«Хочу посмотреть, как они отреагируют» «Яблочница» Дарья Беседина прошла в Мосгордуму — и тут же потребовала ее самороспуска. Мы с ней поговорили

8 сентября в Москве выбрали новый состав городской думы. Системная оппозиция, поддержанная «Умным голосованием» Алексея Навального, получила почти половину мест: кандидатам от КПРФ, «Справедливой России» и «Яблока» достались 20 мандатов из 45. В восьмом округе победила представитель «Яблока», урбанист Дарья Беседина — против нее выдвигался член КПРФ, бывший кандидат в мэры Вадим Кумин (кампанию Бесединой вела команда политтехнолога Максима Каца). Несмотря на свою победу, сразу после выборов Беседина заявила, что на первом же заседании Мосгордумы поставит вопрос о ее самороспуске. Мы с ней поговорили.

«Нужно поставить вопрос о роспуске думы»

— Когда вы поняли, что побеждаете на выборах?

— Мы достаточно быстро начали получать протоколы, потому что у нас в округе везде КОИБы. На протяжении всего вечера мы видели, что идем с небольшим отрывом. Было очень нервно, потому что мы еще из опросов знали, что идем [с Куминым] ноздря в ноздрю: у нас был сильный оппонент, на кампанию которого кинули большие бюджеты и ресурсы (Кумина неофициально поддерживала мэрия Москвы — прим. «Медузы»). Каждый новый протокол мы встречали с небольшим опасением, что разрыв начнет сокращаться. Но как ни странно он сохранялся. В какой-то момент около 11 вечера мы поняли, что чисто математически это очевидная победа.

— Были ли попытки фальсификаций или использования административного ресурса 8 сентября?

— Мы не заметили каких-то серьезных проблем. Наши наблюдатели на избирательных участках не выявили никаких серьезных нарушений. Все, что было — небольшие нарушения, которые происходили из-за человеческого фактора, ошибок членов комиссии. На нас пытались жаловаться в комиссию какие-то люди, видимо, связанные с нашим оппонентом, но все это уже не имело никакого значения.

— Фактически первое, что вы сделали после победы — сказали, что будете ставить вопрос о самороспуске этого созыва Мосгордумы. Почему?

— Очевидно, что во многих округах было огромное протестное голосование. Если мы посмотрим на результаты, то увидим, что победили четыре «яблочника» из четырех. Причем мои коллеги по партии — с совершенно разгромным счетом. Очевидно, что в 30 округе мандат взять не удалось, но Роман Юнеман тоже получил потрясающий результат — ему не хватило для победы нескольких десятков голосов. В очень многих округах был выбран не тот кандидат, которого одобрила мэрия. И очевидно, что если бы до выборов были допущены кандидаты, которых сняли — Илья Яшин, Юлия Галямина и так далее, мы бы увидели совершенно другой состав Мосгордумы.

Очевидно, что москвичи хотели голосовать за демократических кандидатов. А в итоге люди от безысходности голосовали за коммунистов, потому что их кандидатов не допустили. Поэтому очевидно, что такая дума не отвечает желаниям москвичей. Она не выражает политических взглядов москвичей. Она выражает политический протест москвичей.

И вообще после таких выборов, когда людей сажают, митингующих избивают, а кандидатов отправляют под арест, не может быть легитимной думы. Не может такого быть. Я хочу поставить вопрос о самороспуске перед коллегами — и посмотреть, как они отреагируют.

— Но ведь большинство в думе все-таки у мэрских кандидатов.

— Да, для самороспуска нужны голоса более чем половины кандидатов.

— То есть вы верите, что кто-то из мэрских поддержит роспуск думы?

— Думаю, что это маловероятный сценарий. Но вопрос нужно поставить перед ними. Посмотрим, кого устраивает эта дума.

«Меня посчитали безопасным кандидатом»

— Вы говорите про снятых кандидатов. В вашем округе собирался баллотироваться Иван Жданов из Фонда борьбы с коррупцией, но его сняли. Почему не сняли вас?

— Вероятнее всего, меня считали безопасным кандидатом. Не посчитали серьезным оппонентом.

— Почему вы выиграли?

— Сочетание факторов. Конечно, мы провели колоссальную кампанию, которая была очень трудозатратна — нужно было привлечь нужное количество денег, нужное количество людей. У нас был огромный штаб. Каждый день около ста человек работали в поле. Мы сделали огромное количество личных контактов с избирателями — агитаторы ходили по улицам и квартирам. Я сама общалась с людьми и делала порядка 100 контактов в день. Именно на личный контакт мы поставили в этой кампании. И провели реально колоссальную работу. Поэтому и выиграли. Плюс люди в округе были готовы избрать такого кандидата, как я — демократического кандидата.

— Без «Умного голосования» вы могли бы выиграть?

— Если бы «Умное голосование» было за другого кандидата, действительно была вероятность, что мы могли не пройти. Но невозможно посчитать, сколько голосов нам дало «Умное голосование». Все-таки наша аудитория довольно сильно пересекается с аудиторией Навального. Люди, которые голосовали по «Умному голосованию», могли бы и так проголосовать за «яблочника».

— Если бы Жданова допустили, у вас мог сложиться тот же сценарий, что в 30 округе?

— Весьма вероятно. Скорее всего, так и было бы. Но точно говорить сложно.

— Как вы сами относитесь к тому, что часть голосов вам принесло «Умное голосование»? Что часть избирателей голосовала не за вас, а против мэрии.

— Совершенно нормально. Мы сами, когда агитировали, говорили, что у людей есть выбор: Беседина, которая не зависит от мэрии, и Кумин, который зависит. Поэтому совершенно логично, что голос за меня — голос против мэрии.

