Нет языка — нет и народа-носителя В Татарстане активисты развернули борьбу вокруг обязательного изучения татарского языка в школах. Репортаж «Медузы»

После того как президент России Владимир Путин в июле выступил против обязательного изучения языков народов России, кроме русского, в школах, в Татарстане обострилась дискуссия вокруг уроков татарского, которые не первый год существуют в местных школах и даже входят в программу государственных экзаменов. Активисты, выступающие против этих уроков, пытаются добиться того, чтобы их детям разрешили не учить татарский; их оппоненты утверждают, что это верный путь к смерти языка и национальной идентичности. По просьбе «Медузы» Ильнур Шарафиев рассказывает о том, кто и почему хочет избавиться от обязательных уроков татарского, кто им противостоит — и что об этом думают местные власти.

«У нас все нормально»

«Русский язык для нас — естественный духовный каркас всей нашей многонациональной страны. Его знать должен каждый, — прокомментировал свое поручение Владимир Путин на Совете по межнациональным отношениям, где обсуждалась политика государства на региональном уровне до 2025 года. — Языки народов России — это тоже неотъемлемая часть самобытной культуры народов России. Изучать эти языки — гарантированное Конституцией право, право добровольное. Заставлять человека учить язык, который для него родным не является, так же недопустимо, как и снижать уровень и время преподавания русского. Обращаю на это особое внимание глав регионов Российской Федерации».

В министерстве образования Татарстана на заявление президента отреагировали противоречиво. С одной стороны, пообещали, что возьмут поручение Путина на контроль и доведут объемы изучения русского языка в местных школах до тех, что рекомендованы федеральным правительством. С другой — заявили, что татарский язык наряду с русским является обязательным для изучения в школе, отметив, что это не противоречит федеральному закону, потому что Конституция РФ дает право республикам определять государственный язык. (На запрос «Медузы» в министерстве образования Татарстана не ответили.)

«У нас все нормально, — сказал глава министерства Энгель Фаттахов изданию „Вечерняя Казань“. — Мы федеральные стандарты выполняем, ничего не нарушаем. По Конституции Республики Татарстан у нас два государственных языка. На мой взгляд, президент России не имел в виду Татарстан». Примерно в том же духе выступил первый президент республики Минтимер Шаймиев, пояснив, что журналисты «не до конца поняли» мысль Путина.

Фаттахов ссылался на местный закон: согласно Конституции Татарстана, государственными языками с 1992 года в республике являются татарский и русский — и изучаться они должны в равном объеме. Сейчас так и происходит — а в конце 9-го класса государственный экзамен школьники сдают в том числе и по татарскому.

«Мы не понимали, что задано»

После выступления Путина в социальных сетях активизировались группы, посвященные изучению татарского языка в школах. Многие из них выступают против нынешнего устройства татарского образования. Например, в ВК-паблике «Комитет русскоязычных родителей Татарии» (появился в апреле 2017 года, сейчас в нем состоят более 4 тысяч человек) публикуются посты с советами о том, как написать отказ от изучения татарского или поговорить об этом с администрацией школы. Здесь же распространяется петиция «Обучение национальных языков в ущерб родному русскому».

Основной аргумент противников татарского заключается в том, что изучение этого языка мешает остальным предметам. «Когда мой ребенок пошел в школу, мы столкнулись с проблемой сокращения количества уроков русского языка и уроков литературы, — объясняет член группы Эдвард Носов в разговоре с „Медузой“. — Например, вместо пяти уроков русского языка только три, литературы вместо четырех уроков два. Сокращение очень значительное». Носов также утверждает, что перед федеральными проверками из электронных журналов исчезают уроки татарского языка и литературы, а в дневник учителя эти уроки предлагают записывать карандашом.

Одна из подписчиц «Комитета», Алсу Газизова, даже смогла ненадолго добиться того, чтобы ее сын Марк перестал изучать татарский. Как рассказала Газизова «Медузе», она написала заявление об отказе от изучения татарского, когда увидела выступление Путина и новости на сайте регионального Минобра о добровольности уроков татарского. 4 сентября женщина отправила заявление об отказе на электронную почту школы № 9 — поставив в копию адреса министерства образования и Татарстана, и России. Через пять дней классная руководительница Марка позвонила Газизовой и предложила, чтобы ее сын брал с собой на уроки татарского тетрадь или альбом для рисования — чтобы он мог заниматься чем-то другим, пока других учат языку.

