Галстуки Трампа, рубашки Навального, пиджаки Меркель: что в 2017 году политики сообщают о себе с помощью одежды

Среднестатистический портрет современного политика — белый мужчина средних лет, одетый в неброский и с виду недорогой костюм темных тонов. В последнее время, однако, этот стереотип начинает меняться — благодаря, например, канадскому премьеру Джастину Трюдо, вошедшему в список GQ «50 мужчин, одетых лучше всех». По просьбе «Медузы» кандидат искусствоведения и преподаватель семиотики костюма в МГУ им. Ломоносова Ксения Трушина рассказывает, чем всех так подкупают французский президент и канадский премьер — и каков политический смысл сумок Брижит Макрон и мешковатых костюмов Дональда Трампа.

Новые иконы дресс-кода

Внешний вид политиков почти всегда продуман до мелочей: темный пиджак, светлая рубашка, синий, красный или желтый галстук, официальный портрет в пол-оборота с проницательным взглядом и доброжелательной улыбкой. Из-за этого политических деятелей бывает трудно отличить друг от друга — однако благодаря такому подходу в образ госчиновника оказываются как будто вшиты такие понятия, как «профессионализм», «уверенность» или «традиции». Ученые подтверждают, что от лидеров мы ждем в первую очередь авторитетности и властности. При этом важным запросом избирателей может быть как стабильность, так и, наоборот, перемены — и имиджмейкеры крупных политиков стараются оправдать ожидания.

«Четкие костюмы придают ему вид одновременно собранный и энергичный», — говорит про Эммануэля Макрона эксперт по семиотике костюма Анья Аронофски Кронберг в материале The New York Times. По словам Кронберг, стиль французского президента можно описать как «пышущий здоровьем и напористый». Но к этому можно добавить и «прагматичный». Еще до выборов коллеги по партии критиковали любовь Макрона к костюмам дороже тысячи евро — и будущий глава Франции сделал выводы. На церемонии инаугурации Макрон появился в костюме всего за 450 евро, а его супруга Брижит — в голубом пиджаке и юбке Louis Vuitton, взятых в аренду. Отдельно стоит отметить парадный портрет Макрона, на котором важна каждая деталь: от двух айфонов, сложенных стопкой на краю стола до позы и кроя готового (а не сшитого на заказ) костюма. Все это сигнализирует о молодости, демократичности, смелости и прогрессивности нового французского президента — и, конечно же, стало поводом для многочисленных мемов.

Единственным достойным соперником Эммануэля Макрона по части политической моды пока остается канадский премьер Джастин Трюдо, который в этом году вошел в список «50 мужчин, одетых лучше всех на свете» — и сразу оказался на 14-м месте, на один пункт ниже Дэвида Бекхэма. Кроме него в этом списке только один политик — лондонский мэр Садик Хан. Образы Макрона и Трюдо настолько полюбились интернету, что породили отдельный комический жанр: СМИ, авторы слеш-фанфикшнов и ЛГБТ-сайтов с радостью шутят и провоцируют слухи про пару Макрон — Трюдо.

Несмотря на то что рейтинги Трюдо в родной Канаде падают, он по-прежнему популярен и на родине, и за ее пределами — особенно в соседних США (и на контрасте с американским президентом). Его обожают за фото с пандами, профеминизм, умение встать в асану на рабочем столе и, конечно, веселые носки. Заметные носки, конечно, не изобретение Трюдо — такие носил еще, например, Джордж Буш-старший, — но канадский политик сумел сделать из них политическое высказывание. Его носки привлекают внимание, но не слишком, намекают на идеи, которые зрителям интересно и несложно расшифровывать, говорят о чувстве юмора и делают образ более человечным.

Так, на встрече в Брюсселе Трюдо хвастался розовыми носками с логотипом НАТО, а на гей-парад в Торонто надел радужные носки с надписью «Ид Мубарак» (что по-арабски означает «С праздником»), отметив заодно и Ураза-байрам, окончание Рамадана. О встрече чиновников Канады и Ирландии вряд ли бы написали непрофильные российские (и мировые) издания, если бы Джастин Трюдо не надел носки с изображением дроидов из «Звездных войн». Все это вдвойне современный ход, учитывая, что носки в последнее время стали важным способом модного высказывания: большинство из нас могут позволить себе купить в дорогом магазине только носки — и такие бренды, как Gucci и Vetements, делают на этом кассу.

