Осужденный за изнасилование Дианы Шурыгиной сразу после освобождения пришел на «Россию 1», а она — на Первый канал. Как это было 

15 января на двух главных федеральных каналах — «России 1» и Первом — почти одновременно показали ток-шоу, посвященные уголовному делу об изнасиловании Дианы Шурыгиной. Сначала осужденный за это преступление и только что освободившийся условно-досрочно Сергей Семенов появился в эфире «Прямого эфира» (18:00 мск), а через час после окончания этой передачи Шурыгина была в «Пусть говорят» (19:50). «Медуза» посмотрела записи эфиров на Дальний Восток и коротко рассказывает, что происходило в этих передачах. Реплики героев пересказаны, прямые цитаты даны в кавычках.

«Прямой эфир» с Андреем Малаховым

Андрей Малахов, ведущий: Сергей, ты видишь, что у нас в зале много людей в черном. Это как на церемонии «Золотого глобуса» — в знак протеста против сексуального насилия над женщинами. Что ты чувствуешь сейчас?

Сергей Семенов: Я пока не осознал, что я на свободе.

Малахов: Диана тебе снилась, пока ты был в тюрьме?

Семенов: Нет. (Смеется.)

(Показывают видео, как Семенова встречают дома.)

Малахов: Живете вы скромно. Наверное, поэтому тебя и посадили? Ведь семья Шурыгиной предлагала заплатить им миллион. Говорили, что второй предполагаемый насильник Александр Рухлин заплатил, поэтому его сочли свидетелем и не осудили.

Семенов: Нет. Если бы мы взятку дали следователям, наверное. «А давать им [Шурыгиным] — это бессмысленно». Про Рухлина я ничего не знаю. Но после нашего секса она действительно с ним переспала.

Александра Холошина, гостья в студии: «Мы из каждого морального урода будем делать героя?» Вы почему ему аплодируете? Потому что он изнасиловал 16-летнюю?

Малахов: Все это время Диана была на балах, а как тебе сиделось в тюрьме? Как другие заключенные реагировали?

Семенов: Да никак. Все привыкли.

Павел Пятницкий, лидер «Гражданского права»: Тюрьма лучше психолога вскрывает человека. «Если бы он был мразью и действительно был бы виноват, его бы там загнобили».

Малахов: По чему ты больше всего скучал?

Семенов: По родным.

(Показывают интервью, которое Малахов взял у Семенова летом 2017 года.)

Малахов: Почему сразу после той «вписки» Шурыгина записывала откровенные видео и показывала, как она умеет крутиться на шесте «как профессиональная стриптизерша»?

Григорий Сарбаев, адвокат: Потому что она страдает не так, как все!

Надежда Юшкина, модель: «Даже если она валютная проститутка, никто не может насиловать женщину!»

Пятницкий: Это вообще трагедия. Тут не может быть героем ни Сергей, ни Диана.

Семенов: Да, есть в этом и моя вина. «Нужно было лучше следить за моим окружением». Но в том, в чем меня признал виновным суд, я не виноват. А обжаловать решение бессмысленно.

Юшкина: А извиниться перед Дианой вы не хотите?

Семенов: Нет, а за что? «Вас там не было, вы не знаете».

Екатерина Семенова, сестра Сергея: «Сергей — не насильник. Диана его спровоцировала».

Семенов: Я хочу быть примером для других, чтобы другие парни «этого не допустили». Чтобы на любых вечеринках не шли на провокации.

Малахов: Кто-то из тех, кто был на той вечеринке, тебя поддерживал?

Семенов: На суд все приходили, но мы с ними и раньше не общались, и потом тоже.

Наталья Варсегова, журналистка «Комсомольской правды»: «Ты сломал девочке жизнь». А вы, его защитники, толкаете его дальше на подобные преступления!

(Показывают обращение Натальи Шурыгиной, матери Дианы, которая просит ФСИН не отпускать Семенова по УДО.)

Диана Кади, публицист: Сергей даже лучший актер, чем Диана. Вы посмотрите на него. Он даже специально организовал эту историю с пожертвованиями на благотворительность, чтобы его выпустили.

