Украина наконец стала кандидатом в члены Евросоюза. А вступит когда? И как на это отреагирует Россия?

23 июня саммит лидеров стран Евросоюза согласовал статус кандидатов в ЕС для Украины и Молдовы. Это значит, что за этот статус проголосовали все 27 стран ЕС (даже демарш одной-единственной страны мог бы поставить крест на этом решении). Хотя интрига сохранялась до последнего, но перелом ситуации в пользу Киева стал очевиден, когда президент Франции Эммануэль Макрон во время визита в Киев заявил, что Франция, Германия, Италия и Румыния (с лидерами этих стран он, собственно, и отправился в Украину) поддерживают это решение.

Впервые мы опубликовали эти карточки 17 июня. После решения, принятого на саммите Евросоюза, мы обновили их.

Нет, до вступления в ЕС еще далеко. Речь идет только о предоставлении статуса государства-кандидата. Однако этот путь Украина прошла практически мгновенно.

Сразу после начала войны, то есть в конце февраля, Украина подала заявку на вступление в ЕС. Затем заполнила опросник Евросоюза (в этом видео на него можно посмотреть) — это было сделано буквально за месяц. Скорость беспрецедентная для таких процедур: к примеру, Босния и Герцеговина только опросник заполняла больше года.

Затем Еврокомиссия рекомендовала предоставить Украине статус кандидата (что случается не всегда, например, заявку Боснии и Герцеговины несколько раз отправляли на доработку). Ну и, наконец, в пользу Украину проголосовали все страны ЕС.

Одновременно с Украиной заявки подали также Грузия с Молдовой. Последняя тоже стала кандидатом, а вот Грузия — нет (что вызвало в Тбилиси даже акции протеста). Однако глава Евросовета Шарль Мишель 23 июня сообщил, что саммит ЕС признал «европейскую перспективу» Грузии и готов предоставить ей статус кандидата после выполнения страной ряда условий.

На самом деле нет. Лучше всего об этом знает Турция, которая стала кандидатом в члены Евросоюза еще в 1999 году и до сих довольно далека от вступления в организацию (а учитывая авторитарный стиль правления Реджепа Эрдогана, пожалуй, даже дальше, чем двадцать лет назад).

Украине предстоит большой путь реформ, некоторые из которых могут оказаться довольно болезненными, потому что будут бить по сложившейся в стране системе отношений.

Северная Македония была объявлена кандидатом еще в 2005 году, Черногория — в 2008 году, а Сербия и Албания — в 2009-м. Ни одна из них до сих пор не вступила в Евросоюз.

Согласно, пожалуй, самой правдоподобной оценке (основанной на опыте других стран и понимании брюссельских процессов), при положительном решении Еврокомиссии на полноценную евроинтеграцию Украине понадобится от 10 до 20 лет. В МИД Франции в мае заявляли, что вступление Украины в Евросоюз «займет 15–20 лет».

Нет. Украина в нынешнем виде не может войти в Евросоюз — она просто не готова по очень четким критериям (европейские политики говорят об этом прямо). Другое дело — статус кандидата, который немецкий парламентарий (и один из горячих сторонников вхождения Украины в ЕС) Йоханнес Шрапс в разговоре с «Медузой» называет «даже не шагом, а просто поворотом в сторону Евросоюза». Наделение Украины этим статусом не будет стоить европейцам почти ничего, но позволит отправить Киеву позитивный сигнал.

И это прогресс. Ведь раньше идея сделать в сторону Украины даже этот «символический жест» (еще одна характеристика Шрапса) встречала в ЕС жесткое сопротивление. В 2017 году Нидерланды согласились подписать соглашение об ассоциации ЕС с Украиной (его тоже должны были одобрить все страны Евросоюза) только после внесения поправок, согласно которым ассоциация никоим образом не гарантирует вступления в ЕС и не предусматривает финансовую и военную помощь Киеву.

Да.

Если пять лет назад вступление Украины в Евросоюз поддерживало менее 50 процентов европейцев, то после 24 февраля эта цифра выросла до 66 процентов. Если раньше (что видно хотя бы по Нидерландам) европейцы опасались, что им придется платить за приведение к европейским стандартам украинской экономики, то теперь они согласны это делать: 80 процентов жителей ЕС считают, что Брюссель должен оказать Киеву финансовую помощь.

Европейцы по-прежнему понимают, что Украина не готова к вступлению в ЕС, но теперь готовы дать ей аванс в виде кандидатства. Задача сторонников украинской евроинтеграции состояла в том, чтобы убедить сомневающиеся страны, что на этом подарки закончатся и Украину не собираются принимать в ЕС по какой-то облегченной процедуре. От Киева в будущем потребуют всех необходимых реформ, но в ситуации войны важно продемонстрировать поддержку. Судя по результату, сомневающиеся страны этот аргумент устроил.

В последние дни речь шла о трех сомневающихся странах, названия которых открыто не звучали. Однако можно предположить, что это были Нидерланды, Дания и крупная страна вроде Франции или Италии. Среди противников также называли Португалию.

Неоднозначной была и позиция Германией: канцлер Олаф Шольц проводит неоднозначную политику в поставках Украине вооружений, да и в вопросе ее европейских перспектив старался избегать конкретики. Однако Украину, по словам депутата Шрапса, поддержал немецкий парламент (кроме «Альтернативы для Германии»), и немецкие депутаты ясно передали министрам свою волю. Мнение депутатов на голосовании было услышано.

Важным аргументом против могла стать позиция балканских стран. Многие из них живут с кандидатским статусом больше десятилетия и получили его далеко не сразу после окончания кровопролитных войн на своей территории. Расширение именно в этом регионе до последнего времени было приоритетом ЕС, резкое изменение вектора вызывает в этих странах неоднозначную реакцию.

Но в итоге выбор сделан в пользу Украины. Радовать Кремль расколом в Европе не стали.

Раньше Россия смотрела на европейскую интеграцию Украины более-менее нейтрально. Во всяком случае, куда мягче, чем на вопрос о ее присоединении к НАТО (который стал одним из поводов для вторжения). В марте представители российской делегации на переговорах с Киевом говорили, что Россия не будет возражать против вступления страны в ЕС.

Однако в мае, на фоне поставок вооружений в Украину и усиления санкций, позиция России, судя по резким заявлениям дипломатов, изменилась. Так, заместитель постпреда России в ООН Дмитрий Полянский заявил, что Россия больше не видит разницы между вступлением Украины в Евросоюз и в НАТО. А глава МИД Сергей Лавров объявил, что ЕС из конструктивной экономической платформы «превратился в агрессивного, воинствующего игрока, который уже заявляет о своих амбициях далеко за пределами Европейского континента».

Учитывая, что Москва склонна менять риторику и декларируемые цели, трудно сказать, как получение кандидатского статуса отразится на ходе боевых действий и дипломатических переговоров.