Имиджевые провалы

Любое отступление от нормы способно повлиять на отношение электората и вызвать не только симпатию, но и недоверие. Поводом может стать что угодно — непривычный цвет костюма, слишком длинные брюки или дорогие часы. К примеру, в августе 2014 года после пресс-конференции Барака Обамы о конфликте на Украине обсуждалось не только содержание его заявлений, но и светлый брючный костюм, цвет которого журналисты называли «грустным хаки». Неожиданный образ президента США стал мемом, а издания от GQ до Time публиковали статьи о том, уместен ли такой наряд для главы государства (особенно на выступлении по столь серьезному вопросу). Обаму критиковали за то, что светлый костюм может говорить о политической слабости и легкомысленности.

Предать обструкции могут и, наоборот, за излишнюю консервативность и неумение адаптироваться к ситуации — как произошло с предыдущим французским президентом Франсуа Олландом, приехавшим в пострадавший от наводнения город Сен-Беа в официальном костюме. Снимки Олланда, стоящего посреди грязи в деловых туфлях, называли имиджевой катастрофой: глава страны производил впечатление некомпетентного руководителя, который не понимает, как справиться с кризисом.

Плохо сидящий костюм, однако, тоже может быть частью имиджа. Нынешнему американскому президенту регулярно достается за его мешковатые брюки и бесформенные пиджаки, а также слишком длинные и широкие галстуки. Но пока Business Insider задается вопросом, почему костюмы Дональда Трампа выглядят так дешево при его состоянии (и отвечает, что вкус не купишь), The Independent предлагает другой ответ: это импонирует его сторонникам. Политики хотят вызывать у электората чувство близости и узнавания, считает издание. Поэтому консерваторы сознательно избегают слишком стильных или эффектных нарядов, чтобы не оттолкнуть рабочий класс, людей, которые не способны выложить несколько тысяч долларов за костюм. Нарочитое злоупотребление статусом не прощают: так, за любовь к дорогим костюмам, массивным часам и модным солнечным очкам пресса окрестила бывшего французского лидера Николя Саркози «президентом-блестяшкой» (President Bling-Bling).

За своевольное отношение к дресс-коду регулярно критикуют и Дмитрия Медведева, которого ловили не только на избыточной любви к кроссовкам. Российский премьер появлялся на публике и в дорогой деловой обуви, что интерпретировали как знак неуважения к россиянам. Дмитрий Медведев нередко становится объектом насмешек из-за имиджевых казусов вроде очков с дужками-пантерами или просвечивающей сквозь рубашку резинки трусов. Не исключено, что внешний вид — одна из причин постепенного роста недоверия россиян к премьеру.

Реформаторы

В первый же день Барака Обамы в должности президента США его сфотографировали во время заседания в Овальном кабинете без пиджака, что резко контрастировало со строгим офисным дресс-кодом его предшественника. Советник Обамы поспешил оговориться, что всему виной отопление, но сложно представить, что такой наглядный жест был сделан неумышленно. Точно так же о демократичности президента говорили и его знаменитые «папины» джинсы с высокой талией, которые вошли в историю правления Обамы не меньше, чем реформа здравоохранения.

К похожим приемам прибегает и Алексей Навальный, который выглядит подчеркнуто современно на фоне большинства российских политиков: клетчатые рубашки, стеганые куртки, элегантно-небрежные шарфы. Его фирменный стиль — почти всегда закатанные рукава, что в официальном дресс-коде традиционно символизирует трудолюбие и готовность к действию. И хотя сам Навальный неоднократно говорил, что такой подход к одежде связан с его длинными руками и проблемами с подбором рубашек, эта деталь отлично вписывается в его имидж энергичного политика, которого не пугают сложные задачи.

Впрочем, для важных публичных выходов вроде дебатов главный российский оппозиционер все равно одевается консервативно, нередко добавляя к этому красный галстук — аксессуар, сигнализирующий о решительности (красные галстуки очень любит Дональд Трамп). В этом смысле Навальный и нынешний российский президент Владимир Путин играют скорее на одном поле: оба выбирают классические power suits — дорогие костюмы темных тонов. Разве что Навальный более внимательно относится к деталям и — в отличие от того же Владимира Путина (да и многих российских политиков) — не позволяет себе носить слишком длинные брюки.

Властный костюм

Кажется, что у женщин в политике значительно больше простор для самовыражения, чем у мужчин. На самом же деле в их гардеробе доминируют все те же «властные костюмы», а критикуют за эксперименты их больше. Мир политики остается мужским, и женщинам приходится доказывать свое право на голос, завоевывать уважение коллег и электората, в том числе с помощью внешнего вида.