«Умное голосование» в целом интересно показало себя в округах, где выбора по сути не было. Там, где был административный кандидат, и набор проходных слабых кандидатов. Просто за счет консолидации протестного голосования в некоторых из них такие кандидаты смогли выиграть.

— Как вы смотрите на то, что «Умное голосование» помогло взять мандаты КПРФ?

— Да, помогло. Не знаю. Коммунистам тоже самим теперь надо будет с этим как-то жить — что они победили во многом за счет «Умного голосования».

— То есть вас не смущает, что в думу так попали некоторые не самые симпатичные персонажи?

— Тут сложно сказать, что лучше. Административный кандидат тоже, наверное, не самый симпатичный персонаж.

«Мосгордума будет интересна как место для дискуссий»

— Такой итог выборов в Мосгордуму — это победа для условных демократов?

— Конечно, победа. Общество продемонстрировало: когда мы консолидированно осуществляем политическое действие, то оно получается. Сейчас это ощущается хорошо и позитивно. Как будет Мосгордума работать — я не знаю.

— Мосгордума в ее новом, очень разношерстном составе — работоспособный орган?

— Думаю, что это будет интересная Мосгордума. Ведь идея и функция парламента в том, чтобы там были представлены разные партии, разные взгляды и разные слои общества. Поэтому такой состав, даже не отражающий реального мнения москвичей, может быть интересен по части дискуссий и своей функции — как место для дискуссий.

— Что вы собираетесь делать после того, как в роспуске этой думы откажут? Все-таки у депутатов Мосгордумы не так много полномочий.

— Полномочий действительно немного. Но Мосгордума — это важная трибуна. Все-таки за каждым депутатом стоит целый округ. Например, за меня проголосовало чуть меньше 15 тысяч людей. За мной стоит очень много людей и в этом плане мне кажется, что Мосгордума — хорошее место для донесения своих мыслей и взглядов.

На заседания думы я пойду ровно с тем, с чем шла на выборы. У меня есть конкретная программа. Я — сотрудник фонда «Городские проекты». Мы много лет говорим о развитии доступного города, электрического транспорта, защите московского троллейбуса, строительстве трамвая и так далее. Я — политик, но я остаюсь урбанистом. У меня есть понимание, что повестка, с которой я шла, — важна. И я буду проталкивать все эти инициативы.

— Вы готовы договариваться с единороссами, чтобы протолкнуть их?

— Очевидно, что я войду во фракцию «Яблока». Думаю, мы будем сотрудничать и взаимодействовать по каким-то вопросам и с другими фракциями. Конкретно пока сказать сложно, по каким вопросам у нас сложится понимание и взаимодействие.

— Как думаете, мэрские кандидаты будут готовы к диалогу?

— Трудно предполагать. Пока об этом рано и странно говорить.

— Полномочий думы в целом достаточно, чтобы реализовать ваши идеи?

— Естественно, я буду убеждать других депутатов, что наши инициативы нужны Москве и москвичам. Московская городская дума принимает законы Москвы. Поэтому, например, мы можем оформить законопроект о принятии неких стандартов проектирования, чтобы снизить смертность на дорогах. Это вполне можно сделать. И будет странно, если мэр будет категорически против закона, принятого Мосгордумой.

«Власть испугалась, что все выйдет из-под контроля»

— Критики «Умного голосования» говорят, что нельзя радоваться таким результатам выборов, когда несколько человек уже получили реальные сроки в ходе этой кампании.

— Я не очень понимаю, как они это увязали. На самом деле то, что мы как общество одержали достаточно значимую победу, говорит о том, что политики будут заниматься вопросом, что люди сидят. Его нужно всячески поднимать. И мы видим, что общество четко понимает: это несправедливость. Острое понимание этой несправедливости тоже вылилось в результаты голосования.

— В Мосгордуме будут обсуждаться вопросы освобождения политзаключенных?

— Думаю, что, конечно, будут.

— Как думаете, почему мэрия пошла на такой жесткий сценарий?

— Изначально мы готовились к кампании, к которой будет мало интереса — традиционно к этим выборам мало интереса. Ничего не предвещало, что все выльется в такое. Но власть испугалась, что все выйдет из-под контроля. В итоге вышло из-под контроля еще больше. Это абсолютно рукотворный политический кризис. Искусственный недопуск кандидатов, зашкаливающее полицейское насилие — конечно, такие вещи раздражают москвичей и москвичи такое не съедят.

— Власти думали, что все испугаются и затихнут?

— Может быть. Честно говоря, мне сложно представить, что в голове у людей, которые принимают подобные решения.

— Почему власти не пошли на жесткие фальсификации?

— Думаю, у мэрии есть желание снижать градус кризиса, а не повышать его. Фальсификации при таком внимании к кампании точно его бы повысили. И это неизвестно чем могло бы закончиться.

— Они решили свою задачу? Протесты прекратятся?

— Я не могу предсказывать такие вещи.

— Вы верите, что не повторится история 2011 года, когда многие голосовали по сценарию «Хоть кто-нибудь, но не „Единая Россия“», а ничего хорошего не вышло?

— Трудно сказать. Текущая дума еще никак себя не проявила. Но опасность такая присутствует. Но, во-первых, сейчас у нас есть в Мосгордуме демократическая фракция: четыре «яблочника» из 45 — это все-таки достаточно весомо. Тогда не было никакой демократической партии, поэтому сейчас картина может быть иной. Но, опять же — мы пока не понимаем, какую думу избрали.