Малахов: Нет, подождите. Мы летом попросили Сергея об интервью, он отказался. Тогда мы предложили ему заплатить, но он сказал, что деньги надо перевести в благотворительный фонд.

Евгения Ватейчкина, настоятельница приюта, куда пожертвовал деньги Семенов: Я поздравляю Сергея с освобождением. «Я не оправдываю его поступок, но вообще это называется блудный грех. Если он сможет, то покается в этом грехе. Но я вижу и Диану, которая далеко не отличается целомудрием». Я верю, что секс был по обоюдному согласию.

(Показывают, как теперь Шурыгина работает бариста.)

Малахов: Сергей, какие у тебя планы?

Семенов: Пока не знаю.

Малахов: А что бы ты сказал Диане?

Семенов: Если бы был смысл что-то сказать, я бы сказал.

Варсегова: Я говорила с Шурыгиными, они прожили этот год как в аду. Думаю, так же прожила его и семья Семенова. «Хоть бы этой программы не было, так хочется, чтобы этот хайп поскорее закончился».

«Пусть говорят» с Дмитрием Борисовым

(Показывают старые записи эфиров с Шурыгиной и интервью с Семеновым.)

Дмитрий Борисов, ведущий: «Что произошло на той вечеринке, доподлинно знают только два человека: Диана и Сергей». Даже сейчас Диану за кулисами эти воспоминания доводят до слез (мне передали по наушнику). «Давайте ее поддержим!»

(Выходит Шурыгина.)

Борисов: Сергей вышел на свободу. Как ты это восприняла?

Диана Шурыгина: Это легкий шок. «Почему так рано, даже не три года?» Меня об этом не предупредили.

Реплика из зала: Тебя это не испугало?

Шурыгина: «Он все-таки насильник, а не убийца. Что его бояться».

Борисов: Почему тебе не все поверили?

Шурыгина: Я смотрю на себя в том первом эфире, я была совсем маленькой. Теперь я повзрослела. «Я уже просто забила». Мне все равно, что обо мне говорят. Люди сразу все для себя решили и теперь не хотят менять свое мнение. «Мне в любом случае не поверят, что бы я ни сказала. Хоть убейся».

Борисов: Что бы ты хотела сказать Сергею?

Шурыгина: А что скажешь человеку, который сам поверил, что он невиновен. «Он сидит такой: „Я ее прощаю, я такой благородный“».

Борисов: Пока он сидел, ты стала очень популярной. Твоя жизнь изменилась?

Шурыгина: Да, я уже не та 16-летняя девочка.

(Показывают первое интервью Семенова на свободе.)

Борисов: Тебе его не жалко?

Шурыгина: Я бы хотела, чтобы он все понял. «Он же считает себя героем!» Общество установило норму, что раз я жертва, то я должна быть вся в слезах. Но каждый реагирует по-разному. «Откуда вы знаете, может, я по ночам в подушку плачу». Это все ваше дело, вы можете говорить, что хотите. Мне все равно.

Борисов: Ты плакала?

Шурыгина: Конечно. Мне не хотелось жить. Но на эфир я пришла в юбочке — «я же девочка». Я вообще после этой всей истории хотела жить, гулять.

Борисов: Но ты вела себя так, что могла кого-то еще спровоцировать.

Шурыгина: «Да вообще я тварь, мразь. Ради бога, можете обзывать меня как хотите». Мне все равно. «Все, что могли, вы уже сделали».

Борисов: Но ты не сама заявила об изнасиловании тогда?

Шурыгина: Да, меня оттуда забрали родители. А потом мама спрашивает — может, тебя изнасиловали. «И я такая: „Мам, по ходу [да]“».

Борисов: Ты не была уверена?

Шурыгина: Я была пьяная, с похмелья. Не все понимала.

Борисов: А сейчас он вышел.

Шурыгина: Мне все равно, что с ним будет. «Главное, чтобы он больше ничего не натворил». Я за девочек переживаю.

Борисов: Не думала, как ему там — в колонии?

Шурыгина: «Зачем мне об этом думать?»

