истории

Море огня Как горит сибирский лес — и почему никто не может остановить этот пожар

Источник: Meduza

Обширные лесные пожары, которые начались в Иркутской области в конце июня и вспыхнули почти по всей Сибири, продолжаются уже месяц, а их площадь готовится побить все рекорды, — во всяком случае, с момента появления спутниковых наблюдений. С середины июля спасти сибирскую тайгу требуют авторы миллионных петиций и мировые знаменитости, однако огнем по-прежнему охвачены миллионы гектаров. По заданию «Медузы» журналистка иркутского издания Irk.ru Виктория Чистякова выяснила, как развивалась ситуация с распространением огня, почему пожары в Сибири не тушат (или не могут потушить) — и будут ли это делать лучше.

Как и почему в Сибири начались рекордные пожары

Первые неконтролируемые лесные пожары, площадь которых превысила десятки тысяч гектаров, начались в Иркутской области в конце июня и начали быстро разрастаться. Одновременно пожары охватили тысячи гектаров в Бурятии, Красноярском крае и Якутии.

По данным Greenpeace, к концу июля число термоточек на территории России более чем вдвое превысило среднегодовые значения (их подсчитывают с 2001 года). По данным организации на 6 августа, огонь уже прошел 13,4 миллиона гектаров — и нынешний год имеет шансы стать самым плохим за всю историю спутниковых наблюдений. Greenpeace даже запустила онлайн-сервис, где можно отслеживать распространение огня.

Вероятных причин пожаров только официально названо уже три. Генпрокуратура, МВД и Следственный комитет должны проверить версию об умышленных поджогах лесов «как способе сокрытия незаконной заготовки древесины», заявил 31 июля премьер-министр Дмитрий Медведев. Доложить об итогах проверки ему обязаны до 1 ноября. До этого версии о том, что леса намеренно поджигают лесозаготовщики, озвучивали сразу в нескольких сибирских регионах. МЧС, в свою очередь, считает главной причиной неосторожное обращение с огнем, а Рослесхоз — грозы.

Со второй половины июля жители сибирских регионов — Красноярского края, Хакасии, Томской, Кемеровской, Омской и Новосибирской областей — начали массово жаловаться на смог. 25 июля он дошел до Татарстана и Башкирии. К концу июля около 500 населенных пунктов более чем в 20 регионах России оказались в зоне задымления. В начале августа NASA заявило, что сибирский дым добрался до США и Канады.

Горящий лес — опасный источник загрязнения воздуха не только из-за образующихся в процессе горения газов, но и твердых частиц очень маленького размера, известных как PM2.5, объяснил «Медузе» коммерческий директор независимой платформы мониторинга воздуха CityAir Андрей Самодин. «Всемирная организация здравоохранения признает PM2.5 одним из наиболее серьезных загрязнителей воздуха, который напрямую влияет на здоровье людей. В Красноярске на посту [мониторинга воздуха] краевого министерства экологии превышение среднесуточной ПДК по взвешенным частицам PM2.5 фиксировалось на протяжении 12 дней в середине июля», — приводит пример Самодин.

После того как дым накрыл российские города, начать бороться с пожарами в Сибири потребовали российские и мировые звезды шоу-бизнеса — от Семена Слепакова до Леонардо Ди Каприо. В интернете появилось сразу несколько массовых петиций с аналогичными требованиями. Обращение на сайте Change.org собрало уже больше миллиона подписей; петиция на сайте Greenpeace — более 380 тысяч подписей.

Почему пожары почти не тушили несколько недель

Еще в октябре 2015 года министр природных ресурсов и экологии России Сергей Донской подписал приказ № 426 «О внесении изменений в правила тушения лесных пожаров». Российские леса приказ разделил на «зоны контроля» и «обслуживаемые зоны». Региональные комиссии по чрезвычайным ситуациям, отвечающие за борьбу с лесными пожарами, получили право не бороться с ними в зонах контроля — если огонь не угрожает населенным пунктам и объектам экономики и если «прогнозируемые затраты на тушение превышают прогнозируемый вред». Нужно было закрепить возможность не тушить пожары, на которые нет денег или желания, описывает фактическую причину появления приказа № 426 руководитель программы по особо охраняемым природным территориям отделения Greenpeace России Михаил Крейндлин.

