«Тот, кто едет на войну идейно, заслуживает уважения» Интервью депутата Госдумы Михаила Емельянова, который пытается легализовать частные военные компании в России

В Сирии 7 февраля, по разным данным, погибли от 11 до 217 граждан России. По всей видимости, речь идет о добровольцах или бойцах частной военной компании «Вагнер». Сейчас деятельность таких компаний в России никак не регулируется, а действия их сотрудников, воевавших в Донбассе и Сирии, могут попадать под статью Уголовного кодекса о наемничестве. В январе бойцов ЧВК уже предлагал «защитить в правовом поле» министр иностранных дел Сергей Лавров. А в Госдуме подготовили законопроект о ЧВК — отзыв на него готовит правительство. «Медуза» поговорила с одним из авторов этого документа, зампредом комитета Госдумы по государственному строительству и законодательству, членом фракции «Справедливой России» Михаилом Емельяновым.

— Законопроект принимается в интересах российских граждан, которые сейчас воюют в Сирии в составе ЧВК, например группы Вагнера? Чтобы вывести их из «серой зоны»?

— Я не знаю, в их интересах или нет: каждый участвует в войне со своими целями, и кому-то выгодно участвовать именно в «серой зоне». Но то, что мы легализуем этот вид бизнеса, это очевидно.

— Как закон о легализации ЧВК будет сосуществовать со статьей Уголовного кодекса о наемничестве?

— Очень просто, статья никуда не уйдет, а любое действие, которое будет осуществляться за рамками закона о ЧВК, попадет под статью в Уголовном кодексе.

— Что это за рамки?

— Например, мы четко запрещаем ЧВК участвовать в военных действиях за рубежом без приглашения соответствующего законного правительства. Если ЧВК туда поехала без законного приглашения, то это наемничество. Мы также говорим, что ЧВК не имеет право участвовать в военных переворотах, сепаратистских движениях, движениях, направленных на нарушение целостности [государства] и так далее. В противном случае это тоже попадает под наемничество. Происходит ли переворот в конкретном государстве — это определяется нормами международного права.

— А если непонятно, какая группа людей в данный момент является законным правительством?

— Такое бывает редко, и мы закладываем еще одну норму, страховочную: ЧВК может участвовать в военных действиях за рубежом только с разрешения министерства обороны РФ.

— В разработке законопроекта участвовали военные?

— Да, конечно.

— Вы знакомы с людьми из частной военной компании «Вагнер»? Консультировались с ними?

— Нет, у нас нет контактов. Об их существовании я знаю, но контактов нет никаких.

— Как будут регистрироваться частные военные компании?

— Мы предполагаем ввести лицензирование; лицензионным органом будет выступать министерство обороны. Сейчас Минобороны таковым не является, поэтому будет необходимо внести соответствующие поправки в постановления правительства о лицензировании отдельных видов деятельности.

— Кто сможет быть сотрудником ЧВК?

— Те, кто прошли службу в вооруженных силах РФ или за рубежом.

— То есть только бывшие военные?

— Только бывшие военные. И, наверное, будут внутренние требования у ЧВК — это ведь они принимают работников. Возможно, например, медосмотр.

— Глава комитета Госдумы по обороне Владимир Шаманов 14 февраля сказал, что вопрос об узаконивании ЧВК сейчас актуален. Связано ли это с сообщениям журналистов о гибели от 11 до 217 российских наемников в Сирии при авиаударе?

— Мы подготовили законопроект и отправили его на заключение правительства задолго до этих событий. Что в Сирии произошло, толком непонятно. По крайней мере могу сказать, что если бы этот закон существовал, неизвестности было бы меньше. Потому что, как я уже говорил, мы предполагаем, что российские ЧВК смогут участвовать в военных действиях только с разрешения министерства обороны. Места постоянной и временной дислокаций ЧВК тоже будут определяться министерством обороны, маршруты перемещения ЧВК и ее отдельных подразделений тоже согласовываются с ним. Так что была бы известность — кто, что, сколько и в чем.

— Звучит так, будто ЧВК просто станут подразделением Минобороны.

