Кризис европейской безопасности Экономист Евгений Гонтмахер — о том, что будет с Хельсинкскими соглашениями
В августе 2015 года исполнилось 40 лет со дня подписания Хельсинкских соглашений — документа, который лежит в основе существующей архитектуры безопасности в Европе. В сентябре в Потсдаме состоялась конференция, на которой эксперты из России, Германии, Польши и Украины обсуждали кризис этой архитектуры. Россию на конференции представлял экономист, заместитель директора Института мировой экономики и международных отношений РАН, член оргкомитета Общероссийского гражданского форума Евгений Гонтмахер. По просьбе «Медузы» он рассказал, чем вызван нынешний кризис, как актуализировать Хельсинкские соглашения, и почему, вопреки официальной позиции России, пересматривать их принципы нельзя.
Заключительный акт [Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе], в просторечии — Хельсинкские соглашения — был подписан 40 лет назад. Тогда был совершенно другой мир: еще существовал Советский Союз, существовал социалистический лагерь. Тем не менее, за прошедшие 40 лет никто эти соглашения не отменял, не денонсировал, не заявлял о том, что они недействительны. Поэтому у нас возникла идея во время Общероссийского гражданского форума, который состоялся в ноябре прошлого [2014-го] года: почему бы нам не собраться на четырехсторонней основе — Россия, Украина, Польша, Германия — и не пообсуждать на экспертом уровне, насколько актуальны принципы Хельсинкских соглашений сегодня. Насколько за эти 40 лет изменилась ситуация, нужно ли их отменять и придумывать что-то новое с точки зрения структуры европейской безопасности, и так далее. Идею поддержали наши коллеги.
Почему именно эти четыре страны? Во-первых, все это страны постсоветские — даже Германия, потому что мы помним про ГДР. В каждой из этих стран проходили какие-то реформы в связи с распадом Советского Союза: и на Украине, и в Польше, которая одной из первых вышла из социалистического лагеря, в Германии, которая прошла через этап реформ по объединению и адаптации ГДР, «восточных земель». Поэтому в каком-то смысле у нас у всех общая судьба, если говорить о Европе, о европейском пространстве. Кроме того, Польша традиционно поддерживает тесные связи с Россией, Украиной и Германией. Не только потому, что [это ее] соседи, но и потому, что после распада Советского Союза одна из исторических миссий для Польши — это быть послом Европы на востоке.
40 лет — это тоже событие, уже повод. Но сейчас этот вопрос тем более актуален в свете нашего конфликта с Украиной. Он актуален и в смысле Россия—Европа, потому что по очень многим параметрам возвращаются времена холодной войны. Ну и нужно напомнить, что Хельсинкские соглашения подписывали также Соединенные Штаты и Канада, не только европейские страны. Как вы понимаете, российско-американские отношения сейчас находятся на очень низком уровне, на беспрецедентно низком, может быть даже, по некоторым параметрам [на том же уровне], что и 40 лет назад. Так что здесь комплекс причин, начиная от нашего конфликта с Украиной и заканчивая общеевропейскими делами. Так или иначе, целый ряд экспертов из этих четырех стран согласились встретиться и обсудить вопрос актуальности Хельсинкских соглашений в новой исторической ситуации, [которая сложилась] спустя 40 лет.
Дух и буква Хельсинкских соглашений заключается в том, что Европа и Северная Америка — это движение к единому пространству сотрудничества по широкому кругу вопросов. Это пространство, на котором соблюдаются права человека — это универсальное понятие, что в России, что в Германии, что в Соединенных Штатах. Наконец, это пространство некоей совместной архитектуры безопасности. А вызовы для безопасности сейчас есть — достаточно назвать «Исламское государство», вообще ситуацию на Ближнем востоке; поток мигрантов с Ближнего востока и из Северной Африки; какие-то экономические вещи, поскольку мировая экономика развивается неравномерно, увеличивается разрыв между странами. Ну и ситуация с правами человека остается неудовлетворительной во многих частях мира.
Я хотел бы обратить внимание на еще один пункт в Хельсинкских соглашениях, в котором утверждается принцип нерушимости границ. В августе 1975 года в соглашениях был утвержден принцип нерушимости границ при соблюдении прав наций на самоопределение в соответствии с уставом ООН.
За эти 40 лет границы в Европе менялись неоднократно, и разными путями. Начиная с развала Советского Союза и Югославии, «бархатного развода» в Чехословакии, кровавой ситуации в Косово, Босния, теперь вот ситуация, связанная с Украиной и Россией, так называемый «крымский феномен». Плюс нарастание сепаратизма в некоторых регионах: в Испании, в Великобритании.
То есть принцип нерушимости границ был зафиксирован, но так или иначе они довольно существенно поменялись. В то же время, право наций на самоопределение не должно противоречить принципу нерушимости границ, но за 40 лет оказалось, что не существует механизмов, которые позволили бы эти два института как-то совместить — чтобы не было конфликтов, гражданских войн, иностранного вмешательства и так далее. Плюс есть еще один вопрос, который в Хельсинкских соглашениях не был зафиксирован: могут ли страны, считающие себя более развитыми, принимать участие во внешних конфликтах, не имея на это, к примеру, мандата ООН. Примеров множество: на Ближнем востоке, в Азии. Россия, безусловно, является таким примером в отношении Украины или Грузии.
Иными словами, проблема актуализации Хельсинкских соглашений, без пересмотра его основных принципов, необходимости выработки каких-то детальных механизмов, стала очевидна. Принципы соглашений за 40 лет неоднократно нарушались, а нам бы хотелось, чтобы они действительно соблюдались.
С этой точки зрения вызывает вопросы позиция России. Складывается впечатление, что Россия предлагает не просто пересмотреть многие принципы Хельсинкских соглашений, но даже легитимизировать нарушения, который допускались — не только с российской стороны, но и со стороны других стран. Наша забота заключалась в обратном: чтобы эти нарушения были исключены из международной системы. К примеру — бомбардировки Белграда, весь казус вмешательства в Сербии, который юридически, с точки зрения международного права, не был никак обеспечен. Речь не только о России, но и то, что Россия делала с Украиной в последние полтора года — это вопиющий случай нарушения принципов Хельсинкского соглашения. Наша задача сделать так, чтобы в будущем такого не происходило.
Все эти проблемы мы обсуждали как эксперты — на встрече не было политиков, людей, принимающих решения. Но среди нас есть профессионалы в области международного права, международных отношений. Мы договорились, что начинаем процесс обсуждения. Он может быть достаточно длительным, но мы будем постоянно встречаться и в идеале предложим для рассмотрения какие-то документы в развитие Хельсинкских соглашений, которые помогут найти баланс новой структуры безопасности в европейско-североамериканском регионе, частью которого является Россия. Я настроен умеренно оптимистично. Уже сам факт того, что мы смогли сесть за один стол и не превратили нашу дискуссию во взаимные обвинения — между Россией и Украиной, или между Россией, Германией и Польшей — [вселяет оптимизм].