его призвали в Финскую народную армию.

В 80-ю годовщину начала Зимней войны Музей Победы на Поклонной горе написал в твиттере, что поводом для конфликта стал обстрел финской артиллерией советских войск. Между тем, общепринятая точка зрения сводится к тому, что причиной войны стал отказ Финляндии подписать договор о безопасности с СССР, аналогичный тем, что были предложены странам Балтии: они предполагали размещение на их территории советских войск, а впоследствии привели к присоединению республик к СССР.

В Москве заявляли, что никакой агрессии нет, поскольку военной помощи СССР попросило непризнанное правительство Отто Куусинена. При нем в конце 1939 года и начали формировать части Финской народной армии — им предстояло заменить в Финляндии советские войска и стать военной опорой коммунистического режима.

Первые части комплектовались в ноябре из финнов и карелов, служивших в войсках Ленинградского военного округа. Правда, как рассказывала в интервью финской журналистке Арье Паананен историк Ирина Такала, многие советские финны погибли в годы Большого Террора, так что набирать в армию приходилось также и русских, и белорусов, и украинцев. Русские фамилии при этом превращали в финские, начинавшиеся на ту же букву. Рассказывая это, Такала вспоминает шутку тех лет: «На войне были как финские мины, так и минские финны».

Вальфред Андерсон рассказывает, что после мобилизации из Кондопоги его направили в Петрозаводск, там выдали форму — по его воспоминаниям, польскую — и отправили в Ленинград. В Ленинграде Куусинен принимал парад военнослужащих ФНА. Он объявил, что им будет предоставлена честь водрузить красный флаг над президентским дворцом в Хельсинки.

До финской столицы, однако, ни Красная Армия, ни части ФНА так и не дошли. «Нам говорили, что мы вернемся домой через Хельсинки, но война кончилась, когда мы стояли в 80 километрах от фронта», — рассказывал ветеран в 2019-м. За 105 дней конфликта СССР потерял больше 125 тысяч убитыми. По Московскому мирному договору, 11% территории Финляндии отошли к СССР, но все население с этой территории было эвакуировано финскими властями вглубь страны. После окончания войны Андерсона вместе с другими солдатами ФНА отправили в Мурманск — идти туда пришлось на лыжах, поход занял почти три дня.

* * *

Советско-финская война во многом предопределила участие Финляндии во Второй мировой на стороне нацистской Германии — а заодно предрешила и судьбу советских финнов. Когда Финляндия включилась в войну, их, как и граждан немецкого происхождения, отказывались призывать на фронт и вместо этого сгоняли в трудовые армии в Сибири. Вальфред Андерсон годы, проведенные под Челябинском, описывает так: «[Мы жили] как заключенные: проволочные ограждения, кругом охранники». В лагере Андерсон заболел малярией и обморозил пальцы на ногах.

Вторая Советско-финская война закончилась в 1944 году, но Андерсон смог вернуться в Карелию только в конце 1946-го. Вместе с женой и дочерью Эльви (ей на тот момент было около полугода) он поселился в Сортавале. В Карелии семья прожила до 1998 года. Андерсон продолжал работать электриком, Эльви выучилась на инженера, а в 1970-х работала переводчиком на строительстве Светогорского ЦБК — строителей и инженеров приглашали из Финляндии.

На фотографиях 1970-х годов Андерсоны выглядят как типичная советская семья — но, как рассказывает Эльви, ни советскими, ни русскими они так и не стали. Заваривая кофе в своем доме в Тюрняве, она вспоминает: «У нас в семье всегда пили [не чай, а] кофе. Когда в пионерском лагере у меня спрашивали: „Какая же ты финка, если ты не пьешь кофе?“, я говорила: „Я кофе-то пью, но это — не кофе“».

В доме ловилось финское телевидение — именно поэтому, по ее словам, она говорит по-фински лучше, чем большинство карельских финнов. Эльви вышла замуж за русского — но по его настоянию с сыном, которого назвали Николаем Васильевичем, разговаривала по-фински. Муж умер, когда Эльви жила еще в России, а сейчас сын тоже живет в Финляндии — «как обычный финн».

Эльви одинаково хорошо говорит по-русски и по-фински, но видно, что ей непривычно говорить по-русски в присутствии отца: «В доме у нас по-русски никогда не говорили». По словам Эльви, родители между собой общались по-фински, переходя на английский, если хотели обсудить что-то в тайне от детей.

Вальфред Андерсон в свои 100 лет свободно переключается между финским, английским и русским — но, переходя на английский, сетует, что «почти позабыл свой родной язык». В Финляндию он впервые попал в 1968-м, а переехал сюда жить только в 1998-м. Его жена Эйла провела в Финляндии всего три месяца: когда семья получила возможность репатриироваться, она была уже тяжело больна, из Сортавалы ее везли через границу на скорой.

И Эльви, и Вальфреду нравится жизнь в Тюрняве. В апреле тут все еще лежит снег, и одноэтажные деревянные домики, уютно выстроившиеся вдоль широких безлюдных улиц, старая церковь и современное здание школы очень напоминают благополучный пригород на американском Среднем Западе. По Америке Вальфред не скучает, но признается, что тоскует по большой воде. «Я привык, и Тихий океан, и озера — Ладожское и Онежское — крупные, а тут рядом речка совсем маленькая».