— Нет, это не совсем верно, не надо путать координирующие действия и оперативное командование. Министерство обороны определяет дислокацию, перемещения — это естественно с точки зрения безопасности. А в остальных действиях ЧВК более свободны, чем регулярные вооруженные силы.

— Если сотрудники ЧВК будут подозреваться в преступлениях на территории другого государства — как это будет расследоваться?

— В зависимости от того, какие договоры существуют с этой страной. Если нет какой-то экстерриториальности, то будут преследоваться по законам этой страны.

— «Справедливая Россия» вносила законопроект о легализации ЧВК еще в 2014 году, тогда он был отклонен. Чем нынешний законопроект отличается от предыдущего?

— Там почти то же самое, но в этом законопроекте мы усилили военную составляющую. Тот законопроект был в большей степени ориентирован на охранную деятельность, то есть на охрану объектов за рубежом.

— Почему тот законопроект был отклонен?

— Получил отрицательный отзыв правительства. Такой несерьезный отзыв; аргументом было то, что он якобы противоречит Конституции — в той части, что общественные организации не могут иметь вооруженные формирования [в своем составе]. Это, конечно, была полная чушь, ЧВК изначально предполагаются как коммерческие организации, а не общественные, основная цель у них — извлечение прибыли. Это была чисто такая отговорка… Но я понимаю, что в 2014-м этот закон еще не был так актуален, как в последние годы в свете известных событий.

— Вы имеете в виду военные действия на востоке Украины и войну в Сирии?

— Да.

— Нынешний законопроект сейчас находится в правительстве, оно пишет свой отзыв. Рассчитываете, что на сей раз отзыв будет положительный?

— Любой автор рассчитывает на положительное заключение, хотя в практике Думы происходят и другие случаи — когда хороший законопроект от оппозиционных партий формально отклоняется, но потом появляется точно такой же [но внесенный «Единой Россией» или исполнительной властью]. Вот только что мы рассмотрели поправки в закон о потребительском кредите — их внесло на рассмотрение правительство. А точно такой законопроект лежит, только внесен партией «Справедливая Россия» — его даже не захотели рассматривать. Бывают такие законодательные чудеса, не исключаю, что это может произойти и с ЧВК.

По регламенту правительство должно дать отзыв в течение месяца, но никаких санкций нет, так что часто процедура задерживается на два, три, четыре месяца — и до бесконечности.

— Как много граждан могут быть задействованы в деятельности ЧВК, если закон примут?

— Мы исходим из того, что много ЧВК быть не должно — мы, кстати, заложили такую норму, что министерство обороны может отказать в лицензии, не мотивируя свой отказ. Так что ЧВК будет относительно немного. Понятно, что в нынешних непростых экономических условиях очень много людей, которые в них захотят поработать — те, кто годны к военной деятельности и имеют большой опыт. Недостатка в сотрудниках у ЧВК в России, я думаю, не будет.

— Норма про немотивированный отзыв какая-то потенциально коррупционная.

— Ну, коррупцию мы можем подразумевать где угодно… Любой институт можно обойти, ни один институт не является гарантией против коррупции. На что направлена эта норма — это гарантия против создания ЧВК какими-то сепаратистскими движениями внутри России, олигархическими структурами. Все-таки ЧВК не должны превращаться в частные армии.

— А где проходит граница между ЧВК и частными армиями?

— Это трудно сказать — надо решать в каждом конкретном случае. Кто создает, зачем, кто будет руководить данной ЧВК. Согласен, здесь высокая доля оценочности, субъективизма, но при регулировании этого вопроса без таких оценок просто не обойтись — если закон примут, заниматься этим будет министерство обороны.

— А какой вообще статус у людей, которые едут воевать, но не являются служащими ВС РФ?

— Никакого статуса нет, это личная их инициатива.

— Под статью о наемничестве они попадают?

— Надо смотреть в каждом конкретном случае. Не исключаю, что есть такие, которые попадают, это довольно очевидно. Там есть квалифицирующие признаки, в частности, оплата. А кто-то может там и идейный быть.

— Как лично вы относитесь к таким людям?

— Трудно сказать. Кто-то так зарабатывает деньги — это его право. Тот, кто едет идейно, заслуживает уважения, раз он по-своему борется за свои ценности.