«Татарский я не знаю, сын тоже — это не родной нам язык, мы не общаемся на нем вовсе, — объясняет Газизова. — В прошлом году, в третьем классе, мы поняли, что с такой программой мы просто не справляемся и по таким учебникам учиться не можем! Мы не могли выполнить домашнее задание иногда просто потому, что не понимали, что задано: в учебнике для русскоязычных детей все написано на татарском».

10 сентября классная руководительница предложила Газизовой встретиться с директором школы Эльвирой Крупновой. Та сообщила, что произошла ошибка и Марк Газизов должен посещать уроки татарского, потому что есть «четкая позиция министерства и законы». Когда Газизова попросила выдать ей официальную бумагу об этом — ей отказали, отметив, что на это решение школе нужно тридцать дней. (Крупнова с «Медузой» говорить не стала, сославшись на занятость.)

«Когда мне позвонили, я уже поняла, что что-то неладно, — вспоминает она. — Слишком большой шум поднялся из-за моего сообщения в Сети. СМИ начали писать, новость бешено распространялась, и я догадывалась, что раз в воскресенье мне звонят от директора, то, скорее всего, он „получил“». Газизова говорит, что объяснила сыну: «Надо еще потерпеть — учить и заниматься, без всяких психов. Ведь мы хотим добиться законного права [не посещать уроки]. А вот вставать в позу — нет, мы не будем ходить, и точка, — это к хорошему не приведет». Газизова уже написала жалобы в прокуратуру города и Министерство образования РФ и вскоре планирует пойти на прием к уполномоченному по правам ребенка в Татарстане. Похожие заявления стали подавать и в других частях Татарстана — если верить активистам, по всей республике их более семи сотен.

Существуют в соцсетях группы, которые, наоборот, выступают за сохранение обязательного изучения татарского, — например, «Татароязычные родители» (чуть более 3 тысяч подписчиков). «Без государственной поддержки любой язык со временем вырождается. Современный мир в принципе развивается так, что языки национальных меньшинств ассимилируются и исчезают. Нет языка — нет и народа-носителя, — говорит одна из администраторов группы, мать двоих дошкольников Чулпан Хамидова. — Если изучение татарского языка станет добровольным, это может лишить нас возможности изучать его, как это происходит в других субъектах РФ. Например, недавно татары Екатеринбурга обращались к властям с просьбой предоставить им возможность изучать родной язык и получили мотивированный отказ: средств на это нет. Так будет и у нас».

Татарстан, Бурятия, Алтай, Калмыкия, Коми

Дискуссия вокруг обязательного изучения татарского языка происходит в Татарстане не впервые — похожие разговоры шли в середине 1990-х годов, отмечала в своем исследовании социолог, научный сотрудник Института проблем правоприменения при Европейском университете в Санкт-Петербурге Екатерина Ходжаева. В 2004 году Конституционный суд РФ вынес постановление, что изучение татарского не противоречит федеральной конституции, однако митинги и пикеты и за, и против его наличия в школьной программе продолжали проходить. Иногда даже параллельно друг другу.

Активисты, борющиеся за исключение татарского из программы, тоже приводят примеры других регионов, как и те, кто считает, что татарский изучать необходимо. Газизова указывает на ситуацию в Башкирии, где национальный язык после нескольких федеральных проверок перестал входить в обязательную программу и может изучаться только в вариативной части учебной программы. Член «Комитета родительских инициатив» Носов в разговоре с «Медузой» также сослался на эту ситуацию и уверен, что в Татарстане «все пройдет по этому же сценарию».

Дискуссии вокруг национального языка идут и в других регионах. В Бурятии бурятский язык с 2014 года можно изучать добровольно, и это вызвало недовольство части населения. В Республике Алтай преподаватели и общественные деятели выступили с предложением внести алтайский язык в обязательную программу для детей-алтайцев, однако прокуратора решила, что это нарушит их права. В Калмыкии национальный язык является обязательным для всех, а в Коми обязательное изучение языка также пытаются оспорить с помощью петиций.

Федеральная прокуратура пока не приступала к проверкам в Татарстане; не знают ни о каких проверках и в прокуратуре республики. 21 сентября президент Татарстана Рустем Минниханов выступит с ежегодным посланием к Государственному совету РТ. Ожидается, что он «выскажется о внутреннем и внешнем положении республики» и, возможно, затронет вопрос татарского языка. Другая потенциальная тема президентской речи касается еще одного сложного момента в нынешних отношениях региона с федеральным центром. Еще с июля тянется история с договором о разграничении полномочий между Татарстаном и Россией — он до сих пор не продлен; местные власти избегают вопросов о документе.