Брючные костюмы, подчеркнутая линия плеча, отложной воротник — большинство женщин на государственных должностях пользуются заимствованными из мужского гардероба приемами. Этот ход придумали еще в 80-х — и тогда же появился термин power dressing, чтобы обозначить такой подход к одежде. Power dressing подчеркивал решительность и силу, умножив их на конвенциональную женственность и сексуальность, как у Мелани Гриффит в фильме «Деловая девушка»: работающие женщины 80-х активно использовали макияж и каблуки в комплекте с мужским кроем в одежде.

С тех пор мода успела несколько раз забыть и вспомнить о 80-х, но женский политический костюм все это время не менялся. За время избирательной кампании Хиллари Клинтон о ее стиле — главным образом фирменных брючных костюмах — писали Salon и The New York Times, ее консультировала главред Vogue Анна Винтур, но говорить о Клинтон в контексте моды, а не политики невозможно. Так, например, ее белые костюмы не имеют никакого отношения к тенденциям сезона — зато передают привет суфражисткам начала XX века.

То же касается и немецкого канцлера Ангелы Меркель или первого министра Шотландии Николы Стерджен. Все они выглядят хорошо, но подчеркнуто несовременно и солидно, выбирая почти идентичные яркие пиджаки с четкой линией плеча. Как замечает The Atlantic, для женщин-политиков каждый наряд до сих пор означает непростой компромисс между властью и гендером. Стоило Меркель выйти из привычного образа и надеть декольтированное вечернее платье, как ее фотографии попали в подборки «плохо одетых» публичных персон — и до сих пор в них появляются.

В то же время не все женщины-политики стараются держаться традиций. Тереза Мэй за год на посту премьер-министра Великобритании дала массу поводов для разговоров о своих костюмах. Политик грамотно чередует лакированные ботфорты «под крокодила», шипы, стразы и леопардовый принт с дорогими английскими костюмами, легко надевает на встречу резиновые сапоги и не закрашивает седину. Ее трижды снимал журнал Vogue, причем в последний раз это делала великая Энни Лейбовиц. Политик, профессионал, женщина со стальными нервами — Мэй все время сравнивают с Маргарет Тэтчер (из тех же 1980-х), обсуждают каждый ее выход, причем нередко критикуя политика за неуместность и дороговизну нарядов, и благодаря этому британский премьер остается на слуху в том числе у аудитории, которую больше интересует мода и светская хроника, чем общественно-политические новости.

Ребрендинг образа первой леди

Имидж первых леди, как правило, четко ассоциируется с курсом мужа и государства. Яркий пример — чрезмерное внимание прессы к публичным выходам Мелании Трамп, которой пришлось играть по правилам президентского протокола. Каждый ее выход изучают буквально под лупой, особенно учитывая слухи о ее влиянии на мужа: модные и политические журналисты анализируют, какие ценности транслируют цвет или фасон ее платья.

Традиционная женственность Мелании Трамп не совпадает с актуальной общественной и модной повесткой. Ее платья-футляры олицетворяют классику и консервативный шик, которого не хватает ее мужу; критики отмечают, что Мелания явно ориентируется на образ полувековой давности — Джеки Кеннеди. Первой леди США часто противопоставляют французскую: пока Мелания Трамп всем своим видом агитирует за традиции, Брижит Макрон удается расшатывать представления о политическом дресс-коде. На фоне борьбы с эйджизмом, когда модели старше 40, а то и 70, все чаще появляются на подиумах и в съемках, Макрон возникла как по заказу. Первая леди Франции с первых дней стала нарушать протокол и представления о том, как должна выглядеть женщина ее возраста: она почти всегда одета в короткие платья и юбки, причем без колготок, а из всех моделей джинсов предпочитает скинни.

Макрон нельзя назвать модной (она выглядит как многие обеспеченные француженки), но на коллективных портретах политиков она всегда выглядит современнее остальных. И, как и супруг, четко продумывает детали. Брижит Макрон почти всегда держит в руках сумочку, причем достаточно вместительную, — давая понять, что у нее есть свой багаж и своя жизнь, не менее важные, чем дела ее мужа. По мнению The Guardian, Брижит Макрон (как и президент страны) сумела провести ребрендинг самого статуса первой леди — если и не в политическом смысле, то как минимум в области моды.