По словам источника «Медузы» в иркутском правительстве, предполагаемый вред от пожаров местные комиссии по ЧС оценивают исходя из ценности горящего леса, его возраста и породы. В регионе прогнозируемый ущерб от пожаров на 30 июля составлял лишь 90,9 миллиона рублей, а прогнозируемые затраты на тушение в зонах контроля оценивались в 1,1 миллиарда рублей, говорится в его ответе на запрос «Медузы».

На этот же приказ ссылался и губернатор Красноярского края Александр Усс с его успевшей стать знаменитой фразой о «бессмысленности» борьбы с огнем, которая породила мем о том, что тушить пожары «экономически невыгодно» (сам губернатор, впрочем, эту фразу не произносил).

В зонах контроля на порядок больше пожаров, чем в охраняемых лесах: 6 августа в зоне «активного тушения» в Сибири и на Дальнем Востоке находится 161 лесной пожар, который прошел 140 тысяч гектаров. А «под наблюдением» — сразу 295 лесных пожаров на 2,37 миллиона гектаров, следует из сводки ФГУП «Авиалесоохрана».

Как к тушению пожаров подключался федеральный центр

Несколько недель сибирские регионы пытались бороться с пожарами своими силами. Денег на это «не хватает», признается источник в иркутском правительстве, не называя конкретную цифру. Красноярский губернатор Александр Усс на встрече с Дмитрием Медведевым заявил о нехватке в бюджете края 350 миллионов рублей на активное использование пожарной авиации.

Пожарные самолеты МЧС в Сибири в это время стояли на земле: за все время пожароопасного сезона на севере Красноярского края летчикам ни разу не дали команды вылететь на тушение, рассказал 26 июля пилот красноярского управления МЧС местному каналу ТВК. «Каждый день я и вся команда просто дежурим. Есть четыре самолета. С начала пожаров ни один специализированный Бе-200 не поднимался в воздух. Вокруг все горит и в дыму. Были разговоры, что вот-вот должны полететь, но приказов так и не было. Их отменяют, и причем никто не знает — в Москве или в крае», — заявил пилот.

МЧС приступило к тушению огня в Красноярском крае и Якутии только 31 июля. В тот же день после доклада главы министерства Евгения Зиничева президент Владимир Путин распорядился подключить к тушению Минобороны. Ведомство объявило, что направит в Красноярский край 10 самолетов Ил-76 и 10 специализированных вертолетов.

Однако пожарная авиация поможет далеко не везде. «Условия работы Бе-200 и Ил-76 в том, чтобы рядом был водоем [для забора воды]. В зоне контроля их нет, поэтому самолеты прилетят с небольшим объемом воды — и это будет каплей в море. К тому же так как горят удаленные районы, то им может не хватить топлива вернуться обратно», — рассказывает «Медузе» сотрудник иркутского министерства лесного комплекса. По его мнению, из-за желания исполнить приказ президента авиация «начнет работать где надо и где не надо».

Информация о том, как идет тушение, противоречива. 4 августа Минобороны отчиталось, что за четыре дня авиация потушила лес на площади сразу в 753 тысячи гектаров. Однако согласно заявлению МЧС от 5 августа, площадь пожаров за неделю сократилась лишь на 400 тысяч гектаров — гореть продолжают 2,4 миллиона гектаров. При этом в Красноярском крае с 5 по 6 августа площадь пожаров увеличилась с 777 тысяч до 826 тысяч гектаров, следует из оперативной сводки регионального Лесопожарного центра. Данные спутникового мониторинга Greenpeace тоже говорят, что 4 августа число термоточек снова начало расти — хотя обычно в это время пожаров становится меньше. В ближайшие две недели ситуация с сибирскими пожарами «вероятнее всего, останется катастрофической из-за погодных условий», утверждают в Greenpeace.