Наталья Шурыгина, мать Дианы: Я ознакомилась с делом и считаю, что изнасилование было спланировано. Потому что на одежде Дианы были его слюна и сперма. А на одежде Семенова ничего не было, хотя Диану на него вырвало. Значит, он сразу ушел из того дома и все постирал.

Шурыгина: Нашей семье после всего этого очень тяжело. В том числе с работой. «На нас всем все равно».

(Показывают эфир передачи «На самом деле», где детектор лжи показал, что Шурыгина не давала согласия на секс.)

Борисов: Суд тоже установил, что изнасилование было. А деньги Шурыгины вымогали?

Наталья Шурыгина: Нет.

Борисов: Но как, по-вашему, Сергей все спланировал?

Шурыгина: (Повернувшись к матери.) Я не понимаю, зачем ты это сказала.

Наталья Шурыгина: Да, я не так выразилась. Просто он после преступления делал все с умом. Нас еще критикуют за то, что Рухлина отпустили.

Глухова: Следствие выяснило, что когда Диана сказала Рухлину, чтобы тот остановился, он действительно все прекратил.

Наталья Шурыгина: По материалам выходило, что был секс с двумя парнями. Адвокат Рухлина предложила нам 200 тысяч рублей. Я отказалась, она предложила больше. И сразу после этого следователь объявил, что Рухлин больше не подозреваемый, а свидетель. «Он теперь не преступник».

Борисов: Но отсидел только Семенов. И вы никак не пытаетесь засудить Рухлина.

Шурыгина: «Мне уже это все надоело». На все эти вопросы я уже отвечала. Я уже не могу.

Вячеслав Казистов, журналист, говоривший с Семеновым: После освобождения он совершенно не озлоблен. Диана, что вы от него хотите сейчас?

Шурыгина: Он должен осознать, что он сделал. «Чтобы не считал себя царем». А я хочу, чтобы он признал вину и принес извинения.

Казистов: Тогда ты его простишь?

Шурыгина: Если это будет искренне, то, конечно, готова.

Борисов: А Сергей готов извиниться?

Казистов: Он себя виновным не считает.

Андрей Борисов, блогер: Ты сказала, что Сергей не должен быть царем. Но мы тут все сидели и два часа ждали, потому что ты выбирала наряд.

Шурыгина: Да меня с температурой сюда вытащили. «Я что, должна была в пижаме к вам выйти?» Все, я пошла спать. (Ушла из студии.)

(Показывают, как за кулисами продюсеры говорят с Шурыгиной, а потом перерыв на рекламу.)

Борисов: Диана возвращается в студию с поддержкой — с мужем Андреем Шлягиным.

Андрей Шлягин: Мне очень с ней повезло.

(Показывают видео, где Семенов говорит, что не хочет ничего говорить Шурыгиной.)

Шурыгина: Это классическое поведение насильника. «Я не виноват. Она такая *****, она меня посадила».

Наталья Шурыгина: Чикатило так же говорил.

Шурыгина: Если он признает вину, его фанаты разорвут. Потом все встанет на свои места. Я же не хотела тогда писать заявление об изнасиловании, но послушала родителей. «Жизнь все расставит на свои места».

(Показывают видео, где Семенов говорит, что хочет пойти учиться и работать.)

Шурыгина: «Священником [работать] пойдет».

Борисов: Вы готовы прямо сейчас с ним встретиться? (Тот факт, что Семенов сначала появился в эфире «России 1», может означать, что у него эксклюзивный контракт с запретом на появление в других передачах. В эфире Первого канала ни разу не показали новых студийных кадров с Семеновым и не показали, был он за кулисами или нет — прим. «Медузы».)

Шурыгина: Нет, конечно, он же насильник.

Борисов: То есть ты не хочешь?

Наталья Шурыгина: Мы готовы.

Борисов: Наталья хочет, но Диана не хочет. А что-то ему сказать?

Шурыгина: «Я? Так, где у нас камера?» Волнуюсь, когда надо обращаться к насильнику. Поздравляю с освобождением, надеюсь, что ты все осознаешь. И чтобы ты больше никогда не лез к девушкам. «Не делай этого — единственное, о чем прошу». Ты — козел. И пусть все мальчики, которые меня слышат, сделают для себя выводы.