Федеральные чиновники обвинили в распространении огня региональных коллег. 1 августа замначальника центра «Антистихия» МЧС Сергей Абанин заявил, что ситуация с лесными пожарами в Сибири и на Дальнем Востоке развивается «по неблагоприятному сценарию», потому что «на местах» не приняли достаточных мер по их ликвидации: «Скажем прямо: муниципальные образования и регионы не справились с ситуацией, и она вышла на федеральный уровень реагирования». В тот же день Следственный комитет отчитался о возбуждении уголовного дела в отношении чиновников красноярского министерства лесного хозяйства по статье ч. 1.1 ст. 293 Уголовного кодекса (халатность). По версии ведомства, в министерстве еще с марта не принимали нужных мер по ликвидации возгораний, «в связи с чем пожары распространились на значительные территории». Обыски и изъятия документов по делу прошли в самом министерстве, а также в региональном управлении МЧС России и краевом Лесопожарном центре, который координирует борьбу с природными пожарами в регионе.

Как в России теперь изменится борьба с лесными пожарами и насколько это поможет

В конце июля федеральное Минприроды пообещало пересмотреть границы зон контроля так, чтобы не только исключить переход лесных пожаров на жилье, но и «предотвратить задымление населенных пунктов, в том числе на территориях прилегающих субъектов РФ». Правительство России объявило, что эти предложения подготовят до 15 августа.

Михаил Крейндлин из Greenpeace соглашается, что пересмотр зон контроля — это «важная и наиболее быстрая» мера: «Надеюсь, поправки в приказ [№ 426] будут приняты до осени, до начала рассмотрения федерального бюджета, так как в него нужно включить средства на тушение тех территорий, которые исключат из зоны контроля (то есть обяжут региональные власти тушить пожары в этих зонах — прим. „Медузы“)».

Крейндлин считает, что зоны контроля в Сибири нужно сократить как минимум вдвое, особенно — те территории, в границы которых вошли населенные пункты. «В Сибири их около 200, большинство находятся на юге. Также под сокращение [зон контроля] должны подпасть леса, которые находятся в аренде, например эксплуатационные для заготовки древесины, и защитные леса кроме притундровых. Они расположены в основном на севере Сибири», — объясняет он. В Минприроды «Медузе» не сообщили, какие именно леса планируется взять под защиту.

Однако в Greenpeace обращают внимание, что «явного поручения» выделить деньги регионам для борьбы с пожарами в будущем Медведев так и не сделал: «Только тогда Россию удастся защитить от катастрофических пожаров в следующем году».

Не все эксперты согласны с эпитетами Greenpeace. Учитывая, что общая площадь природных пожаров в России может варьироваться от пяти до 15 миллионов гектаров в год, сегодняшняя ситуация «не выглядит слишком катастрофической», в конце июля говорил сайту N+1 старший научный сотрудник лаборатории лесной пирологии Института леса имени Сукачева Александр Брюханов. Периодические лесные пожары — естественный природный процесс, однако в Сибири его некому контролировать: после принятия в 2006 году Лесного кодекса тысячи лесников, которые следили за состоянием леса, были уволены, подчеркивал Брюханов.

С «лесорастительной точки зрения» пожары в некоторых случаях действительно приводят «к позитивным последствиям для леса», подтвердил «Медузе» заведующий той же лабораторией в Институте леса Петр Цветков. «Но в сложившейся на сегодня ситуации, безусловно, необходимо принимать меры для тушения. Некоторые говорят, что тушить пожары вредно. Это недостоверная информация», — сказал он. Цветков тоже называет ключевой причиной происходящего принятие Лесного кодекса: именно после этого федеральный Рослесхоз в 2007 году передал функции по ведению лесного хозяйства субъектам Федерации.